Без сомнения старость это ступень нашей жизни сочинение егэ: важная ступень в жизни человека. (По Г. Гессе.)

важная ступень в жизни человека. (По Г. Гессе.)

Почему старость является такой же важной жизненной ступенью, как и молодость? Вот проблема, которую ставит в тексте Г. Гессе.

 Размышляя над данным вопросом, автор призывает не бояться собственных «седин»: ведь «быть старым – такая же прекрасная и необходимая задача, как быть молодым». И все потому, что  молодые люди в гонке за своими «желаниями, мечтами» не замечают простых вещей, маленьких жизненных радостей. Но с годами  их энергия исчезает, и на смену страстям приходят ум, терпимость, спокойствие, снисходительность. Пожилые люди уже не бегут,  а неторопливо прогуливаются, присматриваясь и прислушиваясь «к светлой и ясной жизни природы и к жизни наших собратьев», «не переставая удивляться её разнообразию». Поэтому, по мнению писателя, старость,  важная ступень в жизни человека, — это не забвение, не конец существования, а та его необходимая часть, которая дана людям, чтобы предаться созерцанию окружающего мира, посмотреть с высоты прожитых лет на свое прошлое.

Позицию автора определить не сложно: старость является важным жизненным этапом потому, что она, как и молодость, имеет свою особую цель, «своё собственное лицо, собственную атмосферу, собственные радости и горести».

Я разделяю точку зрения Г. Гессе: ведь преклонный возраст — это тот период в жизни человека, который дан людям для анализа своего жизненного пути, переосмысления собственных взглядов и принципов, для радости от созерцания бытия. Об этом не раз писали русские писатели.

Так, молодость главной героини рассказа М. Горького «Старуха Изергиль» была настоящим круговоротом страстей: многочисленные мужчины, незабываемые приключения, наполненные духом свободы и независимости. Но с годами к героине пришли мудрость, спокойствие и рассудительность. Она осознала, что счастье женщины заключается не в скитаниях по всему свету в поисках своей любви, а в размеренной, тихой жизни в какой-нибудь деревушке с мужем и детьми.

О старости, как о важной жизненной ступени, рассуждал и Б. Акунин в своем романе «Весь мир театр», утверждая, что «жизнь не может быть спуском, только подъёмом — до самого последнего мига». То есть человек развивается до самой смерти, течение времени делает его не беднее, а богаче, мудрее. Поэтому, по мнению автора, старость — это выгодная торговая операция, натуральный обмен «физической и умственной крепости на духовную, внешней красоты — на внутреннюю».

Таким образом, старость является важной частью жизни человека потому, что именно в пожилом возрасте люди становятся мудрее, начинают по-другому смотреть на мир, уходят от гонки за мечтами и отдаются «жизни созерцательной».

Ксения

Текст

(1)Без сомнения, старость – это ступень нашей жизни, имеющая, как и любая другая её ступень, своё собственное лицо, собственную атмосферу, собственные радости и горести. (2)Поверьте: у нас, седовласых стариков, есть, как и у всех наших младших собратьев, своя цель, придающая смысл нашему существованию. (3)Быть старым – такая же прекрасная и необходимая задача, как быть молодым. (4)Старик, которому старость и седины только ненавистны и страшны, такой же недостойный представитель своей ступени жизни, как молодой и сильный, который ненавидит своё занятие и каждодневный труд и старается от них увильнуть.

(5)Короче говоря, чтобы в старости исполнить своё назначение и справиться со своей задачей, надо быть согласным со старостью и со всем, что она приносит с собой, надо сказать ей «да». (6)Без этого «да», без готовности отдаться тому, чего требует от нас природа, мы теряем – стары мы или молоды – ценность и смысл своих дней и обманываем жизнь.

(7)Гонимые желаниями, мечтами, страстями, мы, как большинство людей, мчались через недели, месяцы, годы и десятилетия нашей жизни, бурно переживая удачи и разочарования, – а сегодня, осторожно листая большую иллюстрированную книгу нашей собственной жизни, мы удивляемся тому, как прекрасно и славно уйти от этой гонки и отдаться жизни созерцательной. (8)Мы делаемся спокойнее, снисходительнее, и чем меньше становится наша потребность вмешиваться и действовать, тем больше становится наша способность присматриваться и прислушиваться к светлой и ясной жизни природы и к жизни наших собратьев, наблюдая за её ходом без критики и не переставая удивляться её разнообразию, иногда с участием и тихой грустью, иногда со смехом, чистой радостью, с юмором.

(9)…Недавно я стоял у себя в саду у костра, подбрасывая в него листья и сухие ветки. (10)Мимо колючей изгороди проходила какая-то старая женщина, лет, наверное, восьмидесяти, она остановилась и стала наблюдать за мной. (11)Я поздоровался с ней, тогда она засмеялась и сказала: «(12)Правильно сделали, что развели костёр. (13)В нашем возрасте надо приноравливаться к аду». (14)Так был задан тон разговору, в котором мы жаловались друг другу на всяческие болячки и беды, но каждый раз шутливо. (15)А в конце беседы мы признались, что при всём при том мы ещё не так уж страшно стары.

(16)Когда совсем молодые люди с превосходством их силы и наивности смеются у нас за спиной, находя смешными нашу тяжёлую походку и наши жилистые шеи, мы вспоминаем, как, обладая такой же силой и такой же наивностью, смеялись когда-то и мы. (17)Только теперь мы вовсе не кажемся себе побеждёнными и побитыми, а радуемся тому, что переросли эту ступень жизни и стали немного умней и терпимей. (18)Чего и вам желаем.

(По Г. Гессе) Герман Гессе (1877–1962) – немецкий писатель и художник, лауреат Нобелевской премии.

 

Добавить комментарий

Проблема восприятия старости. По Г. Гессе — Сочинения ЕГЭ

Сочинение ЕГЭ:

Мне кажется, неслучайно текст немецкого писателя Г. Гессе назван «О старости» — автор   затрагивает важные вопросы, связанные с  этим периодом жизни человека. Глядя на пожилых людей,   понимаешь, что старость бывает разной:   бодрой, сильной  духом и, наоборот,  унылой, угрюмой.  От чего это зависит? Автор текста отвечает на этот вопрос, поднимая проблему восприятия старости. 

Анализируя столь важную для каждого человека проблему,  известный писатель приводит примеры, которые помогают читателю по-иному увидеть старость, пересмотреть свои взгляды. От лица героя-рассказчика  автор убеждает читателя в том, что «быть старым – такая же прекрасная и необходимая задача, как быть молодым». У известного писателя есть ответ на вопрос: «Что делать, чтобы в старости исполнить своё назначение?» ,  он находит много преимуществ в этом возрасте. Не случайно,  думаю, особое место  в тексте занимает воспоминание  рассказчика о встрече с восьмидесятилетней женщиной, разговорах, благодаря которым оба героя чувствовали себя почти молодыми.  Финальную часть текста я воспринимаю как обращение к молодым с просьбой терпимее, уважительнее относиться  к пожилым людям, ценить их опыт, мудрость.

Г.Гессе глубоко убежден в том, что у стариков должна быть  цель, придающая смысл их существованию. Писатель считает, что быть старым — такая же прекрасная и необходимая задача, как быть молодым, и советует на этом этапе жизни помнить о своем назначении.

Трудно не согласиться с автором текста. Я полностью разделяю его позицию и считаю, что даже в старости человек может заниматься какой-либо деятельностью, духовно и умственно развиваться,  справляться со своей задачей. Попытаюсь доказать это.

Обосновать свою точку зрения я бы хотела, обратившись к роману Л. Н. Толстого « Война и мир». Перед нами один из персонажей произведения — старый князь Николай Андреевич Болконский. Казалось бы, возраст, жизненные трудности должны были лишить героя  жажды жизни, но автор рисует   очень деятельную личность. Князь умён, педантичен, малоэмоционален, резок, придирчив. Он  постоянно  занят:  написание   мемуаров ,  выкладки из высшей математики,  точение  табакерок на станке,  работа в саду и наблюдение  над постройками, которые не прекращались в его имении, —  всё это делает героя по-настоящему живым, деятельным. Читая  произведение Л.Н.Толстого , мы понимаем: старый князь Николай Андреевич Болконский, несмотря на свой возраст, человек , для которого старость не является помехой.

В свое время я с удовольствием прочитала И. С. Тургенева  « Отцы и дети». Особое впечатление на меня произвела часть книги, в которой описан Василий Иванович Базаров — отец главного героя. Это энергичный и трудолюбивый шестидесятилетний мужчина, который,  даже находясь в отставке, продолжает лечить людей. Вызывает уважение  его бесплатная помощь больным крестьянам,   стремление читать современные  журналы, чтобы не отстать от сына, передовые в то время мысли о том, что каждый должен собственными руками себе доставать пропитание, на других нечего надеяться: надо трудиться самому. Трудно назвать Василия Ивановича стариком: образ героя помогает понять, что старость — это стимул для новых дел.

Г. Гессе в своём тексте поднял очень важную проблему  и  заставил меня задуматься о том, что только от нас самих зависит, будет ли старость ярким продолжением жизни или тусклым, обречённым на уныние существованием.

---

Текст Г. Гессе

---

(1)Без сомнения, старость – это ступень нашей жизни, имеющая, как и любая другая её ступень, своё собственное лицо, собственную атмосферу, собственные радости и горести. (2)Поверьте: у нас, седовласых стариков, есть, как и у всех наших младших собратьев, своя цель, придающая смысл нашему существованию. (3)Быть старым – такая же прекрасная и необходимая задача, как быть молодым. (4)Старик, которому старость и седины только ненавистны и страшны, такой же недостойный представитель своей ступени жизни, как молодой и сильный, который ненавидит своё занятие и каждодневный труд и старается от них увильнуть.

(5)Короче говоря, чтобы в старости исполнить своё назначение и справиться со своей задачей, надо быть согласным со старостью и со всем, что она приносит с собой, надо сказать ей «да». (6)Без этого «да», без готовности отдаться тому, чего требует от нас природа, мы теряем – стары мы или молоды – ценность и смысл своих дней и обманываем жизнь.

(7)Гонимые желаниями, мечтами, страстями, мы, как большинство людей, мчались через недели, месяцы, годы и десятилетия нашей жизни, бурно переживая удачи и разочарования, – а сегодня, осторожно листая большую иллюстрированную книгу нашей собственной жизни, мы удивляемся тому, как прекрасно и славно уйти от этой гонки и отдаться жизни созерцательной. (8)Мы делаемся спокойнее, снисходительнее, и чем меньше становится наша потребность вмешиваться и действовать, тем больше становится наша способность присматриваться и прислушиваться к светлой и ясной жизни природы и к жизни наших собратьев, наблюдая за её ходом без критики и не переставая удивляться её разнообразию, иногда с участием и тихой грустью, иногда со смехом, чистой радостью, с юмором.

(9)…Недавно я стоял у себя в саду у костра, подбрасывая в него листья и сухие ветки. (10)Мимо колючей изгороди проходила какая-то старая женщина, лет, наверное, восьмидесяти, она остановилась и стала наблюдать за мной. (11)Я поздоровался с ней, тогда она засмеялась и сказала: «(12)Правильно сделали, что развели костёр. (13)В нашем возрасте надо приноравливаться к аду». (14)Так был задан тон разговору, в котором мы жаловались друг другу на всяческие болячки и беды, но каждый раз шутливо. (15)А в конце беседы мы признались, что при всём при том мы ещё не так уж страшно стары.

(16)Когда совсем молодые люди с превосходством их силы и наивности смеются у нас за спиной, находя смешными нашу тяжёлую походку и наши жилистые шеи, мы вспоминаем, как, обладая такой же силой и такой же наивностью, смеялись когда-то и мы. (17)Только теперь мы вовсе не кажемся себе побеждёнными и побитыми, а радуемся тому, что переросли эту ступень жизни и стали немного умней и терпимей. (18)Чего и вам желаем.

(по Г. Гессе*)

Выступление президента Байдена об объединении усилий свободного мира в поддержку народа Украины

Королевский замок в Варшаве
Варшава, Польша

18:16 CET

ПРЕЗИДЕНТ: Спасибо, спасибо, спасибо. Пожалуйста, если у вас есть место, садитесь. (Смех.) Если нет, поднимитесь на сцену.

Большое спасибо. Это большая честь быть здесь. Господин президент, мне сказали, что вы где-то там. Вот ты где. Спасибо господин президент.

«Не бойся». Это были первые слова в первом публичном обращении первого польского Папы после его избрания в октябре 1978 года. Это были слова, которые стали определять Папу Иоанна Павла II. Слова, которые изменят мир.

Иоанн Павел принес послание сюда, в Варшаву, во время своего первого возвращения домой в качестве Папы в июне 1979 года. Это было послание о силе — силе веры, силе стойкости и силе народа.

Перед лицом жестокой и безжалостной системы правления это послание помогло положить конец советским репрессиям в Центральной и Восточной Европе 30 лет назад. Это было послание, которое преодолеет жестокость и жестокость этой несправедливой войны.

Когда Папа Иоанн Павел принес это послание в 1979 году, Советский Союз правил железной рукой за железным занавесом.

Год спустя в Польше возникло движение «Солидарность». И хотя я знаю, что он не мог быть здесь сегодня вечером, мы все в Америке и во всем мире благодарны Леху Валенсе. (Аплодисменты.) 

Это напоминает мне фразу философа Кьеркегора: «[Ф]аит лучше всего видит в темноте». И были мрачные моменты.

Десять лет спустя распался Советский Союз, и вскоре Польша, Центральная и Восточная Европа стали свободными. Ничто в этой битве за свободу не было простым или легким. Это была долгая, мучительная борьба, длившаяся не дни и месяцы, а годы и десятилетия.

Но мы вновь вышли в великую битву за свободу: битву между демократией и самодержавием, между свободой и репрессиями, между порядком, основанным на правилах, и порядком, управляемым грубой силой.

В этой битве нам нужно быть начеку. Эта битва не будет выиграна ни за дни, ни за месяцы. Нам нужно подготовиться к предстоящей долгой борьбе.

Господин президент, господин премьер-министр, господин мэр, члены парламента, уважаемые гости, жители Польши и, я подозреваю, некоторые люди из Украины, которые находятся здесь: Мы — (аплодисменты) — мы собрались здесь, в Королевском замке, в этом городе, который занимает священное место в истории не только Европы, но и непрекращающегося поиска свободы человечеством.

На протяжении поколений Варшава стояла там, где свобода бросала вызов, а свобода восторжествовала.

На самом деле именно сюда, в Варшаву, вернулась молодая беженка, бежавшая из своей страны из Чехословакии, находившейся под советским господством, чтобы выступить и выразить солидарность с диссидентами.

Ее звали Мадлен Корбел Олбрайт. Она стала — (аплодисменты) — одним из самых ярых сторонников демократии в мире. Она была моей подругой, с которой я служил. Первая женщина-госсекретарь США. Она скончалась три дня назад.

Всю свою жизнь она боролась за основные демократические принципы. И сейчас, в многолетней борьбе за демократию и свободу, Украина и ее народ находятся на передовой, сражаясь за спасение своего народа.

И их мужественное сопротивление является частью более широкой борьбы за основные демократические принципы, объединяющие всех свободных людей: верховенство закона; свободные и честные выборы; свобода говорить, писать и собираться; свобода поклоняться по своему выбору; Свобода прессы.

Эти принципы необходимы в свободном обществе. (Аплодисменты.) Но они всегда были — они всегда были в осаде. Они всегда были в бою. Каждому поколению приходилось побеждать заклятых врагов демократии. Так устроен мир, ибо мир несовершенен, как мы знаем. Где аппетиты и амбиции немногих всегда стремятся доминировать над жизнями и свободами многих.

Мое послание народу Украины — это послание, которое я передал сегодня министру иностранных дел и министру обороны Украины, которые, как мне кажется, находятся здесь сегодня вечером: мы поддерживаем вас. Период. (Аплодисменты.)

Сегодняшние бои в Киеве, Мариуполе и Харькове — последний бой в долгой борьбе: Венгрия, 1956 год; Польша, 1956 год, затем снова 1981 год; Чехословакия, 1968 год. 

советских танков подавили демократические восстания, но сопротивление продолжалось до тех пор, пока, наконец, в 1989 году не пала Берлинская стена и все стены советского господства. Они упали. И народ победил. (Аплодисменты.)

Но битва за демократию не могла закончиться и не завершилась с окончанием холодной войны.

За последние 30 лет силы самодержавия возродились по всему миру. Его отличительные черты знакомы: пренебрежение верховенством закона, презрение к демократическим свободам, презрение к самой истине.

Сегодня Россия задушила демократию — стремилась сделать это где угодно, не только на родине. Под ложными заявлениями об этнической солидарности оно аннулировало [вторглось] в соседние народы.

Путин имеет наглость заявлять, что он «денацифицирует» Украину. Это ложь. Это просто цинично. Он это знает. А еще это непристойно.

Президент Зеленский избран демократическим путем. Он еврей. Семья его отца была уничтожена во время нацистского Холокоста. И у Путина, как и у всех автократов до него, хватает наглости верить, что правота — сила.

В моей стране бывший президент по имени Авраам Линкольн выразил оппозиционный дух, чтобы спасти наш Союз в разгар гражданской войны. Он сказал: «Давайте верить, что право делает силу». «Право делает силу». (Аплодисменты.)

Сегодня давайте снова обретем эту веру. Давайте примем решение пустить в ход силу демократий, чтобы сорвать замыслы [sic] наших — замыслов самодержавия. Давайте помнить, что испытание этого момента — это испытание всех времен.

Кремль хочет представить расширение НАТО как имперский проект, направленный на дестабилизацию России. Нет ничего более далекого от истины. НАТО является оборонительным союзом. Он никогда не добивался гибели России.

В преддверии нынешнего кризиса Соединенные Штаты и НАТО месяцами работали над тем, чтобы привлечь Россию для предотвращения войны. Я встречался с ним лично и много раз разговаривал с ним по телефону.

Снова и снова мы предлагали настоящую дипломатию и конкретные предложения по укреплению европейской безопасности, повышению прозрачности и укреплению доверия со всех сторон.

Но Путин и Россия встретили каждое из предложений безразличием к любым переговорам, ложью и ультиматумами. Россия с самого начала была склонна к насилию.

Я знаю, что не все из вас верили мне и нам, когда мы говорили: «Они переходят границу. Они собираются атаковать».

Он неоднократно заявлял: «Мы не заинтересованы в войне». Гарантировано, что он не шевельнется.

Неоднократно говорил, что не будет вторгаться в Украину.

Неоднократно заявлялось, что российские войска вдоль границы находились там для «учения» — все 180 000 человек.

Для выбора Россией войны просто нет оправдания или провокации. Это пример одного из древнейших человеческих импульсов: использование грубой силы и дезинформации для удовлетворения жажды абсолютной власти и контроля.

Это не что иное, как прямой вызов основанному на правилах международному порядку, установленному после окончания Второй мировой войны.

И это грозит возвращением к десятилетиям войны, которая разоряла Европу до того, как был установлен международный порядок, основанный на правилах. Мы не можем вернуться к этому. Мы не можем.

Серьезность угрозы — вот почему ответ Запада был таким быстрым, таким мощным и таким сплоченным, беспрецедентным и подавляющим.

Быстрые и карательные расходы — единственное, что заставит Россию изменить свой курс.

В течение нескольких дней после вторжения Запад вместе с санкциями нанес ущерб экономике России.

Центральный банк России теперь заблокирован от мировых финансовых систем, что лишает Кремль доступа к военным фондам, которые он спрятал по всему миру.

Мы нацелились на самое сердце российской экономики, остановив импорт российской энергии в Соединенные Штаты.

На сегодняшний день Соединенные Штаты наложили санкции на 140 российских олигархов и членов их семей, конфисковав их нечестно нажитое: их яхты, их роскошные апартаменты, их особняки.

Мы ввели санкции в отношении более 400 российских правительственных чиновников, в том числе ключевых архитекторов этой войны.

Эти чиновники и олигархи извлекли огромную выгоду из связанной с Кремлем коррупции, и теперь им приходится делить боль.

Частный сектор тоже действует. Более 400 частных транснациональных компаний вышли из бизнеса в России — полностью покинули Россию — от нефтяных компаний до McDonald’s.

В результате этих беспрецедентных санкций рубль практически сразу превращается в руины. Российская экономика — (аплодисменты) — это правда, кстати. Чтобы равняться одному доллару, требуется около 200 рублей.

Экономика в ближайшие годы сократится вдвое. Это было ранжировано — экономика России занимала 11-е место в мире до этого уклонения [так в оригинале] — вторжения. Скоро он даже не войдет в число 20 лучших в мире. (Аплодисменты.)

Взятые вместе, эти экономические санкции представляют собой новый вид экономического управления государством, способный нанести ущерб, не уступающий военной мощи.

Эти международные санкции подрывают мощь России, ее способность пополнять свои вооруженные силы и ее способность — ее способность проецировать мощь. И это Путин — это Владимир Путин виноват, и точка.

В то же время, наряду с этими экономическими санкциями, западный мир объединился, чтобы оказать народу Украины невероятную военную, экономическую и гуманитарную помощь.

За годы до вторжения мы, Америка, перед пересечением границы отправили в Украину оружия на сумму более 650 миллионов долларов, в том числе противовоздушное и противотанковое оборудование.

После вторжения Америка выделила еще 1,35 миллиарда долларов на оружие и боеприпасы.

И благодаря мужеству и мужеству украинского народа — (аплодисменты) — отправленная нами и нашими коллегами техника была использована с разрушительным эффектом для защиты украинской земли и воздушного пространства. Активизировались и наши союзники и партнеры.

Но, как я ясно дал понять: американские войска находятся в Европе — не в Европе, чтобы вступать в конфликт с российскими войсками. Американские силы находятся здесь, чтобы защищать союзников по НАТО.

Вчера я встретился с военнослужащими, которые вместе с нашими польскими союзниками служат для укрепления передовой обороны НАТО. Причина, по которой мы хотели прояснить, заключается в том, что они перемещаются по Украине: даже не думайте о перемещении хотя бы на один дюйм территории НАТО.

У нас есть священная обязанность — (аплодисменты) — у нас есть священная обязанность в соответствии со статьей 5 защищать каждый дюйм территории НАТО со всей силой нашей коллективной силы.

А сегодня утром я был на вашем Национальном стадионе, где тысячи украинских беженцев сейчас пытаются ответить на самые сложные вопросы, которые только может задать человек: «Боже мой, что со мной будет? Что будет с моей семьей?»

Я видел слезы на глазах у многих матерей, когда обнимал их; их маленькие дети — их маленькие дети не уверены, улыбаться им или плакать. Одна маленькая девочка сказала: Президент, — она немного говорила по-английски, — мой брат и мой папа — с ними все будет в порядке? Увижу ли я их снова?» Без своих мужей, своих отцов, во многих случаях своих братьев или сестер, которые остались сражаться за свою страну.

Мне не нужно было говорить или понимать язык, чтобы почувствовать эмоции в их глазах, то, как они сжимали мою руку, как маленькие дети цеплялись за мою ногу, молясь с отчаянной надеждой, что все это временно; опасение, что они могут быть, возможно, навсегда вдали от своих домов, почти с изнурительной грустью, что это происходит снова и снова.

Но меня также поразила щедрость жителей Варшавы — если уж на то пошло, всех поляков — за глубину их сострадания, их готовность протянуть руку — (аплодисменты) — открыть свое сердце.

Я говорил мэру, что они готовятся открыть свои сердца и свои дома просто для того, чтобы помочь. Я также хочу поблагодарить моего друга, великого американского шеф-повара Хосе Андреса и его команду, которые помогли нащупать [sic] тех — (аплодисменты) — накормить тех, кто жаждет свободы.

Но помощь этим беженцам – это не то, чем Польша или любая другая страна должны заниматься в одиночку. Все мировые демократии обязаны помочь. Все они. И народ Украины может рассчитывать на то, что Соединенные Штаты выполнят свои обязательства.

Два дня назад я объявил, что мы примем 100 000 украинских беженцев. У нас уже есть 8000 в неделю, приезжающих в Соединенные Штаты других национальностей.

Мы предоставим гуманитарную помощь на сумму почти 300 миллионов долларов, предоставив десятки тысяч тонн еды, воды, лекарств и других предметов первой необходимости.

В Брюсселе я объявил, что Соединенные Штаты готовы предоставить более 1 миллиарда долларов, кроме того, в качестве гуманитарной помощи.

Всемирная продовольственная программа сообщила нам, что, несмотря на значительные препятствия, хоть какая-то помощь поступает в крупные города Украины, но не в Метрополь [так в оригинале] — нет, извините, Мар- — не в Мариуполь, потому что российские войска блокируют поставки гуманитарной помощи .

Но мы не прекратим наши усилия по доставке гуманитарной помощи везде, где это необходимо в Украине, и для людей, которые выбрались из Украины.

Несмотря на жестокость Владимира Путина, пусть не будет сомнений в том, что эта война уже потерпела для России стратегическое поражение. (Аплодисменты.) Потеряв детей, я знаю, что это не утешение для людей, потерявших семью.

А он, Путин, думал, что украинцы перевернутся, а не будут драться. Не очень хорошо изучает историю. Вместо этого российские войска встретили свое противостояние мужественным и упорным украинским сопротивлением.

Вместо того, чтобы сломить решимость Украины, жестокая тактика России укрепила решимость. (Аплодисменты.)

Вместо того, чтобы разъединять НАТО, Запад сейчас сильнее и сплоченнее, чем когда-либо. (Аплодисменты.)

Россия хотела меньше присутствия НАТО на своей границе, но теперь  у него есть  [у нас] более сильное присутствие, большее присутствие, с более чем сотней тысяч американских войск здесь, вместе со всеми другими членами НАТО.

На самом деле — (аплодисменты) — России удалось добиться того, чего, я уверен, он никогда не планировал: демократии мира возрождаются благодаря цели и единству, достигнутым за месяцы, на которые когда-то у нас уходили годы.

Не только действия России в Украине напоминают нам о благословении демократии. Это наша собственная страна — его собственная страна, Кремль, сажает протестующих в тюрьму. Якобы уже уехали двести тысяч человек. Идет утечка мозгов — уезжают из России. Закрытие независимых новостей. Государственные СМИ сплошь пропагандируют, блокируя изображение гражданских целей, массовых захоронений, тактики голодания российских войск в Украине.

Стоит ли удивляться, как я сказал, что 200 000 русских покинули свою страну за один месяц? Замечательная утечка мозгов за такой короткий промежуток времени, что подводит меня к моему посланию к русскому народу:

Я десятилетиями работал с российскими лидерами. Я сидел за столом переговоров, возвращаясь к советскому премьеру Алексею Косыгину, чтобы поговорить о контроле над вооружениями в разгар холодной войны.

Я всегда говорил прямо и честно с вами, русский народ.

Позвольте мне сказать, если вы способны слушать: вы, русский народ, нам не враг.

Я отказываюсь верить, что вы приветствуете убийство невинных детей, бабушек и дедушек или что вы принимаете больницы, школы, родильные дома, которые, ради бога, обстреливаются русскими ракетами и бомбами; или окружение городов, чтобы гражданские лица не могли бежать; поставки прекращены и пытаются заставить украинцев подчиниться голодом.

Миллионы семей выгоняют из домов, в том числе половину всех детей Украины. Это не действия великой нации.

Из всех людей вы, русский народ, как и все люди в Европе, еще помните, что вы находились в подобной ситуации в конце тридцатых и сороковых годов — ситуация Второй мировой войны — еще свежа в памяти много бабушек и дедушек в регионе.

Что — что бы ни пережило ваше поколение — пережило ли оно Блокаду Ленинграда или слышало о ней от ваших родителей, бабушек и дедушек — вокзалы, переполненные испуганными семьями, бегущими из своих домов; ночевки в подвалах и подвалах; просиживать по утрам под завалами своих домов — это не воспоминания о прошлом. Уже нет. Потому что это именно то, чем сейчас занимается российская армия в Украине.

26 марта 2022 г. Всего за несколько дней до этого — мы на двадцать первом — вы были нацией 21-го века с надеждами и мечтами, которые люди во всем мире возлагают на себя и свою семью.

Агрессия Владимира Путина отрезала вас, русский народ, от остального мира и возвращает Россию в 19 век.

Это не ты. Это не резерв на будущее — вы заслуживаете для своих семей и детей. Я вам правду говорю: эта война недостойна вас, русский народ.

Путин может и должен положить конец этой войне. Американский народ поддерживает вас и смелых граждан Украины, которые хотят мира.

И мое послание остальной Европе: эта новая битва за свободу уже прояснила некоторые вещи.

Во-первых, Европа должна покончить с зависимостью от российского ископаемого топлива. И мы, США, поможем. (Аплодисменты.) Именно поэтому буквально вчера в Брюсселе я вместе с председателем Европейской комиссии объявил о плане вывода Европы из непосредственного энергетического кризиса.

В долгосрочной перспективе, с точки зрения экономической и национальной безопасности, а также выживания планеты, нам всем необходимо как можно быстрее перейти на чистую возобновляемую энергию. И мы будем работать вместе, чтобы помочь сделать это, чтобы дни, когда любая нация подчинялась прихотям тирана в своих энергетических потребностях, прошли. Они должны закончиться. Они должны закончиться.

А во-вторых, мы должны бороться с коррупцией, исходящей из Кремля, чтобы дать русскому народу шанс.

И, наконец, самое срочное, мы поддерживаем абсолютное единство — мы должны — среди мировых демократий.

Недостаточно говорить с риторическим размахом, облагораживать слова о демократии, свободе, равенстве и свободе. Все мы, в том числе здесь, в Польше, должны каждый день выполнять тяжелую работу по укреплению демократии. Моя страна тоже.

Вот почему — (аплодисменты) — вот почему я снова приехал в Европу на этой неделе с четким и решительным посланием для НАТО, для Большой семерки, для Европейского Союза, для всех свободолюбивых наций: мы должны сейчас взять на себя обязательство быть в эта борьба на долго. Мы должны оставаться едиными сегодня, завтра, послезавтра и на годы и десятилетия вперед. (Аплодисменты.)

Это будет нелегко. Будут затраты. Но это цена, которую мы должны заплатить. Потому что тьма, которая движет автократией, в конечном счете не может сравниться с пламенем свободы, которое повсюду освещает души свободных людей.

Снова и снова история показывает, что наибольший прогресс следует из самых темных моментов. И история показывает, что это задача нашего времени, задача этого поколения.

Давайте помнить: удар молота, разрушивший Берлинскую стену, мощь, поднявшая железный занавес, не были словами одного лидера; именно европейцы десятилетиями боролись за свое освобождение.

Их храбрость открыла границу между Австрией и Венгрией для Панъевропейского пикника. Они взялись за Балтийский путь. Они стояли за Солидарность здесь, в Польше. А вместе это была безошибочная и неоспоримая сила народа, которой не мог противостоять Советский Союз.

И мы снова видим это сегодня с мужественным украинским народом, показывающим, что их власть многих больше, чем воля любого одного диктатора. (Аплодисменты.)

Итак, в этот час пусть так же ярко горят сегодня слова Папы Иоанна Павла: «Никогда, никогда не теряйте надежды, никогда не сомневайтесь, никогда не утомляйтесь, никогда не унывайте. Не бойтесь.» (Аплодисменты.)

Диктатор, стремящийся восстановить империю, никогда не сотрет любовь народа к свободе. Жестокость никогда не сломит их волю к свободе. Украина никогда не станет победой для России — ибо свободные люди отказываются жить в мире безысходности и тьмы.

У нас будет другое будущее — светлое будущее, основанное на демократии и принципах, надежде и свете, порядочности и достоинстве, свободе и возможностях.

Ради бога, этот человек не может оставаться у власти.

Благослови вас всех Бог. И пусть Бог защитит нашу свободу. (Аплодисменты.) И пусть Бог защитит наши войска. Спасибо за ваше терпение. Спасибо. (Аплодисменты.) Спасибо. Спасибо.

18:43 CET

Вступительное слово в Американском университете, Вашингтон, округ Колумбия, 10 июня 1963 г.

Прослушайте выступление . Просмотр связанных документов .

Президент Джон Ф. Кеннеди
Вашингтон, округ Колумбия
10 июня 1963 г.

Президент Андерсон, члены профессорско-преподавательского состава, попечительский совет, почетные гости, мой старый коллега, сенатор Боб Берд, который получил свою степень благодаря многолетнему посещению вечерней юридической школы, в то время как я получаю свою в течение следующих 30 минут, с отличием гости, дамы и господа:

Я с большой гордостью участвую в этой церемонии Американского университета, спонсируемой Методистской церковью, основанной епископом Джоном Флетчером Херстом и впервые открытой президентом Вудро Вильсоном в 1914. Это молодой и развивающийся университет, но он уже оправдал просвещенную надежду епископа Херста на изучение истории и общественных дел в городе, посвященном созданию истории и ведению общественных дел. Спонсируя это высшее учебное заведение для всех, кто хочет учиться, независимо от их цвета кожи или вероисповедания, методисты этой области и нации заслуживают благодарности нации, и я благодарю всех тех, кто сегодня заканчивает учебу.

Профессор Вудро Вильсон однажды сказал, что каждый мужчина, отпущенный из университета, должен быть человеком своей нации, а также человеком своего времени, и я уверен, что мужчины и женщины, получившие честь окончить это учебное заведение, продолжают отдавать от своей жизни, от своих талантов, высокую степень общественной службы и общественной поддержки.

«Немногие на свете вещи прекраснее университета», — писал Джон Мейсфилд в своем посвящении английским университетам, и его слова в равной степени верны и сегодня. Он не имел в виду шпили и башни, зелень кампуса и стены, увитые плющом. По его словам, он восхищался великолепной красотой университета, потому что это было «место, где те, кто ненавидит невежество, могут стремиться к знаниям, где те, кто постигает истину, могут стремиться заставить других видеть».

Поэтому я выбрал это время и это место, чтобы обсудить тему, в которой слишком часто преобладает невежество, а истина слишком редко воспринимается, и тем не менее это самая важная тема на земле: мир во всем мире.

О каком мире я говорю? Какого мира мы ищем? Не Pax Americana, навязанный миру американским военным оружием. Не мир могилы или безопасность раба. Я говорю о подлинном мире, таком мире, который делает жизнь на земле достойной жизни, таком мире, который позволяет людям и нациям расти, надеяться и строить лучшую жизнь для своих детей — не только мир для американцев, но и мир для всех. всем мужчинам и женщинам — не только мир в наше время, но мир на все времена.

Я говорю о мире из-за нового облика войны. Тотальная война не имеет смысла в эпоху, когда великие державы могут иметь крупные и относительно неуязвимые ядерные силы и отказываться сдаваться, не прибегая к этим силам. Это не имеет смысла в эпоху, когда одно ядерное оружие содержит взрывную силу, почти в десять раз превышающую взрывную силу всех союзных ВВС во Второй мировой войне. Это не имеет смысла в эпоху, когда смертельные яды, произведенные ядерным обменом, будут разнесены ветром, водой, почвой и семенами в дальние уголки земного шара и к поколениям, которые еще не родились.

Сегодня ежегодные траты миллиардов долларов на оружие, приобретаемое с целью убедиться, что нам никогда не понадобится его использовать, необходимы для поддержания мира. Но, конечно же, приобретение таких праздных запасов, которые могут только разрушать, но никогда не создавать, не является единственным и тем более самым эффективным средством обеспечения мира.

Поэтому я говорю о мире как о необходимой разумной цели разумных людей. Я понимаю, что стремление к миру не так драматично, как стремление к войне, и часто слова преследователя остаются без внимания. Но у нас нет более срочной задачи.

Некоторые говорят, что бесполезно говорить о мире во всем мире, всемирном праве или всемирном разоружении — и что это будет бесполезно до тех пор, пока лидеры Советского Союза не займут более просвещенную позицию. Я надеюсь, что они делают. Я верю, что мы можем помочь им в этом. Но я также считаю, что мы должны пересмотреть свое собственное отношение — как отдельных лиц и как нации, — поскольку наше отношение так же важно, как и их.

И каждый выпускник этой школы, каждый мыслящий гражданин, отчаявшийся в войне и желающий принести мир, должен начать с заглядывания внутрь себя, с изучения своего собственного отношения к возможностям мира, к Советскому Союзу, к ходу холодной войны. и к свободе и миру здесь, дома.

Во-первых: Давайте рассмотрим наше отношение к миру как таковому. Слишком многие из нас думают, что это невозможно. Слишком многие считают это нереальным. Но это опасная, пораженческая вера. Это приводит к выводу, что война неизбежна, что человечество обречено, что мы охвачены силами, которым не можем управлять.

Нам не нужно соглашаться с этой точкой зрения. Наши проблемы созданы руками человека, следовательно, они могут быть решены человеком. И человек может быть настолько большим, насколько он хочет. Ни одна проблема человеческой судьбы не выходит за рамки человеческих существ. Разум и дух человека часто решали, казалось бы, неразрешимое, и мы верим, что они могут сделать это снова.

Я не имею в виду абсолютную, бесконечную концепцию мира и доброй воли, о которой мечтают некоторые фантазии и фанатики. Я не отрицаю ценности надежд и мечтаний, но мы просто вызываем уныние и недоверие, делая это нашей единственной и ближайшей целью.

Вместо этого давайте сосредоточимся на более практическом, более достижимом мире, основанном не на внезапной революции в человеческой природе, а на постепенной эволюции человеческих институтов, на ряде конкретных действий и эффективных соглашений, которые в интересах все обеспокоены. Не существует единого простого ключа к этому миру — нет великой или волшебной формулы, которую могли бы принять одна или две державы. Подлинный мир должен быть продуктом многих наций, суммой многих действий. Он должен быть динамичным, а не статичным, изменяющимся, чтобы отвечать требованиям каждого нового поколения. Ибо мир — это процесс, способ решения проблем.

При таком мире по-прежнему будут ссоры и противоречивые интересы, как это бывает в семьях и нациях. Мир во всем мире, как и мир в сообществе, не требует, чтобы каждый человек любил своего ближнего, — он требует только того, чтобы они жили вместе во взаимной терпимости, представляя свои споры справедливому и мирному урегулированию. И история учит нас, что вражда между народами, как и между отдельными людьми, не длится вечно. Какими бы фиксированными ни казались наши симпатии и антипатии, течение времени и событий часто приносят удивительные изменения в отношения между народами и соседями.

Так что будем упорствовать. Мир не обязательно должен быть недостижим, а война не обязательно должна быть неизбежной. Более четко определяя нашу цель, делая ее более управляемой и менее отдаленной, мы можем помочь всем народам увидеть ее, черпать из нее надежду и неудержимо двигаться к ней.

Второй: Пересмотрим наше отношение к Советскому Союзу. Обескураживает мысль о том, что их лидеры могут действительно верить тому, что пишут их пропагандисты. Удручает чтение недавнего авторитетного советского текста «Военная стратегия» и нахождение, страница за страницей, совершенно беспочвенных и невероятных утверждений, вроде утверждения, что «американские империалистические круги готовятся к развязыванию различного рода войн.

.. есть вполне реальная угроза развязывания американскими империалистами превентивной войны против Советского Союза… [и что] политические цели американских империалистов состоят в том, чтобы экономически и политически поработить европейские и другие капиталистические страны… [и] добиться мирового господства… путем агрессивных войн».

Истинно, как было написано давным-давно: «Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним». И все же грустно читать эти советские заявления — осознавать размеры пропасти между нами. Но это также и предупреждение — предупреждение американскому народу, чтобы он не попал в ту же ловушку, что и Советы, не видел только искаженное и отчаянное мнение другой стороны, не считал конфликт неизбежным, примирение — невозможным, и общение как не что иное, как обмен угрозами.

Никакое правительство или социальная система не являются настолько порочными, что их люди должны считаться лишенными добродетели. Как американцы, мы находим коммунизм глубоко отвратительным как отрицание личной свободы и достоинства. Но мы по-прежнему можем приветствовать русский народ за его многочисленные достижения — в науке и космосе, в экономическом и промышленном росте, в культуре и в подвигах.

Среди многих общих черт народов наших двух стран нет ничего сильнее, чем наше взаимное отвращение к войне. Почти уникальные среди крупных мировых держав, мы никогда не воевали друг с другом. И ни одна нация в истории сражений не пострадала больше, чем пострадал Советский Союз в ходе Второй мировой войны. По меньшей мере 20 миллионов человек погибли. Были сожжены или разграблены бесчисленные миллионы домов и ферм. Треть территории страны, включая почти две трети ее промышленной базы, превратилась в пустыню — потеря, эквивалентная опустошению этой страны к востоку от Чикаго.

Сегодня, если тотальная война когда-нибудь снова разразится — независимо от того, как — наши две страны станут главными целями. Это парадоксальный, но верный факт, что две самые сильные державы находятся в наибольшей опасности разрушения. Все, что мы построили, все, над чем мы работали, будет разрушено в первые 24 часа. И даже в условиях холодной войны, которая приносит бремя и опасности стольким народам, включая ближайших союзников этой Нации, наши две страны несут тяжелейшее бремя. Ибо мы оба тратим огромные суммы денег на оружие, которое можно было бы лучше направить на борьбу с невежеством, бедностью и болезнями. Мы оба попали в порочный и опасный круг, в котором подозрения с одной стороны порождают подозрения с другой, а новое оружие порождает контроружие.

Короче говоря, и Соединенные Штаты и их союзники, и Советский Союз и их союзники взаимно глубоко заинтересованы в справедливом и подлинном мире и прекращении гонки вооружений. Соглашения с этой целью отвечают как интересам Советского Союза, так и нашим, и можно рассчитывать, что даже самые враждебные нации примут и будут соблюдать те договорные обязательства, и только те договорные обязательства, которые отвечают их собственным интересам.

Итак, давайте не будем закрывать глаза на наши различия, но давайте также обратим внимание на наши общие интересы и на средства, с помощью которых эти различия могут быть разрешены. И если мы не можем положить конец нашим разногласиям сейчас, мы, по крайней мере, можем помочь сделать мир безопасным для разнообразия. Ибо, в конечном счете, наша самая основная общая связь заключается в том, что мы все живем на этой маленькой планете. Мы все дышим одним воздухом. Мы все дорожим будущим наших детей. И все мы смертны.

Третье: Давайте пересмотрим наше отношение к холодной войне, помня, что мы не ведем дискуссию, а пытаемся нагромождать спорные вопросы. Мы здесь не распределяем вину и не указываем пальцем на суд. Мы должны иметь дело с миром таким, какой он есть, а не таким, каким он мог бы быть, если бы история последних 18 лет была иной.

Поэтому мы должны настойчиво искать мир в надежде, что конструктивные изменения внутри коммунистического блока могут привести к решениям, которые сейчас кажутся недосягаемыми. Мы должны вести наши дела так, чтобы в интересах коммунистов было договориться о подлинном мире. Прежде всего, защищая свои жизненные интересы, ядерные державы должны предотвращать те конфронтации, которые ставят противника перед выбором либо унизительного отступления, либо ядерной войны. Принятие такого курса в ядерный век было бы свидетельством только банкротства нашей политики или коллективного желания смерти всему миру.

Для достижения этих целей американское оружие не является провокационным, тщательно контролируется, предназначено для сдерживания и способно к выборочному применению. Наши вооруженные силы привержены делу мира и проявляют дисциплинированность в сдержанности. Нашим дипломатам поручено избегать ненужных раздражителей и чисто риторической враждебности.

Ибо мы можем стремиться к снятию напряжения, не ослабляя бдительность. И, со своей стороны, нам не нужно использовать угрозы, чтобы доказать свою решимость. Нам не нужно глушить иностранные передачи из страха, что наша вера будет подорвана. Мы не хотим навязывать нашу систему никаким нежелающим людям, но мы хотим и можем участвовать в мирном соревновании с любым народом на земле.

Тем временем мы стремимся укрепить Организацию Объединенных Наций, помочь решить ее финансовые проблемы, сделать ее более эффективным инструментом мира, превратить ее в подлинную систему мировой безопасности — систему, способную разрешать споры на основе права, обеспечения безопасности больших и малых и создания условий, при которых оружие может быть окончательно упразднено.

В то же время мы стремимся сохранить мир внутри некоммунистического мира, где многие народы, все они наши друзья, разделены по вопросам, которые ослабляют единство Запада, провоцируют коммунистическое вмешательство или угрожают перерасти в войну. Наши усилия в Западной Новой Гвинее, в Конго, на Ближнем Востоке и на Индийском субконтиненте были настойчивыми и терпеливыми, несмотря на критику с обеих сторон. Мы также пытались подать пример другим, стремясь урегулировать небольшие, но существенные разногласия с нашими ближайшими соседями в Мексике и Канаде.

Говоря о других нациях, я хочу прояснить один момент. Мы связаны союзами со многими народами. Эти союзы существуют потому, что наши и их интересы в значительной степени пересекаются. Наша приверженность защите Западной Европы и Западного Берлина, например, остается неизменной из-за совпадения наших жизненно важных интересов. Соединенные Штаты не пойдут на сделку с Советским Союзом за счет других наций и других народов не только потому, что они являются нашими партнерами, но и потому, что их интересы и наши совпадают.

Однако наши интересы сходятся не только в защите границ свободы, но и в следовании по пути мира. Наша надежда — и цель союзнической политики — убедить Советский Союз в том, что он тоже должен позволить каждой нации выбирать свое собственное будущее, пока этот выбор не мешает выбору других. Стремление коммунистов навязать другим свою политическую и экономическую систему является сегодня основной причиной напряженности в мире. Ибо не может быть сомнения в том, что если бы все нации воздерживались от вмешательства в самоопределение других, мир был бы гораздо более обеспечен.

Это потребует новых усилий для установления мирового права — нового контекста для мировых дискуссий. Это потребует большего взаимопонимания между Советами и нами. А большее понимание потребует большего контакта и общения. Одним из шагов в этом направлении является предлагаемая договоренность о прямой линии между Москвой и Вашингтоном, чтобы избежать с каждой стороны опасных задержек, недопонимания и неправильного толкования действий другой стороны, которые могут произойти во время кризиса.

Мы также говорили в Женеве о других мерах первого шага по контролю над вооружениями, призванных ограничить интенсивность гонки вооружений и снизить риск случайной войны. Нашим главным долгосрочным интересом в Женеве, однако, является всеобщее и полное разоружение, которое должно происходить поэтапно, позволяя параллельным политическим событиям создавать новые институты мира, которые заменят оружие. Стремление к разоружению было делом этого правительства с 1920-е годы. Его срочно разыскивали три предыдущие администрации. И какими бы туманными ни были сегодня перспективы, мы намерены продолжать это усилие — продолжать его для того, чтобы все страны, в том числе и наша собственная, могли лучше понять, в чем заключаются проблемы и возможности разоружения.

Единственная важная область этих переговоров, где конец близок, но где крайне необходимо новое начало, — это договор о запрещении ядерных испытаний. Заключение такого договора, такого близкого и в то же время далекого, остановило бы раскручивающуюся гонку вооружений в одной из ее самых опасных областей. Это дало бы ядерным державам возможность более эффективно бороться с одной из величайших опасностей, с которыми человечество сталкивается в 19 веке.63, дальнейшее распространение ядерного оружия. Это повысило бы нашу безопасность — уменьшило бы вероятность войны. Несомненно, эта цель достаточно важна, чтобы требовать от нас неуклонного стремления к ней, не поддаваясь ни искушению отказаться от всех усилий, ни искушению отказаться от нашей настойчивости в отношении жизненно важных и ответственных гарантий.

Поэтому я пользуюсь случаем, чтобы объявить о двух важных решениях в этой связи.

Во-первых: председатель Хрущев, премьер-министр Макмиллан и я договорились, что вскоре в Москве начнутся обсуждения на высоком уровне, направленные на скорейшее согласование договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Наши надежды должны быть умерены осторожностью истории, но с нашими надеждами уходят надежды всего человечества.

Во-вторых: Чтобы прояснить нашу добросовестность и твердое убеждение по этому поводу, я заявляю, что Соединенные Штаты не собираются проводить ядерные испытания в атмосфере до тех пор, пока этого не сделают другие государства. Мы не будем первыми возобновлять. Такая декларация не заменит официального обязывающего договора, но я надеюсь, что она поможет нам его заключить. Такой договор также не заменит разоружения, но я надеюсь, что он поможет нам добиться этого.

Наконец, мои соотечественники, давайте рассмотрим наше отношение к миру и свободе здесь, дома. Качество и дух нашего собственного общества должны оправдывать и поддерживать наши усилия за границей. Мы должны показать это, посвятив свою жизнь жизни, поскольку у многих из вас, окончивших сегодня школу, будет уникальная возможность сделать это, бесплатно служа в Корпусе мира за границей или в предложенном Национальном корпусе службы здесь, дома.

Но где бы мы ни были, мы все должны в своей повседневной жизни жить согласно вековой вере в то, что мир и свобода идут рука об руку. В слишком многих наших городах сегодня мир небезопасен, потому что свобода неполна.

Ответственность исполнительной власти на всех уровнях власти — местном, государственном и национальном — заключается в обеспечении и защите этой свободы для всех наших граждан всеми средствами, находящимися в пределах их полномочий. Ответственность законодательной власти на всех уровнях, где эта власть в настоящее время недостаточна, заключается в том, чтобы сделать ее адекватной. И все граждане во всех частях этой страны обязаны уважать права всех остальных и уважать законы страны.

Все это имеет отношение к миру во всем мире. «Когда Господу угодны пути человека, — говорит нам Писание, — Он и врагов его примиряет с ним». И не является ли мир, в конечном счете, в основном вопросом прав человека — права проживать свою жизнь, не опасаясь опустошения, — права дышать воздухом, каким его дала природа, — права будущих поколений на здоровую жизнь. существование?

Продолжая защищать наши национальные интересы, давайте также защищать интересы людей. А ликвидация войны и оружия явно в интересах обоих. Никакой договор, как бы он ни был выгоден для всех, как бы жестко он ни был сформулирован, не может обеспечить абсолютную защиту от рисков обмана и уклонения. Но он может — если он достаточно эффективен в своем правоприменении и если он в достаточной мере отвечает интересам тех, кто его подписал, — обеспечить гораздо большую безопасность и гораздо меньший риск, чем непрекращающаяся, неконтролируемая и непредсказуемая гонка вооружений.