Сжать текст я как безумный выскочил на крыльцо: Помогите сжать текст)я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в пятигорск. я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.  солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. я скакал, задыхаясь от нетерпенья. мысль не застать уже ее в пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. при возможности потерять ее навеки вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… и между тем я все скакал, погоняя беспощадно. и вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… оставалось пять верст до ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.  все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.  и долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.  когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.  мне, однако, приятно, что я могу плакать! впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.  все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (м. ю. лермонтов. герой нашего времени) — Знания.org

Помогите сжать текст)я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в пятигорск. я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.  солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. я скакал, задыхаясь от нетерпенья. мысль не застать уже ее в пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. при возможности потерять ее навеки вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… и между тем я все скакал, погоняя беспощадно. и вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… оставалось пять верст до ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.  все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.  и долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.  когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.  мне, однако, приятно, что я могу плакать! впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.  все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (м. ю. лермонтов. герой нашего времени) — Знания.org

Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.
  Солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. Подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. Я скакал, задыхаясь от нетерпенья. Мысль не застать уже ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! Бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… И между тем я все скакал, погоняя беспощадно. И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… Оставалось пять верст до Ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.

  Все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! Но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. Попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.
  И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. Душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.

  Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
  Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.
  Все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени)

Нужно сжать этот текст до 70 слов:Я как безумный выскочил на крыльцо,прыгнул на своего Черкеса,которого водили по двору,и пустил

Нужно сжать этот текст до 70 слов:

Я как безумный выскочил на крыльцо,прыгнул на своего Черкеса,которого водили по двору,и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск.

Я беспощадно подгонял измученного коня,который,храпя и весь пене,мчал меня по каменистой дороге.

Солнце уже спрятолось в черной тцче, отдыхавшей на хребте забадных гор;в ущелье стало темно и сыро.Подкумок,Пробираясь по камням,ревел глухо и однообразно.Я скакал,задыаясь от нетерпенья.Мысль не застать ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце.Одну минуту, еще руку..Я молился,проклинал,плакал,смеялся..Нет,ничто не выразит моего беспокойства,отчаяния!При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете-дороже жизни,чести,счастья!Бог знает, каакие странные,какие бешеные замыслы роились в голове моей..И между тем я все скакал,погоняя беспощадно.И вот я стал замечать,что конь мой тяжелее дышит;он раза два ужспотыкнулся на ровном месте..Оставалось пять верст до Ессентуков-казачьей станицы,где я мог пересесть на другую лошадь.

Все было бы спасено, если бы у моего коня достало сил еще на десять минут.Но вдруг,поднимаясь из небольшого оврага,при выезде из гор,на крутом повороте,он грянул о землю.Я проворно соскочил,хочу поднять его,дергаю за повод-напрасно:едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы;чрез несколько минут он издох;я остался в степи один,потеряв последнию надежду;попробывал идти пешком-ноги мои подкосились;изнуренный тревогами дня и бессонницей,я упал на мокрую землю и,как ребонок,заплакал.

И долго я лежал неподвижно и плакал горько,не стараясь удерживать слез и рыданий;я думал,грдуь моя разорвется;вся моя твердость,все мое хладнокровие исчезли как дым;душа обессилела,рассудок замолк,и,если бы в ту минуту кто-нибудь меня увидел,он бы с презрением отвенулся.

Когда ночная роса игорный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок,то я понял,что гнаться за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно.Чего мне еще надобно?-ее видеть?-зачем? не все ли кончено между нами?Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний,а после него нам только труднее будет расставаться <…>

Я возратился в Кисловодск в пять часов утра,бросился на постель и заснул сном Наполеона после Ватерлоо.

Помогите сжать текст)я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в пятигорск. я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.  солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. я скакал, задыхаясь от нетерпенья. мысль не застать уже ее в пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. при возможности потерять ее навеки вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… и между тем я все скакал, погоняя беспощадно. и вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… оставалось пять верст до ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.  все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.  и долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.  когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.  мне, однако, приятно, что я могу плакать! впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.  все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (м. ю. лермонтов. герой нашего времени) — Знания.site

Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.
  Солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. Подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. Я скакал, задыхаясь от нетерпенья. Мысль не застать уже ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! Бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… И между тем я все скакал, погоняя беспощадно. И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… Оставалось пять верст до Ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.

  Все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! Но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. Попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.
  И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. Душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.
  Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
  Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.
  Все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени)

Помогите сжать текст)

Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.
  Солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. Подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. Я скакал, задыхаясь от нетерпенья. Мысль не застать уже ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! Бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… И между тем я все скакал, погоняя беспощадно. И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… Оставалось пять верст до Ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.

  Все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! Но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. Попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.
  И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. Душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.
  Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
  Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.
  Все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени)

Сократите текст Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск?

Сократите текст Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск.

Я беспощадно погонял измученного коня, который, хрипя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.

Солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор ; в ущелье стало темно и сыро.

Подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно.

Я скакал, задыхаясь от нетерпения.

Мысль не застать уже ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце!

— одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ей руку.

Я молился, проклинал плакал, смеялся.

Нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния.

При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!

Бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей.

И между тем я все скакал, погоняя беспощадно.

И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит ; он раза два уж споткнулся на ровном месте.

Оставалось пять верст до Ессентуков — казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.

Все было бы спасено, если бы у моего коня достало сил еще на десять минут!

Но вдруг поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю.

Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно : едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы ; через несколько минут он издох ; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду ; попробовал идти пешком — ноги мои подкосились ; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и как ребенок заплакал.

И долго я лежал неподвижно и плакал горько, не стараясь удерживать слез и рыданий ; я думал, грудь моя разорвется ; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли как дым.

Душа обессилела, рассудок замолк, и если бы в эту минуту кто — нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.

Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горячую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно.

Чего мне еще надобно?

— ее видеть?

— зачем?

Не все ли кончено между нами?

Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.

Вы зашли на страницу вопроса Сократите текст Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск?, который относится к категории Русский язык. По уровню сложности вопрос соответствует учебной программе для учащихся 5 — 9 классов. В этой же категории вы найдете ответ и на другие, похожие вопросы по теме, найти который можно с помощью автоматической системы «умный поиск». Интересную информацию можно найти в комментариях-ответах пользователей, с которыми есть обратная связь для обсуждения темы. Если предложенные варианты ответов не удовлетворяют, создайте свой вариант запроса в верхней строке.

Нужно сжать этот текст до 70 слов : Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск?

Нужно сжать этот текст до 70 слов : Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск.

Я беспощадно подгонял измученного коня, который, храпя и весь пене, мчал меня по каменистой дороге.

Солнце уже спрятолось в черной тцче, отдыхавшей на хребте забадных гор ; в ущелье стало темно и сыро.

Подкумок, Пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно.

Я скакал, задыаясь от нетерпенья.

Мысль не застать ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце.

Одну минуту, еще руку.

Я молился, проклинал, плакал, смеялся.

Нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!

При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!

Бог знает, каакие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей.

И между тем я все скакал, погоняя беспощадно.

И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит ; он раза два ужспотыкнулся на ровном месте.

Оставалось пять верст до Ессентуков — казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.

Все было бы спасено, если бы у моего коня достало сил еще на десять минут.

Но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянул о землю.

Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно : едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы ; чрез несколько минут он издох ; я остался в степи один, потеряв последнию надежду ; попробывал идти пешком — ноги мои подкосились ; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую землю и, как ребонок, заплакал.

И долго я лежал неподвижно и плакал горько, не стараясь удерживать слез и рыданий ; я думал, грдуь моя разорвется ; вся моя твердость, все мое хладнокровие исчезли как дым ; душа обессилела, рассудок замолк, и, если бы в ту минуту кто — нибудь меня увидел, он бы с презрением отвенулся.

Когда ночная роса игорный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно.

Чего мне еще надобно?

— ее видеть?

— зачем?

Не все ли кончено между нами?

Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться &lt ; .

&gt ; Я возратился в Кисловодск в пять часов утра, бросился на постель и заснул сном Наполеона после Ватерлоо.

На этой странице находится ответ на вопрос Нужно сжать этот текст до 70 слов : Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск?, из категории Русский язык, соответствующий программе для 5 — 9 классов. Чтобы посмотреть другие ответы воспользуйтесь «умным поиском»: с помощью ключевых слов подберите похожие вопросы и ответы в категории Русский язык. Ответ, полностью соответствующий критериям вашего поиска, можно найти с помощью простого интерфейса: нажмите кнопку вверху страницы и сформулируйте вопрос иначе. Обратите внимание на варианты ответов других пользователей, которые можно не только просмотреть, но и прокомментировать.

Помогите сжать текст)Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса,…

Помогите сжать текст)

Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.
Солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. Подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. Я скакал, задыхаясь от нетерпенья. Мысль не застать уже ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! Бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… И между тем я все скакал, погоняя беспощадно. И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… Оставалось пять верст до Ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.
Все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! Но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. Попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.
И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. Душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.
Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.
Все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени)

Герой нашего времени – изложение

 
Вариант изложения 1.

Я как безумный выбежал во двор и вскочил на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял своего измученного коня, который, тяжело храпя и весь в пене, мчал меня по дороге.
Солнце уже спряталось за черной тучей, в ущелье стало темно и сыро. Мысль о том, что я могу не застать се, молотком ударяла мне в сердце. Еще раз увидеть ее, проститься, пожать ей руку. Я молился, злился, проклинал все на свете — ничто не сможет выразить моего состояния! От мысли, что я могу потерять ее навсегда, Вера стала для меня самым дорогим в жизни, дороже чести, жизни, счастья! Бог знает, какие мысли появились у меня в тот момент в голове! Между тем я все скакал и скакал. Неожиданно я стал замечать, что конь мой начал тяжелее дышать, пару раз уж споткнулся на ровном месте… До Ессентуков, где бы я мог поменять коня, оставалось еще верст пять.
Все было бы спасено, если бы мой конь продержался еще хотя бы минут десять, но вдруг, поднимаясь на холм, выходя из гор, на крутом повороте он рухнул на землю Я проворно соскочил на землю, хотел поднять его, но из груди коня вырвался лишь тяжелый вздох — он издох. И вот я остался один посреди степи. Попробовал идти пешком, но ноги мои подкашивались. Изнуренный бессонной ночью и тревогами, я упал на траву и, как ребенок, заплакал.
Я долго лежал на траве и плакал, не сдерживая рыданий и слез. Я думал, грудь моя разорвется, все мое хладнокровие и вся моя твердость исчезли как дым. Рассудок мой замолк, душа обессилела, и если бы кто-нибудь в эту минуту увидел меня, он бы с презрением отвернулся.
Горный ветер и ночная роса остудили мою горящую голову, и мысли мои пришли в обычный порядок. Я понял, что гнаться за погибшим счастьем было бессмысленно. Что я хотел от нее? Увидеть? Зачем? Не все ли кончено между нами? Последний поцелуй не обогатит наших воспоминаний, и после нам будет лишь сложнее расстаться.
Мне, тем не менее, приятно, что я могу плакать! Правда, может быть, причина этому расстроенные нервы, бессонница, пара минут перед дулом пистолета и пустой желудок.
Все к лучшему! Выражаясь военным языком, это новое страдание сделало во мне счастливую диверсию. Плакать просто здорово! И если бы я не проехался верхом и не возвращался бы обратно пешком пятнадцать верст, в эту ночью я бы опять не смог сомкнуть глаз.
Что вы можете сказать о характере Печорина на основании данного текста?
На основании данного отрывка можно сказать, что Печорин не такой уж хладнокровный человек, каким хочет казаться. Оʜ и сам призʜается, что обычʜые холодʜость и твердость покиʜули его в тот момеʜт, когда оʜ поʜял, что прошлого уже ʜе верʜешь. Печориʜ плачет, и сам оʜ этому рад. Оʜ рад, что ʜакоʜец-то может вылить свои чувства и не держать их постоянно в себе.
Также можно сказать, что Печорин — реалистичный человек. Поддавшись порыву, он скачет в Пятигорск, но, хорошенько подумав, он понимает, что не зависящие от него обстоятельства слишком сильны и он не сможет изменить сложившуюся ситуацию, он отступает, понимая, что все его усилия будут тщетны.
Печорин (это видно даже из такого маленького отрывка) — человек очень сложный, и в его характере непросто разобраться.
 
Вариант изложения 2.
Я прыгнул на Черкеса и пустился по дороге в Пятигорск.
Солнце уже спряталось за черной тучей, и в ущелье было холодно и сыро. Мысль, что я могу не застать ее в Пятигорске, молотком ударялась в сердце! Еще раз увидеть ее, проститься, пожать руку! Я молился, злился, проклинал асе на свете — ничто не сможет передать моего состояния! При мысли о том, что я могу потерять ее навсегда, Вера стала для меня самым дорогим на свете, дороже жизни, чести. Между тем я скакал, беспощадно погоняя. Конь тяжело храпел, два раза споткнулся на ровном месте. До Ессентуков, где бы я смог поменять коня, оставалось верст пять.
Все было бы хорошо, если у коня осталось сил еще минут на пять, но, выходя из крутого поворота, он рухнул на землю. Я ловко соскочил на землю, хотел поднять коня — но он издох. Я остался один посреди степи. Хотел идти пешком, но ноги подкашивались. Изможденный тревогами и бессонницей, я упал на землю и заплакал, как ребенок.
Я плакал долго и горько, не удерживая рыданий. Вся моя твердость покинула меня в тот момент. Если бы кто-нибудь тогда увидел меня, он бы отвернулся с презрением.
Роса и ночной горный ветер остудили мою голову и привели мысли в порядок. Я понял, что мне незачем ее видеть, это ничего не изменит, а прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, и нам будет потом лишь сложнее расстаться.
Мне было приятно, что я могу плакать, хотя, наверное, причиной тому бессонница, расстроенные нервы, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.
Все делается к лучшему! Из-за этого переживания я смог заплакать, а плакать здорово. Кроме того, если бы я не проскакал верхом и не прошел на обратном пути пятнадцать верст, мне бы и в эту ночь не удалось сомкнуть глаз.
Какие особенности лермонтовской прозы проявились в данном тексте?
Роман «Герой нашего времени», главным героем которого является Печорин — это произведеʜие с философским содержаʜием. Создавая своего героя, Лермоʜтов хотел показать портрет пороков всего общества. Роман отличается тонким психологизмом, и данный отрывок не исключение. Автор показывает все чувства и мысли героя, читатель переживает за него, он очень сильно чувствует то, что испытывает Печорин. Лермонтову интереснее не поступки героя, а его внутренние переживания.
 
Вариант изложения 3.

Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.
Солнце уже спряталось в черной туче, отдыхавшей на гребне западных гор; в ущелье стало темно и сыро. Подкумок, пробираясь по камням, ревел глухо и однообразно. Я скакал, задыхаясь от нетерпенья. Мысль не застать уже ее в Пятигорске молотком ударяла мне в сердце! — одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку… Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!.. При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья! Бог знает, какие странные, какие бешеные замыслы роились в голове моей… И между тем я все скакал, погоняя беспощадно. И вот я стал замечать, что конь мой тяжелее дышит; он раза два уж спотыкнулся на ровном месте… Оставалось пять верст до Ессентуков, казачьей станицы, где я мог пересесть на другую лошадь.
Все было бы спасено, если б у моего коня достало сил еще на десять минут! Но вдруг, поднимаясь из небольшого оврага, при выезде из гор, на крутом повороте, он грянулся о землю. Я проворно соскочил, хочу поднять его, дергаю за повод — напрасно; едва слышный стон вырвался сквозь стиснутые его зубы; через несколько минут он издох; я остался в степи один, потеряв последнюю надежду. Попробовал идти пешком — ноги мои подкосились; изнуренный тревогами дня и бессонницей, я упал на мокрую траву и, как ребенок, заплакал.
И долго я лежал неподвижно, и плакал, горько, не стараясь удерживать слез и рыданий; я думал, грудь моя разорвется; вся моя твердость, все мое хладнокровие — исчезли, как дым. Душа обессилела, рассудок замолк, и если б в эту минуту кто-нибудь меня увидел, он бы с презрением отвернулся.
Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горящую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастием бесполезно и безрассудно. Чего мне еще надобно? — ее видеть? — зачем? не все ли кончено между нами? Один горький прощальный поцелуй не обогатит моих воспоминаний, а после него нам только труднее будет расставаться.
Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и пустой желудок.
Все к лучшему! это новое страдание, говоря военным слогом, сделало во мне счастливую диверсию. Плакать здорово; и потом, вероятно, если б я не проехался верхом и не был принужден на обратном пути пройти пятнадцать верст, то и эту ночь сон не сомкнул бы глаз моих. (428 слов) (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени)
Перескажите отрывок из романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» от первого лица. Ответьте на вопрос: «Что вы можете сказать о характере Печорина на основании данного текста?»
Кратко перескажите (изложите) содержание данного текста.
Ответьте на вопрос: «Какие особенности лермонтовской прозы проявились в данном тексте?»

Приводной Генератор

Что все это значит? Генератор чуши создает бессмысленные строки символов на основе частот последовательностей в исходном тексте.

Какой «порядок» чуши? Он измеряет, сколько информации об исходном тексте сохраняется в сгенерированной чепухе. Чушь Order-0 выбирает символы на основе их общей частоты в исходном тексте, игнорируя всю информацию о последовательности. Бред Порядка-1 берет каждый символ исходного текста и подсчитывает частоты всех символов, которые, возможно, могут следовать за ним.Эти частоты дают таблицу вероятностей для следующего бессмысленного персонажа. (Например, q почти всегда сопровождается u на английском языке.) В бреде Order- n используются блоки из n символов для определения вероятностей следующих друг за другом символов.

Что делает флажок быстрого режима? Эффект пишущей машинки, в котором чушь появляется символ за символом, создается путем преднамеренного замедления вычислений. Если вы торопитесь, вы можете обойтись без этой иллюзии.

Как насчет «Рекурсии»? Зачем мне это нужно? Чтобы узнать, что происходит, когда выход процесса заброса возвращается на вход. Нажатие кнопки делает текущий текст бессмысленного текста новым исходным текстом. Нажмите «Go», чтобы сделать рекурсивную чушь.

Почему Пушкинский Евгений Онегин ? Интеллектуальные корни этого упражнения восходят к работе русского математика А. А. Маркова, наиболее влиятельная статья которого на эту тему была озаглавлена ​​«Пример статистического исследования текста Евгений Онегин о соединении выборок в цепочки».«

Как выбрать новый исходный текст? Тексты нескольких авторов, включая Чосера, Данте, Спакспира и По, доступны в меню. В некоторых браузерах вы также можете выбрать документ из своей локальной файловой системы для использования в качестве исходного текста. (Если вы не видите кнопку «Выбрать файл» в нижней части панели «Исходный текст», ваш браузер не поддерживает протокол чтения файлов.)

Какие типы файлов я могу выбрать? Обычные текстовые файлы, пожалуйста.Некоторые браузеры не позволяют выбрать что-либо еще. Если вам удастся обойти меры безопасности и загрузить файл Word или PDF, я не несу ответственности за то, что может произойти дальше. Ты сам по себе, без шлема катишься.

Даже с обычным текстовым файлом я вижу странные символы в чепухе. Откуда они? Интернет сломан. В конце концов, простые текстовые файлы не так уж и просты; они используют десятки различных кодировок битовых шаблонов для представления одних и тех же символов.Если можете, выберите файл в кодировке UTF-8.

Что вы сделали с моим текстовым файлом? Все это сведено в один длинный абзац. Разрывы строк преобразуются в пробелы. Это влияет только на копию здесь, в программе чуши; оригинал не тронут.

Драйвер иногда зацикливается, многократно повторяя одну и ту же короткую фразу. Почему? Это называется проблема с бананом. См. Обсуждение бит-плеера здесь.

Как сохранить мои чуши? Копирование и вставка, вероятно, лучше всего.

Разрешить этой программе читать файлы с моего диска — это угроза безопасности? Да, я мог бы перехватывать все выбранные вами файлы, загружать их на свой сервер и накапливать секретный архив вещей, которые люди любят болтать, чтобы я мог лучше ориентироваться на моих читателей для бессмысленной рекламы. Как оказалось, я ничего из этого не делаю. На мой сервер ничего не выгружается; вся эта чушь происходит на вашем собственном компьютере. Но у вас есть только мое слово, если вы внимательно не проверили JavaScript, работающий в окне вашего браузера.Как правило, стоит быть осторожным с веб-сайтами, которым нужен доступ к вашему локальному диску.

Где я могу узнать больше? См. Этот элемент в бит-плеере и мою колонку «Первые звенья в цепи Маркова» в American Scientist .

Могу я увидеть исходный код? Конечно. Загрузите этот zip-архив.

Hard Times, Les Edgerton: Cover Reveal + Excerpt

«

Hard Times — лучший нуар-кантри, который я читал за долгое время.Остроумная, холодноглазая история любви и ненависти в их наиболее явных проявлениях, она достойна гордости на полке рядом с Уильямом Гаем и Дэниелом Вудреллом », — Скотт Филлипс, автор Ice Harvest и That Левый поворот на Альбукерке

Взгляните сначала на обложку

Hard Times Леса Эдгертона (Bronzeville Books, декабрь 2020, дизайн Реджинальд Пуллиам) и читайте новый отрывок!

---

Я держу во мне зверя, ангела и безумца.

— Дилан Томас

Арифметическая премия

Однажды, в третьем классе мисс Векслер, Амелия Лаксо выиграла арифметический приз. Она получила сертификат и золотую авторучку от мисс Векслер и кровавый нос от Арнольда Кричина, который поймал ее по дороге домой, выпрыгивая из-за зарослей ежевики вдоль ручья Будро, примерно в миле от ее дома. Прежде чем она поняла, что происходит, он ударил ее, схватил бумагу и разорвал ее надвое.

Почему ты это сделал? — сказала она, вставая, одной рукой смахивая грязь со своей рубашки, вытирая кровь с носа на тыльной стороне другой руки. Она сжала кулак и шагнула к мальчику.

— Причина

, — сказал Арнольд. Тупая девчонка. Он впился в нее взглядом, бросил куски свидетельства и побежал обратно, к своему дому.

Позже, в уборной, она снова склеила их и положила в обувную коробку, которую спрятала в сарае. На следующее утро, в субботу, она молча работала со своей матерью, взяв рубашки, которые мать размяла на доске для чистки, чтобы вылить в ванну для полоскания, и положила их в корзину, чтобы повесить.Когда ее мать на мгновение откинулась на стуле, раздвинула ноги, вытирая лоб подолом платья, она побежала к сараю и взяла справку и ручку.

Вот, сказала она, сунув ей исправленную бумагу. Ее мать снова вытерла лицо и оттолкнулась от табурета, чтобы встать и прочитать это, улыбка постепенно смягчила ее губы, пока она пыталась произносить слова. Амелия высоко подняла золотую перьую ручку, и свет поймал ее, и они с матерью ахнули от ее красоты.- Прочти, мама, — сказала она, протягивая ей.

Перо… она запнулась… может… сильнее… меча. — Это… это из Библии, — сказала она.

Нет, мама. Миссис Векслер сказала, что это из спектакля. Это написал англичанин.

Что это значит, девочка?

Я не уверен, мама.

Позже той ночью, после того как ее отец сгреб в рот последний кусок красной фасоли и риса и обмыл тарелку кусочком кукурузного хлеба, он сказал ей, что она покончила с школой.

Какой мальчик женится на маленьком умнике? — сказал он, щеки нахмурились от кукурузного хлеба. Вы можете читать, этого достаточно. Он скомкал справку и сунул в карман. Она знала, что лучше ничего не говорить. Позже той ночью, когда все спали, она прокралась в комнату своих родителей, обнаружила, что брюки ее отца свисают над стулом, достала свой сертификат и спрятала его под подушкой с помощью золотой ручки, которую она ему не показывала. В понедельник утром она вышла с ним в поле.Он никогда не знал, что две ночи назад она плакала перед сном. Она сделала все, что он просил, однажды случайно порезав мачете тыльную сторону предплечья, разрезав сахарный тростник. Он засмеялся и сказал ей плюнуть на это.

Втирайте, он выйдет. «Я не собираюсь целовать его и поправлять, как это делает прежний учитель», — сказал он своим голосом, как пила, пробивающая толстую дубовую доску, и она это сделала. Тогда она не плакала, и после этого долго не плакала.

***

Этой ночью ей приснился самый странный сон.Об огромном черном человеке и мачете. Она знала, что ей снится, и не пыталась проснуться. Она не знала, что означает этот сон, и хотела понять его. В ее семье сны были важны. Не столько мужчин, сколько женщин. Ее бабушке и матери были сны, и они часто предсказывали важные вещи в будущем. Она не знала свою бабушку, как умерла, когда ей было два года, но сохранила ее образ. Старая женщина с длинными белыми волосами, родинкой на подбородке и огромными черными волосами, которые росли из нее.Нечеткое изображение — больше похоже на изображение, просматриваемое через марлю или полиэтиленовую пленку. Она говорила со своей матерью, и ее мать уверила ее, что это правильный образ. Ее мать предположила, что видела ее фотографию, но когда они ее искали, такой фотографии не существовало. Ее мать думала, что когда-то был один, и он просто потерялся. По ее словам, двухлетние дети не помнят, как утверждала Амелия.

Во сне она бежала, и всегда была темнота ночи.Вокруг нее были красные вспышки, похожие на извержение вулкана, со всех сторон росли черные деревья. Громкий лай собак наполнил воздух. Незадолго до того, как она проснулась, на ее пути появился гигантский черный мужчина. Он держал в руках огромный мачете. А потом мачете материализовалось в ее руке, и это был последний образ, который она вспомнила, когда проснулась и подумала о своем сне.

Она не знала, был ли этот человек рядом, чтобы спасти ее или уничтожить.

Она не знала, почему во сне были собаки.У них не было собаки, и она никогда не думала о собаках, когда ее не было во сне. Но вот они были, и она не понимала почему.

Это был сон, который возвращался снова и снова на протяжении многих лет. В более поздних версиях к нему были добавлены другие элементы, но основное действие осталось прежним. Она так и не узнала, был ли черный мужчина ее спасителем или палачом. Она никогда не знала, что ее преследует, но знала, что это было что-то злое и злобное. Проснувшись, она задавалась вопросом, не охотился ли черный человек на нее, как ее отец на кроликов, с собакой, которая гонялась за ней кругами, пока она не прошла мимо него с его дробовиком.Или в случае с чернокожим — мачете. Может поэтому во сне были собаки.

Еще одна вещь, которая вызвала недоумение, заключалась в том, что, проснувшись, она чувствовала себя странно умиротворенной. У ее матери тоже не было ответа на этот вопрос, только она подумала, что это знак того, что черный человек был здесь, чтобы как-то помочь ей.

Возможно…

В жизни было много загадок, и Амелия решила, что это еще одна из них.

Соседский мальчик

Прошли годы, долгое жаркое лето, проведенное в полях, от восхода до заката, уходящее за своим хлопком и тростником, а зимы, проведенные в уходе за своими свиньями и цыплятами, одной дойной коровой и мулом ее отца.Амелии приходилось выполнять эту работу по дому в любое время года, но в те месяцы, когда наступали суровые голубые северяне, ей не приходилось выходить в поле, поэтому это стало ее любимым временем в году. Это также означало, что от нее ожидалось, что она будет помогать матери с ее шитьем и домашними делами, а также с домашним скотом, поэтому ее рабочая нагрузка не уменьшилась, а просто изменилась, но, поскольку она стала работать бок о бок с матерью, это было намного лучше, чем быть в поле с отцом.

Частью их собственности была долина, через которую протекал ручей Будро: слишком влажный для хлопка и не намного лучше для сахарного тростника. Всякий раз, когда они сажали тростник, он почти всегда поражался гнилью, и в течение нескольких лет ее отец просто оставлял его под паром. Как выяснилось, однажды на тринадцатом году жизни отцу Амелии пришла в голову идея перекрыть ручей, затопить его и попробовать выращивать рис. Прежде чем затопить его, он посадил рисовые растения, которые вырастил в небольшой теплице, которую построил рядом с амбаром, а затем открыл дамбу.

Это оказалось разумным шагом, поскольку поле оказалось идеальным для выращивания риса.

Ее отец также показал ей, как ловить пескарей из ручья с помощью невода, а также показал, как брать их и помещать каждую в небольшую ямку, которую он вырыл мастерком рядом с каждым рисом. По поводу удобрений, — сказал он. Гольянов было много, их хватило почти на треть растений. Это действительно сработало, потому что она могла видеть, что эти растения всегда были больше и зеленее, чем растения, на которых не было рыбы.Им обоим хотелось, чтобы пескарей хватило на все поле, но их не оказалось. Тем не менее, их было много.

Со временем забота о рисовом поле стала почти единственной провинцией Амелии. Ее отец решил, что ему не нравится бродить по грязи, и, кроме того, у нее, казалось, был настоящий зеленый палец с рисом, и она не обращала внимания на его влажность.

Кроме того, она была всего лишь девочкой, и какой у нее был выбор?

И произошло еще кое-что, из-за чего ей не терпелось отправиться на рисовое поле каждый день.

Однажды в том году, когда ей было четырнадцать, появился новый соседский мальчик. Его звали Билли Клибер, и он со своей семьей только что переехал в старый дом Фолкнеров чуть дальше по дороге.

Однажды ранним летним днем ​​она выходила проверять рис, когда из леса вышел высокий, довольно красивый, рыжий мальчик. Он ей сразу понравился. Когда он улыбнулся и показал небольшую щель между передними зубами, он, похоже, нисколько не стеснялся этого.

Привет.«Я Билли», — сказал он и сделал совершенно неожиданное. Он протянул руку, и она увидела, что он предлагает пожать ей руку. Красивый и вежливый ! Она сразу поняла, что он не откуда-то оттуда, не с такими манерами. До этого момента она никогда не слышала, чтобы мальчик пожимал руку девушке.

И он рассмешил ее. Билли просто умел смотреть на вещи с другой точки зрения, чем большинство людей, которых она знала. Как будто он видел юмор практически во всем, даже в плохих вещах.

Подумайте только, сказал он, как только они расскажут друг другу о себе, вы сможете поехать в Китай и, вероятно, стать первой женщиной-императором. Бьюсь об заклад, они никогда не видели белую девчонку, которая могла бы выращивать рис, как вы. Они подумают, что вы — инопланетная богиня, поселенная среди них с небес, и, вероятно, захотят построить храм, чтобы они могли поклоняться вам. В конечном итоге ты станешь матриархом династии Амелии.

Она понятия не имела, о чем он говорил, но это прозвучало забавно.Он наверняка много знал о вещах за пределами округа. Китай и все! И он странно одевался. Не в комбинезоне, как у всех других мальчиков, которых она знала, а в обычных синих джинсах и футболках. Ей это показалось довольно рискованным, и ей это понравилось.

Довольно скоро он начал приходить на рисовое поле почти каждый день. Она показала ему, как поднимать и опускать плотину и почему важно время от времени менять уровень воды. Одним из преимуществ риса было то, что, в отличие от других культур, вам не нужно было сильно беспокоиться о сорняках.Уровень воды предотвращал попадание большинства сорняков. После посадки до сбора урожая все, что требовалось, — это следить за уровнем воды.

Иногда они ловили пескарей, залезали под воду и сажали их рядом с растениями, на которые еще не попал гольян. Ему это нравилось так же, как и ей.

Это лето было самым счастливым из тех, что она когда-либо помнила. Довольно скоро Билли стал появляться на рисовом поле каждый день.

А потом солнечный свет в ее жизни ушел.

Это случилось однажды утром, когда она опускала ворота шлюза, чтобы впустить воду. Билли сидел спиной к дереву, наблюдал за ней и отпускал шутки, когда из-за него из темного соснового леса, граничащего с полем, выскочил ее отец.

Какого черта ты нюхал мою девушку? — прогремел он с черным от ярости лицом, глядя на мальчика. В руке он держал мачете.

Билли вскочил, как ошпаренный кот. Меня зовут Билли Клибер.Я живу там.

Папа, это Билли. Он наш сосед.

Я знаю, кто он. Убери мою собственность.

Но, сэр —

Ее отец шагнул к нему и вытащил мачете.

Я сказал, убирайся к черту мою собственность. Что-то ты не понимаешь в этом, мальчик?

Билли пожал плечами, взглянул на Амелию, затем повернулся и пошел прочь.

В ту ночь за ужином Амелия пыталась поговорить со своим отцом.

Он хороший мальчик, папа.Почему —

Я не хочу говорить об этом мальчике, Амелии, — сказал он, перебивая ее. Он не один из нас. Из этого ничего хорошего не выйдет.

Она знала, что лучше не спорить с отцом. Позже ее мать пыталась объяснить. Дитя, Клиберы не такие, как мы. Мистер Клибер какой-то художник. Он просто снимает старую квартиру Фолкнеров. Он не занимается фермерством или ничего такого. Старый папа просто пытается позаботиться о былых интересах.

Она пыталась объяснить, что ей нравится мальчик, но ее мать не слушала, просто опустила голову и сказала: «Ты не возражаешь, старый папа».Ты хочешь пойти с мальчиками, тебе лучше выбрать одного из нас. Фермер. Хотя бы тот, кто работает руками. Такие мальчики — не что иное, как неприятности. Не ведут ни к чему, кроме страданий. От таких маленьких девочек, как ты, они не хотят ничего, кроме одного. Она не спросила мать, что это за «одна вещь». Она была почти уверена, что знает.

Это не значит, что это последний из Билли Клибера. Двумя днями позже он подошел к рисовому полю.

Я не хочу, чтобы твой отец отрубил мне голову, — сказал он, смеясь, когда он это сказал, но его глаза были серьезными под его ухмылкой.Но ты мне нравишься, Амелия. Это был первый раз, когда он поцеловал ее.

Так сложилось, что они решили больше не встречаться на поле случайно. По ночам она сбегала оттуда и встречала его у ручья.

По мере того, как это происходит, в конце концов, они дошли до секса.

Это был вечер вторника, и она как раз легла спать. Ее родители уже устроились в своей постели в соседней комнате. Она сама почти уснула, когда села прямо в постели, ее глаза были широко раскрыты, как блюдца, и она чуть не закричала.Все, что ей удалось сделать, это приглушенный звук, вызвавший отклик из другой комнаты.

Что, Амелия?

Это был ее отец.

Закрыв рот рукой, она не закричала. Рука Билли. Чьи глаза озорно блестели всего в нескольких дюймах от нее. Потребовалась секунда, чтобы понять, что он залез в ее окно и оказался в ее постели. Он убрал руку.

Амелия?

Ничего, папа. Мне просто приснился плохой сон.

Ну, ложись спать, — сказал он хриплым и раздраженным голосом.

Да, сэр.

Она слушала, затаив дыхание, в то время как кровать в другой комнате скрипела. Ее отец переворачивается.

Через некоторое время звуки стихли.

Они спят. «Может быть», — прошептал Билли.

Что ты делаешь? — прошептала она в ответ. Она накинула на них обоих одеяло.

Он протянул руку, положил руку ей на шею и притянул к себе, приоткрыв рот, чтобы принять ее. «У него самые мягкие губы, — подумала она.

Он начал издавать легкий стон, а затем подавил его на полпути, отчего они оба задрожали от тихого хихиканья. По какой-то причине это усилие возбудило ее еще больше. Должно быть, он тоже, судя по выражению его лица. На этот раз она потянулась к нему и притянула к себе, и их губы сошлись, и ей показалось, что она падает с уступа на очень высокой скале, но это было приятное падение, совсем не ужасное. Больше похоже на плавание. Он откинулся на кровать и притянул ее к себе, проявляя чрезвычайную осторожность, чтобы не издать ни звука, и казалось, что чем больше он пытался сохранять спокойствие, тем сильнее становилось его возбуждение.То же было и с ней.

Он поцеловал ее снова и ненадолго открыл глаза, и ее глаза тоже были открыты, и они остались такими же: глаза открыты, руки ищут друг друга, и ее тело никогда не было так сосредоточено на чем-то одном за всю ее жизнь.

Она почувствовала его пальцы на своих трусиках, и она почувствовала воздух, когда он спустил их вниз, а затем его рука оказалась внутри, и это было невероятное ощущение.

Тишина, которую они должны были поддерживать, делала все невероятно вкусным.Каждое движение было крошечным, когда они раздевали друг друга. Ее ноги раздвинулись, и он склонился над ней, а затем он оказался в ней, и ее ноги были вокруг его талии и сжимали, и все время она смотрела ему в глаза, не моргая, и они двигались вместе и начинали двигаться быстрее, а затем оба они знали в тот же самый момент, что им нужно замедлить это — их тела были полностью настроены, как одно — и они занимались любовью таким образом, медленно, с контролируемой настойчивостью, и когда она больше не могла этого терпеть, он кончил, а затем она пришла сразу после того, как он это сделал, и когда он был в разгаре своей страсти, и это не было похоже ни на что из того, что она когда-либо испытывала.Ни крика, ни речи, ни звука, только безмолвное вздрагивание обеих грудей, и они едва могли двигаться во время любого из них, так что казалось, будто каждая клетка в их телах кричала выше той точки, где человеческое ухо могло слышать Это.

Его рука скользнула по ее рту, а ее — по его, каждая чувствовала горячее дыхание другой.

Ни один из них не сказал ни слова, пока они лежали вместе, и хотя Билли достиг оргазма, его пенис оставался твердым дольше, чем когда-либо, а затем постепенно расслабился, стал маленьким и выскользнул, и только тогда он переместил ее на бок и лежал животом на кровати, его рука лежала на ее груди, ее рука была теплой на его предплечье, ее дыхание смешивалось с его дыханием, запах его влажных волос проникал в ее ноздри.

Прошло пять, десять и двадцать минут, прежде чем кто-то двинулся.

Амелия первая пошевелилась, приподнялась на локте и посмотрела на Билли, который мог только недоверчиво покачать головой.

Это было… она начала шептать.

Он приложил палец к ее губам.

Нет слов, сказал он рваным шепотом. Нет слов.

Она кивнула и положила голову ему на грудь, и долгие минуты они просто так лежали. Через некоторое время, как будто по обоюдному молчаливому согласию, они оба сели и снова оделись.

Ее глаза изучали его, быстро метаясь взад и вперед, ища на его лице знак того, что он чувствовал, ее собственное выражение было выражением настороженности.

Он затащил ее вместе с собой на кровать.

Он смотрел на нее такими большими и сияющими глазами, что ей казалось, что она легко может упасть в них и утонуть.

Единственное слово, которое я могу придумать, — это. Он наклонился, приложил губы к ее уху и прошептал.

Она отстранилась, и когда она увидела его лицо, она почувствовала, как на нее нахлынуло счастье, вид радости, которой она никогда раньше не чувствовала в этой жизни.Она подняла руку и погладила его по щеке.

Я чувствую то же слово, Билли, — сказала она.

Они сошлись вместе, их губы соприкасались, таяли вместе, и это не был кровоподтеки, страстный поцелуй. Это был сладкий поцелуй, мягкий, обволакивающий, чистый .

Я тоже люблю тебя, Билли, — прошептала она хриплым голосом ему в ухо, а естественный аромат его волос заставил ее упасть в обморок от головокружения и восторга.

Они лежали вместе, не двигаясь, просто держась друг за друга, чувствуя биение сердца друг друга у себя в груди. Что бы ни случилось в ее оставшейся жизни, подумала Амелия, у меня всегда будет этот прекрасный момент.

Они лежали так вместе долгие восхитительные моменты, а затем постепенно стали осознавать звуки и движение, исходящие из спальни родителей Амелии. Амелия пошевелилась первой. Она нежно обняла Билли, целомудренно поцеловала его в лоб и села.

Тебе пора, — сказала она с насмешливо-серьезным лицом. Сейчас же.

Она улыбнулась ему в спину, когда он исчез в ее окне.

И она представила себе будущее.

В течение следующего месяца она выбиралась три или четыре раза в неделю, и они встречались у ручья, болтали и смеялись. И заниматься любовью.

Она была молода, на три месяца меньше пятнадцати, но если в городе ее считали молодой, то здесь, в этой стране, она выходила замуж.

И они говорили именно об этом. Она была полностью за то, чтобы убежать прямо в эту минуту, но Билли отговорил ее от этого. Он сказал, что хочет закончить среднюю школу.Наверное, в колледж пойду.

Когда он это сказал, ей стало плохо. Если бы он поступил в институт, он бы ни за что не хотел иметь жену с образованием только в третьем классе.

Она плакала, чтобы уснуть той ночью, когда она вернулась домой и прокралась обратно в окно своей спальни. Во время стресса она делала то, что стало ее привычкой. Мысленно перебирала таблицы умножения. Дважды два, равно … Она не знала, что делать. Она знала, что любит Билли, но знала, что он никогда не захочет такую ​​невежественную девушку, как она.Она пробовала в уме всевозможные фантазии, но реальных ответов ей не приходило.

Шесть умножить на шесть…

В каком-то смысле ее судьба была решена за нее.

Арнольд Кричин берет Амелию на танец

На следующий же день Арнольд Критчин появился в ее доме во время ужина. Он пришел попросить у ее отца разрешения отвезти ее на танцы, которые проводились на следующий вечер в спортзале начальной школы в Куливилле, в той же школе, в которую они оба ходили.Он не спрашивал Амелию, только ее отца.

Который, казалось, был рад дать свое разрешение.

Она знала, что лучше не отказывать папе.

Итак, она пошла.

И это решило ее судьбу с того дня, хотя в то время она этого не знала.

Арнольд немного подрос по сравнению с третьим классом. Он все еще был худым, с зубочистками вместо ног, таким худым, что выглядел как аист, но он немного вырос, стал чуть более шести футов ростом и все еще рос.У него была плохая стрижка, плохие зубы и плохая осанка. Он шел как бы наклонившись, как будто ему было стыдно за свой рост.

Она была удивлена ​​и встревожена, когда он пришел спросить у ее отца разрешения встречаться с ней. Время от времени она встречалась с Арнольдом, в основном в те несколько раз, когда она ездила в город со своими родными, но они никогда не разговаривали или что-то в этом роде. Обычно он был со своими друзьями и делал то же самое, что и большинство мальчиков, когда видели девочку. Просто кричали и кричали на них, шутили себе под нос, а потом смеялись.Она всегда чувствовала себя неловко рядом с ними и старалась избегать их, когда могла.

Когда он зашел за ней на следующую ночь, он был вежлив и тих перед ее родителями, но как только они вышли из дома и двинулись пешком три мили в сторону Куливилля, его лицо стало угрюмым. Он начал идти все быстрее и быстрее, и Амелии почти пришлось бежать, чтобы не отставать от него.

Можешь немного притормозить? — сказала она, отстав от него на несколько шагов.

Он повернулся и впился взглядом, но пошел медленнее.Девушки! — сказал он, выплевывая слово. Затем, казалось бы, из ниоткуда, он усмехнулся ей. — Простите, — сказал он. Я не привык ходить медленно.

Все в порядке, сказала она. У меня ноги не такие длинные, как у тебя. Она почувствовала себя немного лучше, когда увидела его улыбку.

Когда они пришли на танец, они встали у стены и смотрели, как танцуют люди. Через несколько минут Арнольд заметил некоторых из своих друзей и сказал Амелии, что я сейчас вернусь, подошел и начал с ними играть в лошади, бить друг друга по руке и смеяться, как обычно делают мальчики.Это был их последний контакт, пока не пришло время уходить. Она увидела девушку, с которой ходила в школу, подошла к ней и заговорила, и через некоторое время пришло время идти домой. Они ни разу не танцевали. Она задавалась вопросом, почему он вообще хотел пойти с ней. Немного погодя стало понятно, почему.

По дороге домой он молчал всю дорогу, пока они не добрались до небольшого соснового леса возле ее дома. Без всякого предупреждения он повернулся к ней, где она шла за спиной, обнял ее и притянул к себе.

Арнольд! она сказала. Что делаешь?

Он усмехнулся. — Приготовь немного сахара, — сказал он. Это то, что ты делаешь на свидании, понимаешь. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она отвернулась. Она попыталась вырваться из его хватки, но он был сильнее. Она ударила его кулаком, но он стал больше и сильнее с тех пор, как она пыталась ударить его в тот раз в третьем классе, и на этот раз он только рассмеялся и так сильно ударил ее в челюсть, что она упала прямо вниз. , ошеломленный и в полубессознательном состоянии.

Все, что она могла вспомнить позже, это его неприятный запах изо рта, тяжело дыша ей в лицо, когда он держал ее и делал свои дела. В какой-то момент она начала плакать, но сдержала слезы и закрыла глаза, терпя. Делать таблицы умножения во время выступления.

Когда все закончилось, она села и стянула одежду. Арнольд ничего не сказал, просто стоял и ждал ее, а когда она встала и пошла к своему дому, он последовал за ней.

Ты ублюдок, это все, что она сказала.Его единственной реакцией было усмехнуться ей.

Ее отец был на крыльце и курил трубку.

Веселитесь? он сказал. Амелия даже не взглянула на него, просто прошла мимо и вошла в дом. Она слышала, как он разговаривает с Арнольдом, но не могла разобрать слов. Они оба над чем-то посмеялись, и все стихло. Она догадалась, что он ушел. Наконец она заснула со своей таблицей умножения. Восемь умножить на восемь — шестьдесят четыре. Девять умножить на девять…

Он пришел через неделю, чтобы пригласить ее на кинопоказ, но она вышла из этого, притворившись больной.На той неделе Билли тоже приходил, бросая камешки в ее окно, пока она не подошла и не открыла его.

Вы хотите выйти? он сказал.

Нет, сказала она. Я не могу, Билли. Мой папа … У нее не было шанса закончить, потому что дверь ее спальни распахнулась, и он встал. Он подошел к окну. Ты! Убирайся отсюда к черту! У нее есть парень. Не нужно никому сюда подкрадываться. Ты мерзавец!

Лицо Билли побледнело, но он стоял на своем. — Я хотел бы услышать это от Амелии, — сказал он.Ее отец повернулся, выбежал из комнаты и вернулся через несколько секунд с винтовкой в ​​руках. Он подошел к окну и, вытолкнув бочку, указал на Билли. Я больше тебе не скажу, ты, маленький писец! Убери мою собственность.

Билли… Она была удивлена, услышав это слово из ее уст. Билли, тебе пора. Я не хочу … она икнула, сглотнула. Я не хочу, чтобы ты больше сюда приходил.

Он простоял там долгое время, затем повернулся и пошел прочь.

Вот и все. Последний раз она видела его надолго.

Семь раз по семь…

Свадьба

О господи! — сказала мать Амелии, когда наконец рассказала ей. Амелия, давний папа ушел убивать прежнее бедное милое я. О, дитя!

Он этого не сделал, хотя был момент, когда она хотела, чтобы он этого не сделал. Он только ударил ее и надел наручники, достаточно сильно пнув ее в бок, она думала, что, возможно, потеряет ребенка, о существовании которого она только что сообщила, но это было только ушибленное ребро, которое в конечном итоге зажило само по себе.

Хуже всего было маршировать к месту Кричинов, одна рука ее отца зарылась в волосы, а другая сжимала приклад его винтовки 40-го калибра, которую он назвал «Миротворец». Они поженились в тот же день, как только шум и ругань утихли, у мирового судьи Данфилда, который исполнял обязанности, пьяный, как корова на силосе, жених все время смотрел в пол и плюнул прямо перед тем, как он пробормотал, да. Через три дня ей исполнилось пятнадцать.

После свадебной церемонии ее мать приготовила тушеное мясо и принесла пирог, который она испекла накануне вечером, и обе семьи собрались внутри, чтобы поесть и отпраздновать.Отца Амелии ждал сюрприз. В качестве свадебного подарка он подарил молодоженам участок земли в южной части своей собственности. Он оформил перевод документа на имя Амелии, чему Арнольд не очень обрадовался, но сказал мало, так как это был бесплатный подарок. На следующий день он, Арнольд, отец Арнольда и пара друзей Арнольда, не имеющих аккаунта, провели день и построили трехкомнатную хижину, которая выглядела так, как будто она рушится, даже когда она была новенькой. К тому времени, как это было сделано, все они были пьяны.Через неделю вместе с насосом в доме выкопали колодец. Чтобы найти воду, потребовалось время, так как дом находился на холме, а уровень грунтовых вод находился довольно далеко под землей. Об электричестве не думали. Слишком дорого.

Ее мать вышла после свадьбы туда, где Амелия сидела одна на крыльце. Она села рядом с ней на качели и после минуты молчания обняла дочь и нежно сжала ее.

Только постарайся не спорить с ним, сказала она.Это лучший совет, который я могу вам дать. Амелия подумала об этом на минуту, затем спросила: «Как у тебя с папой?» Она знала, что это было так, и в основном она чувствовала себя плохо из-за своей матери в те несколько раз, когда она спорила с ним, поскольку это означало мгновенный гнев и часто пощечину, но в этот момент она была полностью поглощена своей собственной ситуацией и тем, она сказала, что это было от горечи, а не от сочувствия.

Так вот чего мне нужно с нетерпением ждать? она сказала. Быть его ковриком? Как ты с папой? Она впервые увидела плачущую мать, и это потрясло ее.- Прости, мама, — сказала она. Она взяла мать за руку. Я знаю, что ты сделал. Я знаю, что большую часть времени ты говорил, чтобы папа не набросился на меня, когда я молчал. Я бы хотел, чтобы ты этого не делал в основном. Вот только я был просто благодарен за то, что ты заступился за меня. Я знаю, что ты делал.

О, дитя! сказала ее мать. Просто так с женщинами. Вы узнаете. В большинстве случаев это не так уж и плохо. Просто постарайся держаться подальше от их пути, и все будет в порядке.

Тогда ее мать сказала что-то, от чего у нее свернулась кровь.«У нас, женщин, есть талант», — сказала она. Мы умеем терпеть. Это то, чем мы занимаемся. Это то, что умеет делать .

Терпеть?

Это было тем, чего она ожидала?

И она знала, что ее мать права. Это было то, к чему она готовилась всю свою жизнь. Она вздрогнула. Ее бабушка сказала бы, что призрак только что прошел по ее могиле.

Это был единственный раз, когда она и ее мать разговаривали подобным образом. Она кивнула.Она не хотела с ней спорить. Но она не знала, сможет ли она жить, как ее мать. Она бы попыталась, но…

И это было неразумно, но она чувствовала безмерный гнев на Билли. Почему он не пришел и не спас ее? Она знала ответ — он, несомненно, даже не знал, что она выходит замуж. И, как только он узнает, он потеряет к ней всякий интерес. Какой мальчик захочет девушку, которая была с другим мужчиной? Она почувствовала, как ее гнев немного утих. «Эта часть ее жизни закончилась», — решила она, принимая то, что выглядело как ее неизбежная судьба.В этом ее мать была права. Только женщинам приходилось вести себя так, как они. Она решила тут же навсегда выбросить Билли из головы. Время исцелит все, что она себе сказала. Тогда я была ребенком, но сейчас я женщина — замужем за женщиной , и пришло время сделать то, что сказано в Добрах Книге, отбросить детские вещи и стать женщиной.

Она встала и пошла обратно в дом со своей матерью. Она подошла к Арнольду, сидящему за столом со своими друзьями-мужчинами, все они были уже наполовину пьяны.

Привет… милый, — сказала она запинаясь, щеки ее горели. Она наклонилась и быстро чмокнула его в щеку. Его друзья улюлюкали и начали шутить о том, насколько Арнольду повезло, спрашивали его, нужна ли ему в тот вечер помощь и тому подобное.

Все, что она могла сделать, это улыбнуться и погладить его по голове, вместо того, что ей хотелось сделать, — оттолкнуть и ударить его сковородой по затылку. Краем глаза она увидела свою мать, и это немного ослабило ее слабость, которую она испытывала, когда увидела, что губы матери смягчились в короткой улыбке, а ее глаза немного заблестели.

Пока хижина не была готова, она жила с Арнольдом в доме его родителей. Как только он был готов, пара переехала вместе с двумя голубыми гончими Арнольда, Руфусом и Сэнди. Амелия за все это время говорила очень мало, но впервые заговорила, когда Арнольд принес собак внутрь и поставил им тюфяки, чтобы они спали в доме.

Снаружи, сказала она, опустив голову и опустив глаза, но ее рот обратился к ней с вызовом. Я не допущу, чтобы в доме жили собаки.Я не белый мусор.

Удивительно, но Арнольд не стал спорить. Он просто вышел на улицу и провел день, строя для них конуру.

Во всяком случае, лучше здесь, сказал он. Ни один уважающий себя чувак в любом случае не хочет находиться рядом с женщиной. Я должен быть достаточно плохим.

В ту ночь у них были сексуальные отношения. У них это было каждую ночь после свадьбы, и единственная причина, по которой это не было изнасилованием, заключалась в том, что они были мужем и женой по закону. Это была первая ночь, когда она не пыталась с ним драться.Из благодарности за то, что выставили собак. В одном отношении это было лучше. Ее не охватило смущение, как когда они сделали это в доме его родителей, и их разделяла лишь тонкая стена. Там, где она могла слышать кашель его отца и скрип кровати его родителей, когда один из них переворачивался, ничто по сравнению с шумом, который издавал Арнольд. По утрам она смотрела вниз и не могла смотреть ни на кого из них во время завтрака, хотя могла видеть, как отец Арнольда время от времени смотрел на нее с хитрой ухмылкой.Ей не терпелось выбраться из этого дома в их собственный только по этой причине.

Авторские права © 2020 Les Edgerton.

---

Около трудных времен Леса Эджертона:

В 1930-х годах в Восточном Техасе отец четырнадцатилетней Амелии Лаксо настаивает на том, чтобы она вышла замуж за Арнольда Кричина, местного парня, который напал на нее на их первом свидании. Когда жестокость Арнольда, подпитываемая алкоголем, опустошает их семью, его неумелость с урожаем разрушает их ферму, а его плохо управляемый самогонный бизнес приводит его в тюрьму, Амелия изо всех сил пытается прокормить своих четверых детей, поскольку депрессия усугубляется, и секрет ее прошлого становится все более очевидным.

В трехстах милях отсюда Люсиус Тремейн связывается с белым полицейским. Спасаясь бегством в Хьюстон, вторая стычка оставляет его с огнестрельным ранением. В отчаянии и слабости он пробирается в глухую глушь.

По мере того, как Люсиус сталкивается с растущими препятствиями, а проблемы Амелии обостряются с возвращением Арнольда из тюрьмы и визитом ее первой любви, которая теперь является местным шерифом, надвигается взрыв. Доберется ли Люсиус до Хьюстона? Сможет ли Амелия спасти своих детей и от голода, и от нарастающего мстительного насилия Арнольда? По мере того, как шансы накапливаются и еда заканчивается, Амелия должна собрать все свое мужество, силу и изобретательность, чтобы попытаться спасти свою семью.

Дар присутствия: время, когда мой сын почти утонул

С приближением 4 июля я не мог подавить нытье и подозрения, которые возникают каждый год … говоря мне, что мне нужно поделиться своей историей со всеми вами. Моя ужасающая, смущающая, изменившая жизнь история того времени Я чуть не позволила своему ребенку умереть, потому что меня отвлекли на Instagram.

Как и каждый год, здесь изливается поток благодарных комментариев, в которых меня поблагодарили за напоминание о том, как важно быть рядом с нашими детьми.Есть также комментарии от людей, которые думают, что я использую это как уловку, чтобы увеличить количество просмотров страниц. Уверяю вас, это не имеет отношения к просмотрам страниц. Рассказывая эту историю, я умоляю и прошу вас поделиться ею с как можно большим количеством семей. Не потому, что это помогает статистике моего блога (поверьте, это последнее, о чем я думаю), а потому, что даже спустя 8 лет я иногда испытываю беспокойство, когда вижу, как мой сын плывет под водой.

Я все еще мечтаю вытащить его из воды, и все еще смотрю на него с болью в сердце, представляя, какой была бы жизнь без него, и думаю о том, как близко мы подошли к тому, чтобы потерять его.Если моя история может помочь хотя бы одному из родителей избежать всего этого, моя работа сделана.

Наслаждайтесь летом и праздничными выходными. Но, пожалуйста, оставьте телефон дома. Или на лодке. Или в сумке для бассейна. Или, если вы решите делать снимки (как все мы), сохраните публикацию в IG и редактирование фотографий, когда ваши дети будут безопасно уложены в постель. Давайте все вспомним подарков с нашими семьями этим летом.

XO ____________

ДАР ПРИСУТСТВИЯ

* Оригинальный пост с лета 2012 г.

Мой сын сегодня утонул.

Ну, технически он почти утонул в , но для меня это сейчас не имеет большого значения.

Они оба ужасны.

Оба меняют жизнь.

И то, и другое происходит мгновенно.

И то и другое, как вы думаете, никогда с вами не случится.

И то, и другое заставляет вас остановиться и оценить благословения в вашей жизни.

В чем разница? (и большая разница…)

По какой-то причине мой сын был спасен.Он почти утонул, а не утонул, — утонул.

Почему?

Бьет меня.

Это еще предстоит определить, и, возможно, я никогда не узнаю (может быть, чтобы я мог написать этот пост?)… Но я не собираюсь подвергать сомнению и не принимать это как должное.

Сегодня я получил ценных бесценных уроков о ПРИСУТСТВИИ. Это интересно, потому что эта тема была в умах меня и моего мужа в течение некоторого времени. Под присутствием я подразумеваю быть

задействовано

осведомлен

настроен

подключено

Чтобы не просто физически быть там, но действительно БЫТЬ там.Впитываем все это. Участвуем. Добавляем к чему бы то ни было. Наслаждаюсь. Не просто быть рядом, а быть… настоящее .

Сегодня мы пошли в бассейн, как мы делаем почти каждый день. В моем новом районе есть красивый частный бассейн, который на 3 дома выше нашего. Я загружаю свою 11-месячную девочку и 2-летнего сына в старый пластиковый фургон Red Flyer (тот, который с подстаканниками. Мы не возимся.), Беру сумку Ikea, наполненную полотенцами и закусками, складываю поплавки на сверху детей, и направляйтесь в бассейн.

Сегодня моей целью было остаться как можно дольше и по-настоящему утомить детей, чтобы они хорошо вздремнули. Всю неделю у меня была компания в городе, и бедняге Хатчу (моему двухлетнему мальчику) было скучно. Он шалил и нажимал на мои кнопки, что говорит мне, что ему скучно, скучно, скучно. Отправляемся к бассейну. Я намыливаю их солнцезащитным кремом (защищаю их нежную детскую кожу). Не наложи на меня ничего (я хочу загореть, а мне лень). Наденьте на него поплавок Хатча, заставьте его подождать, пока мама не окажется в бассейне (это наше главное правило в бассейне, кроме как не брызгать маме и ребенку… вода замерзает).Взорвите надувное кольцо-лягушку Прии, чтобы оно было красивым и полным. Идите в воду с Прией и скажите Хатчу, что он может войти. Следующий час мы плаваем, сколько душе угодно. Хатч — маньяк в бассейне, полная рыба. Он прыгает, плавает по всему бассейну, плавает на спине, ныряет под воду (насколько это возможно с массивными поплавками) и плавает, как белый медведь. В первый день у бассейна я нервничал, но с течением лета я становился все более и более доверчивым. Его поплавок УДИВИТЕЛЬНЫЙ.Он не утонет в этой штуке, даже если попытается! Это тот вид, у которого есть две поплавки типа «водяное крыло», которые обвивают его бицепсы и соединены грудной перекладиной посередине, а все устройство защелкивается сзади. Время от времени оно соскальзывает с его рук, но он всегда подтягивает его, чтобы снова вернуться к животу, шлепающемуся, как сумасшедший. У нас приличный размер, но по какой-то причине, когда мы идем, у бассейна обычно НИКТО. Может быть, несколько подростков загорают, но в буквальном смысле мы чаще, чем не единственные люди в бассейне, когда ходим в любой день.Сегодняшний день был захватывающим, потому что в бассейне кипела жизнь. Было много детей, много игр, больше мам, чем обычно (4 или около того), и Хатчу это нравилось, потому что появился его трехлетний приятель, и они были в восторге. Как это всегда бывает, примерно через час они оба устают, суетливы, мерзнут и проголодаются. Я достаю их из бассейна, раздеваю до гола, заворачиваю в полотенца, пристегиваю Прию в фургоне, чтобы она не упала головой вниз с шезлонга, на котором сидим мы с Хатчем, и ем наши закуски. что я пакую.Обычно мы длится около 10 минут, прежде чем отправиться домой. Но сегодня на улице было очень тепло, и в бассейне было много развлечений, которыми могли восхищаться дети, поэтому мы немного потусили. Дети много загорали, поэтому я снова надел их солнцезащитные костюмы. Хатч решил, что, раз уж его костюм, он снова хочет плавать. Прия не интересовалась ничем, кроме сыра, поэтому я нарушила свое правило и позволила ему залезть в бассейн без мамы. Я снова надел его поплавок и даже помню, как очень туго затягивал его сзади, на всякий случай .Он залез в бассейн со своим маленьким другом, и они здорово повеселились. Он любил прыгать в воду прямо у лестницы, плавать обратно к лестнице, вылезать из нее и делать это снова и снова. Наконец-то у меня появились свободные руки … так что мне делать? Конечно, возьми мой телефон. Я делаю несколько снимков, на которых Хатч прыгает в бассейне.

Я стараюсь расположить фотографии под правильным углом, чтобы снимки выглядели потрясающе и впечатляюще, показывали мой удивительный район, размер бассейна и заставляли меня выглядеть супер-классной мамой.Я даже думаю о подписи, которую собираюсь разместить на фотографиях в Instagram и Facebook. Я решаю, что хочу сделать фотоколлаж и опубликовать его в Instagram, чтобы я мог втиснуть как можно больше фотографий «весело с мамой», чтобы, конечно же, сделать день еще более впечатляющим. Я накладываю тени на Прию, и она поправляет это для камеры. Я люблю это. Я поглощен созданием коллажей, пытаясь сделать идеальный снимок.

Я заканчиваю коллаж, слишком много времени решая, какие изображения использовать.Я собираюсь опубликовать это в Instagram. По какой-то причине я смотрю на бассейн. Именно туда, где был Хатч. В воде. Сам. Без поплавка.
Покачивание прямо под поверхностью воды.
Я до сих пор не знаю, откуда у него хватило сил, но он смог поднять лицо над водой достаточно, чтобы я мог ясно увидеть, что он в беде. Я мог видеть его синие губы с моего кресла у бассейна. Он тонул.
Не слишком далеко от края бассейна… края бассейна, где лежали его поплавки… без него.Он осторожно царапал, пытаясь «плыть» изо всех сил. Не знаю, что делать. Отчаявшись вернуть лицо к поверхности воды. Исчерпаны . Он борется со всем, что есть в его крошечном теле, что было на этой земле всего два коротких года. Он так напуган. Он беспомощен и так отчаянно пытается вдохнуть хоть один крошечный глоток воздуха. Его ноги опущены к бассейну, его руки по бокам, он пытается ступить по воде, его шея согнута и выгнута, он изо всех сил пытается поднять свой крошечный нос или рот над водой.Он на короткое время всплывает на поверхность, затем опускается под воду, затем почти до вершины, затем снова опускается вниз — но никогда не достигает уровня выше воды, чтобы сделать это любимое дыхание. Мне тяжело дышать, даже думая об этом. Тогда я действительно заметил его лицо.
Пепельно-белая кожа, голубые губы. Такой синий. Остальное размыто. Но я считаю, что моей самой первой мыслью, прежде чем думать о чем-либо еще, было: утопление не похоже на утопление. Несколько недель назад мой друг опубликовал на фейсбуке статью, которую я не нашел времени, чтобы прочитать, но подумал: «Вау, держу пари, это действительно полезно знать.Надеюсь, это читают люди с бассейнами ». Утопление не похоже на утопление. Я не говорю ни слова. Я прыгаю в бассейн, вода бьет меня только по пояс. Я помню, как был шокирован тем, насколько посинели его губы. Такой синий. Страшно синий. «С моим ребенком такого никогда не случится» синий. Я хватаю его крошечное тельце. Такой легкий. Такой беспомощный. Я думаю про себя: «Дыши, малыш, сделай один вдох, и все станет лучше. Просто дыши, детка ». Я поднимаю его тело из воды. Он совершенно обмяк. Это отвратительное чувство, ощущение безжизненности на руке.Чтобы почувствовать маленькое тело, которое вы создали из своего собственного, всего несколько минут назад, такое полное жизни … все еще. Безжизненный. Больше мгновенных мыслей. как такое может быть? Он просто бился … почему он сейчас хромает? Это не может быть хорошо. Его губы такие синие. Как долго он здесь? Как это произошло? Дыши, детка, дыши. Несколько движений, которые потребовались, чтобы вытащить его из-под воды, чтобы выбраться из бассейна, казались вечностью. В тот самый момент, когда я пишу этот пост, все, что мне нужно сделать, это представить ужасно синие губы, и я разразился неконтролируемыми рыданиями.Так неестественно. Такой страшный. Так страшно. Я помню его обмякшее тело, помню, как он скрипел зубами. Жесткий. Много. это его зубы? О, черт возьми, это не может быть хорошо. Я вытаскиваю его из воды и кладу на спину на горячий твердый бетон террасы бассейна, мое тело все еще в бассейне. Это была естественная реакция, естественная позиция. Это то, что они делают по телевизору. Это то, как вы делаете сердечно-легочную реанимацию. Это то, что ты должен делать… верно? Его живот кажется большим; раздутый. Он должен быть полон воды. Дыши, малыш, дыши.
Его губы такие синие.
О, черт возьми, его лицо бесцветное.
Это не может быть хорошо. На данный момент ни одна душа не знает, что происходит. Дети в бассейне все еще плещутся и играют, всего в нескольких дюймах от того места, где он боролся за свою жизнь, мамы все еще болтают. Одна из мам видит, как я прыгаю в бассейн и хватаю Хатча. Я никогда не забуду то, что она сказала… «О! доброта. Вы могли подумать, что с таким большим количеством нас кто-то заметил бы его.» Повседневный. Фактически. Так. Грустно. Неправильный. Я не думаю, что они понимают, насколько это серьезно. Они видели его губы? Как долго он был в таком состоянии? Не могу поверить, что разговаривал по мобильному телефону. Потом он плачет. Слабый. Беспомощный. Жалко. Такой слабый. Ни бульканья, ни кашля, ни отхаркивания воды. Я выпрыгиваю из бассейна. Я хватаю его и поднимаю. Я поставил его на колени, слегка наклонившись вперед. Это была естественная реакция, естественная позиция. Дайте воде стечь.Продолжай дышать, детка. Цвет медленно начал возвращаться к его губам, и его зубы перестали скрипеть. Я сижу с ним в той же позе на шезлонге у бассейна. Все это происходит в считанные секунды. Так быстро, что никто — включая детей, плавающих рядом с Хатчем в бассейне — не знал, что что-то случилось. Мамы начинают задавать вопросы. «Он упал?» «Он выглядел так, будто пытался плыть на спине, это неплохо!» «Он ударился головой или что-то в этом роде?» «Что случилось?» Я поднимаю Хатча и держу его лицом ко мне, положив голову мне на плечо — его любимая поза «Мне нужна моя мама».Я глажу его по спине и понимаю, что мое сердце даже не колотится. Все произошло так быстро, что мое тело — в буквальном смысле — не успело осознать происходящее.
После того, как я убедился, что с ним все в порядке, дышит и будет отвечать, когда я с ним разговариваю, мы ходим по террасе у бассейна, непринужденно болтая с мамами. Они до сих пор не совсем понимают, что произошло, но ясно одно… Ни одна душа не заметила его. Никто. Мы все разговаривали. Болтаем. Фотографировать. Играем с сотовыми телефонами.Занятый. Вокруг, но не , настоящее . Я все еще чувствую себя на удивление спокойным, и даже пошутил с мамами. «Что ж, Хатч, мы выучили урок, приятель?» ха-ха-ха. Ха.
Я начинаю задавать ему вопросы, чтобы посмотреть, насколько хорошо он ответит.
«Дружище, ты снял поплавки?»
Да.
«Детка, ты не можешь попасть без мамы. Нет-нет, это большое нет-нет ». Я поговорил с ним еще немного, пока я качался взад и вперед, все еще держа его голову на моем плече, крепко обнимая его и поглаживая его спину.Его ключевое слово в нашем разговоре… «scawee»
Scary? Без шуток, приятель. Надеюсь, это напугало тебя, и ты никогда больше не снимешь поплавки. Одна мама, в частности моя подруга, была обеспокоена, когда поняла, что произошло, и подошла проверить его довольно скоро после того, как я вытащил его из бассейна. Она сказала: «Похоже, у него может быть вода в легких». Я знал, что ее сестра — медсестра, поэтому попросил ее позвонить сестре, чтобы узнать, что мне делать.«Он устал, я шла домой, чтобы уложить его вздремнуть, не дать ли ему поспать по какой-либо причине?» Он отвечает, Его губы снова розовые, Этот глупый малыш. Хорошо, пора вздремнуть. Я держу его и качаю некоторое время, чтобы успокоить, затем загружаю его в фургон с Прией.
Он так измучен. Я начинаю загружать свои вещи и прощаться с мамами, когда замечаю его лицо. В частности, его глаза. Они были далеки. Потрясающе. Даже туманно. Он смотрел на Прию, но не на , а на Прию .Глядя мимо нее; через нее. Я звоню ему, он смотрит на меня и отвечает, как обычно. Хммм… это странно. Я наклоняюсь и внимательно его разглядываю. Мой друг замечает и подходит. «Как он поживает? С ним все в порядке?» Я упоминаю, что он выглядит немного не по себе. Она говорит: «Если ничего не помогает, вы можете взять его, на всякий случай». Нет, спасибо, но нет, последнее, что мне нужно, это еще один медицинский счет. Он в порядке, просто устал, я уверена. Мы идем домой, и я решаю позвонить его доктору, просто чтобы убедиться, что я уложил его вздремнуть. Ему нужно стоять в вертикальном положении? Могу я дать ему что-нибудь попить?
Собирается ли он кувыркаться? Я действительно не хочу, чтобы он трясся в своей постели. Пока телефон звонит, я подавляю желание написать о своем опыте на Facebook. Ваши руки заняты, сделайте это чуть позже. Я звоню доктору и спрашиваю медсестру. Она занята. Я рассказываю им свою краткую историю.
Подождите, пожалуйста.
«Здравствуйте, это медсестра такая-то». Расскажи ей мою историю.
Подождите, пожалуйста. Она говорит мне, что я должен отвезти его в скорую. У меня слегка сжимается сердце оттого, что она не дает мне никаких полезных советов.
Гм, нет. Спасибо, но нет.
Ча-цзин, ча-цзин! Нет, спасибо, не очередной счет за неотложную помощь, это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО последнее, что мне нужно.
Он в полном порядке, просто супер устал. Я начинаю задавать неопределенные вопросы, чтобы отвлечь ее от телефона, но заставляю ее поверить, что я действительно подумываю отвезти его в скорую. Затем она произносит слова, от которых у меня холодеет кровь. «Тебе нужно отвезти его в скорую.Прямо сейчас. Так быстро, как только сможешь. Ворота затопления наконец открылись. Мое сердце наконец начинает колотиться. У меня болит живот. На этот раз меня поражает по-настоящему… , это не может быть хорошо. Я поднимаю трубку и перехожу на сверхскорость. Подгузники для детей. Бутылка для Прии. Уложите ее спать как можно скорее. Держите Хатч в вертикальном положении. Хатч? Хатч? Привет, дружище, посмотри на маму, как дела? Держите его отзывчивым. Следи за ним. Пожалуйста, спи, Прия, пожалуйста, спи сейчас же, чтобы мне тоже не о тебе беспокоиться.Позвони моему мужу, Бубба. Нет ответа. Позвони снова. Нет ответа. Позвони снова. Нет ответа. Одевайся. Возьми мою сумку для пеленок. Ipad, нужен ipad — день может быть долгим, Хатчу понадобится История игрушек 3. Позвоните няне. Нет ответа. Позвоните соседке, попросите ее оставить монитор в ее доме, пока я не выясню план Б. Напишите Буббе: «Хатч нужно пойти в скорую, позвоните мне как можно скорее». Позвонил ему еще раз, без ответа. Пожалуйста, поспи, Прия, мамочке будет намного легче. Хатч, как дела, дружище? Ты в порядке? Хотите смотреть телевизор? Держите его начеку.Посадите его на диван. Удаленный. Где чёртов пульт? Туфли для Хатч. Обувь для меня. Молоко для Хатча? Нет молока, нет времени, не знаю, стоит ли ему что-нибудь пить. Прия — тихая, умница, Прия. Хатч, как дела, мистер? Вам не терпится смотреть телевизор? Вот дерьмо, он просто мечтал в космосе. Он полностью вне этого. Ключи. Телефон. Где проклятый пульт? Хватай Хатча, скажи ему, что он может смотреть телевизор в машине. Няня просто должна будет сидеть в тишине, я думаю, не может найти пульт. Загрузите Хатча в машину, включите для него Ipad.Бросьте монитор соседу на подъездной дорожке практически без объяснения причин. Позвони Буббе, нет ответа. Бубба наконец перезванивает мне. «Джорди, что происходит?» Как бы это сказать? Ну, дорогая, я разговаривал по телефону, полностью пренебрегая нашим двухлетним мальчиком, который не умеет плавать (которого я, кстати, сам пустил в бассейн), и он чуть не утонул. О, но не волнуйтесь, я поймал его как раз перед тем, как он соскользнул на дно бассейна, и он снова полностью дышит. Ничего особенного. Но он ведет себя странно, а доктор взволнован, поэтому мы идем в скорую.Но на самом деле я уверен, что все в порядке. По крайней мере, у меня есть несколько хороших фотографий детей до того, как мы потеряли одного из них. Он роняет все и подъезжает с рабочего мероприятия в Прово, что в 30+ минутах езды. Наконец-то я схватил натурщика. Как это сказать? Эй, ты же не занят? Я не обращал внимания на сына, и он чуть не утонул. Сейчас он дышит, но мне все равно нужно отвезти его в реанимацию, потому что у него могут быть серьезные проблемы из-за моего отсутствия интереса к тому, что он делает. Придешь посмотреть Прию? Ах да, и я не могу найти пульт. Я продолжаю проверять Хатч через зеркало заднего вида. Я замечаю три вещи. 1) Он выглядит так, как будто он в стране ла-ла. Бледное лицо, зомби-глаза, покачивающаяся шея. Большой. 2) Я забыл ему туфли. 3) Его ремни автокресла полностью соскальзывают с его рук, потому что это его запасное сиденье, которое у меня сегодня случайно лежит в моей машине, и мы никогда не тратили время на то, чтобы подогнать их под его тело. Мама года. Я прихожу в больницу, иду в скорую и регистрируюсь. Хатч хочет спуститься, чтобы увидеть аквариум.Он разговаривает с рыбой, целует аквариум и ведет себя так, будто 30 минут назад почти не встретил своего создателя. Я звоню в колокол сортировки. Она разговаривает в глубине комнаты, жестом показывает, что скоро будет там, и продолжает говорить. Леди, не могли бы вы поторопиться? Мой сын мог бы умереть здесь или что-то в этом роде. Чем я могу вам помочь? Что у тебя на сегодня? Как бы это сказать? Я была замечательной мамой и водила своих детей плавать. Но тогда я была так занята публикацией об этом и выставлением напоказ своей удивительности перед миром, что мой сын чуть не утонул и теперь вот-вот перенесет часы страданий из-за моих действий.Ах да, и я почти не взял его сюда, потому что вы, ребята, очень дорогие, и последнее, что мне нужно, это еще один медицинский счет, о котором нужно беспокоиться. Хм… Думаю, это все. Они сразу забирают нас обратно. Они заставляют меня сесть на кровать с Хатчем на коленях, и начинается суета.
Как только в отделении скорой помощи загудели слова «почти утонуть», все начали действовать. Мы стали самыми популярными людьми в этом месте. В комнату сразу ворвались пять человек. Проверки артериального давления. Прислушиваясь к легким.Снова слушаю. Сердце. Уши. Глаза. Вопрос за вопросом. Оранжевое чучело для вас. Вы любите раскрашивать? Вот несколько мелков. Манжета для измерения артериального давления. Легкая штучка на палец, похожая на палец инопланетянина.

Суета, суета, много забот, много вопросов… все адресовано мне.
«Как это произошло?»
«Что случилось?»
«Где ты был?»
«Как это произошло?»
«Что случилось?»
Снова и снова одни и те же вопросы, на все один и тот же ответ.
Я не обратил внимания, а он прыгнул в бассейн без поплавков и чуть не утонул.
Естественно, я пропустил часть «Я не обращал внимания, потому что разговаривал по телефону». Хатч — абсолютный ангел. Он сидит так тихо, не пискнет, молча оглядывается, позволяя людям тыкать и подталкивать его. Он все еще в оцепенении, но отвечает, когда я с ним разговариваю. В течение дня его проверяли как минимум полдюжины или больше человек. Каждый раз приходилось объяснять, что произошло. Каждый раз у них было такое выражение лица, как: «О, черт… так ты один из ЭТИХ родителей?» Они никогда не говорили ничего подобного, но у них всегда, в обязательном порядке, было выражение лица типа «оооо…».Что объясняет его.» В течение дня приходило так много людей, и так много людей, казалось, были глубоко обеспокоены тем, КАК это произошло, я продолжал думать, что они из Семейных служб пришли, чтобы расследовать меня как пренебрежительного родителя. Я не пытаюсь шутить, это были настоящие мысли. Суета и суета утихли. Они сказали, что его жизненно важные органы выглядят хорошо, но его темперамент обеспокоил их, и они заказали рентген грудной клетки; сказал нам держаться крепче, пока они не будут готовы для нас. Все ушли, а Хатч все еще сидел у меня между ног на кровати, спиной к моей груди.Он уперся головой мне в грудь и тут же заснул. Его миниатюрный остаток был подарком мне от Бога. Хатч НИКОГДА не засыпает на мне, несмотря ни на что. Но тот момент был подарком. Я был полностью, безвозвратно ПРИСУТСТВУЕТ . Я понюхала его волосы. Я погладил его мягкое лицо. Я слушал его дыхание. Это звучало так хорошо. И я плакал. Я плакал, плакал и плакал. Мои слезы текли по его мягким светлым волосам и на его крошечную синюю рубашку. Так много мыслей. Спасибо, Боже, что пощадил моего сына. Пожалуйста, дайте ему быть в порядке. Как я мог быть таким глупым? Нам повезло. Как долго он боролся? Он прыгнул? Что заставило его снять поплавки? Спасибо, Боже. И обязательно каждый раз, закрывая глаза, я видел, как его крошечное тельце изо всех сил пытается выбраться на поверхность воды … и эти губы. Такой синий. Потом потекли слезы. Они взяли его кровь, разбудив его.Ему было так больно, и мне было больно прижимать его так крепко. Мне очень жаль, приятель, мне очень жаль.

Хатч остепенился, медсестры ушли, я плакал. Бубба прибыл. Я даже не мог с ним разговаривать, я просто тихо плакал, когда он целовал Хатча, держал его маленькую ручку, задавал ему вопросы, целовал его крошечные ручки и присутствовал с ним. Я чуть не забрал этого маленького мальчика у его папы. Из-за своих действий я почти сделал так, что последним моментом этого человека с его сыном был бы поспешный поцелуй за дверью по дороге на работу. Все из-за сотового телефона. Бубба нежно понес его в рентгеновскую комнату.
Рентген был ужасным.
Нам понадобилось четверо, чтобы заставить его втиснуть его в эту крошечную машину, которую я даже не могу объяснить, с огромной пластиковой манжетой, которая охватывает все его крошечное тело и сжимает его так сильно, что его руки прижаты к голове, и он не может двигаться, поэтому они могут сделать рентгеновский снимок его груди. Он кричал всеми фибрами своей души. Они заставили нас выйти из комнаты и встать в холле, его крики и крики эхом отражались от грубых стен.Я рыдала и не могла говорить. «Поговори с ним через дверь». Я подавился Буббе между рыданиями. Голос Буббы надломился и перехватил его горло; пытаясь быть сильным ради своего мальчика. «Хатч? Приятель? Папа здесь, все в порядке. Ты почти закончил, дружище, все в порядке. Эй, Хатч? Ты меня слышишь? Папа здесь. Это имело заметную разницу. Крик стал тише, но рыдания и крики Хатча стали сильнее, чем когда-либо. Как только мы услышали «хорошо, мы закончили», мы выскочили через дверь и не смогли схватить его достаточно быстро. Наш крошечный мальчик. Оставшуюся часть дня они оставили нам, чтобы мы проводили тесты, наблюдали за его жизненно важными функциями, наблюдали за его поведением, а также отслеживали результаты тестов и рентгеновских снимков. Бубба ушел, чтобы облегчить натурщицу и наблюдать за Прией. Прошло несколько часов. Я лег на кровать с Хатчем и попытался уложить его спать. Он был слишком запутан. Вернуться к своему прежнему «я». Глупо, болтать, просить фруктовых закусок и молока, доволен Его лицо снова покраснело. Я выключил айпад, выключил свет и сказал ему, что пора вздремнуть. Он сказал, что хочет помолиться.Мы помолились нашему Небесному Отцу и поблагодарили его. Это было просто, мило и вдохновлено двухлетним ребенком. Это было идеально. Мне потребовался час, чтобы заставить его заснуть, но пока он спал, я лег в постель и принял решение. С этого дня я буду делать все, что в моих силах, чтобы быть НАСТОЯЩИМ. С моими детьми. С моим мужем. На прогулке. В церкви. В машине. С друзьями и семьей. Что бы я ни делал, я делаю IT и больше ничего. Я сосредотачиваюсь на ЭТОМ моменте, на ЭТОМ моменте. Больше не нужно проверять свой телефон, когда я сижу в игровой комнате с детьми и называя его игрой с ними.Больше не нужно, чтобы Хатч сам прыгал на мою кровать, чтобы я могла делать дела в своей комнате. Больше не нужно сидеть рядом с мужем и работать на моем компьютере, пока он работает на своем. Конечно, эти вещи должны будут происходить время от времени, чтобы жизнь закончилась. Но мое решение — быть НАСТОЯЩИМ в моей жизни все время и не позволять этому проходить мимо меня. Мои сегодняшние переживания были мне подарком от Бога; мягкое, но твердое предупреждение. Многие люди не получают второго шанса, как у меня сегодня. Я чертовски уверен, что не собираюсь принимать это как должное. Будет сложно. Черт возьми, по дороге домой из больницы я писал текстовые сообщения и ехал всей своей семье и друзьям, что с Хатчем все в порядке, пытаясь удержать своих обезумевших родителей от импульсивного полета сюда из Орегона.
Я первым делом разместил свою историю в Facebook, когда вернулся домой, и мне постоянно приходится останавливаться от проверки телефона, чтобы узнать, кто все это прокомментировал.
Детские ступеньки. НО… Я больше не позволю своему телефону управлять моей жизнью. Я собираюсь управлять своей жизнью и владеть каждым ее моментом.Я не мог уснуть сегодня вечером, пока не написал этот пост. Не могу отрицать ощущение, что этот опыт произошел не случайно. Я рыдал, пока писал это. физически больно, записывать подробности и признавать, что я был неправ и причинил страх и вред моему маленькому ангелочку. Наблюдение за этим холодным твердым шрифтом делает это реальным. Никакого приукрашивания, никаких танцев вокруг деталей, это то, что есть. Я боюсь спать сегодня вечером. Труднее всего закрыть глаза, потому что за моими веками я вижу мгновенную вспышку его тела в бассейне с синими губами. Так синий.
Но письмо помогает. Я сталкиваюсь с реальностью дня и, надеюсь, делаю что-то хорошее тем временем. Я надеюсь, что любой, кто читает это, сможет применить это в своей жизни. Я надеюсь, что вы отложили читателей блога. Смартфоны. Теги. Хэштеги. Комментарии. Прикрепление. То, что не позволяет вам полностью присутствовать в вашей жизни и вернуться к тому, как все должно быть. Обязательно читайте блоги. На самом деле, продолжайте читать это! Напишите блог.Проверьте свою электронную почту. Делайте фотографии и публикуйте их — мне нравится их видеть. Текст. Много.
НО…
действительно ли нам нужно брать с собой телефоны в ванную комнату? Проверить это первым делом утром? Последнее на ночь? Он есть у нас, пока мы играем с детьми на улице? В церкви? За ужином? На свидании? Я ставлю цель проверять свои социальные сети только 2 раза в день, а в остальное время это может подождать. Присутствие — это подарок. Я планирую подарить свой другим и наслаждаться каждым моментом подарка моих детей мне.Если люди останутся висеть? Ничего страшного, они выживут. И угадайте, что? Мой сын тоже. XOXO,

Нечего терять Стр. 9

«Нет! Убирайся из моей машины! »

«Вы собирались покинуть имение?» — недоверчиво рявкнул он.

«Да! У меня есть дела, а ты не можешь прийти, — проворчал я, одарив его своим лучшим предупреждающим взглядом и в отчаянии хлопая рукой по рулю.

«Анна, ты не можешь просто уйти без меня! Я имею в виду, ты даже сказал Дину, что уезжаешь? — спросил он, проводя рукой по волосам.

“No. Я буду всего час или около того. Просто уходите, агент Тейлор, — злобно выплюнул я.

“No. Ради всего святого, ты не можешь просто уйти без меня! » — прорычал он, яростно качая головой.

Я закрыл глаза и попытался успокоиться, поскольку понял, что не выиграю этот спор. «Отлично.»

Я снова завел машину и выехал с подъездной дорожки. Я ухмыльнулся, когда он быстро застегнул ремень безопасности и так сильно сжал дверную ручку, что его суставы побелели.Я мчался по узким улочкам, которые знал как свои пять пальцев, пока не добрался до небольшого ряда магазинов, составлявших главную улицу. Взяв последнее свободное место, я повернулся к Эштону. Я злобно улыбнулся его напряженной челюсти и прямой спине. Это научит вас не выходить из моей машины!

«Я сейчас выпрыгну, почему бы тебе не подождать меня здесь?» — поддразнила я, зная, что он последует за мной, что бы я ни сказал. Я откинулся на спину и схватил сумочку, прежде чем вылез из машины и направился к цветочному магазину.Пока я покупал букет ромашек, Эштон парил позади меня, молча оглядывая пустой магазин, как будто какой-то сумасшедший с ножом собирался выскочить и зарезать меня.

Когда мы наконец вернулись к машине, он вздрогнул. «Могу я водить машину?» В его голосе была безошибочная надежда.

Я приподнял бровь и покачал головой в ответ, ухмыляясь ему. Может, в следующий раз ты будешь учиться и останешься дома. Он застонал, и я с некоторым удовлетворением заметил, что он пристегнул ремень безопасности, как только сел на свое место, прежде чем снова крепко сжать дверную ручку.

Легкая улыбка озарила мои губы, когда моя нога нажала на педаль газа, и машина покатилась по дороге. Уворачиваясь и обгоняя машины, которые стояли у меня на пути, я наконец добрался до места назначения. Эштон быстро взглянул на меня, когда я въехал на парковку на кладбище. Понимание и печаль отразились на его лице, и я сжал руки вокруг руля, пока моя кожа не сжалась и не начала гореть.

«Могу ли я что-нибудь сказать или сделать, чтобы вы меня ждали?» — тихо спросил я.Я не хотел, чтобы он был здесь. Для этого мне нужна была конфиденциальность.

Он неловко откашлялся. «Прости, Анна, но я не могу».

У меня упало сердце. Я прерывисто вздохнул, пытаясь успокоиться, затем кивнул, схватил цветы с заднего сиденья и ушел, не дожидаясь его. Я слышал его на несколько шагов позади, но он не пытался меня догнать. Идя знакомой тропой к могиле Джека, я остановился, чтобы собрать одуванчики, которые я увидел по пути. Наконец я дошел до него.

JACKSON IAN ROBERTS

19 января 1992 г. — 12 марта 2008 г.

Любимый сын, брат и друг

Взято у нас слишком рано. Мы будем скучать по тебе

Спи крепко.

Я пробежался пальцами по буквам его имени, прежде чем собрать увядшие цветы и сметать опавшие листья с его могилы. Я положила ромашки на траву и посыпала одуванчиками мраморное надгробие, прежде чем сесть.

Я проглотил ком в горле.«Привет, Джек. Я просто хотел прийти, поздороваться и сообщить, что скучаю по тебе, хотя ты, наверное, уже это знаешь ». Я слабо улыбнулся и провел рукой по траве. «На самом деле не так уж много нового, чтобы рассказать вам…» Я замолчал, пытаясь вспомнить, что произошло с тех пор, как я был здесь в последний раз. «Я починил свою машину, так что она больше не издает этого гудящего шума. О, и я, наконец, выбросил свои старые кроссовки, знаете, желтые, которые вы ненавидели? Ну, наконец, они порвались, и подошва полностью оторвалась, так что это должно вас порадовать, — глубоко вздохнул я.«У меня новый охранник, потому что агент Дженкс ушел на прошлой неделе. Я же сказал тебе, что он не справится. В легком весе он продержался всего месяц ». Я злобно усмехнулся. Я знал, что этот парень долго не протянет; Я видел это в его глазах.

«Э… Мне пришло сообщение от твоей мамы с просьбой приехать на ужин где-нибудь на этой неделе, но, честно говоря, я не думаю, что пойду. Надеюсь, ты не против, но я просто терпеть не могу пойти к тебе домой; это слишком сложно, и я больше не могу этого делать. Я знаю, ты понимаешь.Мои зубы впились в нижнюю губу, когда я пыталась не позволить грусти овладеть собой. Я собрал несколько прядей травы, чтобы отвлечься.

«У вашего брата все хорошо. Судя по тому, что я слышал, он настоящая звезда футбольного поля, так что, возможно, те игры, в которые вы оба играли в детстве, окупились. Судя по всему, он тоже немного ловелас; он заработал себе репутацию игрока ».

Я посмотрел на небо; это был прекрасный день, безупречный, ни единого облака. «Меня снова выгнали из школы», — тихо сказала я, немного смущаясь.«Знаю, знаю, это второй в этом учебном году, а семестр начался всего полтора месяца назад. Вы, наверное, там наверху смеетесь надо мной, ну да ладно, да? Смотри в будущее, ты всегда говорил это. Но это так сложно, Джек, так сложно. Наконец, по моей щеке скатилась слеза. Я изо всех сил старался держать их в страхе; Мне не хотелось здесь плакать, мне не нравилась мысль о том, чтобы плакать перед ним, если я его огорчу.

Я ущипнул кожу на внутренней стороне локтя, чтобы отвлечься от боли, которая накапливалась внутри меня.«Так или иначе, со следующей недели я иду в АГУ». Это был последний колледж, в который отец мог меня подкупить. «Я действительно собираюсь попробовать там, потому что это последний раз, когда я могу начать все сначала. Если я не смогу это сделать, я просто брошу учебу и сдамся. Я знаю, мы обещали, что никогда не откажемся от своей мечты, но мне слишком сложно продолжать снова и снова ». Я вытер лицо и сделал несколько глубоких вдохов, отталкивая горе, которое пыталось меня втянуть. «Я не смогу так часто приходить сюда, чтобы увидеть тебя, потому что это всего в нескольких часах езды, но это не значит, что я не думаю о тебе и скучаю по тебе, потому что я делаю это независимо от того, здесь я или нет, и я знаю, что вы это знаете.Я улыбнулся, несмотря на разбитое сердце. Он должен был знать, как я скучаю по нему, я говорил ему каждый день.

Несколько минут я сидел в тишине, слушая пение птиц на дереве неподалеку. «Думаю, мне лучше уйти», — признал я, вставая. Я поцеловал кончики пальцев и еще раз набрал его имя. «Я так виноват. Пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя, Джек, и всегда буду любить тебя, — поклялась я, вытирая еще одну слезу. Мне нужно было уйти, пока я не сломался; Я не хотел, чтобы он это видел. «Пока, детка». Я повернулся на каблуках и пошел прочь.

Эштон стоял, прислонившись к дереву, примерно в десяти футах от могилы Джека. Он был достаточно близко, чтобы слышать все, что я сказал, я был в этом уверен. Его лицо было маской сочувствия, но он ничего не сказал; он просто молча шел рядом со мной.

Когда мы подошли к машине, он открыл мне водительскую дверь. «Ты будешь водить?» — тихо спросил я, протягивая ему ключи.

«Конечно», — ответил он, следуя за мной к пассажирской стороне и открывая мне дверь, прежде чем вернуться, чтобы сесть к нему.После нескольких минут езды в тишине он посмотрел на меня. «Ты в порядке?»

«Ага», — солгал я, пытаясь сделать вид, что мое сердце не разрывается снова, как это происходило каждый раз, когда я покидал могилу Джека.

«Мне жаль, что я не смог предоставить вам больше конфиденциальности».

Я кивнул, не желая об этом говорить. «Все в порядке», — пробормотала я, глядя в окно, глотая рыдания, которые боролись за то, чтобы вырваться на свободу.

Его рука сомкнулась на моей в безмолвной поддержке. Это был небольшой жест, который обычно приводил бы меня в ужас, а мое тело — в нервное состояние, но на самом деле он был приятным, успокаивающим, обнадеживающим и заставлял меня чувствовать себя в безопасности.Я слегка сжал его руку в знак благодарности и продолжал смотреть в окно на поля и деревья, которые проносились мимо.

Как только мы подъехали к подъездной дорожке, я увидел, что Дин прислонился к крыльцу, скрестив руки на груди и хмуро глядя на него. Эштон застонал. «Это просто идеально! Что ж, было приятно работать с тобой, Анна, — пробормотал он, качая головой.

Я усмехнулся. «Ага, верно, ты думаешь, у тебя будут проблемы? Дин ничего не скажет, не волнуйся, — заверил я его, вылезая из машины.

Я заставила себя вежливо улыбнуться, когда Дин оттолкнулся от стены, глядя на меня. «Где ты, черт возьми, была, Аннабель?» он плюнул.

Я приподнял бровь. «Ого, ругайтесь, агент Майклс, здесь есть дамы», — пошутил я, кивая в сторону Эштона.

Мой дальний стражник не засмеялся. «Аннабель, сколько раз я должен тебе говорить? Ты не можешь просто уйти без меня. Где, черт возьми, ты был? » Его глаза метались по длинной подъездной дорожке, вероятно, проверяя, не видит ли нас кто-нибудь.

Я закатил глаза. «Ой, просто расслабься! Я вернулся, не так ли? Ты просто злишься, потому что тебе снова пришлось меня прикрывать.

Его убийственный взгляд обратился в сторону Эштона. «Почему ты не сказал мне, что собираешься? Черт, Тейлор, я знаю, что ты новичок во всем этом, но я дам тебе подсказку, ты рядом, я далеко охранник, нам обоим нужно охранять! »

Я засмеялся над его раздражением. Технически он должен был уже привыкнуть к этому; Когда я был здесь, в доме у озера, я вырывался минимум два раза в неделю.