Перспективы радиобизнеса в новых экономических условиях
В рубрику «Оборудование для радиовещания» | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
Сейчас, учитывая непростые экономические условия, отрасль телерадиовещания переживает небольшой спад. Многие эксперты утверждают, что радиобизнес пострадал от кризиса едва ли не сильнее всех. Но непосредственные участники данного рынка имеют свой взгляд на ситуацию. Мы провели опрос среди участников отрасли радиовещания, чтобы узнать их мнение о перспективах развития радиобизнеса в период экономической нестабильности. Предлагаем нашим читателям ознакомиться с результатами опроса.
Мы всегда склонны считать, что стакан скорее наполовину полон, чем наполовину пуст
Александр Варин
Президент «Вещательной корпорации «Проф-Медиа», президент Российской академии радио, вице-президент НАТ
— Как, на Ваш взгляд, финансовый кризис отразился на отрасли радиовещания?
— Уже в ноябре прошлого года радиосообщество почувствовало признаки спада активности рекламодателей.
Нельзя не учитывать, что происходило это на фоне эйфории, возникшей под влиянием настоящего бума радиорекламы, свидетелями которого все мы были в последние годы. Так, в 2007 году совокупный объем радиорекламы на отечественном рынке вырос практически на 40% — это аномальный показатель, невиданный для любой другой экономики. В 2008 году рост замедлился. По итогам 2008 года Экспертный совет при НАТ зафиксировал спад общероссийского рынка радиорекламы на 6%. При этом на московском рынке наблюдалось более серьезное падение. В первом квартале текущего года мы зафиксировали дальнейший спад. По моим оценкам, падение рынка в рублевом исчислении составит в итоге не менее 30%. Регионы пострадают от кризиса значительно больше, чем столица, хотя многое зависит от специфики конкретной территории вещания, структуры экономики города или области. Скажем, в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и Новосибирске потери существенно меньше, чем, например, в Перми, где рынок в значительной степени зависит от сырьевой конъюнктуры и интенсивности работы крупных производств.
Настоящий спад обусловлен, главным образом, сокращением объема рекламных кампаний, которые размещаются через рекламные агентства. Бюджеты порой распределяются в пользу телевидения, но явление это, как я считаю, временное, поскольку ничто не заменит радио, с его стимулированием прямых продаж, оперативностью и пониманием потребностей клиента.
Опять же, если исходить из моих личных наблюдений, пока нет тенденции дальнейшего углубления кризиса. Сейчас никто не планирует на год вперед, скорее на квартал, а то и на месяц. Так вот, согласно нашим данным, апрельские показатели рекламной активности будут, по крайней мере, не хуже, чем в марте, что, конечно, не может не радовать.
Мы, как и все, принимая во внимание ситуацию в экономике, идем на сокращение затрат. Но сразу оговорюсь: эта тактика не затрагивает персонал, поскольку творческий, профессиональный штат является главной ценностью медиакомпании, основным ее капиталом. Скажу больше: в некоторых сегментах нашего штатного расписания, напротив, идет набор персонала.
Мы вынуждены были существенно сократить многие статьи расходов, например на продвижение и маркетинг, но при этом ничуть не ослабили PR-атаки. Просто в этом году станции «Вещательной корпорации «Проф-Медиа» более активно используют возможности кросс-промо, да и наши партнеры в условиях кризиса охотнее идут на привлекательные условия сотрудничества.
— Радиостанции каких форматов, на Ваш взгляд, наиболее уязвимы в условиях экономического кризиса?
— В условиях кризиса уязвимы станции непопулярные, и не важно, какой у них формат. Естественным образом в кризисе, когда особенно тщательно выверяются рекламные бюджеты, выбор идет в пользу проверенных рекламоносителей, которые будут давать отдачу, имеют репутацию, высокие рейтинги; вследствие этого непопулярные станции оказываются в худшем положении. В критическое положение попадают станции, которые вынуждены, в силу лицензионных требований, стартовать в это непростое время. Их в Москве немало. Отсюда, так сказать, начинающий вещатель вынужден кооперироваться с профессиональным игроком рынка.
Например, так случилось с проектом «Вояж FM», которым мы сейчас занимаемся.
— Интересно, от чего зависит популярность радиостанции: это актуальный контент или же грамотное продвижение?
— И то и другое. Наличие лишь одного из названных условий к успеху сейчас не приводит. Возьмем, к примеру, «Кино FM», станцию, на продвижение которой денег не жалели. Успех ее неочевиден, мягко говоря. Но в том же холдинге работает радио «Бизнес FM», а это уже более популярная станция, занимающая свою собственную нишу. Безусловно, кризисные явления всегда способствуют росту популярности новостных форматов. Но дело не только в этом. В данном случае промо-кампания сработала, поскольку была подкреплена добротным контентом. Масштаб рекламной кампании был обусловлен имиджевыми задачами, а не стремлением «накачать» рейтинг, поскольку работа изначально велась на конкретную целевую аудиторию: людей, так или иначе интересующихся биржевыми сводками, бизнес-аналитикой, прогнозами, грамотными новостями экономики.
Сейчас эта аудитория сильно расширилась — люди, даже очень далекие от игры на финансовом рынке, следят за новостями, желая знать, как развивается ситуация. Я думаю, что станция обрела свою аудиторию, и широкая PR-кампания ей уже не нужна, но с точки зрения имиджа это было полезно в самом начале.
Бесспорно, есть станции, которые, на мой взгляд, «недораскручены». Контент, который они предлагают, вполне конкурентоспособен, но в силу финансовых ограничений текущего момента ему недостает промоушна.
— Как Вы считаете, усугубит ли кризис кадровую проблему в радиовещании или, наоборот, поспособствует ее решению?
— Кадровые проблемы в радиовещании были всегда. Недаром в западной терминологии, в частности американской, людей, которые работают на радио, называют «таланты», по отношению к ним не используют определение «сотрудник». Если человек работает в эфире, значит он талант.
Но кризис способствует адекватной оценке уровня способностей каждого человека, в том числе нормализует фонд оплаты труда, кое-где снижая неоправданно высокие зарплаты, которые не повсюду, но имели место.
Далее кризис дает индустрии радио возможность привлечь талантливых специалистов из других отраслей, где происходят существенные вынужденные сокращения, затрагивающие ценные кадры. В ритейле или, к примеру, в сфере торговли строительными материалами решающее значение имеет качество товара, здесь не особенно важно, талантлив ли менеджер или нет. А вот в области продаж радиорекламы многое зависит от менеджера, его способностей, ума, обаяния, такта и внешнего вида. Здесь гораздо больше возможностей для талантливого продавца проявить себя…
— Какими, по Вашему мнению, могут быть последствия финансового кризиса в области развития техники и технологии радио?
— Мне кажется, что никаких. В том смысле, что никаких негативных. Ростки нового не остановить. Это как биологическая эволюция. В нашей сфере деятельности мы тоже наблюдаем эволюцию, местами переходящую в революцию. Поэтому мне кажется, что нынешняя ситуация даже, наоборот, может способствовать развитию: у производителей техники будет желание быстрее внедрять передовые технические разработки, да и всеобщий переход на цифру не остановить.
— А радиостанции готовы к переходу на цифровое вещание?
— Они готовы всегда, просто для радио не существует никакого стимулирующего вызова. Как выглядит цифро-визация телевидения на просторах России? Люди получают возможность смотреть большое количество бесплатных телеканалов, наслаждаясь качеством сигнала, независимо от того, в каком регионе они проживают. Государство стремится обеспечить огромную аудиторию набором разнообразных каналов, причем чтобы доля социально ориентированных программ в пакете была существенной, и это справедливо, это определяет повестку дня. Что касается радио, то в большинстве крупных и средних по размеру российских населенных пунктах радиостанций сейчас больше, чем телеканалов. С точки зрения чистоты приема у радио также нет проблем, потому что у нас стереосигнал прекрасного качества, и цифра тут ничего кардинально не улучшит. Кстати, радио уже сейчас работает в цифровом формате на всем протяжении вещательного тракта. Аналоговое вещание идет только от антенны до приема.
Поэтому-то мы и не торопим события. Более реальная «угроза» классическому FM-веща-нию исходит, наверное, не со стороны цифровизации радио, а с других сторон: от высокоскоростного Интернета 3G, WiMAX…
— По моим наблюдениям, цифровизация телевидения на государственном уровне обсуждается больше. Почему?
— Конечно, телевидение пользуется режимом наибольшего благоприятствования. Еще с незапамятных времен идет сравнение и даже противопоставление телевидения и радио. И это абсолютно некорректно — почему тогда не сравнить телевидение и газеты? Радио уже давно превратилось в мощный, всепроникающий, передовой медиаре-сурс. А у нас лишь только заходит речь о радио, так в сознании почему-то непременно всплывает шкала приемника и винтажный микрофон! Это такой устойчивый стереотип, который, наверное, невозможно разрушить. Давно надо понять, что радио и ТВ — это разные вещи, разные медиа: одно требует активного, безотрывного просмотра, другое предполагает ненавязчивое фоновое прослушивание.
Они друг друга дополняют, а не противоречат друг другу. По эффективности же влияния радио уже давно сравнялось с телевидением и даже во многом его опережает.
— Что планирует делать ваша компания, чтобы с минимальными потерями пережить период экономической нестабильности?
— Стратегия ВКПМ заключается в том, чтобы усилить те компоненты нашего бизнеса, которые могут быть усилены. И, конечно же, мы стремимся сохранить все то, что относится к категории главных ценностей наших радиостанций. А вот, к примеру, в области продаж, мы предложили рынку совместный пакет с «Русской медиа группой». Такое невозможно было представить себе в докризисные времена, но сегодня каждый должен чем-то пожертвовать, чтобы выжить, чтобы выжила вся наша индустрии, в чем мы все заинтересованы. Кстати, именно в целях объединения усилий радиосообщества мы и создали Российскую академию радио, которая обязательно станет эффективным индустриальным органом.
— Каких положительных изменений на рынке Вы ожидаете в этом году?
— Мне бы очень хотелось, чтобы на рынке стало меньше непрофильных игроков.
Радиостанция — не игрушка. Это продукт, который предлагается на суд аудитории, это товар, который никак не должен быть некачественным. Сейчас мы живем в условиях переходной ситуации, поскольку продавец пока не решается продавать активы по новым ценам, а покупатель по старым ценам уже давно не готов их приобретать. Этим непрофильным игрокам некуда деваться. И вот они несут постоянные издержки, а зарабатывать у них не получается, нет опыта, низкие рейтинги, да и экономическая конъюнктура неблагоприятна. Мне кажется, что кризис может простимулировать здоровый процесс в этой сфере.
— То есть в целом ожидания положительные?
— Мы всегда склонны считать, что стакан скорее наполовину полон, чем наполовину пуст.
Произойдет серьезная перегруппировка сил на рынке медийных ресурсов
Вячеслав Дубовицкий
Генеральный директор ОАО «Концерн «Радио-Центр»
— На Ваш взгляд, как финансовый кризис отразился на отрасли радиовещания?
— Финансовый кризис затронул все сферы экономики без исключения, поэтому он не мог не коснуться и радиоотрасли.
Сокращаются расходы на производство оригинального, авторского, продукта, на закупки современного оборудования.
— Радиостанции каких форматов наиболее уязвимы в условиях финансового кризиса?
— Вне всякого сомнения, разговорный, информационный формат оказывается куда более уязвим, чем развлекательный, музыкальный. Связано это, в первую очередь, с тем, что сам по себе качественный информационный продукт -удовольствие недешевое. Десятки корреспондентов, редакторов, ведущих новостей, авторов программ работают над созданием всего того, что равняется работе одного-един-ственного программного директора на музыкальной станции. Ясно, что в обоих случаях на выходе имеем 24 часа в сутки продукта, только количество затрат (как физических, так и материальных) несопоставимо.
Но все это означает лишь большую уязвимость информационных станций на первых этапах кризиса. Прогнозирую, что со временем проблемы появятся у представителей всех форматов.
Наша ситуация, впрочем, не так уж плачевна.
Наработанный прежним руководством концерна (а экс-генеральный директор Василий Кичеджи назначен не так давно руководителем Департамента транспорта и связи правительства Москвы) авторитет позволяет иметь определенный задел прочности даже в период нестабильности рынка.
— Как Вы считаете, усугубит ли кризис кадровые проблемы на радио или поспособствует их решению?
— Не думаю, что усугубит. Конечно, спрос на хороших журналистов всегда опережает предложение. Но специфика медиа в том, что в этом бизнесе главный капитал — человек и его идеи. Допускаю иную возможность: кризис — это время социальных лифтов. Мы не только услышим новые имена, но и иначе посмотрим на старожилов эфира.
— Какими, по Вашему мнению, могут быть последствия финансового кризиса в сфере развития техники и технологий радио?
— Не думаю, что развитие всерьез притормозится. Многие современные технологии, напротив, станут дешевле, а значит, доступнее.
— Что сделала и планирует сделать ваша компания для того, чтобы с меньшими потерями пережить период экономической нестабильности?
— На данный момент наша эфирная политика не пострадала.
Все, что связано с обеспечением эфира, проводится в прежнем объеме. Оптимизированы, в первую очередь, хозяйственные расходы. Надеюсь, что мы сможем пережить период нестабильности без дополнительных урезаний расходов.
— Каких положительных изменений на рынке Вы ожидаете в этом году?
— Проблемы, которые многие СМИ испытывали в конце прошлого — начале нынешнего года из-за снижения поступлений от рекламы, станут к концу года уже не столь актуальными. Во-первых, компании, работающие в этой отрасли, смогут приспособиться к новой экономической ситуации. Во-вторых, снижение рекламных поступлений прекратится.
Кроме того, произойдет серьезная перегруппировка сил на рынке медийных ресурсов, кто-то из основных игроков -крупных радиохолдингов — потеряет прежние лидирующие позиции.
Выживет тот, кого будут слушать
Сергей Соколов
Генеральный директор «Дигитон Системс»
— Как финансовый кризис отразился на отрасли радиовещания?
— Изменились доходы наших клиентов, меняется и взгляд на жизнь.
Сделаны выводы, и результаты не заставили себя ждать: если итоги января были совсем печальными, то уже с февраля ситуация стала выправляться.
— Радиостанции каких форматов, на Ваш взгляд, наиболее уязвимы в условиях финансового кризиса?
— Выживет тот, кого будут слушать. А слушать будут того, кому сегодня есть что сказать. Нужно гордиться прошлыми успехами и опираться на прошлые победы. Но и, кроме того, нужно удерживать внимание слушателя. Чем именно? Все форматы хороши, кроме скучного. И важно понимать, что рейтинг еще не означает деньги, аудиторию нужно еще и продать. Были времена, когда задача коммерческого отдела лидирующих станций сводилась лишь к тому, чтобы обслуживать входящий поток заказов. В новой реальности такого не будет, придется перестраиваться. Успеют и сумеют не все.
Так что если станция умеет создавать и продавать и имеет техническую базу, то работать в новых условиях ей будет даже проще, чем раньше.
Думаю, что десяток московских радиостанций сумеют заработать достаточно и в нынешних условиях.
В других городах -пропорционально. Относительно остальных станций мои прогнозы не столь оптимистичны.
— Усугубит ли кризис кадровые проблемы на радио или поспособствует их решению?
— Кадровые проблемы практически отсутствуют, поскольку практически отсутствуют кадры: потребности в специалистах в «тучные» годы просто не было. Разве что посчитать доходы/расходы в рамках четырех действий арифметики. Сейчас возникает потребность в эффективном управлении производством и творчеством и квалифицированном обслуживании оборудования.
Будет потребность — появятся и специалисты. Сначала -самоучки, потом подтянется и система образования.
— Какими, по Вашему мнению, могут быть последствия финансового кризиса в сфере развития техники и технологий радио?
— С одной стороны, финансовые ресурсы со спекулятивного рынка бумаг начнут переходить в сектор реального производства, и можно ожидать значимых перемен в технологиях, с другой — в производстве, в том числе и в вещании, больше внимания будут уделять расходам и, следовательно, технологиям и оборудованию.
Мы и сегодня предлагаем экономичные технологии, позволяющие сократить затраты на производственные площади и персонал.
Прошло время больших проектов с огромными бюджетами, пришло время эффективных надежных решений, где отчитаться нужно за каждую потраченную копейку.
— Что сделала и планирует сделать ваша компания для того, чтобы с меньшими потерями пережить период экономической нестабильности?
— Мы получили толчок и новые возможности для развития. У нас есть преимущества: мы имеем опыт работы в непростых ситуациях, когда валятся финансовые рынки. Такого опыта нет у ведущих мировых производителей оборудования и программного обеспечения. Для того чтобы сегодня к тебе пришел клиент, работать надо было вчера и позавчера. Так что работали, работаем и будем работать: создаем техническую базу, которая поможет зарабатывать вещателям.
— Каких положительных изменений на рынке Вы ожидаете в этом году?
— Значительных изменений в этом году не жду. Жду много новой работы.
Радио как оперативный воздушный элемент, по всей видимости, быстрее восстановится
Анна Милейкова
Директор департамента развития компании «Русская Медиагруппа»
— Как финансовый кризис отразился на отрасли радиовещания? Что сделала и планирует сделать ваша компания для того, чтобы с меньшими потерями пережить период экономической нестабильности?
— Конечно, кризис отразился, этого нельзя отрицать. Кризис заявил о себе в Москве уже в октябре-ноябре прошлого года, а в январе-феврале 2009 года дошел до региональных городов. Некоторые из них, например город Новосибирск, потерял 40% рынка.
Чтобы пережить этот нестабильный экономический период и не потерять рекламодателей, в Москве между радиохолдингом «Русская Медиагруппа» и вещательной корпорацией «Проф-медиа» (ВКПМ) был создан «Радио Альянс», объединющий рекламные продажи радиостанций партнеров.
В городах мы точно так же сотрудничаем с нашими бывшими конкурентами, а ныне партнерами. Перепрофилировались сейчас все, и ясно виден переход от работы с рекламными агентствами к работе с так называемыми мелкими клиентами, которые теперь для нас являются крупными.
— Радиостанции каких форматов, на Ваш взгляд, наиболее уязвимы в условиях финансового кризиса?
— Первые, у кого снимали рекламные кампании, — это радиостанции, которые были ориентированы на молодежный сегмент. Они оказались наиболее уязвимыми и незащищенными в период финансового кризиса.
Крупные рекламодатели, такие как «МегаФон» и «Билайн», автомобильные салоны, рассчитанные на продажу недорогих автомобилей, ушли от больших сетевых станций, сняли свои бюджеты с радио и перевели их на телевидение. И если мы что-то имеем сейчас, то это «остатки с барского стола».
Но радует то, что радио — это самый быстрый носитель информации. Если на телевидении существует план и расстановка, то радио может работать день в день.
И поэтому радио, как оперативный воздушный элемент, по всей видимости быстрее восстановится. Мы уже на старте и ждем, когда же к нам обратятся!
— Усугубит ли кризис кадровые проблемы на радио или поспособствует их решению?
— Как и в других сферах, на радио кризис привел к сокращению, при котором в основном пострадали отделы маркетинга и пиар.
Сократилась доля денег на пиар-акции. Сейчас, конечно, ищем другие варианты работы, например через BTL-акции или совместные проекты со спонсорами.
Маркетинг пострадал настолько, что мы в этом году отказались от многих исследований, которые раньше заказывали у TNS Gallup. Особенно это отразилась на исследованиях в регионах.
Вернуться к работе с этими данными для нас очень важно, поскольку именно на их основании мы оперативно можем увидеть, какую станцию подтянуть или где поменять формат.
— Какими, по Вашему мнению, могут быть последствия финансового кризиса в сфере развития техники и технологий радио?
— Переход на «цифру» откладывается на долгий период времени. Пока продолжаем работать по-старому, то есть в FM-и УКВ-диапазоне. По остальным моментам — все настолько устоялось, что единственные изменения могут проходить только во внутренней программной модернизации и эфирной сетке.
— Каких положительных изменений на рынке Вы ожидаете в этом году?
— Как и вся страна, мы ждем не дождемся, что кризис наконец-то закончится!
Но уже сейчас есть ощущение, что во многих городах мы достигли того самого «дна», от которого можем оттолкнуться и идти вверх.
Наша экономика не стала дальше углубляться в кризис, что позволяет увидеть свет в конце туннеля.
Здесь нужно отметить, что кризис больше повлиял на моральное состояние людей и с этой стороны надо быть более готовыми к дальнейшим изменениям, скорее, в лучшую сторону!
А потом… вы же знаете слоган нашей ведущей радиостанции «Русское Радио»: «Все будет хорошо!».
Опубликовано: -2009
Посещений: 11157
Статьи по теме
- Операторы о поправках в закон «О рекламе»
- UltraHD на низком старте
- Маленькие секреты OTT. Второй секрет ОТТ – элементы, из которых состоит инфраструктура решения
- Новый архив для «ТВ Центра»
- Контроллер, мультивьюер, матрица
В рубрику «Оборудование для радиовещания» | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
Как экономические реформы Горбачева привели к распаду СССР
Первый и последний президент СССР Михаил Горбачев – одна из самых неоднозначных фигур в советско-российской истории.
Мнения о его политике диаметрально противоположные: кто-то считает, что Горбачев вел страну правильным путем, а кто-то, напротив, склонен винить его в развале сверхдержавы. Как бы то ни было, ровно 19 лет назад он получил чрезвычайные полномочия для перехода к рыночной экономике, и воспользовался ими, насколько хватило сил.
На пути «перестройки»
В 1985 году на внеочередном пленуме ЦК генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Михаил Горбачев. На тот момент кризис плановой экономики стал очевиден, и люди ждали перемен, надеясь перейти к светлому будущему без болезненных потрясений. Как показал опрос ВЦИОМ, проведенный в 2015 году, реформы 1985-1991 гг. считают назревшей необходимостью 56% респондентов, однако их реализацию они оценивают крайне низко.
Только 14% опрошенных россиян полагают, что все задуманное Горбачевым и его командой удалось успешно воплотить в жизнь.
Интересно, что практически аналогичными были и результаты опроса ВЦИОМ о «перестройке», проведенные в 1995 году, когда люди намного лучше помнили и осознавали, что произошло в стране и со страной.
Основными итогами перестроечных реформ россияне назвали неуверенность в завтрашнем дне (38%), хаос и неразбериху в управлении страной (35%), а также кризис национальных отношений (33%). И если в оценке политических аспектов «перестройки» люди более-менее единодушны, то вопрос экономики разделил респондентов практически пополам: 28% полагают, что перестройка привела к углублению экономического кризиса, а 20% — что благодаря ей началось экономическое обновление страны.
Так какие же именно экономические реформы проводил Горбачев? Разумеется, начались они не 24 сентября 1990 года, когда руководителя страны наделили чрезвычайными полномочиями для перехода к рыночной экономике, а гораздо раньше – фактически сразу после прихода Горбачева к власти. Предполагалось, что молодой и энергичный по советским меркам политик сможет вернуть страну к процветанию. Правда, четкого плана действий или хотя бы понимания того, что необходимо предпринять, на тот момент не существовало.
«Переход к новой модели экономики на тот момент был совершенно необходим по объективным и субъективным причинам.
Объективные – по модели социалистического воспроизводства с точки зрения экономического роста, а субъективные – катастрофическое снижение цен на нефть и чрезмерная зависимость Советского союза от импорта», — полагает доктор экономических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории финансовых исследований Института экономической политики имени Гайдара Алексей Ведев.
О неизбежности перемен заявлял и сам Михаил Горбачев. В конце апреля 1985 года он объявил о начале программы реформ под лозунгом «ускорения социально-экономического развития страны», которую позже сам Горбачев назвал «перестройкой» — и название прижилось. «Все говорят «а что такое перестройка?», «что такое перестройка?» Свое дело делать честно — главная перестройка!» — объяснял населению глава государства.
Половинчатые реформы
ЦК КПСС отказалась от построения коммунизма, которым занималась многие десятки лет, и перешла к «совершенствованию социализма». В стране была объявлена политика гласности, власти узаконили частное предпринимательство, а во внешней политики стали придерживаться курса на «Новое мышление» (с ударением на первый слог, как говорил Горбачев).
Однако проблема заключалась в том, что экономическая политика Горбачева была непоследовательной и половинчатой – таково мнение большинства экспертов, в том числе и доцента факультета экономических наук НИУ ВШЭ Владимира Бессонова.
«Сначала стали говорить об ускорении, потому что утрата экономикой динамизма была очевидна для всех. Однако быстро оказалось, что в рамках старой системы можно только сильнее имитировать бурную деятельность, а всерьез никаких изменений не произойдет», — отметил эксперт в беседе с «Газетой.Ru».
Одной из первых реформ Горбачева стала антиалкогольная кампания. Казалось бы, стране пойдет только на пользу, если ее граждане станут употреблять меньше спиртных напитков, однако на практике все оказалось не так просто. «Сухой закон» пробил ощутимую дыру в бюджете – в условиях плановой экономики цены были постоянными, а объем товаров на рынке сократился.
Необходимо учитывать и тот факт, что алкоголь – это особая группа товаров, существенную часть стоимости которых составляют акцизы, то есть налоги.
В итоге антиалкогольная кампания и лишила бюджет необходимых поступлений, и усилила дисбаланс потребительского рынка – у людей были деньги, и их количество росло, но купить на них было нечего.
«Если бы в стране была рыночная экономика, это привело бы просто к росту цен. А поскольку цены фиксировались, то исчезали товары», — констатирует Бессонов.
Формирование в СССР частного предпринимательства, принявшего форму кооперативного движения, также проходило не слишком гладко. С одной стороны, это был шаг в правильном направлении, а с другой – это был некий паллиатив рыночной экономики, не вызывавший ощущения коренных перемен и готовности к дальнейшим шагам. Начался неконтролируемый рост доходов при фиксированных ценах, и дисбаланс в экономике стал нарастать огромными темпами.
В результате было введено нормирование, то есть продажа товаров по талонам,
что никак не может считаться магистральным путем развития экономики.
«Речь шла не о рынке, а о «социализме с человеческим лицом».
Например, предполагалось давать людям землю в аренду, однако встает логичный вопрос: если земля не моя, то есть ли у меня мотивация удобрять ее и ухаживать за ней, или проще выкачать из нее все возможное без вложений, а потом идти дальше?» — рассуждает Владимир Бессонов.
Товарищ президент
Таким образом, реформы начались, однако предпринимаемые меры были слишком робкими, противоречивыми и незавершенными для того, чтобы что-то принципиально изменить, а не просто создать видимость перемен. Великая страна катилась под откос, и нужно было что-то с этим делать – жаль, что никто толком не знал, что именно.
«Без сомнения, задним числом хорошо быть умным, но реформаторам абсолютно не хватило рыночного опыта, и многое делалось не так, как следовало бы. Например, сразу же не были созданы рыночные институты и понятные правила игры, плюс не учитывался тяжелый характер советской экономики», — уверен Алексей Ведев.
В середине марта 1990 года на внеочередном третьем Съезде народных депутатов СССР Михаил Горбачев был избран президентом СССР — первым и последним в истории Советского Союза.
Летом того же года взамен ускорения был провозглашен курс на переход к рыночной экономике, намеченный на 1991 год, то есть к концу 12-й пятилетки (1985-1990).
Руководство страны планировало постепенный переход к рынку, однако существовал и другой вариант – проект, известный под названием «500 дней», разработанный академиком Станиславом Шаталиным, экономистом (а позже основателем партии «Яблоко») Григорием Явлинским и рядом других специалистов.
Программа содержала принципиально новую экономическую доктрину, по мнению авторов, заключавшуюся в «движении к рынку прежде всего за счет государства, а не за счет простых людей». Она предполагала приватизацию госсобственности, децентрализацию экономики и создание условий для частного предпринимательства – и все это за 500 дней.
К 1 сентября 1990 года программа «500 дней» и 20 проектов законов к ней были подготовлены, утверждены Верховным Советом РСФСР и представлены на рассмотрение Верховного Совета СССР. Одновременно, по поручению председателя Совета Министров СССР Николая Рыжкова, разрабатывался альтернативный проект — «Основные направления развития».
Рыжков заявил, что в случае непринятия его он уйдет в отставку. В качестве компромисса Михаил Горбачев предложил объединить две программы в единую программу президента СССР.
В результате реформы снова превратились в половинчатые меры, которые
уже не могли спасти СССР от распада и экономической катастрофы.
Существует мнение, что все могло бы сложиться иначе, если бы программу «500 дней» все же решились реализовать, однако эксперты склонны воспринимать ее скептически.
«Понятно, что за 500 дней ничего не сделать. Я тогда отказался участвовать в этой программе, подготовленной Явлинским – я был убежден тогда и убежден сейчас, что нужно было постепенно приватизировать госсобственность, одновременно создавая рыночные институты и правила игры. Подобная программа по перемене мира за 500 дней – это слишком революционный, шоковый вариант», — уверен Алексей Ведев.
С ним согласен и Владимир Бессонов. По его словам, для успешных реформ нужна власть, а власть ускользала.
Происходило это потому, что были одновременно запущены несколько реформ – в частности, реформа политической системы. Руководство Китая пошло по другому пути: они начали менять экономику в рамках существующей системы, не очерняя ее, и это позволило им сохранить государство – в отличие от СССР, где экономическая катастрофа обернулась и катастрофой политической.
«Это были противоречивые, половинчатые, неполноценно эффективные реформы, скорее похожие на метания или конвульсии. Вряд ли можно упрекать Горбачева или кого-то еще в том, что изначально не существовало четкого плана реформ. Но при отсутствии понимания о том, какие реформы следует проводить, наверное, нужно проявлять большую осторожность и не делать шагов, которые приведут к необратимым последствиям», — резюмирует Бессонов.
Социально-экономические последствия COVID-19
Введение
Влияние пандемии на рост мирового ВВП огромно. Глобальная рецессия, вызванная COVID-19, является самой глубокой со времен окончания Второй мировой войны (рис.
1). Мировая экономика сократилась на 3,5 процента в 2020 году, согласно опубликованному МВФ отчету «Перспективы развития мировой экономики» за апрель 2021 года, что составляет 7 процентов по сравнению с прогнозом роста в 3,4 процента, сделанным еще в октябре 2019 года. в 2020 г. (IMF 2020b) спад был более выражен в беднейших частях мира (Noy et al. 2020) (рис. 2).
Воздействие шока, вероятно, будет длительным. Несмотря на то, что в этом году ожидается восстановление мировой экономики, прогнозируется, что уровень ВВП на конец 2021 года как в странах с развитой экономикой, так и в странах с формирующимся рынком и развивающихся странах (EMDE) останется ниже базового уровня до распространения вируса (рис. 3). Как и в случае с немедленным воздействием, величина среднесрочных издержек также значительно различается по странам, при этом наибольшие потери несут EMDE. МВФ (2021) прогнозирует, что в 2024 году мировой ВВП будет на 3 процента (6 процентов для стран с низким уровнем дохода (СНУД)) ниже сценария отсутствия COVID.
Пандемия вызвала беспрецедентные по скорости и размаху ответные меры в области здравоохранения и бюджета. В глобальном масштабе финансовая поддержка достигла почти 16 триллионов долларов США (около 15 процентов мирового ВВП) в 2020 году. Однако возможности стран по реализации таких мер значительно различались. В этой заметке мы определяем три важных ранее существовавших условия, которые усилили воздействие шока:
- Финансовое пространство: Способность поддерживать домохозяйства и фирмы во многом зависит от доступа к международным финансовым рынкам,
- Государственный потенциал: Для быстрой и эффективной реализации политики поддержки домохозяйств и фирм требуется значительный государственный потенциал и хорошо развитая налоговая и трансфертная инфраструктура; и
- Структура рынка труда: Большая доля неформальных работников, сталкивающихся со значительными трудностями при переходе на удаленную работу, а также высокий уровень бедности и неравенства усугубляют пагубное воздействие кризиса.
Кроме того, скорость и сила восстановления будут в решающей степени зависеть от способности правительств приобретать и внедрять вакцины против COVID-19.
В этом документе представлен краткий обзор существующей экономической литературы об экономических и фискальных последствиях пандемии, а также предварительная оценка связанных с ней экономических издержек. Документирует влияние исходных условий (с особым вниманием на роль канала рынка труда) на распространение шока, а также скорость и степень ожидаемого восстановления, резюмирует, как страны пытались смягчить экономические последствия и международные финансовые учреждения оказывали помощь странам, сообщает предварительные отчеты о среднесрочных убытках, связанных с COVID, и в заключение приводит некоторые прогнозные соображения, основанные на уроках, извлеченных в 2020 году9.0007
Получайте ежедневные обновления от Brookings
Введите адрес электронной почтыСоциальные детерминанты здоровья — Здоровые люди 2030
Что такое социальные детерминанты здоровья?
Социальные детерминанты здоровья (СДЗ) — это условия в среде, в которой люди рождаются, живут, учатся, работают, играют, поклоняются и стареют, которые влияют на широкий спектр результатов в отношении здоровья, функционирования и качества жизни и риски.
SDOH можно сгруппировать в 5 доменов:
Изображение
Загрузить графику SDOH (141,23 КБ)
Социальные детерминанты здоровья (СДОЗ) оказывают большое влияние на здоровье, благополучие и качество жизни людей. Примеры SDOH включают:
- Безопасное жилье, транспорт и микрорайоны
- Расизм, дискриминация и насилие
- Образование, возможности трудоустройства и доход
- Доступ к питательным продуктам и возможностям физической активности
- Загрязненный воздух и вода
- Языковые навыки и грамотность
SDOH также вносят свой вклад в широкое неравенство и несправедливость в отношении здоровья. Например, люди, у которых нет доступа к продуктовым магазинам со здоровой пищей, с меньшей вероятностью будут правильно питаться. Это повышает риск таких заболеваний, как болезни сердца, диабет и ожирение, и даже снижает продолжительность жизни по сравнению с людьми, которые имеют доступ к здоровой пище.
Простая пропаганда здорового образа жизни не устранит эти и другие различия в состоянии здоровья.
Вот почему Healthy People 2030 уделяет повышенное внимание SDOH.
Как Healthy People 2030 решает вопросы SDOH?
Одна из 5 всеобъемлющих целей Healthy People 2030 конкретно связана с SDOH: «Создать социальную, физическую и экономическую среду, способствующую раскрытию всего потенциала здоровья и благополучия для всех».
В соответствии с этой целью Healthy People 2030 включает в себя множество задач, связанных с SDOH. Эти цели подчеркивают важность «предшествующих» факторов — обычно не связанных с оказанием медицинской помощи — в улучшении здоровья и сокращении неравенства в отношении здоровья.
Leave A Comment