Два языка – два разных характера?

Преимущества двуязычия доказаны уже многократно. Ведущий специалист в этой области Элен Биалисток (Ellen Bialystok) из Йоркского университета (Канада) обнаружила, в частности, что билингвы (носители двух и более языков) демонстрируют лучшие когнитивные способности. Это связано с тем, что им постоянно приходится переключаться с одного на другой язык, что требует определенных умственных усилий.

«У билингва оба языка всегда активны, он не может просто взять и «заставить молчать» один из них, – комментирует Элен Биалисток. – А это означает, что пока мозг использует один язык, его внимание отчасти сосредоточено на том, чтобы не позволять второму языку вмешиваться». Имея опыт таких тренировок, билингвы лучше справляются с несколькими делами одновременно и при этом лучше концентрируют внимание на том задании, которое выполняют в данный момент».

Дети-билингвы способны планировать и выполнять сложные задачи лучше, чем дети, владеющие лишь одним языком

Среди других преимуществ двуязычия – отложенная на четыре года (в среднем) деменция и лучшее восстановление функции мозга после инсульта. У детей-билингвов особенно хорошо развита исполнительная функция мозга, они способны планировать и выполнять сложные задачи лучше, чем дети, владеющие лишь одним языком.

Многие из тех, кто свободно владеет несколькими языками, признаются, что чувствуют себя каждый раз как будто другими людьми. Некоторые даже считают, что языки сами навязывают им разные личности и что каждый язык имеет свою душу. Например, немецкий воспринимается многими как язык логики, у итальянского характер более романтический, а английский язык более практичен.

Мы записали несколько признаний билингвов о том, как знание разных языков влияет на их мироощущение и характер.

Сара Гуиди, английский–итальянский

«Я притворялась, что понимаю итальянский, потому что хотела произвести впечатление на отца»

«Меня учил говорить по-итальянски отец, он из Италии. Он разговаривал со мной и пел колыбельные, но освоила язык я только лет в пять-шесть, а до того просто притворялась, что понимаю, потому что очень хотела произвести на отца впечатление. Сейчас мы с ним легко переходим с одного языка на другой, но наедине друг с другом говорим только на итальянском – знаю, что это доставляет ему большую радость. Я никогда не думаю на итальянском, пока я в Англии. Но когда приезжаю в Италию навестить семью отца, то переключаюсь полностью и начинаю на нем думать и даже мечтать. Я становлюсь более открытой, когда говорю по-итальянски. Да и самих итальянцев нахожу более теплыми, эмоциональными. И если знакомлюсь в Англии с итальянцем, невольно начинаю вести себя более свободно и раскованно, теряю свою английскую сдержанность».

Алекс Беллос, английский–португальский

«Португальский язык меня раскрепощает»

«Когда я говорю на португальском, я другой человек. И нравлюсь себе таким. У бразильцев речь музыкальная, темпераментная. Есть множество аспектов в языке, которые влияют на то, как мы говорим. Например, к большинству существительных и прилагательных в португальском языке вы можете присоединять суффиксы – уменьшительно-ласкательные или увеличительные.

Это невероятно украшает речь и подчеркивает, усиливает все, что вы говорите, и так подходит для создания потрясающих историй. Он более звукоподражательный, чем английский. Вы полностью отдаетесь слову. Скажем, вы говорите по-английски «я это люблю» – но вы можете сказать это и с иронией, с издевкой. А в португальском это всегда означает «я это обожаю!». Португальский язык напоминает мне о внутренней свободе, которую я должен заново обрести. Я переехал в Бразилию в возрасте 28 лет и уже через полгода мог бегло изъясняться. Я планировал жить там год, но задержался на пять лет. Мои родители говорят на разных языках, но португальским они не владеют, так что это был мой способ заявить о своей идентичности. Португальский не кажется мне трудным. Разве что сложно дается правильное произношение. Язык постоянно обновляется, что очень раскрепощает».

Джен Харви, английский–китайский

«Мне кажется, что во мне живут две Джен – англичанка и китаянка»

«Моя мама из Гонконга, когда она меня растила, говорила со мной на кантонийском диалекте китайского, а мой отец-англичанин – на английском. И мне часто кажется, что во мне живут две Джен – англичанка и китаянка. Общение на китайском – это очень прочная и реальная связь с моим детством, с мамой. Я часто даже не замечаю, на каком языке мама сейчас говорит – на кантонийском или английском. К нам сейчас переехал мой бойфренд, поэтому мама старается чаще говорить по-английски. Но однажды она забылась, переключилась на китайский, и мы долгое время с ней разговаривали, даже не замечая, что мой молодой человек нас не понимает. Я ощущаю себя более мягкой, женственной в своей китайской ипостаси, а в английской – деловой, решительной, уверенной в себе. Если мама меня ругает на китайском, это звучит куда более угрожающе, чем на английском. И не потому что первым она владеет лучше. Есть какое-то особое напряжение в самом китайском языке. Благодаря знанию китайского я чувствую себя ближе к маминой семье, которая живет в Гонконге, я могу погрузиться в их жизнь, мне это важно».

Фаршид Дабеш-Хой, английский–фарси

«Знание второго языка позволяет секретничать на публике»

Я родился в Иране и до 11 лет, пока мы не переехали в Англию, учил английский в обычной школе как второй язык. Оказаться после этого в британской средней школе было для меня большим испытанием. Зато сейчас я говорю на английском без акцента, в отличие от тех иранских ребят, которые переехали в возрасте 13-14 лет: вот у них уже акцент немного заметен. Был момент, когда я начал свободно общаться на английском, но продолжал думать, считать и рассуждать сам с собой на фарси. Но потом, постепенно и совсем незаметно для меня, все это тоже перешло на английский. Даже сейчас я дома с родителями говорю только на фарси. Думаю, я чаще использую этот язык, когда хочу выразить сложные чувства, потому что он глубже, чем английский. Или я сам больше ассоциирую его с эмоциями, не знаю. Моя жена тоже иранка, но дома мы с ней в основном говорим на английском. Мы с ней решили, что при детях, когда они у нас появятся, вернемся к общению на родном языке, чтобы они росли билингвами. Одно из самых больших удовольствий, которые я получаю от знания двух языков, – возможность посекретничать на языке, который никто вокруг не понимает. Мы с женой так привыкли проделывать это в Британии, что однажды попали в неловкое положение в Иране. На какой-то вечеринке мы с ней заговорили об интимных вещах на фарси, забыв, что люди вокруг понимают каждое сказанное нами слово».

Текст:Мария Федотова

Новое на сайте

Синдром родительского отчуждения: почему дети занимают сторону матери или отца при разводе — психологический разбор

«Три тысячи раз готовила мужу плов, а он этого не помнит. Как такое возможно?»

«У меня все хорошо, но будущее исчезло. Как строить планы на жизнь?»

Роковая дата для брака — 8 лет: почему пары распадаются?

Разочарование в партнере: как предотвратить и пережить — 4 совета

«Постоянно всем угождаю»: 10 советов тем, кто не умеет отказывать, — для дома и работы

Елена Блиновская: что известно о задержании — неуплата налогов, пересечение границы, обыск и взятка

«Изменяю жене, но всегда возвращаюсь к ней. Как ее убедить, что и теперь я не разрушу семью?»

Как мыслит человек, знающий два языка одновременно?

Около половины людей в мире используют второй язык в повседневной жизни. Некоторые области мира, такие как Швейцария или Сингапур, являются горячими точками для полиглотов, где фактически все говорят на двух или больше языках. Даже в странах, где один официальный язык и большинство людей не говорит на других языках, проживает немало людей, которые говорят на родном языке с семьей и друзьями.

Что такое двуязычие?

Наивное представление о двуязычном человеке заключается в том, что он с одинаковой легкостью использует оба языка. Однако этот вид «уравновешенного» билингвизма крайне редок. В подавляющем большинстве случаев у двуязычных людей есть доминантный родной язык и второй язык, который они используют свободно, но все же, прилагая некоторое усилие.

Это как раз тот вид двуязычных людей, о которых испанский психолог Альберт Коста и его коллеги опубликовали исследование статье в журнале Current Directions in Psychological Science.

Коста и его коллеги работают в Барселоне – еще одном популярном городе, где двуязычие очень распространено. Многие люди здесь говорят и на испанском и на каталанском языке.

Команда интересовалась тем, как обдумывание проблемы на втором (не родном) языке может повлиять на принятие решений. С первого взгляда может показаться, что, поскольку второй язык требует больших усилий, решения принимать сложнее и сами решения часто оказываются неверными. Однако это не совсем так.

Лингвистический детерминизм

Во-первых, стоит обратить отдельное внимание на то, что исследование Косты не фокусировалось на том, как определенный язык влияет на мыслительные процессы.

Раньше многие психологи полагали, что мысли были не более чем речью, обращенной внутрь себя. И поскольку каждый язык объясняет окружающий мир по-своему, они предполагали, что язык, на котором мы говорим, определяет то, как мы мыслим. Эта идея известна как «лингвистический детерминизм», и она было полностью опровергнута большинством признанных психологов и лингвистов.

Типы поставленных задач

Коста и коллеги рассматривали то, как люди принимают решения, обдумывая проблему на втором языке, независимо от того, каким может быть этот язык.

Таким образом, проблема исследования состояла в том, чтобы определить, влияют ли дополнительные усилия, расходуемые на язык, на способность человека принять правильное решение. Оказалось, что влияют, но не совсем так, как можно было бы ожидать.

Исследователи рассматривали принятие решений на втором языке в трех типах проблем:

  • Потери, прибыль и риски.
  • Причина и следствие.
  • Моральные дилеммы.

Мы уже много знаем о том, как обычно люди принимают решения в этих сферах, поэтому стоит сравнить эти данные с принятием решений на втором языке.

Потери, прибыль и риск

Предположим, вам предлагают один доллар. А затем предлагают бросить монету, и, если выпадет решка, то вам придется отдать доллар назад, если орел, то вы получите еще полтора доллара. Если повезет, прибыль составит два с половиной доллара. Рискнете?

Вероятно, нет. Большинство людей предпочитает точный выигрыш размером в 1 $ равному шансу получить 2.50 $ или потерять все.

Многие исследования показывают, что люди оценивают размер потери значительно выше размера прибыли. Это известно как нерасположенность к риску. Однако с математической точки зрения это – отличное предложение, поскольку вероятный выигрыш выше верного презента.

Нерасположенность к риску, вероятно, является интуитивно врожденной реакцией, которая влияет на процесс принятия решений.

Когда Коста предлагал решить эту проблему участникам, говорящим на втором языке, нерасположенность к риску исчезла, и они готовы были рискнуть. По-видимому, когда люди используют свой второй язык, они больше не полагаются на врожденную интуицию, а вместо этого думают рационально. Обдумывая вопрос на втором языке, по крайней мере, с логической точки зрения, участники приняли лучшее, более рациональное решение.

Причинно-следственные связи

Людям необходимо знать причину того, почему происходят определенные вещи. Знание причинно-следственных связей позволяет нам обрести иллюзию контроля и уверенности, таким образом, мы часто находим эти связи даже там, где их нет. Именно это становится причиной возникновения суеверий и популярности талисманов. Например, взяв с собой удачливую кроличью лапку, мы абсолютно уверены в том, что нам сегодня повезет.

В лаборатории довольно легко заставить участников поверить в то, что они контролируют устройство (например, сигнальные огни), в то время как на самом деле устройство изначально запрограммировало их поведение и люди сами следуют за повторяющимся узором огней.

Обычно люди легко становятся жертвами логических ошибок, особенно в плане причинно-следственных связей. Однако использование второго, более сложного языка позволяет им принимать рациональные, логические решения.

Моральные дилеммы

Над процессом принятия решений морального характера всегда доминируют интуиция и эмоции.

В одной известной моральной дилемме вам предлагают представить себя на пешеходном мосту над железнодорожной шахтерской линией. По рельсам мчится тяжелая дрезина. Пять рабочих стоят на путях, им некуда отойти, а тележка мчится к ним. Очень крупный мужчина стоит перед вами на пешеходном мосту. Если вы столкнете его моста, упавшее тело остановит тележку. Мужчина умрет, но вы спасете жизни пяти рабочих. Пошли бы вы на такое?

Некоторые люди рассматривают эту дилемму с утилитарной точки зрения и отвечают «да» – благо большинства превыше блага одного человека. Однако большинство говорит «нет», принимая решение личной и абсолютной моральной точки зрения: убийство является неправильным, даже если в процессе оно спасает больше жизней.

Люди, размышлявшие над этой дилеммой на неродном языке, чаще всего занимали утилитарную позицию и принимали логическое решение спасти большинство жизней, пожертвовав одной.

Выводы

Во всех трех случаях при использовании второго языка в процессе принятия решений наблюдается изменение от интуитивного мышления к рациональному. Это немного неожиданно, ведь рациональное мышление требует больших усилий, чем интуитивное, и в купе с усилиями, затрачиваемыми на второй язык, по идее, люди должны принимать самые простые и не всегда самые правильные решения.

Однако важно понять, что именно заставляет нас затрачивать усилия при использовании второго языка. Это не когнитивные ресурсы, а скорее постоянная необходимость заблокировать внушенные лингвистические и мысленные образцы поведения. Когда мы говорим на втором языке, мы вынуждены подавлять родной язык, чтобы его влияние не отвлекало. Также, когда мы думаем рационально, мы должны блокировать интуицию и эмоции.

Исследование мозга людей, говорящих на неродном языке, показывает, что те же самые области мозга — главным образом, в предлобной коре — активизируются при использовании второго языка и при рациональном мышлении.

FAQ: Билингвизм | Лингвистическое общество Америки

Что значит сказать, что кто-то двуязычен?

Билингв — это тот, кто говорит на двух языках. Человек, говорящий более чем на двух языках, называется «многоязычным» (хотя термин «билингвизм» может использоваться в обеих ситуациях). Многоязычие не является чем-то необычным; на самом деле, это норма для большинства обществ мира. Человек может свободно знать и использовать три, четыре или даже больше языков.

Как люди становятся двуязычными?

Люди могут стать двуязычными либо в результате одновременного изучения двух языков в детстве, либо в результате изучения второго языка через некоторое время после изучения первого языка.

Многие двуязычные люди вырастают, говоря на двух языках. Часто в Америке такими людьми являются дети иммигрантов; эти дети растут, говоря на родном языке своих родителей в доме своего детства, а в школе говорят по-английски. Однако многие билингвы не иммигранты; люди, родившиеся в США, нередко говорят по-английски в школе или на работе и на другом языке дома. Дети также могут стать двуязычными, если их родители говорят с ними более чем на одном языке, или если какой-то другой значимый человек в их жизни (например, дедушка или бабушка или опекун) постоянно говорит с ними на другом языке. Иногда ребенок растет в семье, где каждый родитель говорит на другом языке; в этом случае ребенок может научиться говорить с каждым родителем на языке этого родителя. Короче говоря, маленький ребенок, который регулярно знакомится с двумя языками с раннего возраста, скорее всего, станет беглым носителем обоих языков. Экспозиция должна включать взаимодействие; ребенок, выросший в англоязычной семье, который знакомится с испанским только через испаноязычное телевидение, не станет испано-английским билингвом, но ребенок, с которым регулярно говорят на английском и испанском, станет.

Второй язык также можно выучить после раннего детства, но чем старше вы становитесь, тем труднее научиться говорить на новом языке так же хорошо, как на родном. Многие лингвисты считают, что существует «критический период» (длящийся примерно от рождения до полового созревания), в течение которого ребенок может легко освоить любой язык, с которым он или она регулярно сталкивается. Согласно этой точке зрения, структура мозга меняется в период полового созревания, после чего становится труднее выучить новый язык. Это означает, что в детстве намного легче выучить второй язык, чем во взрослом возрасте.

В некоторых странах почти все двуязычны или многоязычны. В некоторых частях Индии, например, маленький ребенок обычно знает несколько языков. Во многих европейских странах детям рекомендуется изучать второй язык, обычно английский. На самом деле, США довольно необычны среди стран мира тем, что многие их граждане говорят только по-английски, и их редко поощряют свободно владеть каким-либо другим языком.

Тяжело ли ребенку овладеть двумя языками одновременно?

Нет никаких доказательств того, что ребенку сложнее освоить два языка, чем ребенку освоить один язык. Пока люди регулярно говорят с ребенком на обоих языках, ребенок легко освоит их оба. Чтобы стать двуязычным, ребенку не нужно быть исключительным или иметь какие-либо особые языковые способности; до тех пор, пока ребенок знакомится с двумя языками в раннем детстве, он или она усвоит их оба.

Некоторые люди обеспокоены тем, что изучение более одного языка вредно для ребенка, но это не так. На самом деле, знание нескольких языков дает массу преимуществ. Во-первых, многие лингвисты считают, что знание второго языка действительно способствует когнитивному развитию ребенка. Во-вторых, если ребенок происходит из семьи, которая недавно иммигрировала в США, семья может говорить дома на другом языке, кроме английского, и могут по-прежнему иметь тесные связи со своими этническими корнями. В этом случае способность говорить на языке этнического наследия семьи может иметь важное значение для чувства культурной идентичности ребенка. Неспособность говорить на языке семьи может сделать ребенка чужаком в его или ее собственной семье; говорение на языке семьи дает ребенку чувство идентичности и принадлежности. В-третьих, в условиях все более глобального рынка знание более чем одного языка является преимуществом для любого человека, независимо от того, является ли его семья новичком в США. И, наконец, для людей любого возраста и профессии знание второго языка способствует межкультурному пониманию. и понимание.

Угрожает ли двуязычие в Америке английскому языку?

Английскому языку не грозит исчезновение в ближайшее время; она прочно обосновалась как в Америке, так и в странах по всему миру. На самом деле, ни один язык никогда не занимал в мире такого сильного положения, как английский сегодня. Некоторые люди беспокоятся, когда видят, что испанский язык появляется на рекламных щитах и ​​в телефонах-автоматах, но в районе с большим количеством испаноязычного населения вполне разумно печатать общественную информацию и инструкции как на английском, так и на испанском языках. Это не означает, что английский язык в опасности.

Правда в том, что в США, вероятно, всегда будут иммигранты из самых разных стран, которые не говорят по-английски, но чьи внуки и правнуки станут носителями английского языка. Причина этого, опять же, в том, что детям намного легче выучить другой язык, чем взрослым. Взрослые, которые иммигрируют в США, особенно в более позднем возрасте, могут так никогда и не овладеть английским языком. Дело не в том, что они не хотят говорить по-английски; просто им гораздо труднее хорошо его выучить. Их дети, однако, смогут легко выучить английский язык от своих друзей и общества вокруг них. Эти иммигранты во втором поколении, дети взрослых иммигрантов, скорее всего, будут двуязычными, говорящими на языке своих родителей дома и на английском в школе и в англоязычном сообществе. Когда они вырастут и у них появятся собственные дети, эти дети — третье поколение — скорее всего, будут говорить только по-английски, как дома со своими двуязычными родителями, так и в англоязычном сообществе. Эта модель трех поколений повторяется в течение многих лет, волна за волной иммигрантов. Сегодня многие взрослые, говорящие только по-английски, могут вспомнить своих бабушек и дедушек, прадедов и прадедушек, которые очень мало говорили по-английски, а вместо этого говорили в основном по-польски, по-итальянски, по-немецки или по-шведски — на языке страны, в которой они выросли. В общем, двуязычие — это не опасность либо для английского языка, либо для самих двуязычных носителей. Наоборот, у двуязычия много преимуществ как для отдельного человека, так и для общества в целом. Английский язык пользуется огромным господством в США и во всем мире. Но если судить по истории, в США всегда будут люди, не говорящие по-английски, и у них будут внуки, которые говорят по-английски.

Для получения дополнительной информации

Белосток, Эллен и Кенджи Хакута. 1994. Другими словами: наука и психология овладения вторым языком.  Нью-Йорк: Basic Books.

Дженеси, Фред. 1987.  Обучение на двух языках: исследования погружения и двуязычного образования. Роули, Массачусетс: Дом Ньюбери.

Хакута, Кенджи. i986. Зеркало языка: дебаты о двуязычии. Нью-Йорк: Основные книги.

Крашен, Стивен, Р. Сарселла и М. Лонг (ред.) 1982.  Различия детей и взрослых в освоении второго языка. Роули, Массачусетс: Ньюбери Хаус

Зентелла, Ана Селия. 1997.  Двуязычное взросление: пуэрториканские дети в Нью-Йорке. Молден, Массачусетс: Блэквелл.

FAQ by: Betty Birner

Загрузите этот документ в формате pdf.

Хотите узнать больше по этой теме? Ознакомьтесь с Bilingualism и другими книгами LSA здесь.

Два языка, две личности? | Катя Брунетти — английский / испанский

«Выучи новый язык и обрети новую душу»

Можете ли вы определить характеристики и индивидуальность языков, на которых говорите? И как это влияет на вашу речь и поведение? Замечали ли вы когда-нибудь изменения в себе, когда говорите на другом языке? Становитесь ли вы более застенчивым, взволнованным, интровертным или экстравертным?

В последние годы исследователи в области неврологии и лингвистики пытались определить связь между языками и личностью. Университетские лаборатории по всему миру, которые изучают, как человеческий мозг обрабатывает и воспринимает язык, с каждым годом активизируют свои исследования по этому вопросу.

Средневековый император Карл Великий сказал, что «говорить на другом языке означает иметь вторую душу», но идея о том, что мы выражаем разные черты личности, когда говорим на другом языке, обычно считалась мифом.

Интервью с Ларри Кингом — уроженец Венесуэлы Эдгар Рамирес, сыгравший Джанни Версаче в фильме «Убийство Джанни Версаче: Американская история преступлений», — рассказывает о детстве, проведенном в разных странах мира, о том, как он научился говорить на пяти языках, и о своей личности. в каждом.

Недавно журнал The Economist сделал шаг вперед и исследовал научную основу этой идеи, проанализировав проблему со многих интригующих сторон. Возможно, наиболее очевидным является то, что говорящие на двух языках могут иметь разные ассоциации с каждым языком — например, с домом и работой — и, таким образом, связывать с каждым из них разные типы поведения.

Одним из самых интересных является то, как разные грамматические конструкции могут обеспечивать различное поведение. Известно, что греки постоянно прерывают разговоры. В данном случае ученый-лингвист предложил для этой личности особую грамматическую линию причинности: в греческом языке глагол стоит на первом месте уже несущий много информации, поэтому его легко прервать. В валлийском языке, например, также есть глагол-сначала, столь же сильно склоняемый, как и в греческом, но валлийцы не известны как напористые болтуны.

Лингвисты Жан-Марк Деваэле и Анета Павленко опросили более тысячи билингвов. Один из вопросов заключался в том, чтобы определить, чувствуют ли люди себя по-другому, когда говорят на других языках. Почти две трети подтвердили различные черты личности и выражения альтернативных эмоций в зависимости от выбора языка.

Грег Каплан объясняет в следующем TEDx, что многие многоязычные не обязательно мультикультурны. Например, бизнес-профессионал может выучить другой язык для работы, но, став взрослым, он с гораздо большей вероятностью перенесет свою собственную культуру на новый язык или, возможно, интегрирует свои новые языковые навыки в корпоративную культуру. С другой стороны, некоторые люди выросли в действительно мультикультурной среде, где их культурные ориентиры имеют тенденцию меняться вместе с языковыми изменениями.

Два языка, две личности?

В последние годы в исследованиях изучалась связь между личностными чертами (личностный тест OCEAN), эмоциональным интеллектом (IE) и понятием «чувствовать себя по-другому» при использовании иностранного языка. Статистический анализ показывает, что такие черты личности, как экстраверсия, доброта и открытость, повлияли на заметные изменения в поведении или языке тела при использовании других языков. Аналогичный эффект был обнаружен для факторов ИЭ, таких как эмоции, эмпатия, социальное сознание, восприятие эмоций, управление эмоциями и общительность. Эти результаты могут объяснить, почему некоторые люди сообщают об изменениях личности. Предполагается, что наличие личностных изменений, о которых сообщают сами люди, может быть больше связано с определенными личностными чертами и ИЭ, что позволяет заметить такие тонкие изменения. Результаты этого исследования показывают сложность взаимоотношений между языком, культурой и эмоциями, предполагая, что черты личности как высокого, так и низкого порядка должны быть включены в будущие исследования различных аспектов двуязычия.

Фото Church of the King на Unsplash

Сначала был сделан вывод, что люди приобретают черты иностранцев, когда меняют язык. Изменения личности, однако, идут глубже, чем желание дико жестикулировать, говоря, например, по-итальянски. Согласно исследованию, использование разных языков изменяет основные характеристики человека. Исследователи из Техасского университета сделали это открытие, изучая черты личности англо- и испаноязычных жителей США и Мексики. Они начали с определения характеристик носителей языка, используя личностные тесты почти 170 000 человек. Результаты показали, что американцы, говорящие на испанском языке, более приятны и общительны, как коренные мексиканцы.

Имея это в виду, контекст, в котором изучаются языки, требует альтернативных эмоций и изменяет нашу точку зрения, поведение и уровни самовосприятия.