Russian painters had started their of experiments: Russian painters had started their (1) … of experiments with light and modified colour schemes before they visited France and got acquainted with French impressionism...

Russian Art Archive Network

Research

Udovydchenko Maria

9 December 2021

Udovydchenko Maria

9 December 2021

The ship Stubnitz, with European media artists on board, moored on the Neva River in summer 1994. The organizers of the Stubnitz —Art—Space—Ship project planned an intense two-week program, including an educational forum, an international workshop about new technology art, a joint exhibition by the European and Russian artists, and a series of performances, concerts, and parties. Despite of the fact that not everything went to plan, “the ship of the arts” became one of the most significant international projects to take place in St. Petersburg in early 1990s.

It all began in 1992, when the Stubnitz, an old trawler registered in the German city of Rostock, was transformed into a mobile platform by a group of artists from Austria, Germany, and Sweden. The group aimed to “create, exhibit, and study experimental art projects based on new electronic technologies.

”[1] The deck and four holds of the ship were refitted to be able to run events as well offer space for exhibitions, discussions, and parties for up to 700 people. In 1993, St. Petersburg artist Victor Snesar met activists from the project and the idea of an independent cultural exchange between Germany and Russia arose. Agreements were concluded, and by May of the following year the Stubnitz left Rostock for a tour of the Baltic Sea cities. The project was curated by Austrian artist, new media researcher, and Stubnitz project co-founder Armin Medosch. The ship stopped at Hamburg, Copenhagen, Stockholm, and Helsinki, but the most extensive program had been planned for St. Petersburg.

Postcard of the Stubnitz trawler in Rostock harbor, 1993. Photo: Antonia Neubacher. Garage Archive Collection (Andrey Khlobystin archive)
Curator and art critic Alla Mitrofanova, who worked on media art, prepared to meet the ship in St. Petersburg. Gallery 21, which had opened at Pushkinskaya, 10 a few months before the Stubnitz arrived, became a site for the project on land. The new institution fitted perfectly. Its creators, art critic Irina Aktuganova and physicist Sergey Busov, conceived Gallery 21 as the first center in the city to work with new media. The next step—the selection of artists from the Russian side—was organized through an open call. German colleagues did not participate in the selection of participants, getting involved at the last stage to include the Russian part in their existing program.

The organizers wanted to moor the ship in the historical center of St. Petersburg, but the approval procedure was delayed. The authorities were in no hurry to assist the artists, offering locations that were inconvenient or asking too high a price for mooring. With the help of official letters and long negotiations, the producer from the German side, Evelyn Bodenmeier, managed to get the necessary permission. The ship arrived in the city with a delay of ten days and moored on July 26 in front of the Mining Institute on Lieutenant Schmidt Embankment.

Konstantin Mitenev, Irina Aktuganova, and Sergey Busov before the opening of the video installation Konstantin Mitenev’s video installation at Gallery 21, St. Petersburg, 1994. Photo: Valery Mayboroda. Garage Archive Collection (Irina Aktuganova and Sergey Busov archive)
For the whole of the following week life, the Stubnitz
was a hive of activity. During the day the exhibition of new media art was open and there were performances and project presentations created by European and Russian artists. The project format allowed for experiments, which led to unusual and even provocative events. Eskimo Party promised new ways of perceiving contemporary culture and took place with “fire water,” frozen cod, and “Eskimo” ice-cream, plus a fashion show by Factory of Found Clothing in which artists and poets were the models. The Candy Cocks art event, which went by the slogan “Close your eyes — open your mouth,” offered visitors the opportunity to try penis-shaped lollipops. The complete virtualization of visitors to the ship was achieved in the philosophical performance exploring “bringing up mirages,” which involved the exchange of unrealized projects ideas over a period of four hours. One the daytime program was finished, the ship turned into a nightclub offering various kinds of contemporary music. On the deck and in the holds of the Stubnitz, experimental sound performances ran in parallel with sets by techno DJs from St. Petersburg’s Tunnel and Moscow’s LSDance, as well performances by rock musicians. All this madness was recorded in the “psychoterrorist” bulletin Rechnaya inspektsiya, created by artists from Klub Rechnikov, whose publications Alla Mitrofanova called “information diversions.”

The education program took place at Gallery 21 and consisted of three forums with international participants exploring various aspects of new technologies in art. Artists, curators, historians, cultural studies specialists, media philosophers, and poets discussed the possibilities of new technologies, criticized their impact on the modern world, and made plans and forecasts for the future of digital art. There were practical lessons too: a series of workshops where European participants shared their experiences with Russian colleagues and taught them to work with digital technologies. Masterclasses were held aboard the ship, where several studios had been equipped specifically for this purpose.

The Stubnitz was in the city for less than a week, yet thousands of people visited it, despite the fact that entry was not free (some desperate people tried to take the ship by storm, jumping from the parapets or climbing the anchor chains). A parallel program was organized in the city, including parties at Tam-Tam and Tunnel and exhibitions and events at Navicula Artis and Borey galleries. A joint exhibition by Andrey Khlobystin and Eva Aephus took place at Navicula Artis, which was then located in the Nikolaev Palace, while Borey Gallery was a stronghold of opponents of new media and organized a week-long counter-program, which was not implemented.

Early in the morning of August 1, immediately after the farewell party, the ship left St. Petersburg. Its presence in the city had a significant impact on artistic life. Several events in the field of new media art took place soon afterwards: at Borey Gallery the symposium New Technologies. Pro and Contra took place; poet, Arkady Dragomoschenko created a media project for placement in the urban space; Klub Rechnikov participants continued to cooperate with the musicians and artists of the
Stubnitz. Thanks to the Stubnitz, the project Cyber-Femin-Club by Alla Mitrofanova and Irina Aktuganova appeared, contributing to the development of Russian media art and feminist discourse.
[1]. Stubnitz — Art — Space — Ship program booklet (Garage Center for Contemporary Culture archive).
The project Art in the City: The History and Contemporary Practices of St. Petersburg Performance was developed by Anastasia Kotyleva and Maria Udovychenko for the podcast of the same name presented on the Museum’s booth at the 9th Cosmoscow International Contemporary Art Fair.

Rechnaya inspektsiya bulletin with a short program of activities of the Stubnitz project, 1994. Edited by Klub Rechnikov. Garage Archive Collection (Andrey Khlobystin archive)
Рассылка
Оставьте ваш e-mail, чтобы получать наши новости

of figurative — Translation into Russian — examples English

Premium History Favourites

Advertising
Download for Windows It’s free
Download our free app
Advertising
Advertising
No ads with Premium

These examples may contain rude words based on your search.

These examples may contain colloquial words based on your search.

образного
изобразительного
изобразительных
фигуративной
фигуративного
фигуративных
образной
образных
метафорического
фигуративные
фигурального
фигуративная

Every literary work is the result of figurative knowledge and reflection of reality by the writer.
Каждое художественное произведение является результатом образного познания и отображения реальной действительности художником.

It means that interpretation involves the normal and obvious meaning of human language, although it still recognizes the presence of figurative language.
При толковании учитывается обычное и очевидное значение человеческого языка, хотя и признается присутствие языка образного.

Before this latest discovery, the oldest undisputed examples of figurative cave art date to about 35,000 years old.
До этого последнего открытия самым древним образцом пещерного изобразительного искусства около 35-ти тысяч лет.

Neo-figurative art describes an expressionist revival in modern form of figurative art.
Нео-образное искусство описывает экспрессионистской возрождение в современной форме изобразительного искусства.

He’s an authority in the field of figurative arts.
Он крупный специалист в области изобразительных искусств.

Halley’s conceptualist art turns a set of figurative marks into a simple dictionary of architectural pictographs that determine the strict regulations of the space around us.
Концептуальное искусство Хелли объединяет набор изобразительных знаков в простой словарь архитектурных пиктограмм, определяющих строгую регламентацию окружающего нас пространства.

It is one of the components of the disclosure of figurative content.
Она один из компонентов раскрытия образного содержания.

Letter — More than a simple form of writing, but also draws on a system of figurative perception.
Буквица — более простая форма письменности, но построена также на системе образного восприятия.

More recently, during the 19th century, Russian painters created numerous masterpieces of figurative naturalism in almost all genres.
Совсем недавно, в 19 веке, русские художники создали многочисленные шедевры изобразительного натурализма практически во всех жанрах.

The method of Kino-Eye does not deny but rather substantiates the fundamental importance of figurative perception in art.
Метод «киноглаза» не отрицает, а, скорее, обосновывает важность образного восприятия кинозрителя в искусстве.

All forms of figurative punting were rejected in the West after the war, less on aesthetic than on ideological grounds.
В послевоенный период Запад отвергал все формы изобразительного искусства скорее не по эстетическим, а по идеологическим причинам.

This lack of figurative representation is known as aniconism and was not maintained in later Pre-Romanesque churches.
Эта нехватка образного представления известна как аниницизм и не поддерживалась в более поздних доримских церквях.

The presence of figurative codes for months in an association instantly allows understanding of what type of information is encoded in the image connection.
Наличие в ассоциации образного кода названия месяца, позволяет сразу понять, какой вид информации закодирован в связке образов.

Music contributes to the development of figurative thinking, spatial imagination and — as a result — children associated with music from early childhood show brilliant mathematical abilities in school.
Музыка способствует развитию образного мышления, пространственного воображения и — как результат — дети, связанные с музыкой с раннего детства, в школе показывают блестящие математические способности.

«If confirmed, it will be the oldest example of figurative art ever discovered.»
«Если подтвердится, то он будет древнейшим примером изобразительного искусства, когда-либо обнаруженным».

On that occasion, there is a sea parade of figurative boats from the island’s various boroughs and also from Procida, under the Castello Aragonese.
По этому случаю проходит морской парад изобразительных лодок из различных районов острова, а также из Прочиды, под Кастелло Арагонском.

Only a few examples of figurative art in pottery have been recorded prior to the Late Geometric style (e. g. Early Protogeometric styles in Lefkandi and Crete).
Только несколько примеров образного искусства в керамике были записаны до позднего геометрического стиля (например, ранних протогеометрических стилей в Лефканди и на Крите).

Egorova T.P., Artemiev I.T. Role of Epos in development of figurative thinking of the younger school student
Егорова Т.П., Артемьев И.Т. Роль эпоса в развитии образного мышления младшего школьника

In addition to the series of pictures the exhibition presents a number of figurative drawings of various years.
В дополнение к живописным сериям на выставке представлен ряд фигуративных рисунков разных лет.

His creative path began with successful experiments in the field of figurative painting, but ultimately devoted himself to abstract expressionism and conceptualism.
Свой творческий путь начал с успешных опытов в области фигуративной живописи, но в итоге посвятил себя абстрактному экспрессионизму и концептуализму.

Possibly inappropriate content
Examples are used only to help you translate the word or expression searched in various contexts. They are not selected or validated by us and can contain inappropriate terms or ideas. Please report examples to be edited or not to be displayed. Rude or colloquial translations are usually marked in red or orange.

Register to see more examples It’s simple and it’s free
Register Connect
No results found for this meaning.
More features with our free app
Voice and photo translation, offline features, synonyms, conjugation, learning games
Results: 174. Exact: 174. Elapsed time: 163 ms.
Documents Corporate solutions Conjugation Synonyms Grammar Check Help & about
Word index: 1-300, 301-600, 601-900
Expression index: 1-400, 401-800, 801-1200
Phrase index: 1-400, 401-800, 801-1200

Русская революция послужила катализатором целого ряда экспериментов в искусстве

Екатерина Зернова «Колхозники приветствуют танк», 1937 г. Фото: mcah.columbia.edu

мир. Серия статей The Wire посвящена созданию Советский век .

В 1937 году, когда Сталин укреплял свою политику коллективного земледелия в России, Екатерина Зернова, член «Изобригады», нарисовала картину, изображающую армейский танк, катящийся по грунтовой дороге через зеленый луг, встречают работники колхоза с букетами цветов в руках. Это прославление промышленной военной машины, написанное в манере, которая должна была стать доминирующим визуальным языком авторитарных режимов, по содержанию и стилю было далеко от произведений, созданных художниками после Октябрьской революции 19-го века. 17 в России. Это центральное движение в изобразительном искусстве, основанное на утопическом мировоззрении, впоследствии получило широкое распространение во многих частях мира.

Нет единого пути к абстракции. Стоит отметить, что русская революция породила множество захватывающих экспериментов в области нерепрезентативного искусства; восстание против иллюзорного характера искусства, связанного с религией и представлением аристократии, которое было опорой художественной практики до 19век. Политическая направленность новой социалистической идеологии в России заключалась в преобразовании сельской экономики в индустриальное общество, и считалось, что художники сыграют важную роль в этом преобразовании, если им будет предоставлена автономия для формирования нового художественного видения. Не направленное на производство эстетических объектов, искусство этого периода процветало за счет поддержки институциональной инфраструктуры и интеллектуального участия художников, которые верили в одобрение «истины материалам». Это имело огромное значение для области функционального дизайна, типографики и архитектуры, которые развились из анализа фундаментальных свойств материалов: фактура , объединенная с тектоника , их пространственное присутствие.

Однако импульс к нерепрезентативному искусству был положен несколько раньше, в первые два десятилетия 20 века, благодаря творчеству Василия Кандинского, Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова, а также деятельности недолговечных групп художников из России. , настроенный на провокацию и носящий абсурдные имена, такие как «Бубновый валет» или «Ослиный хвост». Однако из этого лабиринта непочтительной деятельности возник стиль живописи под названием супрематизм, пропитанный спиритизмом и практиковавшийся киевлянином Казимиром Малевичем. Его Черный квадрат на белом фоне (1913) — ранний пример попытки свести искусство к минимуму форм.

Черный квадрат на белом фоне. Фото: tate.org.uk

Тем не менее, у экспериментов с чистой формой было еще одно измерение. Бьем белых красным клином , плакат 1919 года, разработанный Эль Лисицким на основе заявления Владимира Маяковского «улицы — наши кисти, квадраты — наши палитры», представляет собой политически заряженную работу, в которой использовался язык формализма, а не академического реализма. . Однако это также партийное политическое заявление в пользу большевистской революции, визуализированное через чистую геометрию треугольников и квадратов. Созданный для того, чтобы стоять на углу улицы, плакат предвосхищает то, что стало называться конструктивизмом в русском авангард .

Победите белых красным клином . Фото: designishistory.com

Образование Советского Союза в 1922 году стало поворотным моментом для художников, и желание выдвинуть на первый план пролетарское самовыражение привело к формированию «Пролеткульта» — организации, продвигавшей идею сдержанного, функционального искусства. в соответствии с размышлениями об искусстве и его социальной роли. Это было поддержано тогдашним правительством, создавшим независимую сеть студий, чтобы дать художникам пространство для автономных экспериментов. Впоследствии такие учреждения, как «ВХУТЕМАС» (Высшая художественно-техническая мастерская) с преподавателями Владимира Татлина, Кандинского, Наума Габо и Александра Родченко, УНОВИС (Чемпионы нового искусства) во главе с Малевичем и другие организации, связали художников, которые искали отказаться от станковой живописи ради утопического функционализма. Дизайн текстиля, плакаты, мебель для рабочих клубов и одежда для фабричных рабочих, спортсменов и современных рабочих мужчин и женщин были разработаны, чтобы сгладить классовую и гендерную иерархию на рабочем месте. Важнейшим элементом этого преобразующего видения были проекты, разработанные такими художницами, как Любовь Попова и Варвара Степанова.

Одним из фундаментальных текстов конструктивизма является Манифест реализма , авторами которого являются скульпторы Наум Габо и Антуан Певзнер, позиционирующий искусство как точку опоры современной жизни «за верстаком, в офисе, на работе, на отдыхе и в офисе». досуг; рабочие дни и праздники, дома и в дороге, чтобы пламя жизни не погасло в человеке».

Любовь Попова Текстильный дизайн 1923–1924 гг. Бумага, тушь и гуашь, воспроизведена на обложке журнала «Леф», № 2, 1924 г. Фото: tate.org.uk

Действительно, подавляющая забота художников русского авангарда заключалась в том, чтобы сделать просвещенные прогнозы будущего рабочего пространства, примером чего является Памятник Третьему Интернационалу Владимира Татлина или Башня Татлина как это пришел позвать; спиральная масса из стали и стекла, которая должна была быть выше Эйфелевой башни. Он должен был быть построен из трех основных форм конуса, куба и цилиндра, а также иметь временной характер, поскольку каждая единица должна была вращаться с разной частотой. Этот архитектурный проект, памятник революции, должен был служить центром Третьего коммунистического Интернационала или Коминтерна, хотя это, вероятно, было невозможно реализовать на месте. Однако несколько экспериментов в архитектуре все же увидели свет, например, футуристические конструкции советского павильона в XIX веке. 25 Парижская международная выставка, и даже проекты жилых домов, таких как Дом Наркомфина в Москве, который включал в себя общие кухни и ясли, освобождающие женщин от домашней работы, чтобы они могли присоединиться к рабочей силе.

Рис. 4. Памятник Третьему Интернационалу. Фото: tate.org.uk

Промышленные формы, которые могли воспроизводить изображения, такие как печать и фотография, занимали важное место в визуальном лексиконе, разработанном художниками-конструктивистами. Фотомонтаж в их представлении сильно отличался от дадаистских «деструктивных» коллажей. Фотография была строительной единицей, которую часто объединяли с текстом и закрашенными областями, чтобы разрушить идею одноточечной перспективы. С фоном, удаленным путем вырезания, изображение можно было повторно контекстуализировать и анимировать за счет вариаций масштаба и контрастов цвета, которые будут добавлены в качестве активирующих элементов. 9 Густава Клуциса и Валентины Кулагиной0005 «Динамичный город » или плакат «Электрификация всей страны » являются ранними примерами этой формы техники монтажа.

Рис. 5. Густав Клуцис. Эскиз плаката «Электрификация всей страны». Предоставлено: monoskop.org

В отличие от фотографии более раннего периода, которая была тесно связана с актами мемориализации, эти изображения, опубликованные в основном в периодических изданиях, таких как ЛЕФ (Левый фронт искусства), создали уникальное пространство для отношений между изображением и текстом, начиная с титульная страница, отличительное место для исповедания социальной повестки дня. Однако в этом пространстве футуристических проекций было место и для эмоциональных запутанностей, и знаменитый роман Маяковского с Лилей Бирк нашел место в журнале в виде иллюстрированного стихотворения Pro eto (Об этом).

longue durée авангардного проекта, даже если ему суждено было на мгновение угаснуть в России, распространилось на различные места и континенты, пуская корни через институты, которые были открыты, когда деколонизированные нации стремились вообразить себе новое будущее. Это наследие, которое не всегда поддерживало диалектическую связь с местными социальными условиями и географией, из-за чего этот исторический проект современности сегодня оказался на распутье.

Шукла Савант — художник-визуалист и профессор визуальных исследований Школы искусств и эстетики JNU.

Группа ранних русских художников получает по заслугам

Передвижники: мастера русского реализма

Елена Нестерова

Parkstone/Aurora

255 стр., $55

Искусство всегда бывает первым сюрпризом революционной России была упорно экспериментальной.

Художники и скульпторы, такие как Александр Родченко, Варвара Степанова и Владимир Татлин, разделяли идею о том, что искусство должно служить нуждам государства. Поскольку они ассоциировали коммунизм с новым видением, они с энтузиазмом обратились к абстрактному искусству как к способу выразить свежее будущее. Они насмехались над реалистическими представлениями, которые считали неприятным остатком коррумпированного прошлого.

Эксперименты ранних советских художников до сих пор вдохновляют современное международное искусство и дизайн. Действительно, продолжающееся влияние этого короткого исторического момента настолько велико, что затмевает другое русское искусство, народнический реализм художников, известных под общим названием «Общество передвижных художественных выставок».

Богато иллюстрированный текст Елены Нестеровой «Передвижники: мастера русского реализма» пытается исправить ситуацию, раскрывая разновидности русского реализма конца XIX в.века до первых лет русской революции.

Как и многие европейские художники, так называемые передвижники перешли к реалистическому изображению в середине 19 века. С фотографической детализацией и четкостью они описывали сцены из повседневной жизни среднего класса, сегмента общества, который становился выдающимся покровителем искусств.

Балансируя между сентиментальностью и проницательностью, эти картины были посвящены семейной жизни, а не великим историческим событиям. Сцены романтики и свадеб пользовались большим успехом.

Порой мелодрама уступала место язвительным социальным комментариям, как, например, в картине Николая Неврева «Торг. Повседневная сцена эпохи крепостного права» (1866). До 1861 года русские помещики имели право покупать и продавать крепостных. На картине изображено равнодушие помещика, проигравшего в карточную игру крепостную.

В 1870-е годы, когда было официально основано Общество передвижных художественных выставок, художники-реалисты расширили свой кругозор. Они ушли от сентиментального повествования к жанровым сценам, воспроизводящим жизнь всей России. Тяжелая работа и утешения крестьянской жизни занимают значительное место в этом всплеске передвижной живописи.

В то же время художники-передвижники разработали философию искусства, которая пыталась оторваться от французских влияний и перейти к чисто русскому подходу. Тем не менее, элементы французского импрессионизма просочились в русский реализм. Илья Репин, самый известный художник за пределами России, вдохнул свет импрессионизма в русские сцены, такие как «Крестный ход» в Курской губернии (1883).

Портретная живопись остается самым интригующим видом странствующей живописи. Эти художники изображали себя и других художников в работах, которые были более беспощадными, чем те, что делались для покровителей. Например, портрет композитора Модеста Мусоргского работы Репина 1881 года улавливает и сосредоточенность, и чуткость музыканта.

Русская деревня оживает в передвижном пейзаже. Панорама Ивана Шишкина «Рожь» (1878) представляет собой патриотическое повествование, в котором тяжелые колосья склоняются перед возвышающимися вековыми елями, символами русского прошлого. Внимательно наблюдаемые снежные сцены, особенно картины Исаака Левитана, искусно передают восхитительные оптические эффекты, такие как белое на белом и синие тени.

Настроение изображать все русское было сосредоточено и на русской истории. Эти картины также останавливались на случаях несправедливости и душевной боли. В произведении Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни» (1878–1881) изображена национальная драма XVII века, в которой стрельцы, или фузилеры, скорее готовятся принять незаслуженный смертный приговор, чем поступаются своими ценностями.

В последние десятилетия 19-го века странствующие художники стали лучше понимать страдания промышленных рабочих. Они посетили горняков, чтобы показать тяготы их повседневной жизни. Изображения грузчиков, строителей железных дорог и прачек подчеркивают внутреннюю, духовную силу рабочих.

Скорее всего, повышенный интерес к несправедливости подстегнул интерес к религиозной живописи. Несколько художников изобразили сцены Нового Завета, в которых подчеркивались человечность и жертва Иисуса. Стремление к реалистическому изображению вкупе с религиозным пафосом побудило Василия Поленова совершить поездку в Сирию, Палестину и Египет. Там он записал географические и этнографические наблюдения, которые позже использовал в своей драматической картине 1887 года «Христос и женщина, взятая в прелюбодеянии» (1887).

Несмотря на глубокие политические и художественные разногласия, Общество просуществовало во время Первой мировой войны и революции 1917 года в России. В 1923 году они провели последнюю выставку, на пике одобренного государством экспериментального и абстрактного искусства.