Сочинение по тексту Р.Брэдбери «На седьмой странице был некролог. Тимоти Салливан. 77 лет» |
Что такое дружба? Как настоящие друзья должны относиться друг к другу? На эти вопросы отвечает американский писатель Р.Брэдбери в тексте и поднимает проблему истинной дружбы. Главные герои фрагмента произведения Р.Брэдбери — рассказчик и его друг Уолтер. Автор повествует о том, как рассказчик решил поддержать друга, потерявшего смысл жизни из-за того, что не стало врага, борьба с которым давала жизненные силы Уолтеру. Друг решил отвлечь Уолтера от плохих мыслей оригинальным способом: разозлить его и стать его врагом. Хитрость удалась. Рассказчик настолько проникся мыслями друга и так осознал реальную ситуацию, настолько хотел помочь другу, что принял оригинальное решение: наговорить на себя такого, чтоб Уолтер поверил и возненавидел его. И Уолтер ему поверил! Когда у него появился новый враг, он воспрял духом, у него появилась цель в жизни.
Позицию автора понять не так уж сложно: он считает, что настоящий друг сделает все, чтобы помочь своему другу и выручить из беды, он не остановится ни перед чем.
Я согласен с автором и считаю, что истинной дружбой можно считать такие отношения, когда люди друг для друга делают все возможное и невозможное и в самых сложных ситуациях думают не о себе, а о друге. Пример такой дружбы показал И.А.Гончаров в Романе «Обломов». Настоящей дружбой можно назвать отношения Штольца и Обломова. Штольц много сделал для того, чтобы вытащить своего друга из болота обломовщины. Он заставлял его вставать с дивана, читать, познакомил его с Ольгой. Штольц ценил Обломова за его добрую душу, мягкий характер. К сожалению, Обломов не смог стать другим, и это не вина Штольца.
Подводя итог, хочется сказать, что жизнь — удивительная вещь. Друзья могут оказаться в самой непредсказуемой ситуации, но настоящие дружеские отношения раскрываются именно в таких случаях.
Поделиться ссылкой:
Похожее
нередко вражда становится двигателем в жизни человека. Именно она побуждает идти вперед, иногда даже становясь смыслом жизни.Невозможно не согласиться с позицией автора. Действительно, желание быть лучше своего врага, быть успешнее его, является лучшим стимулом в самосовершенствовании.Мне вспоминается произведение Артура Конана Дойля “Записки Шерлока Холмса”, в котором постоянная вражда между сыщиком и главой криминальной организации Мориарти, помогала первому в совершенствовании разгадывания новых преступлений.Таким образом, мы еще раз убеждаемся в том, что недруги помогают нам становиться лучше и умнее. Они стимулируют нас проводить упорную работу над собой, постоянно анализировать свои поступки, направлять все силы на совершенствование.
Сочинение-рассуждение «Какой должна быть настоящая дружба?» По тексту Рэя Брэдберри
Ответ на этот вопрос автор раскрывает на примере двух старых друзей. один из их, Уолтер Грипп, столкнулся с проблемой: после смерти своего последнего врага, Тимоти Салливана, он не нашел ни одной причины жить дальше, так как огонь в его душе, который пылал благодаря врагам, потух. Чтобы друг снова обрел смысл жизни и остался жив, герой-рассказчик совершает подвиг, фантазируя о своих грехах в прошлом. Уолтер, злясь на него, снова воодушевляется.
Автор считает, что истинной дружбой можно назвать такие отношения, в которых есть взаимопонимание, жертвенность и стремление безвозмездно делать добро другу, как это незамедлительно сделал герой-рассказчик. Понимая, что другу нужно помочь, он прибегнул ко лжи.
Эту проблему можно проследить в произведении И. А. Гончарова «Обломов». Спасителем Ильи Обломова от рутины и жизни, лишенной смысла, стал его давний друг Андрей Штольц. Он, как и герой-рассказчик, не бросил своего друга, а с рвением стал помогать ему, вытаскивая его на мероприятия. Благодаря Штольцу он стал открытым и оживленным.
Примером ненастоящей дружбы могут стать отношения Базарова и Аркадия в романе И. В. Тургенева «Отцы и дети». Аркадий восхищается характером Базарова. Но это фальшивая дружба, так как Базаров ставит себя выше окружающих, насмехается над Аркадием, а его мнение вовсе не считает важным.
Таким образом, настоящая дружба должна строиться на взаимопонимании, привязанности и способности совершить любую жертву для друга.
Полезный материал по теме:
- По тексту Н.А.Тэффи «Нежность – самый кроткий, робкий, божественный лик любви» (Какой должна быть настоящая любовь?)
- Настоящая крепкая дружба (по тексту Рэя Брэдбери)
- Какой должна быть атмосфера в родном доме?
- Что такое настоящая дружба? (по тексту Ильина)
- 15.3. Что такое настоящая дружба? (по тексту Ю. Яковлева)
Проблемы по произведениям Рэя Брэдбери
Названия произведений и поднимаемые проблемы в них.
«451 градус по Фаренгейту»
Общество потребления, индифферентность, утрата способности к творчеству и
самостоятельной мысли.
«И грянул гром»
Эффект бабочки (теория хаоса), «жадность до добра не доведёт», ничто не остается без последствий.
«Вино из одуванчиков»
Детальное описание природы. Память, счастье, радость и открытия каждого дня жизни.
«Вельд»
Детская жестокость, замена реального мира технологиями, родительская небрежность в воспитании.
«Всё лето в один день»
Детская жестокость. Борьба с инакомыслием, зависть. Чувство стыда и раскаяния.
«Будет ласковый дождь»
Мир после людей, постапокалипсис, отсутствие самосознания у машин.
Рэй Брэдбери «Были они смуглые и золотоглазые»
Значимость человеческих корней, предков.Круговорот жизни в разных формах. Адаптация людей к новой среде
«Здесь могут водиться тигры»
Единение природы и человека, жестокое обращение с природой, эксплуатация природных ресурсов.Мир вокруг создаем мы сами.
«Карлик»
Человеческая жестокость, противопоставление внешней уродливости и внутренней красоты в человеке.Форма и содержание не всегда соответствуют друг другу
«Корпорация Марионетки»
Замена человека машиной, чтобы избежать проблем. Семейные ценности, очеловечивание машины.
«О скитаниях вечных и о земле»
Поиск смысла жизни. Последняя возможность реализовать свой дар.
«Помнишь Сашу?»
Любовь родителей и детей, как донести красоту мира тому, кто его никогда не видел.
«Попрыгунчик в шкатулке»
Родительская гиперопёка, изоляция от внешнего мира. Есть ли смысл жизни в уютной клетке?
«Р –значит ракета»
Детские мечты и реальное воплощение, привязанность к малой родине и близким людям.
«Ревун»
Одиночество, безысходность, грусть.
«Синяя бутылка»
Погоня за счастьем, потеря цели в жизни. Сложно понять, о чем ты мечтаешь на самом деле. Поиск ради поиска.
Рэй Брэдбери «Тот, кто ждёт»
Безысходность, цикличность.
«Улыбка»
Уничтожение культурного наследия, человеческая жестокость и сумасшествие, предрешённость.
«Обратно в будущее» («Кошки-мышки»)
Тоталитаризм, отсутствие свободы выбора человека, ничтожность его перед милитаристским государством.
«Уснувший в Армагеддоне»
Раздвоение личности, беспомощность. Смертельно опасная самоуверенность.
«Фрукты с самого дна вазы»
Паника, кошмар убийства. Любое преступление оказывается наказуемым.
«Шлем»
Человеческие взаимоотношения, внешняя и внутренняя красота.
«Я никогда вас не увижу»
Человеческие взаимоотношения.
«Завтра конец света»
Фатализм, смирение перед неизбежным.
«Каникулы»
Исполнение желаний принесло осознание горечи утраты, невозможность существования человека вне общества.
«Бетономешалка»
Мир обывателей и потребителей, пороки современного общества, массовая культура, общественное мнение, сила стереотипов.
«Третья экспедиция»
Чувства сильнее доводов разума, прошлое –самое уязвимое место в душе, стоит ли один счастливый вечер всей жизни?
«Зелёное утро»
Умение ценить жизнь, делать добро, не ожидая ничего взамен.
«Ночная встреча»
Нахождение общего языка и взаимопонимания, пересечение параллельных
миров.
«Мёртвый сезон»
Жестокость, изощрённая месть, получение желаемого и осознание его ненадобности.
«Безмолвные города»
Потребительство.
«Долгие годы»
Проблема одиночества, отчаяния, создание счастья собственными руками.
«Превращение»
Реакция на непознанное, ксенофобия, ожидание чуда и простой обыватель.
«Наказание без преступления»
Порог внутреннего «запрета» на убийство, правовой парадокс, само по себе намерение совершить грех является грехом, этическое отношение общества к убийству.
«И всё-таки наш…»
Проблема выбора родителями «другого» ребёнка, ответственность и любовь
родителей к детям.
«Чудесный костюм цвета сливочного мороженого»
Сказочное воплощение мечты, иногда нужен только повод, чтобы сделать
решительный шаг, ценность дружбы.
За свою жизнь Брэдбери создал более восьмисот разных литературных произведений, в том числе несколько романов и повестей, сотни рассказов, десятки пьес, ряд статей, заметок и стихотворений. Его истории легли в основу нескольких экранизаций, театральных постановок и музыкальных сочинений.
Брэдбери традиционно считается классиком научной фантастики, хотя значительная часть его творчества тяготеет к жанру фэнтези, притчи или сказки.
Википедия.
тексты по Распутину, Грековой, Брэдбери
Три сочинения: тексты по Распутину, Грековой, БрэдбериНапишите сочинение по прочитанному тексту. Сформулируйте одну из проблем, поставленных автором текста. Прокомментируйте сформулированную проблему. Включите в комментарий два примера-иллюстрации из прочитанного текста, которые, по Вашему мнению, важны для понимания проблемы исходного текста (избегайте чрезмерного цитирования). Поясните значение каждого примера и укажите смысловую связь между ними. Сформулируйте позицию автора (рассказчика). Выразите своё отношение к позиции автора по проблеме исходного текста (согласие или несогласие) и обоснуйте его. Объём сочинения — не менее 150 слов. Работа, написанная без опоры на прочитанный текст (не по данному тексту), не оценивается. Если сочинение представляет собой пересказанный или полностью переписанный исходный текст без каких бы то ни было комментариев, то такая работа оценивается 0 баллов. Сочинение пишите аккуратно, разборчивым почерком. (1)Моё детство прошло в глухой ангарской деревне, в четырёхстах километрах от Иркутска. (2)Жили мы бедно, и не мы одни, вся деревня жила бедно, земли для хлебов были худородные, мошка (мелкий гнус) заедала скотину, которая днями во всё лето спасалась только под дымокуром и лишь на короткие ночные часы выбегала на выгон. (3)Да и сами мы ходили в сетках из конского волоса, натягиваемых на голову, мазались дёгтем. (4)Колхоз наш не вылезал из долгов, они время от времени списывались и снова нарастали, и жила деревня огородами. (5)Да ещё тайгой и Ангарой. (6)Но бедность быта никак не влияла на богатство души. (7)Судьба моих односельчан и моей деревни почти во всех книгах. (8)И их, этих судеб, хватило бы ещё на многие. (9)Будь у меня три жизни и пиши я в десять раз быстрей (а я всегда писал медленно), то и тогда мне вполовину не выбрать судеб, которые складывались только в одной нашей деревне, тихой, незаметной, полусонной. (10)Но в этой неказистой деревне жила часть русского народа, пусть очень малая часть, но той же кости, того же духа, сохранившегося ещё и лучше, чем в людных местах, на семи ветрах. (11)Да и что такое «полусонная» деревня, если этот народ жил в беспрестанных трудах, играл свадьбы, рожал детей и воспитывал их, хранил традиции, держался вместе и не гнался за «современностью»? (12)А как говорили у нас в деревне, как говорили! (13)Баско баяли – метко, точно, не растекаясь мыслью по древу. (14)У нас все знали уйму пословиц, без них речь не лепилась. (15)Все имели прозвища, пристававшие намертво. (16)Одним словом умели сказать многое, словесная мелочь была не в ходу. (17)Болтливость высмеивалась. (18)По русскому языку, да позволено будет так выразиться, ходили пешком, пo-рабочему, а не разъезжали в лимузинах. (19)И какая же это была живая речь! (20)И так мне хочется передать хотя бы часть этой простой красоты деревенского языка в своих книгах! (21)Должен признаться я в грехе: было время, когда я, смущённый университетом, образованием, стал стыдиться своего деревенского языка, считать его несовременным. (22)О, эта «современность», скольким она закружила головы! (23)Позже я прочитал у Шукшина, что и он, попав в Москву, прикусывал своё простонародное слово, стараясь говорить на городской манер. (24)То же самое было и со мной в Иркутском университете. (25)Как же – ведь я изучал теперь Гомера и Шекспира! (26)Надо было соответствовать филологической выправке, не показывать себя лаптем. (27)Вынесенный из деревни язык, конечно, нуждался в обогащении… (28)Но в обогащении, а не замене. (29)Я и не подозревал, каким владел богатством, заталкивая его поглубже и с удовольствием названивая всякими «эквивалентами» и «экзистенциализмами». (30)И даже когда начал писать – начал вычурно, неестественно. (31)О самых первых своих опытах я стараюсь не вспоминать, там были и Хемингуэй, и Ремарк, и Борхерт. (32)Выручила бабушка, моя незабвенная Марья Герасимовна. (33)Когда я задумал рассказ о ней, тот самый, где она Василиса, эта самая Василиса решительно отказалась говорить на чужом языке. (34)Я и так и этак, послащивая городским, давал для утешения погорчить во рту деревенским – ничего не выходило. (35)Пришлось подчиниться. (36)Мне с самого начала следовало догадаться, что их «в одну телегу впрячь неможно». (37)Получив своё слово, Василиса сразу заговорила легко – и заставила освободиться от вычурной «книжности» и меня. (38)Меня много упрекали за сибирский диалект, которым я пользуюсь якобы без меры. (39)Но что такое диалект? (40)Это местные прибавки к языку, заимствования от местных народов, подвёрнутые под нашу речь, обозначение областной предметности. (41)Пользоваться диалектом действительно нужно разумно. (42)Но ведь за диалект зачастую принимают сам досельный русский язык, его заглубленную позднейшими наростами корневую породу. (43)А её предлагают зарыть ещё глубже: своё зарыть, а чужое, валом повалившее из «красивых» стран, принять с великими почестями. (44)Ничего плохого, я считаю, нет в том, если читатель, встретив незнакомое слово, пороется в памяти, пороется в словарях и – вспомнит, ещё на одну крупицу обогатится родным, удерживающим нас в отчих пределах. (45)Это не может быть только филологической радостью: смысловой звук, вставший на своё место, – это радость исцеляющегося человека. (по В.Г. Распутину*)
* Валентин Григорьевич Распутин (1937–2015) — русский писатель и публицист, общественный деятель, один из наиболее значительных представителей «деревенской прозы». Валентин Григорьевич Распутин — русский писатель и публицист, общественный деятель, один из наиболее значительных представителей «деревенской прозы» — рассказывает о своем детстве, о жизни в «в глухой ангарской деревне». Говоря о бедности послевоенной деревни («колхоз наш не вылезал из долгов», «жила деревня огородами».), Распутин подчеркивает, что «бедность быта никак не влияла на богатство души», а богатство души, замечательные судьбы его односельчан, свидетельствуют о богатстве души всего русского народа, который, хоть и жил в трудах и всегда бедно, «рожал детей и воспитывал их, хранил традиции, держался вместе и не гнался за «современностью». Распутин считает, что его маленькая деревня, как и многие другие «незаметные, полусонные» деревни России сохранили дух и кость русского народа: нравственную стойкость, ясность и простоту уклада жизни, а также самобытность характеров и красоту простого деревенского языка.
Итак, рассказывая о своей деревне и красоте родного языка, Распутин ставит проблему сохранения национальной самобытности
Я согласен с Распутиным, что национальная самобытность виднее в деревне, а не в городе, и что в деревне может сохранится «досельный русский язык». Также я согласен и с тем, что, соприкоснувшись с естественной природной жизнью ангарской деревни, городской человек может испытать «радость исцеляющегося человека». (1)Моими соседями в купе были мужчина и паренёк лет девяти-десяти. (2)Мальчик достал книгу и при свете электрического корытца погрузился в чтение. (3)Мужчина спросил его: – (4)Донат! (5)Что читаешь? (6)Мальчик послушно ответил: – (7)Артур Конан Дойль, «Долина ужаса». – (8)Не «Конан Дойль», а «Конан Дойл». (9)Повтори, пожалуйста, имя – (10)Артур Конан Дойл, – с покорностью повторил мальчик. – (11)Не понимаю, откуда у тебя это мягкое «эль» на конце? – (12)Так ребята говорят… – (13)Не надо подражать «ребятам». (14)Мы должны быть не хуже их, а лучше. (15)Не ниже их по развитию, а выше. (16)Понял? – (17)Понял, – чуть слышно отозвался Донат. – (18)Не слышу. (19)Громче. – (20)Понял, – почти крикнул мальчик. – (21)Так ты весь вагон разбудишь. (22)Повтори ещё раз, умеренным голосом: «(23)Понял тебя, папа». – (24)Понял тебя, папа, – чуть помедлив, повторил мальчик. (25)Еле заметное раздражение скрипнуло в его голосе. – (26)Учись себя контролировать, – резюмировал отец. 27)Когда отец вышел умыться на ночь, Донат достал ручку и лист бумаги и стал писать. (28)С верхней полки мне было хорошо видно: аккуратным, красивым почерком он выводил, строка за строкой, одни и те же слова: «(29)Долина ужаса. (30)Долина ужаса. (31)Долина ужаса…» (32)Вдруг, услышав шум в коридоре, мальчик схватил лист и, скомкав, сунул его в карман и нырнул с головой под одеяло… (33)Утром Доната в купе не было, отец сидел на месте. (34)В коридоре стояла очередь к единственному туалету – там увидела Доната. – (35)Кто последний? – спросила я. (36)Донат ответил: (38)Я встала к окну. (39)Рядом стоял мальчик, мне страх как хотелось с ним поговорить, понять, зачем он упорно писал «Долина ужаса». (40)Но между нами был забор, ограда, нет – целая полоса отчуждения… (41)Бежевые глаза Доната, сбоку почти янтарные, прилежно отслеживали бегущие за окном предметы; светлые ресницы на бледной, почти бесцветной щеке казались нематериальными. (42)Вдруг я спросила: – (43)Знаешь, что такое электроэнцефалограмма? (44)Он отрицательно покачал головой, но в глазах мелькнула искра заинтересованности. (45)И я рассказала о своей работе. (46)Он слушал – сперва недоверчиво, насторожённо, но постепенно появлялся интерес. – (47)Здорово про эти ваши биотоки, – сказал он. – (48)Записал на какую-то кривулю – и всё ясно. (49)Только не верится: наложил электроды, а другие угадали, что я чувствую? – (50)В какой-то мере. – (51)Даже если… если я изо всех сил скрываю? (52)Он поднял глаза, и вдруг на мгновение в них сверкнула такая неистовая ненависть, что я отшатнулась. (53)Миг – и вспышка погасла. – (54)Тебе надо самому посмотреть опыт! (55)Приходи ко мне влабораторию. (56)Вдруг это – твоё будущее! (57)Вот мой телефон – позвони накануне. (58)Адрес и телефон я записала на листке из блокнота участника конференции, с которой возвращалась. (59)Он взял. (60)Потом тяжело вздохнул. – (61)Моё будущее? – переспросил он. – (62)Это от меня не зависит. – (63)От кого же? – (64)Всё решено. (65)Давно. – (66)Как это? (67)Человек сам вправе распоряжаться своим будущим. (68)Донат засмеялся. (69)Смеялся взрослый, разочарованный человек. – (70)Вправе?.. (71)А вы знаете, что такое «Долина ужаса»? – (72)Приблизительно. – (73)Вы этого не знаете и не узнаете никогда… (74)Смотрите: туалет освободился. (75)Теперь я вам уступлю очередь. (76)Видите, какой я воспитанный, – добавил он с горечью. 77)Когда я вышла, Доната и его отца в купе уже не было. (78)Поезд прибывал в Москву, и пассажиры пробирались к выходу.(79)Тут я заметила на своём чемодане листок бумаги. (80)Это оказалась моя записка с адресом института и номером телефона… (81)Может быть, ещё не всё пропало? (82)Может быть, мне удастся отыскать в безднах Москвы мальчика со странным, редким именем Донат? (83)Мальчика, который оказался лишён детства. (84)И своего собственного, выбранного душой будущего. (85)Непонятого и закрытого ребёнка. (86)Живущего в своей, никому не ведомой «долине ужасов» И. Грекова поднимает проблему воспитания. О случайной встрече в купе поезда И. Грекова рассказывает как писатель, а не как математик. Сначала она приводит разговор девятилетнего мальчика с требовательным отцом. Наблюдая со стороны, И. Грекова отмечает странную покорность и в то же время раздражительность мальчика и непоколебимую уверенность отца. «Учись себя контролировать, — резюмировал отец» и вышел умыться. Когда отец вышел, мальчик стал выводить на листе бумаги «одни и те же слова: «Долина ужаса». Во второй половине своего рассказа И. Грекова приводит свой разговор с мальчиком Донатом. Становится понятно, что, запрограммированная отцом, жизнь кажется мальчику долиной ужаса. В финале ясно, что Донат отказался от помощи случайной попутчицы – записка с номером ее телефона осталась на чемодане. В последнем абзаце Елена Сергеевна Вентцель отвечает на вопрос о воспитании. Елена Сергеевна считает, что нельзя лишать ребенка детства и что нельзя лишать ребенка самостоятельного выбора, а значит, «и собственного, выбранного душой будущего». Конечно, писатель и математик, автор учебников и доктор наук права. Мне жаль мальчика, и я беспокоюсь о его судьбе: почему-то кажется, что он на грани суицида. С другой стороны, мне понятен и отец. Может быть, Елене Сергеевне стоило поговорить и с отцом? В любом случае доказательством того, что нельзя лишать ребенка самостоятельности можно считать, например, судьбу Ильи Ильича Обломова, который вырос прекрасным человеком, с голубиной душой, но совсем не способным к поступкам, как бы лишенным воли: первая же оплошность стала поводом для отставки, а неспособность к волевому поступку привела к разрыву с Ольгой и в конце концов к гибели. Примером гармоничного и в то же время самостоятельного детства можно считать детство Николеньки из повести Льва Толстого или детство Манюни из одноименной книги Наринэ Абгарян. (1)На седьмой странице был некролог: «(2)Тимоти Салливан. (3)77 лет». – (4)О боже! – вскричал Уолтер Грипп. – (5)Всё кончено. – (6)Что кончено? – спросил я. – (7)Жить больше незачем. (8)Читай, – Уолтер встряхнул газетой. – (9)И что? – удивился я. – (10)Все мои враги мертвы. – (11)Радуйся! – засмеялся я. – (12)Теперь у меня нет причин жить. – (13)Это почему? – (14)Ты не понимаешь. (15)Тим Салливан… (16)Я ненавидел его всей душой, всем своим существом. – (18)С его смертью исчез огонь! (19)Лицо Уолтера побелело. – (20)Какой ещё огонь?! – возмутился я. – (21)Пламя в моей груди, в моей душе, сокровенный огонь. (22)Он возгорался благодаря ему. (23)Он заставлял меня идти вперёд, а теперь Салливан всё испортил, он задул это пламя… (24)Ладно, пойду в кровать, буду бередить свои раны. – (25)Отойди от кровати, это глупо – на дворе день! – (26)Позвони в морг, какой там у них ассортимент надгробий. (27)Мне простую плиту. (28)Ты куда? – (29)На улицу, воздухом подышать. – (30)Вернёшься, а меня, может, уже и не будет! – (31)Потерпишь, пока я поговорю с кем-нибудь, кто в здравом уме! – (32)С кем же это? – (33)С самим собой! (34)Я вышел постоять на солнышке, поглядел вокруг и задумался. (35)«Боже мой! (36)Придумай хоть что-нибудь!» – завёл я диалог сам с собой. (37)«Я не знаю, что делать», – ответило мне моё второе я. (38)«Погоди, какие чувства ты испытываешь к нему сейчас? (39)Злость? (40)Точно! (41)Вот и зацепка! (42)Возвращаемся!» (43)Я вернулся в комнату. – (44)Всё ещё умираешь? – (45)А ты как думал? – (46)Вот упрямый осёл. (47)Я подошёл ближе к Уолтеру – решил стоять у него над душой. – (48)Хотя нет, никакой ты не осёл – конь с норовом. (49)Подожди, мне надо собраться с мыслями, чтобы вывалить всё разом. – (50)Давай поскорее, я уже отхожу, – произнёс Уолтер. (52)Уолтер заморгал: – (53)Ну чего тебе, мой старый друг, закадычный дружбан? – (54)Никакой я тебе не друг. (55)Раз уж ты собрался помирать, настала пора для исповеди. – (56)Так ведь это я должен исповедоваться. – (57)Сначала я! (58)Помнишь, в шестьдесят девятом была недостача, ты тогда подумал, что Сэм Уиллис прихватил деньги с собой в Мексику? – (59)Конечно, Сэм тогда украл бабки, кто же ещё. – (60)Всё это моих рук дело, я прикарманил деньги и свалил на него! – (61)Ну, это не такой уж тяжкий грех, – произнёс Уолтер. – (62)Теперь насчёт школьного выпускного в пятьдесят восьмом. (63)Ты хотел, чтобы в тот вечер тебя сопровождала Мэри-Джейн Карузо. (64)Но я рассказал ей про тебя всякие гадости, и она отказалась! – (65)Ты? – Уолтер вытаращил на меня глаза. (67)Уолтер ткнул кулаком подушку и лёг, приподнявшись на локте. – (68)Потом была Генриетта Джордан. – (69)Бог мой, Генриетта. (70)Я был так влюблён в неё! (71)Потряса- ющее было лето. – (72)Благодаря мне оно для тебя закончилось. – (74)Она ведь бросила тебя, сказала, что её мать при смерти и ей надо быть подле мамочки? – (75)Ты сбежал с Генриеттой? (77)Я говорил ещё много чего обидного, вдохновляясь собственной фантазией. (78)И злоба Уолтера крепла, а вместе с ней – и его жизненные – (79)Чудовище! – всхлипнул он, свесив ноги с кровати. – (80)Мой лучший друг! (81)Я уничтожу тебя! – (82)Сначала поймай!.. (83)Что это ты делаешь? – (84)Вылезаю из кровати! (85)Иди сюда! – (87)Я уничтожу тебя! (88)Даже если на это уйдут годы! (89)Даже если на это уйдёт целая вечность! – (90)Вечность! (91)Это круто! (92)Тада-да-дам! (93)Кем я тебе давеча – (95)Да, другом! (96)Я рассмеялся смехом врача-терапевта, выскочил за дверь и (По Р. Брэдбери*)* Рэй Брэдбери (1920-2012) — американский писатель, автор более 800 разных литературных произведений, среди которых несколько романов и повестей, сотни рассказов, десятки пьес, ряд статей, заметок и стихотворений. Рассказ Рэя Брэдбери о настоящей дружбе и о жизненных стимулах человека. Весь рассказ – диалог двух друзей: рассказчика-повествователя и его друга Уолтера Гриппа. Сюжет рассказа прост. Читая, вероятно, утреннюю газету, Уолтер Грипп узнает, что его злейший враг скончался в возрасте 77 лет, и понимает, что со смертью врага его собственная жизнь теряет смысл, потому что своего врага Тима Салливана он ненавидел всей душой, потому что огонь ненависти к врагу давал силы жить. Уолтер Грипп опустошён. Грипп ложится в кровать и собирается умирать, а его друг-рассказчик доводит Гриппа до бешенства, чтобы дать Гриппу новые силы жить. В финале их разговора Грипп кричит, вылезая из кровати, что уничтожит врага (бывшего друга), даже если на это уйдет целая вечность. Рассказчик напоминает разбушевавшемуся и вновь обретшему силы жить благодаря ненависти к новому врагу Гриппу, что давеча был ему другом, смеется смехом врача-терапевта и улыбается, выскочив за дверь. Читатель Брэдбери понимает, что в этом простом диалоге двух старых людей не только ценность вражды для продолжения жизни, но и красота настоящей дружбы. Мы не знаем наверняка, что было дальше, но кажется, что теперь Ултер Грипп обретет новый стимул для продолжения жизни: он будет продолжать жить ради своего замечательного друга.
Я согласен с Брэдбери, что ненависть часто дает силы жить, но лучше, если человек живет ради любви или дружбы. Ненависть, конечно, мощный стимул, но ложный: ненависть разрушительна, на ненависти не построишь, не создашь…
225 слов
Рэй Брэдбери, рассказ «Всё лето в один день»
В чём проявляется зависть?
Каковы последствия зависти?
Проблема детской жестокости.
Проблема осознания ошибки.
Можно ли быть одиноким среди людей?
Можно ли навредить человеку неумышленно.
Всё лето в один день
— Готовы?
— Да!
— Уже?
— Скоро!
— А ученые верно знают? Это правда будет сегодня?
— Смотри, смотри, сам видишь!
Теснясь, точно цветы и сорные травы в саду, все вперемешку, дети старались выглянуть наружу — где там запрятано солнце? Лил дождь. Он лил не переставая семь лет подряд; тысячи и тысячи дней, с утра до ночи, без передышки дождь лил, шумел, барабанил, звенел хрустальными брызгами, низвергался сплошными потоками, так что кругом ходили волны, заливая островки суши.
Ливнями повалило тысячи лесов, и тысячи раз они вырастали вновь и снова падали под тяжестью вод. Так навеки повелось здесь, на Венере, а в классе было полно детей, чьи отцы и матери прилетели застраивать и обживать эту дикую дождливую планету.
— Перестает! Перестает!
— Да, да!
Марго стояла в стороне от них, от всех этих ребят, которые только и знали, что вечный дождь, дождь, дождь. Им всем было по девять лет, и если выдался семь лет назад такой день, когда солнце все-таки выглянуло, показалось на час изумленному миру, они этого не помнили.
Иногда по ночам Марго слышала, как они ворочаются, вспоминая, и знала: во сне они видят и вспоминают золото, яркий желтый карандаш, монету — такую большую, что можно купить целый мир.
Она знала, им чудится, будто они помнят тепло, когда вспыхивает лицо и все тело — руки, ноги, дрожащие пальцы. А потом они просыпаются — и опять барабанит дождь, без конца сыплются звонкие прозрачные бусы на крышу, на дорожку, на сад и лес, и сны разлетаются как дым.
Накануне они весь день читали в классе про солнце. Какое оно желтое, совсем как лимон, и какое жаркое. И писали про него маленькие рассказы и стихи.
Мне кажется, солнце — это цветок,|Цветет оно только один часок.
Такие стихи сочинила Марго и негромко прочитала их перед притихшим классом. А за окнами лил дождь.
— Ну, ты это не сама сочинила! — крикнул один мальчик.
— Нет, сама, — сказала Марго, — Сама. — Уильям! — остановила мальчика учительница.
Но то было вчера. А сейчас дождь утихал, и дети теснились к большим окнам с толстыми стеклами.
— Где же учительница?
— Сейчас придет.
— Скорей бы, а то мы все пропустим!
Они вертелись на одном месте, точно пестрая беспокойная карусель. Марго одна стояла поодаль. Она была слабенькая, и казалось, когда-то давно она заблудилась и долго-долго бродила под дождем, и дождь смыл с нее все краски: голубые глаза, розовые губы, рыжие волосы — все вылиняло. Она была точно старая поблекшая фотография, которую вынули из забытого альбома, и все молчала, а если и случалось ей заговорить, голос ее шелестел еле слышно. Сейчас она одиноко стояла в сторонке и смотрела на дождь, на шумный мокрый мир за толстым стеклом.
— Ты-то чего смотришь? — сказал Уильям.
Марго молчала.
— Отвечай, когда тебя спрашивают!
Уильям толкнул ее. Но она не пошевелилась; покачнулась — и только. Все ее сторонятся, даже и не смотрят на нее. Вот и сейчас бросили ее одну. Потому что она не хочет играть с ними в гулких туннелях того города-подвала. Если кто-нибудь осалит ее и кинется бежать, она только с недоумением поглядит вслед, но догонять не станет. И когда они всем классом поют песни о том, как хорошо жить на свете и как весело играть в разные игры, она еле шевелит губами.
Только когда поют про солнце, про лето, она тоже тихонько подпевает, глядя в заплаканные окна.
Ну а самое большое ее преступление, конечно, в том, что она прилетела сюда с Земли всего лишь пять лет назад, и она помнит солнце, помнит, какое оно, солнце, и какое небо она видела в Огайо, когда ей было четыре года. А они — они всю жизнь живут на Венере; когда здесь в последний раз светило солнце, им было только по два года, и они давно уже забыли, какое оно, и какого цвета, и как жарко греет. А Марго помнит.
— Оно большое, как медяк, — сказала она однажды и зажмурилась.
— Неправда! — закричали ребята.
— Оно — как огонь в очаге, — сказала Марго.
— Врешь, врешь, ты не помнишь! — кричали ей.
Но она помнила и, тихо отойдя в сторону, стала смотреть в окно, по которому сбегали струи дождя. А один раз, месяц назад, когда всех повели в душевую, она ни за что не хотела стать под душ и, прикрывая макушку, зажимая уши ладонями, кричала — пускай вода не льется на голову! И после того у нее появилось странное, смутное чувство: она не такая, как все. И другие дети тоже это чувствовали и сторонились ее.
Говорили, что на будущий год отец с матерью отвезут ее назад на Землю — это обойдется им во много тысяч долларов, но иначе она, видимо, зачахнет. И вот за все эти грехи, большие и малые, в классе ее невзлюбили.
Противная эта Марго, противно, что она такая бледная немочь, и такая худющая, и вечно молчит и ждет чего-то, и, наверно, улетит на Землю… —
Убирайся! — Уильям опять ее толкнул. — Чего ты еще ждешь?
Тут она впервые обернулась и посмотрела на него. И по глазам было видно, чего она ждет. Мальчишка взбеленился.
— Нечего тебе здесь торчать! — закричал он.
— Не дождешься, ничего не будет!
Марго беззвучно пошевелила губами.
— Ничего не будет! — кричал Уильям.
— Это просто для смеха, мы тебя разыграли. Он обернулся к остальным.
— Ведь сегодня ничего не будет, верно? Все поглядели на него с недоумением, а потом поняли, и засмеялись, и покачали головами: верно, ничего не будет!
— Но ведь… — Марго смотрела беспомощно. — Ведь сегодня тот самый день, — прошептала она. — Ученые предсказывали, они говорят, они ведь знают… Солнце…
— Разыграли, разыграли! — сказал Уильям и вдруг схватил ее.
— Эй, ребята, давайте запрем ее в чулан, пока учительницы нет!
— Не надо, — сказала Марго и попятилась.
Все кинулись к ней, схватили и поволокли, — она отбивалась, потом просила, потом заплакала, но ее притащили по туннелю в дальнюю комнату, втолкнули в чулан и заперли дверь на засов.
Дверь тряслась: Марго колотила в нее кулаками и кидалась на нее всем телом. Приглушенно доносились крики. Ребята постояли, послушали, а потом улыбнулись и пошли прочь — и как раз вовремя: в конце туннеля показалась учительница.
— Готовы, дети? — она поглядела на часы.
— Да! — отозвались ребята.
— Все здесь?
— Да!
Дождь стихал. Они столпились у огромной массивной двери. Дождь перестал. Как будто посреди кинофильма про лавины, ураганы, смерчи, извержения вулканов что-то случилось со звуком, аппарат испортился, — шум стал глуше, а потом и вовсе оборвался, смолкли удары, грохот, раскаты грома… А потом кто-то выдернул пленку и на место ее вставил спокойный диапозитив — мирную тропическую картинку.
Все замерло — не вздохнет, не шелохнется. Такая настала огромная, неправдоподобная тишина, будто вам заткнули уши или вы совсем оглохли. Дети недоверчиво подносили руки к ушам.
Толпа распалась, каждый стоял сам по себе. Дверь отошла в сторону, и на них пахнуло свежестью мира, замершего в ожидании. И солнце явилось. Оно пламенело, яркое, как бронза, и оно было очень большое. А небо вокруг сверкало, точно ярко-голубая черепица. И джунгли так и пылали в солнечных лучах, и дети, очнувшись, с криком выбежали в весну.
— Только не убегайте далеко! — крикнула вдогонку учительница.
— Помните, у вас всего два часа. Не то вы не успеете укрыться!
Но они уже не слышали, они бегали и запрокидывали голову, и солнце гладило их по щекам, точно теплым утюгом; они скинули куртки, и солнце жгло их голые руки.
— Это получше наших искусственных солнц, верно?
— Ясно, лучше!
Они уже не бегали, а стояли посреди джунглей, что сплошь покрывали Венеру и росли, росли бурно, непрестанно, прямо на глазах.
Джунгли были точно стая осьминогов, к небу пучками тянулись гигантские щупальца мясистых ветвей, раскачивались, мгновенно покрывались цветами — ведь весна здесь такая короткая. Они были серые, как пепел, как резина, эти заросли, оттого что долгие годы они не видели солнца. Они были цвета камней, и цвета сыра, и цвета чернил, и были здесь растения цвета луны.
Ребята со смехом кидались на сплошную поросль, точно на живой упругий матрац, который вздыхал под ними, и скрипел, и пружинил. Они носились меж деревьев, скользили и падали, толкались, играли в прятки и в салки, но главное — опять и опять, жмурясь, глядели на солнце, пока не потекут слезы, и тянули руки к золотому сиянию и к невиданной синеве, и вдыхали эту удивительную свежесть, и слушали, слушали тишину, что обнимала их словно море, блаженно спокойное, беззвучное и недвижное. Они на все смотрели и всем наслаждались. А потом, будто зверьки, вырвавшиеся из глубоких нор, снова неистово бегали кругом, бегали и кричали.
Целый час бегали и никак не могли угомониться. И вдруг… Посреди веселой беготни одна девочка громко, жалобно закричала. Все остановились. Девочка протянула руку ладонью кверху.
— Смотрите, сказала она и вздрогнула.
— Ой, смотрите! Все медленно подошли поближе. На раскрытой ладони, по самой середке, лежала большая круглая дождевая капля. Девочка посмотрела на нее и заплакала. Дети молча посмотрели на небо.
Редкие холодные капли упали на нос, на щеки, на губы. Солнце затянула туманная дымка. Подул холодный ветер. Ребята повернулись и пошли к своему дому-подвалу, руки их вяло повисли, они больше не улыбались.
Загремел гром, и дети в испуге, толкая друг дружку, бросились бежать, словно листья, гонимые ураганом. Блеснула молния — за десять миль от них, потом за пять, в миле, в полумиле. И небо почернело, будто разом настала непроглядная ночь.
Минуту они постояли на пороге глубинного убежища, а потом дождь полил вовсю. Тогда дверь закрыли, и все стояли и слушали, как с оглушительным шумом рушатся с неба тонны, потоки воды — без просвета, без конца.
— И так опять будет целых семь лет?
— Да. Семь лет.
И вдруг кто-то вскрикнул:
— А Марго?
— Что?
— Мы ведь ее заперли, она так и сидит в чулане.
— Марго…
Они застыли, будто ноги у них примерзли к полу. Переглянулись и отвели взгляды. Посмотрели за окно — там лил дождь, лил упрямо, неустанно.
Они не смели посмотреть друг другу в глаза. Лица у всех стали серьезные, бледные. Все потупились, кто разглядывал свои руки, кто уставился в пол.
— Марго…
Наконец одна девочка сказала: — Ну что же мы?…
Никто не шелохнулся.
— Пойдем… — прошептала девочка.
Под холодный шум дождя они медленно прошли по коридору. Под рев бури и раскаты грома перешагнули порог и вошли в ту дальнюю комнату, яростные синие молнии озаряли их лица. Медленно подошли они к чулану и стали у двери. За дверью было тихо. Медленно, медленно они отодвинули засов и выпустили Марго.
(1)На седьмой странице был некролог: (2)«Тимоти Салливан. Компьютерный гений. (3)77 лет.».— (4)О боже! — вскричал Уолтер Грипп. —(5) Все кончено.— (6)Что кончено? — спросил я.— (7)Жить больше незачем. (8)Читай, — Уолтер встряхнул газетой.— (9) И что? — удивился я.— (10)Все мои враги мертвы.— (11)Радуйся! — засмеялся я— (12)Теперь у меня нет причин жить.— (13)Это почему?— (14)Ты не понимаешь. (15)Тим Салливан … (16)Я ненавидел его всей душой, всеми потрохами, всем своим существом.— (17)Ну и что?— (18) С его смертью исчез огонь.(19)Лицо Уолтера побелело.— (20)Какой еще огонь, — возмутился я.— (21)Пламяв моей груди, в моей душе, сокровенный огонь. (22)Он горел благодаря ему. (23)Он заставлял меня идти вперед. а теперь Салливан все испортил, он задул это пламя…(24)Ладно, пойду в кровать, буду бредить свои раны.— (25)Отойди от кровати, это глупо – на дворе день!— (26)Позвони в морг, какой там у них ассортимент надгробий. (27)Мне простую плиту, без ангелов. (28)Ты куда?— (29)На улицу, воздухом подышать.— (30)Вернешься, а меня, может, уже и не будет!— (31)Потерпишь, пока я поговорю с кем-нибудь, кто в здравом уме!— (32)С кем же это?— (33)С самим собой!(34)Я вышел постоять на солнышке, поглядел вокруг и задумался.(35) «Боже мой! (36)Придумай хоть что-нибудь!» — завёл я диалог сам с собой. (37)»Я не знаю, что делать,» — ответило мне моё второе я.(38)«Погоди. Какие чувства ты испытываешь к нему сейчас? (39)Злость? (40) Точно! (41)Вот и зацепка! (42)Возвращаемся!»(43)Я вернулся в комнату.— (44)Все еще умираешь?— (45)А ты как думал?— (46)Вот упрямый осел.(47)Я подошёл ближе к Уолтеру — решил встал у него над душой.— (48)Хотя нет, никакой ты не осел — конь с норовом. (49)Подожди, мне надо собраться с мыслями, чтобы вывалить все разом.— (50)Давай поскорее, я уже отхожу,
(1)На седьмой странице был некролог: (2)«Тимоти Салливан. Компьютерный гений. (3)77 лет.».— (4)О боже! — вскричал Уолтер Грипп. —(5) Все кончено.— (6)Что кончено? — спросил я.— (7)Жить больше незачем. (8)Читай, — Уолтер встряхнул газетой.— (9) И что? — удивился я.— (10)Все мои враги мертвы.— (11)Радуйся! - засмеялся я— (12)Теперь у меня нет причин жить.— (13)Это почему?— (14)Ты не понимаешь. (15)Тим Салливан … (16)Я ненавидел его всей душой, всеми потрохами, всем своим существом.— (17)Ну и что?— (18) С его смертью исчез огонь.(19)Лицо Уолтера побелело.— (20)Какой еще огонь, - возмутился я.— (21)Пламяв моей груди, в моей душе, сокровенный огонь. (22)Он горел благодаря ему. (23)Он заставлял меня идти вперед. а теперь Салливан все испортил, он задул это пламя…(24)Ладно, пойду в кровать, буду бредить свои раны.— (25)Отойди от кровати, это глупо – на дворе день!— (26)Позвони в морг, какой там у них ассортимент надгробий. (27)Мне простую плиту, без ангелов. (28)Ты куда?— (29)На улицу, воздухом подышать.— (30)Вернешься, а меня, может, уже и не будет!— (31)Потерпишь, пока я поговорю с кем-нибудь, кто в здравом уме!— (32)С кем же это?— (33)С самим собой!(34)Я вышел постоять на солнышке, поглядел вокруг и задумался.(35) «Боже мой! (36)Придумай хоть что-нибудь!» — завёл я диалог сам с собой. (37)»Я не знаю, что делать,» - ответило мне моё второе я.(38)«Погоди. Какие чувства ты испытываешь к нему сейчас? (39)Злость? (40) Точно! (41)Вот и зацепка! (42)Возвращаемся!»(43)Я вернулся в комнату.— (44)Все еще умираешь?— (45)А ты как думал?— (46)Вот упрямый осел.(47)Я подошёл ближе к Уолтеру — решил встал у него над душой.— (48)Хотя нет, никакой ты не осел — конь с норовом. (49)Подожди, мне надо собраться с мыслями, чтобы вывалить все разом.— (50)Давай поскорее, я уже отхожу, — произнёс Уолтер.— (51)Сслушай!(52)Уолтер у заморгал:— (53)Ну чего тебе, мой старый друг, мой закадычный дружбан?— (54)Никакой я тебе не друг. (55) Раз уж ты собрался помирать, настала пора для исповеди.— (56)Так ведь это я должен исповедоваться.— (57)Сначала я! (58(Помнишь, в шестьдесят девятом была недостача наличных, ты еще тогда подумал, что Сэм Уиллис прихватил их с собой в Мексику?— (59)Конечно, Сэм, тогда украл бабки, кто же еще.— (60)Всё это моих рук дело, я прикарманил деньги и свалил на него!— (61)Ну, это не такой уж тяжкий грех, — произнес Уолтер. — (62)Теперь насчет школьного выпускного в пятьдесят восьмом. (63)Ты хотел, чтобы в тот вечер тебя сопровождала Мэри-Джейн Карузо. (64)Но я рассказал ей про тебя всякие гадости, и она отказалась!— — (65)Ты? — Уолтер вытаращил на меня глаза. — (66)Точно.(67)Уолтер ткнул кулаком подушку и лег, приподнявшись на локте.— (68)Потом была Генриетта Джордан.— (69)Бог мой, Генриетта. (70)Я был так влюблён в неё. (71)Потрясающее было лето.— (72)Благодаря мне оно для тебя закончилось.— (73)Что?! —(74) Она ведь бросила тебя, сказала, что ее мать при смерти и ей надо быть подле мамочки.—(75)Ты что, сбежал с Генриеттой?— (76)Точно.(77)Я говорил ещё много чего обидного, вдохновляясь собственной фантазией. (78)И злоба Уолтера крепла, а вместе с ней – и его жизненные силы.— (79)Чудовище! – всхлипнул он, свесив ноги с кровати. – (80)Мой лучший друг! (81)Я уничтожу тебя!— (82)Сначала поймай! (83)Что это ты делаешь?— (84)Вылезаю из кровати! (85)Иди сюда!— (86)Нетушки!— (87)Я уничтожу тебя! (88)Даже если на это уйдут годы! (89)Даже если на это уйдет целая вечность!— (90)Вечность! (91)Это круто! (92)Тада-да-дам! (93)Кем я тебе давеча был?— (94)Другом?— (95)Да, другом! (96)Я рассмеялся смехом врача-терапевта, выскочил за дверь и улыбнулся.Рэй Брэдбери: вопросы для сочинения рассказов
Как «Вельдт» бросает вызов нашим ожиданиям в отношении ролей, которые играют родители и дети?
В этом рассказе Джордж и Лидия заменены их автоматизированным домом. Эта замена происходит как в физическом плане — дом готовит, убирает и обеспечивает детей, так и в эмоциональном — ясли для детей — это отдушина, где они могут выражать свои мысли и желания.Канал общения больше не существует, и из-за этого разрушается семейная ячейка. Ответ на этот вопрос для эссе должен затрагивать эти проблемы, а также сравнивать их с традиционными ролями родитель / ребенок и тем, как они конфликтуют, а также предлагать потенциальное решение того, как Брэдбери представлял себе продуктивные отношения родитель / ребенок.
Поскольку путешествия во времени невозможны (по крайней мере, в настоящее время), какое сообщение, по вашему мнению, Брэдбери пытается передать в «Звуке грома», когда смерть бабочки радикально меняет будущее?
Это эссе должно углубиться в объяснение Трэвисом важности оставаться на пути антигравитации во время их пребывания в прошлом, подчеркивая, как он объясняет взаимосвязь всех живых существ как в прошлом, так и в будущем.Сегодня люди часто рассматривают свои действия как отдельные моменты, но, возможно, Брэдбери хотел, чтобы мы рассмотрели будущие последствия того, как мы действуем сегодня. Эта идея может быть применена к множеству современных проблем, таких как война и мир в международных отношениях, глобальное потепление и защита окружающей среды, а также экономические системы, в которых мы участвуем.
Какое значение имеет дом, читающий стихотворение Сары Тисдейл?
Ответ на этот вопрос должен относиться к временной шкале стихотворения, формулируя, что это единственный раз, когда дом напрямую обращается к одной из своих жительниц, г-же.Макклеллан. Кроме того, это происходит прямо перед тем, как дом начинает умирать и в конечном итоге разрушается. Идея о том, что «никто не возражал бы, ни птица, ни дерево, если бы человечество погибло окончательно», кажется, оказалась верной. В доме нет ни души, но дела идут своим чередом. Наконец, интересно, что это одно из любимых стихотворений миссис Макклеллан.
Как их пребывание на солнце изменило детей Венеры?
В этом ответе следует обсудить, как дети выглядели и вели себя до пребывания на солнце (бледные, апатичные и злые).В нем следует рассказать об их времени, проведенном на солнце, а также об их реакции, когда снова пошел дождь. Наконец, следует обсудить, как они себя вели после того, как вернулись с солнца, особенно их реакцию, когда они вспомнили, что Марго была заперта в туалете. В ответе следует также упомянуть о лечебных и животворных свойствах солнца.
Какое значение имеют действия именования и переименования в «Они были темными и златоглазыми»?
В ответе на этот вопрос должно быть указано, сколько раз вещи были названы, а затем переименованы в истории.Ответ также должен связывать действие переименования с воспоминаниями о доме, например, использование колонией имен Рузвельт, Форд и Рокфеллер. Наконец, ответ может связать центральное значение идентичности с процессом именования.
Согласны ли вы с тем, как муж и жена провели вместе последнюю ночь в «Последней ночи мира»? Используйте текстовые примеры в своей критике.
Ответ на этот вопрос во многом основан на личных мыслях и мнениях респондента.Помимо личных мыслей, ответ должен включать описание того, как семья пережила свою последнюю ночь. Они были спокойны и сделали все, как обычно. Они не пытались делать что-то необычное, что противоречит убеждению, что последние минуты нужно посвятить чему-то экстраординарному.
Как вы думаете, что ежегодно привлекает чудовище обратно к маяку?
Ответ на этот вопрос может касаться множества возможных факторов, тянущих монстра к маяку.Независимо от того, как строится ответ, в нем должны обсуждаться темы одиночества и товарищества. Кроме того, ответ должен указывать на то, почему монстр отступает, а затем возвращается ежегодно, даже после того, как осознает, что шум исходит от неодушевленного объекта.
Чем наше сегодняшнее общество в чем-то похоже на общество, описанное в «Пешеходе»?
Хотя наше общество не такое экстремальное, как описываемое, есть некоторые сходства, которые следует детализировать, например, наша привязанность к технологиям и склонность проводить слишком много времени в помещении.Многие врачи и эксперты критикуют наше население как группу, которая проводит слишком много времени внутри, вместо того, чтобы участвовать в более традиционных занятиях, таких как прогулки, чтение или качественное времяпрепровождение с другими. Кроме того, этот ответ должен учитывать различия наряду с сходствами, упомянутыми в начале ответа — мы не так далеко продвинулись с точки зрения технического прогресса.
Как то, как кто-то использует свой язык, влияет на понимание его сообщения? Используйте в своем ответе «Я тебя никогда не вижу».
Эффективный ответ сочетает в себе личный опыт и пример из «Я тебя никогда не вижу». Мистер Родригес путает свой фразу: «Я больше никогда тебя не увижу», и другие вокруг него не могут эффективно его понять. Учащийся должен учитывать моменты, когда они пытались пообщаться с друзьями или семьей, но не могли выразить себя так, как хотели.
Цензура — это справедливый акт?
Этот вопрос в первую очередь соответствует «Летающей машине», где казнят изобретателя летательного аппарата из-за потенциальных рисков, которые машина представляет для общества.Ответ на этот вопрос должен учитывать этическую дилемму технологических инноваций и то, как их регулировать, а также нужно ли их вообще регулировать. Хороший ответ на этот вопрос должен включать не только личные размышления учащегося по этому вопросу, но и конкретные примеры из рассказа, подтверждающие их мнение.
по Фаренгейту 451: Критические очерки | Рэй Брэдбери Художественная литература | Подготовка к тесту | Учебное пособие
Критические эссе Художественная литература Рэя Брэдбери
Введение
Назвать Рэя Брэдбери «писателем-фантастом» (это неточно) — обычное дело. Фактически, классификация его произведений как «научной фантастики» скорее затемняет, чем разъясняет работу Брэдбери. Читателю может быть полезно сделать краткий обзор художественной литературы Брэдбери, чтобы отсортировать различные типы художественной литературы, которую он пишет, а также рассмотреть различные способы понимания его работы, а не ошибочно отнести ее к узкой категории науки. художественная литература.
За пределами научной фантастики
Проницательный критик Питер Николлс, пишущий в « Science Fiction Encyclopedia » (Doubleday, 1979), не хочет помещать работы Брэдбери в жанр научной фантастики. Напротив, он находит темы Брэдбери «традиционно американскими» и говорит, что выбор Брэдбери «отображать их [его темы] в нескольких важных случаях в образах научной фантастики не делает РБ [Рэя Брэдбери] писателем в жанре научной фантастики, хотя его ранние годы были посвящены форме.Николлс заключает, что Брэдбери на самом деле является «причудливым фантазером из более древних традиций».
Гуманист Гилберт Хигет в своем «Введении» к The Vintage Bradbury (Vintage, 1965) соглашается с Николлсом. Он считает, что у Брэдбери были такие выдающиеся европейские предшественники, как Вилье де л’Иль-Адам (1840–1889), E.T.A. Хоффман (1776-1822), Герберт Уэллс (1866-1946) и (Джозеф) Редьярд Киплинг (1865-1936). Среди ранних американских фантастов Эдгар Аллан По (1809-1849), Амброуз Бирс (1842-1914), Х.П. Лавкрафт (1890-1937) и Чарльз Г. Финни (1905-1984). Фактически, цирк Финни доктора Лао (1935) оказал большое влияние на творчество Брэдбери. Отметим также, что единственные писатели-фантасты, которых Брэдбери постоянно упоминает, — это те, кого он считает своими «учителями» — Ли Брэкетт и Генри Каттнер.
Литературный критик и писатель Дж.Б. Пристли заметил, что, несмотря на то, что Брэдбери часто называют писателем-фантастом, Брэдбери «озабочен не гаджетами, а чувствами мужчин.Он творчески творит, и можно предположить, что он не просто выпускает вещи для нового и процветающего рынка [научной фантастики], но пытается выразить некоторые из своих глубочайших чувств ». Пристли предполагает, что за всеми сказками Брэдбери являются «глубокими чувствами тревоги, страха и вины».
Персонажи Брэдбери искренне ищут способ эффективно справиться с проблемой зла. Они жаждут узнать, кто они такие и как они могут полностью раскрыть свой потенциал, но в то же время эти же храбрые люди ужасно боятся стареть и умереть.
В результате того, что Брэдбери постоянно работает над темами, его тексты часто приобретают ярко выраженный евангельский тон, поскольку он всегда настаивает на том, что единственная надежда для мира лежит внутри человека. «Я очень поздно осознал, что мог бы стать прекрасным священником или министром», — признается Брэдбери. Истина этого утверждения заключается в том, что Брэдбери разоблачает человечество таким, какое оно есть, предлагая моральную поддержку, показывая людям, какими они могут быть. То есть Брэдбери пытается представить человечеству видение лучшего из всех миров — утопию.И для Брэдбери эта утопия достижима. Более того, философский идеализм Брэдбери утверждает, что как только люди обнаруживают и достигают этой утопии внутри себя, их вселенная соответственно улучшается. Однако, прежде чем человечество сможет достичь утопии Брэдбери, оно должно сначала победить или, по крайней мере, научиться адекватно справляться со злом, которое каждый час противостоит ему, испытывая чувство одиночества и неудовлетворенности. Это «зло» обычно заключается в неспособности людей полностью познать себя, страхе старения и страхе смерти.
Использование изображений
Сосредоточенность на смерти пронизывает все произведения Брэдбери, и наряду со смертью он проявляет глубокий интерес к темам обмана, неудовлетворенности собой, реальности зла и того, как с ним бороться, а также к достижению самопознания. Как и следовало ожидать, эти концепции воплощены в традиционных образах: образы оврагов, зеркальные образы, водные образы, карнавальные образы, образы солнца и огня, а также противостояние света и тьмы, добра и зла.
В частности, как физические, так и психологические аспекты смерти и умирания исследуются посредством использования Брэдбери образов оврагов. Овраг (определяемый как длинная глубокая впадина на поверхности земли, особенно та, которая образовалась под действием ручья) используется, чтобы показать, что, как и жизнь, многие вещи, существующие на этой Земле, меняются. Брэдбери считает, что если мы сможем взглянуть в лицо и понять нашу собственную индивидуальную, окончательную смерть, тогда мы сможем ценить себя и свою жизнь в более полной степени. Он считает, что как писатель и читатель необходимо «встретить, познать, прожевать и проглотить смерть» и изгнать ее из подсознания, чтобы нам не приходилось думать о ней все время.Только тогда мы сможем продолжить наш настоящий бизнес — жить.
Часто Брэдбери также использует изображения, связанные с масками. Маски, конечно, часто ассоциируются с обманом, обманом и играми. Надеть маску — значит уметь имитировать, но если мы надеваем маску, мы позволяем себе скрывать свои чувства. Поэтому в работах Брэдбери маска всегда является привлекательным, но опасным элементом.
Зеркальные образы в рассказах Брэдбери часто иллюстрируют тему неудовлетворенности собой.В некоторых случаях Брэдбери также использует зеркальные образы как эмблему реальности, изображая наше восхищение тем, что зеркала говорят нам о нас самих. Однако упоминание этого зеркального образа не является полным без упоминания антитезы реальности, то есть фантазии. Зеркало Брэдбери также позволяет нам представить себя во всем великолепии, которое мы хотим видеть, а также такими, какими мы хотим, чтобы нас видели другие. Кроме того, любому анализу зеркальных образов присущ консервативный взгляд Брэдбери, согласно которому мы — только те, кто мы есть, и любая попытка изменить себя может привести только к катастрофе.
Карнавальные образы Брэдбери — это яркий прием, который он часто использует, чтобы эффективно сосредоточиться на присутствии зла как реальной силы в мире. Изучение его карнавальных образов показывает его веру в то, что потенциал зла существует в дремлющей форме в каждом из нас. Иными словами, Брэдбери считает, что, если мы не будем поддерживать хорошее в себе в надлежащем состоянии, активно применяя его, мы потеряем способность бороться со злом, тем самым позволяя злу расти и становиться могущественным.
Битва между добром и злом появляется в нескольких изображениях, содержащихся в работах Брэдбери.Одним из таких изображений является солнце, которое символически функционирует как источник жизни, а также как символ целостности человечества. Проще говоря, для Брэдбери свет — добро, а тьма — зло.
Однако ряд историй Брэдбери идет еще дальше, используя изображения солнца в качестве символа Бога и обещания бессмертия. Точно так же образы огня Брэдбери сосредоточены на теме победы добра над злом. Соответственно, образы огня Брэдбери и его образы солнца действуют рука об руку, потому что можно символически рассматривать огонь как земного представителя Солнца.Работы, наиболее конкретно посвященные образам огня, содержат наиболее важные социальные комментарии Брэдбери относительно состояния мира, каким он его видит. Его самые горячие призывы к искусству и гуманитарным наукам, а не к стерильным технологиям, происходят в историях, в которых используются образы солнца и огня.
Еще одно изображение, которое Брэдбери часто использует, чтобы показать возможности преодоления зла в мире, — это улыбка. Улыбка и смех, по словам Брэдбери, черпают свою силу от своего предка — любви.Брэдбери считает, что любовь — это самая сильная и очеловечивающая сила, которой обладает человек.
Наше знание смерти как части жизни, наше обучение тому, как лучше понять, кто и что мы есть, наше принятие зла, а также добро в этом мире, и наша борьба за сдерживание зла — это открытия, которые дают нам более широкий понимание самих себя.
Брэдбери также представляет это самопознание в своих рассказах, используя образы воды. Брэдбери использует изображения воды в традиционном смысле — то есть, чтобы предложить сам источник жизни и переход жизненного цикла от одной фазы к другой.Водные изображения также изображают тему возрождения, возрождения и очищения, которую Брэдбери также использует в своих трудах. Он включает образ возрождения в свою тему «праздновать жизнь». Брэдбери призывает нас наслаждаться жизнью, несмотря на жизненные трудности, вместо того, чтобы искать жизненную рутину из-за ее трудностей.
Брэдбери возлагает большие надежды на будущее человека и обретение человеком максимально полноценной жизни (утопия). Он показывает своим читателям утопический мир, который может возникнуть, если они прислушаются к его советам, и описывает ужасы, которые могут возникнуть, если не остановить определенные современные тенденции (например, жадность, зависимость от технологий, государственный контроль).Брэдбери всегда предполагает, что Земля может быть лучшим из возможных миров, и он также предполагает, что человечество, когда оно вступит в борьбу с самим собой, может сделать мир местом, в котором мы все можем быть такими же свободными и счастливыми, как и мы. когда-либо мечтал.
,Авторское исследовательское эссе — Рэй Брэдбери, образец эссе
2 страницы, 865 слов
Фантастическое воображение Рэя Брэдбери возникло в его юном прошлом. Брэдбери был трудолюбивым мальчиком с богатым воображением, который жил в маленьком городке Уокиган, штат Иллинойс. Практически каждое раннее описание Брэдбери подросткового возраста личным знакомым говорит о неизменных способностях, непоколебимом добродушие, постоянном шутовстве и самоуничижении (Moskowitz 357).
Он написал много интригующих фантастических рассказов, включая «451 градус по Фаренгейту», «Марсианские хроники» и «Something Wicked This Way Comes».В детстве его очень вдохновляли два волшебника, мистер Электрико и Блэкстоун. Раннее знакомство Брэдбери с театром вызвало страх, о котором он часто пишет. Брэдбери также был знаком со многими классическими книгами и писателями. Детские переживания Рэя Брэдбери привели его к тому, что он писал странные и загадочные романы, что отличает его от других писателей-фантастов.
Примерно в возрасте двенадцати лет молодой Рэй Брэдбери забрел на карнавал братьев Дилл, где встретил двух волшебников, мистера Брэдбери.Электро и Блэкстоун. Эти двое мужчин сильно повлияли бы на Брэдбери и его интересы. Мистер Электрико посвятил двенадцатилетнего Рэя Брэдбери своим электрическим мечом в рыцари и сказал: «Живи вечно». Парнишка из Уокегана подумал, что это было величайшее из того, что он когда-либо слышал (Schoettler 4E).
2 страницы, 998 слов
Очерк Рэя Брэдбери 3
… технология. (МакНелли 917-922) РАБОТАЕТ СТРАНИЦА СИТЕС «Брэдбери, Рэй» Энциклопедия Коллиера 1993 изд. «Биография Рэя Брэдбери» (12-4-95) http: // www.brookingsbook … ht m (10 апреля 2000) Снодграсс, Мэри Эллен «Брэдбери, Рэй» Энциклопедия утопической литературы Санта-Барбара ABC-CLIO, 1995, … победить их страхи так же, как Me.Electrico сделал для него. Есть одна ирония в отношении Рэя Брэдбери, в этих книгах он любит …
Сборник рассказов Брэдбери «Человек в иллюстрациях» появился в тот день, когда он встретил «Татуировщика» во время прогулки по карнавалу с мистером Электрико (Schoettler 4E).
Брэдбери всерьез начал писать в конце лета 1932 года, летом после того, как г.Electrico прибыл в Уокиган с карнавалом братьев Дилл (Schoettler 4E).
Другой фокусник, Блэкстоун, также выступал на Карнавале братьев Дилл. Брэдбери развил интерес к драме и актерскому мастерству, а после того, как он стал свидетелем выступления фокусника Блэкстоуна, всю жизнь увлекся магией (Джонсон 2).
Без этих влияний на жизнь Брэдбери его стиль письма, скорее всего, был бы другим или вообще не существовал бы.
Театр также придал Брэдбери красочный и загадочный стиль.Его мать, Эстер Брэдбери, была большим поклонником кино, и она передала этот энтузиазм своему сыну (Джонсон 1).
Его мать, очарованная вновь обретенными киносеансами, часто водила юного Рэя в эти таинственные темные кинотеатры, где он смотрел немое кино с широко раскрытыми глазами (Нинтцель 2).
Брэдбери помнит тьму театров, где у него развился страх темноты. Брэдбери сказал, что вы должны знать страхи и опасения, прежде чем писать о них (Moskowitz 355).
Увлечение Брэдбери фэнтези также выросло из большого количества книг, которые он прочитал в детские годы. Брэдбери всегда увлекался фэнтези, потому что прежде, чем он научился читать, его мать прочитала ему серию «Оз», а его тетя позволила ему прямо Эдгара Аллена По (Московиц 355).
Когда он стал достаточно взрослым, чтобы выбирать материалы для чтения, мальчик быстро полюбил рассказы Эдгара Райса Берроуза и героев комиксов Флэша Гордона, Бака Роджерса и принца Валианта (Джонсон 1).
В детстве Брэдбери также поощряли читать классические скандинавские, римские и греческие мифы (Джонсон 1).
Все эти влияния проявляются во многих его романах, таких как «Истории Рэя Брэдбери», «Человек в иллюстрациях», «Вино из одуванчиков», «451 градус по Фаренгейту» и «Марсианские хроники». Волшебники и цирк подарили его книгам таинственные декорации Дома ужасов Стендаля и странную марсианскую психиатрическую лечебницу. Они также проявились в некоторых причудливых персонажах, таких как Стендаль, Томас Гомес и телепатический инопланетянин.Театр способствовал его страху перед темнотой, что приводило в ужас читателя в «Марсианских хрониках» во время убийства команды экспедиции и в «Доме ужасов» Стендаля. Некоторые фильмы также вызвали у него интерес к будущему и к тому, как он видел отсутствие человеческого уважения в будущем, как, например, в скоростных автомагистралях, на которых сотни людей были убиты при температуре 451 градуса по Фаренгейту. Классические книги, которые он читал, также породили идеи. для сюжетов для некоторых из написанных им романов, таких как «Марсианские хроники» и «451 градус по Фаренгейту».Комиксы дали ему некоторые идеи о футуристических силах и повлияли на его взгляд на героев. Эти взгляды проявились в опасно смелых персонажах Монтэга и Иллы. Монтэг был отважным пожарным в 451 градусе по Фаренгейту, который пошел против всех законов общества, просто чтобы прочитать книгу. В «Марсианских хрониках» Илла была марсианкой, которая пошла против воли своего мужа, когда она приняла людей. Эти влияния обеспечивают ему захватывающий стиль письма, который держит читателя в опасной близости от романа.Примером этого является убийство команды экспедиции в «Марсианских хрониках». Брэдбери создает ощущение напряжения, и читатель почти испытывает ужас, когда капитан понимает, что дом — это тщательно продуманная уловка, и его вот-вот убьют.
2 страницы, 723 слова
The Essay on Analysis Paper: Zinsser’s Book on Writing
Как я могу, как писатель, найти баланс между написанием для себя и для моих читателей, не жертвуя другим? Это вопрос, который меня поразил, когда я читал книгу Зинссера «Хорошее письмо» и ту, которую он представляет.В его книге писателей поощряют придерживаться стиля, который им подходит, но при этом привлекает и удерживает внимание читателей. Что, если мой стиль не привлекает читателей? Что, если что …
Без этих событий и происшествий в жизни Рэя Брэдбери он не был бы тем писателем, которым он является сегодня. Без этих влияний его уникальный и захватывающий стиль письма не существовал бы. Детские переживания Рэя Брэдбери привели его к тому, что он писал странные и загадочные романы, что отличает его от других писателей-фантастов.
,Рэй Брэдбери Анализ историй, эссе
Эссе № 1В рассказах Рэя Брэдбери «Вельд» и «Туманный рог» переплетаются сюжет, тема и характеристика. Персонажи каждого персонажа помогают развивать сюжет и тему в каждой истории. Это важно, потому что персонажи являются личностями истории и необходимы для продвижения сюжета, а также для удержания читателя особой интриги, которую обеспечивает их диалог.В «Туманном роге» автор использует главного персонажа Макданна, чтобы рассказать историю. Тем самым автор объединил характеристику и сюжет. Позволяя Макданну представить перспективу того, почему морское чудовище отправляется к маяку, автор проецирует личность персонажа на монстра, потому что у Макданна нет возможности полностью понять, что происходит в его уме. Без Макданна, представившего эту перспективу, в сюжете не было бы движения, а история не могла бы продолжаться и не имела бы глубины.Автор устанавливает двух персонажей так, чтобы Макданн мог относиться к монстру через схожий образ жизни, что позволяет МакДанну, в первую очередь, дать перспективу. Макданн демонстрирует понимание монстра в том, что он один в вечно меняющемся мире, как и он. В то время как у Макданна есть его компаньон, Джонни, он является лишь временным исправлением его общей изоляции по сравнению с тем, как маяк — временным компаньоном монстра. В результате того, что автор переплетает двух персонажей на этом уровне, автор теперь может использовать описания Макданна эмоций монстра, чтобы обеспечить читателю глубину и интригу.Автор создает эту глубину и интригу через диалог Макданна со своим спутником. Описание монстра Макданном очень эмоционально заряжено, и он говорит так, как будто он хорошо знает монстра, вплоть до сочувствия на личном уровне, например: «Кто-то всегда ждет кого-то, кто никогда не возвращается домой. Всегда кто-то любит нечто большее, чем эта штука любит их. И через некоторое время …
Продолжить чтение
Присоединяйтесь к StudyMode, чтобы прочитать полный документ
,
Leave A Comment