КОГНИТИВНЫЕ АСПЕКТЫ ПРЕЗЕНТАЦИИ ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ В МЕДИЦИНСКОМ СЛОВАРЕ — доклад на конференции

Аннотация доклада:

Познание действительности имеет индивидуальный характер и базируется на опыте практического, ментального, вербального взаимодействия человека с действительностью. По мнению В.А. Садовничего, «Производство знания — это бесконечный процесс. Никогда не наступит время, когда человек будет знать ответы на всё, что его интересует. Всегда будет существовать тяга человека к новым знаниям» [Садовничий, 2005]. В когнитивной науке определение знания в качестве семантического содержания ментальных репрезентаций непосредственно связано с проблемой систематизации знаний и их хранения в человеческой памяти, что, соответственно, инициирует целый ряд вопросов о процессе зарождения и выделения типов знаний, способах их репрезентации в человеческом уме, а также возможностях их использования в человеческой деятельности. Указывая на многофакторную специфику процессов формирования знания, Е. С. Кубрякова пишет: «В формировании знаний мы считаем вместе с тем необходимым учитывать факторы двух планов: с одной стороны и прежде всего, данные, обусловленные онтологией объекта, но, с другой стороны, мы не отрицаем и конструктивной роли эпистемических, ценностных, социо-культурных и, наконец, чисто исторических предпосылок как важных условий, предваряющих сам запрос о сути того или иного явления и предопределяющих конкретное направление научного поиска в особой области познания» [Кубрякова, 2008: 18]. Особая роль принадлежит системе лингвистических знаний, включающих знание языка во всей совокупности его значений и форм, знание об организации его системы и возможностях ее использования, знание омире, репрезентируемое посредством языка. В профессиональном общении находят реализацию такие типы знаний, как знание данной предметной области и знание соответствующей системы языковых средств, позволяющих материализовать это знание в языке [Новодранова, 2009: 659]. Специальные словари, также представляющие в оптимизированном виде накопленные человечеством знания, относящиеся к той или другой сфере деятельности, в более общем виде могут дифференцироваться как толковые, содержащие строго определяемые термины, обладающие формализованным характером, и как энциклопедические, в которых содержание определения выходит за рамки терминологической единицы как лингвосемиотической структуры в собственном смысле слова — знаковой репрезентации понятия [Кутина, 1976: 22], выступая в виде более пространного описания содержания специального понятия, отражая таким образом отношение данного понятия во всей совокупности своих признаков к существующей системе понятий, т.

е. в виде трансляции новых знаний о предмете или явлении с опорой на старые, уже имеющиеся знания о данной предметной области. Подобная трактовка также соответствует современному направлению размещения информации в словарных источниках, учитывающих функционально-прагматический фактор их адресности — «перспективу пользователя» (“user’s perspective”), отражающий учет потребностей адресата: уровень его информированности в данной области знания, цель обращения к словарю, специфику работы с ним [Карпова, 2010: 57-59]. Так, например, анализ англоязычных медицинских словарей энциклопедического характера позволил прийти к заключению о том, что в алгоритме определения целого ряда понятий, репрезентированных в виде соответствующих терминологических единиц, находит отражение определенная система знаний, ориентированная на информирование читателя-специалиста обо всем комплексе сведений, необходимых для их использования в процессе профессиональной деятельности — восстановления и сохранения здоровья и жизни человека, система, представленная как на уровне введения новых знаний, так и на уровне переработки уже имеющихся.
Вместе с тем, отметим, что процесс введения новой информации, связанной с трансляцией новых знаний, может осуществляться не только посредством введения в текст новых понятий, выраженных терминологическими единицами, но и на уровне различных других способов языковой репрезентации (новый абзац, выдвижение, ссылка и т.д.) [Вишнякова, Маргания, 2010]. Особого внимания заслуживают специальные лексикографические источники медицинского характера, рассматривающие «перспективу пользователя» как познавательный и активизирующий внимание аспект в создании словаря, — те источники, которые ориентированы не только на специалиста, но и на рядового читателя-неспециалиста (потенциального пациента). В качестве объяснения необходимости создания подобных словарей используется фактор перемещения акцентов в отношениях между врачом и пациентом, результатом чего явилась возросшая роль пациента в сфере ответственности за свое здоровье вследствие большей информированности адресата современного словаря в области медицины: “That new century was to see health care in the United Kingdom evolve from a largely personal, paternalistic consultation betweendoctor and patient, based more on medical tradition than medical science, to a complex, science-based, team-oriented and managed service.
Even so, the core of medical practice has survived: the face-to-face consultation between doctor and patient. But the nature of this core activity has been irreversibly altered by a shift in the ‘balance of power’ between the participants as patients became better informed about their health, illnesses and possible treatments. A significant catalyst in the emergence of the informed patient has been the media, including publications like this dictionary, the contents of which have… reflected these changes in medicine…. The dictionary should, however, help readers to decide when it would be wise to seek medical advice and subsequently help them to set such advice in context. ”[Black’s student medical dictionary, 2007:VII-VIII]. Вместе с тем, учитывая тот факт, что медицина является исключительно сложной и ответственной областью человеческой деятельности, авторы и издатели подобных словарей, ориентированных на «пользователя», предупреждают своего адресата о возможных опасных последствиях непрофессионального использования полученной информации в практической деятельности, снимая с себя таким образом всякую ответственность: “Although every effort has been made to ensure accuracy, neither the publishers nor the author can be held responsible for any consequences if readers use the book for the treatment of themselves or others” [Там же: VIII].
Процесс трансляции специальных знаний, представленный в виде толкований понятий в энциклопедических словарях, учитывающих «перспективу пользователя», нередко предполагает презентацию информации посредством обширных словарных статей — определений специальных понятий, сопровождаемых различного рода пояснениями и развернутыми комментариями оценочного характера, включающими как собственно научные, так и в ряде случаев популярные, близкие к обиходно-бытовым характеристики описываемых предметов и явлений из области медицины (например, приводя синонимические аналоги названий различных заболеваний, распространенные в непрофессиональной среде). Таким образом, в подобных случаях процесс содержательного представления рационального, логически строгого медицинского понятия вследствие расширения своего содержательного поля под влиянием специфических условий контекста, включающего целый комплекс дискурсивных факторов, приобретает новые характеристики. Данная ситуация влечет за собой изменение статуса понятия, приобретающего свойства соответствующего концепта, обладающего открытой, проницаемой, в том числе в плане актуализации эмоционально-оценочных характеристик, структурой.
Иначе говоря, реализация когнитивно-прагматической составляющей текста словарной статьи в подобном источнике обусловлена спецификой дискурсивных взаимодействий,в подобном источнике обусловлена спецификой дискурсивных взаимодействий, отражающих как собственно лингвистические, так и экстралингвистические аспекты языкового функционирования. COGNITIVE ASPECTS OF TERMINOLOGICAL UNITS PRESENTATION IN MEDICAL DICTIONARIES One of the principles of information arrangement in English medical dictionaries nowadays is the «user’s perspective» factor. This involves a special type of lexicographical material presentation, due to a number of discourse factors, resulting in the semantic sphere expansion of a special notion that acquires the status of a concept in the proper sense of the word.

Тест в формате ЕГЭ 2016 по теме «Познавательная деятельность человека»

Познавательная деятельность человека. Тест в формате ЕГЭ Вариант № 1629243

1.  Най­ди­те по­ня­тие, ко­то­рое яв­ля­ет­ся обоб­ща­ю­щим для всех осталь­ных по­ня­тий пред­став­лен­но­го ниже ряда, и за­пи­ши­те цифру, под ко­то­рой оно ука­за­но.

 1) чув­ствен­ное по­зна­ние

2) по­зна­ва­тель­ная де­я­тель­ность

3) субъ­ект по­зна­ния

4) объ­ект по­зна­ния

5) ра­ци­о­наль­ное по­зна­ние

  

 

2. Ниже при­ве­ден ряд тер­ми­нов. Все они, за ис­клю­че­ни­ем двух, яв­ля­ют­ся ха­рак­те­ри­сти­кой сту­пе­ней по­зна­ния че­ло­ве­ком мира.

 1) ощу­ще­ние

2) вос­при­я­тие

3) ги­по­те­за

4) пред­став­ле­ние

5) прак­ти­ка

6) суж­де­ние

7) по­ня­тие

  

 Най­ди­те два тер­ми­на, «вы­па­да­ю­щие» из об­ще­го ряда, и за­пи­ши­те в таб­ли­цу цифры, под ко­то­ры­ми они ука­за­ны.

 

3. Ниже при­ведён пе­ре­чень тер­ми­нов. Все они, за ис­клю­че­ни­ем двух ха­рак­те­ри­зу­ют виды че­ло­ве­че­ских зна­ний.

 1) на­уч­ные ис­ти­ны

2) на­род­ная муд­рость

3) ми­фо­ло­гия

4) ги­по­те­за

5) за­блуж­де­ние

6) экс­пе­ри­мент

 Най­ди­те два тер­ми­на, «вы­па­да­ю­щие» из об­ще­го ряда, и за­пи­ши­те в ответ цифры, под ко­то­ры­ми они ука­за­ны.

 

4. Ниже при­ведён пе­ре­чень ха­рак­те­ри­стик. Все они, за ис­клю­че­ни­ем двух, от­но­сят­ся к фор­мам по­зна­ния.

 1) по­ве­де­ние

2) ощу­ще­ние

3) пред­ло­же­ние

4) вос­при­я­тие

5) по­ня­тие

6) суж­де­ние

Най­ди­те и за­пи­ши­те цифры, под ко­то­ры­ми ука­за­ны тер­ми­ны, вы­па­да­ю­щие из этого ряда.

 

5. Уста­но­ви­те со­от­вет­ствие между эта­па­ми по­зна­ния и ил­лю­стри­ру­ю­щи­ми их кон­крет­ны­ми опе­ра­ци­я­ми: к каж­дой по­зи­ции пер­во­го столб­ца под­бе­ри­те со­от­вет­ству­ю­щую по­зи­цию из вто­ро­го столб­ца.

 

ОПЕ­РА­ЦИИ

 

ЭТАПЫ ПО­ЗНА­НИЯ

A) от­ра­же­ние в со­зна­нии че­ло­ве­ка внеш­них свойств пред­ме­та

Б) от­ра­же­ние пред­ме­тов и их свойств в виде це­лост­но­го об­ра­за

B) фик­са­ция су­ще­ствен­ных свойств пред­ме­та

Г) со­хра­не­ние в па­мя­ти обоб­щен­но­го об­ра­за пред­ме­та

Д) утвер­жде­ние или от­ри­ца­ние на­ли­чия у пред­ме­та каких-либо свойств

Е) ло­ги­че­ский вывод новых суж­де­ний о пред­ме­те на ос­но­ве име­ю­щих­ся

 

1) чув­ствен­ное

2) ло­ги­че­ское

 

 

За­пи­ши­те в ответ цифры, рас­по­ло­жив их в по­ряд­ке, со­от­вет­ству­ю­щем бук­вам: 

A

Б

В

Г

Д

Е

 

 

 

 

 

 

 

6. Уста­но­ви­те со­от­вет­ствие между при­зна­ка­ми и ви­да­ми по­зна­ния, ко­то­рым они со­от­вет­ству­ют: к каж­дой по­зи­ции, дан­ной в пер­вом столб­це, под­бе­ри­те со­от­вет­ству­ю­щую по­зи­цию из вто­ро­го столб­ца.

 ПРИ­ЗНА­КИ

 

ВИДЫ ПО­ЗНА­НИЯ

A) ло­ги­че­ская обос­но­ван­ность

Б) до­ка­за­тель­ность

B) опора на ве­ро­ва­ния

Г) про­ве­ря­е­мость

Д) эмо­ци­о­наль­ная окра­шен­ность

 

1) ми­фо­ло­ги­че­ское

2) на­уч­ное

 За­пи­ши­те в ответ цифры, рас­по­ло­жив их в по­ряд­ке, со­от­вет­ству­ю­щем бук­вам: 

A

Б

В

Г

Д

 

 

 

 

 

 

7. Сту­дент ра­бо­та­ет над ре­фе­ра­том о по­зна­ва­тель­ной де­я­тель­но­сти школь­ни­ка. Какие от­ли­чи­тель­ные ха­рак­те­ри­сти­ки из пе­ре­чис­лен­ных ниже он может рас­смот­реть в своей ра­бо­те? (За­пи­ши­те цифры, под ко­то­ры­ми эти ха­рак­те­ри­сти­ки ука­за­ны.)

  1) на­це­лен­ность на по­лу­че­ние зна­ния, но­во­го для всего че­ло­ве­че­ства

2) на­це­лен­ность на раз­ви­тие соб­ствен­ных во­ле­вых ка­честв

3) на­це­лен­ность на при­об­ре­те­ние новых зна­ний

4) на­це­лен­ность на раз­ви­тие фи­зи­че­ских воз­мож­но­стей

5) на­це­лен­ность на овла­де­ние опре­де­лен­ны­ми уме­ни­я­ми

6) на­це­лен­ность на при­об­ще­ние к опыту че­ло­ве­че­ства

 

8. Про­чи­тай­те при­ведённый ниже текст, каж­дое по­ло­же­ние ко­то­ро­го про­ну­ме­ро­ва­но.

А Че­ло­ве­че­ские зна­ния от­ли­ча­ет мно­го­об­ра­зие видов и форм. Б Одной из форм зна­ний вы­сту­па­ют зна­ния ми­фо­ло­ги­че­ские. В Ми­фо­ло­ги­че­ское зна­ние пред­став­ля­ет собой син­кре­ти­че­ское един­ство ра­ци­о­наль­но­го и эмо­ци­о­наль­но­го от­ра­же­ния дей­стви­тель­но­сти. Г При­ме­ром ми­фо­ло­ги­че­ско­го зна­ния могут слу­жить древ­ние ска­за­ния о про­ис­хож­де­нии мира и че­ло­ве­ка. Д Вне вся­ко­го со­мне­ния, вни­ма­тель­ное изу­че­ние мифа дает зна­чи­тель­ную ин­фор­ма­цию об об­ра­зе жизни людей, раз­лич­ных сфе­рах жизни древ­не­го об­ще­ства.

Опре­де­ли­те, какие по­ло­же­ния тек­ста носят

1) фак­ти­че­ский ха­рак­тер

2) ха­рак­тер оце­ноч­ных суж­де­ний

3) ха­рак­тер тео­ре­ти­че­ских утвер­жде­ний

 

За­пи­ши­те в ответ цифры, рас­по­ло­жив их в по­ряд­ке, со­от­вет­ству­ю­щем бук­вам: 

A

Б

В

Г

Д

 

 

 

 

 

 

9. Про­чи­тай­те при­ведённый ниже текст, в ко­то­ром про­пу­щен ряд слов. Вы­бе­ри­те из пред­ла­га­е­мо­го спис­ка слова, ко­то­рые не­об­хо­ди­мо вста­вить на место про­пус­ков.

«В фи­ло­со­фии под от­ра­же­ни­ем объ­ек­тив­ной дей­стви­тель­но­сти в со­зна­нии че­ло­ве­ка по­ни­ма­ет­ся про­цесс ________(А). Учёные вы­де­ля­ют две его сту­пе­ни. Одна из сту­пе­ней — ________(Б) — ха­рак­те­ри­зу­ет­ся по­лу­че­ни­ем ин­фор­ма­ции о пред­ме­тах и яв­ле­ни­ях окру­жа­ю­ще­го мира с по­мо­щью ор­га­нов чувств и про­яв­ля­ет­ся в форме ощу­ще­ний, вос­при­я­тия и________(В). Она яв­ля­ет­ся ис­ход­ным пунк­том осво­е­ния мира, в ре­зуль­та­те ко­то­ро­го создаётся________(Г). Дру­гая сту­пень по­зна­ва­тель­но­го про­цес­са — _______(Д) — обес­пе­чи­ва­ет по­сти­же­ние сущ­но­сти пред­ме­тов и яв­ле­ний. Эту сту­пень от­ли­ча­ет по­ня­тий­ный, аб­стракт­но-тео­ре­ти­че­ский (свя­зан­ный толь­ко с мыс­ли­тель­ной де­я­тель­но­стью) ха­рак­тер. К ос­нов­ным мыс­ли­тель­ным опе­ра­ци­ям от­но­сят­ся ана­лиз, син­тез, срав­не­ние, упо­доб­ле­ние. В ре­зуль­та­те этих опе­ра­ций фор­ми­ру­ют­ся по­ня­тия,_______(Е), умо­за­клю­че­ния».

 

Слова в спис­ке даны в име­ни­тель­ном па­де­же. Каж­дое слово (сло­во­со­че­та­ние) может быть ис­поль­зо­ва­но толь­ко один раз.

Вы­би­рай­те по­сле­до­ва­тель­но одно слово за дру­гим, мыс­лен­но за­пол­няя каж­дый про­пуск. Об­ра­ти­те вни­ма­ние на то, что слов в спис­ке боль­ше, чем Вам по­тре­бу­ет­ся для за­пол­не­ния про­пус­ков.

 

Спи­сок тер­ми­нов:

 1) образ

2) ра­ци­о­наль­ное по­зна­ние

3) эмо­ци­о­наль­ное

4) пред­став­ле­ние

5) по­зна­ние

6) суж­де­ние

7) тео­ре­ти­че­ское

8) чув­ствен­ное по­зна­ние

9) смысл

В дан­ной ниже таб­ли­це при­ве­де­ны буквы, обо­зна­ча­ю­щие про­пу­щен­ные слова. За­пи­ши­те в таб­ли­цу под каж­дой бук­вой номер вы­бран­но­го Вами слова.

A

Б

В

Г

Д

Е

 

 

 

 

 

 

 

10. Про­чи­тай­те при­ведённый ниже текст, в ко­то­ром про­пу­щен ряд слов (сло­во­со­че­та­ний).

Вы­бе­ри­те из пред­ла­га­е­мо­го спис­ка слова (сло­во­со­че­та­ния), ко­то­рые не­об­хо­ди­мо вста­вить на место про­пус­ков.

«Субъ­ек­та­ми по­зна­ния яв­ля­ют­ся как от­дель­ный че­ло­век, так и всё об­ще­ство. В про­цес­се своей по­зна­ва­тель­ной де­я­тель­но­сти че­ло­век по­лу­ча­ет _________(А) об окру­жа­ю­щем мире и о себе. Ре­зуль­та­ты _________(Б) окру­жа­ю­ще­го мира и са­мо­го че­ло­ве­ка, по­лу­чен­ные в ходе ак­тив­но­го от­ра­же­ния, иде­аль­но­го вос­про­из­ве­де­ния объ­ек­тив­ных за­ко­но­мер­ных свя­зей и от­но­ше­ний ре­аль­но­го мира, со­став­ля­ют зна­ния. Они опре­де­ля­ют­ся _________(В) об­ще­ства, фик­си­ру­ют­ся в языке и од­но­вре­мен­но яв­ля­ют­ся пред­по­сыл­кой раз­ви­тия и про­из­вод­ства новых зна­ний. Су­ще­ству­ет

_________(Г), ко­то­рое опи­ра­ет­ся на здра­вый смысл и опыт по­все­днев­ной де­я­тель­но­сти. Оно яв­ля­ет­ся важ­ной ори­ен­ти­ро­воч­ной ос­но­вой по­все­днев­но­го по­ве­де­ния людей. Уси­ли­я­ми учёных вы­ра­ба­ты­ва­ет­ся _________(Д),

сущ­ность ко­то­ро­го со­сто­ит в по­ни­ма­нии дей­стви­тель­но­сти в её про­шлом, на­сто­я­щем и бу­ду­щем.

Наи­бо­лее об­щи­ми объ­ек­та­ми по­зна­ва­тель­ной де­я­тель­но­сти яв­ля­ют­ся при­ро­да, об­ще­ство и че­ло­век. Им со­от­вет­ству­ют есте­ствен­но­на­уч­ное, со­ци­аль­ное и _________(Е) зна­ния».

 

Слова (сло­во­со­че­та­ния) в спис­ке даны в име­ни­тель­ном па­де­же. Каж­дое слово (сло­во­со­че­та­ние) может быть ис­поль­зо­ва­но толь­ко один раз. Вы­би­рай­те по­сле­до­ва­тель­но одно слово (сло­во­со­че­та­ние) за дру­гим, мыс­лен­но за­пол­няя каж­дый про­пуск. Об­ра­ти­те вни­ма­ние на то, что слов (сло­во­со­че­та­ний) в спис­ке боль­ше, чем Вам по­тре­бу­ет­ся для за­пол­не­ния про­пус­ков.

 

Спи­сок тер­ми­нов:

 1) мыш­ле­ние

2) ис­ти­на

3) прак­ти­че­ское

4) гу­ма­ни­тар­ное

5) на­уч­ное зна­ние

6) по­зна­ние

7) ин­фор­ма­ция

8) обы­ден­ное (жи­тей­ское) зна­ние

9) по­треб­но­сти

В дан­ной ниже таб­ли­це при­ве­де­ны буквы, обо­зна­ча­ю­щие про­пу­щен­ные слова. За­пи­ши­те в таб­ли­цу под каж­дой бук­вой номер вы­бран­но­го Вами слова.

За­пи­ши­те в ответ цифры, рас­по­ло­жив их в по­ряд­ке, со­от­вет­ству­ю­щем бук­вам: 

А

Б

В

Г

Д

Е

 

 

 

 

 

 

 

______________________________________________________________

Про­чи­тай­те текст и вы­пол­ни­те за­да­ния 11-14.

Че­ло­век не может су­ще­ство­вать в мире, не на­учив­шись в нем ори­ен­ти­ро­вать­ся. Ори­ен­та­ция за­ви­сит от спо­соб­но­сти людей адек­ват­но по­сти­гать мир, со­от­но­ся зна­ния о мире и зна­ния о себе. По­это­му во­прос по­зна­ния яв­ля­ет­ся одним из самых фи­ло­соф­ских.

По­зна­ние в пер­вом при­бли­же­нии можно опре­де­лить как со­во­куп­ность про­цес­сов, обес­пе­чи­ва­ю­щих че­ло­ве­ку воз­мож­ность по­лу­чать, пе­ре­ра­ба­ты­вать и ис­поль­зо­вать ин­фор­ма­цию о мире и о себе.

 Те яв­ле­ния или про­цес­сы, на ко­то­рые на­прав­ле­на по­зна­ва­тель­ная ак­тив­ность людей, при­ня­то на­зы­вать объ­ек­том по­зна­ния. Тот, кто осу­ществ­ля­ет по­зна­ва­тель­ную де­я­тель­ность, об­ре­та­ет ста­тус субъ­ек­та по­зна­ния. Субъ­ек­том по­зна­ния может быть ин­ди­вид, груп­па, об­ще­ство в целом.

 Таким об­ра­зом, по­зна­ние — это спе­ци­фи­че­ская форма вза­и­мо­дей­ствия субъ­ек­та и объ­ек­та по­зна­ния, ко­неч­ной целью ко­то­ро­го яв­ля­ет­ся по­лу­че­ние ис­ти­ны, обес­пе­чи­ва­ю­щей осво­е­ние объ­ек­та с уче­том по­треб­но­стей субъ­ек­та. ..

 От­сю­да не­об­хо­ди­мость ис­сле­до­вать ме­ха­низм вза­и­мо­свя­зи, ко­то­рый воз­ни­ка­ет между по­лу­ча­ю­щим зна­ние субъ­ек­том и объ­ек­том как ис­точ­ни­ком зна­ния, между субъ­ек­том и зна­ни­ем, между зна­ни­ем и объ­ек­том…

 При рас­смот­ре­нии про­бле­мы вза­и­мо­свя­зи между субъ­ек­том и зна­ни­ем воз­ни­ка­ет ком­плекс во­про­сов. От­ча­сти они воз­ни­ка­ют в связи с осво­е­ни­ем субъ­ек­том уже на­ра­бо­тан­но­го зна­ния (мо­но­гра­фии, схемы, фор­му­лы, таб­ли­цы и т.п.). Осво­е­ние го­то­во­го зна­ния имеет свою спе­ци­фи­ку, и по­след­няя за­да­ет субъ­ек­ту по­зна­ния свои «пра­ви­ла игры».

 

Кроме того, в от­но­ше­нии между субъ­ек­том и зна­ни­ем воз­ни­ка­ет про­бле­ма оцен­ки зна­ний со сто­ро­ны субъ­ек­та, опре­де­ле­ния их адек­ват­но­сти, пол­но­ты, до­ста­точ­но­сти для ре­ше­ния кон­крет­ной про­блем­ной си­ту­а­ции.

И на­ко­нец, есть свои про­бле­мы и в от­но­ше­нии между зна­ни­ем и объ­ек­том как ис­точ­ни­ком этого зна­ния. Это во­про­сы ис­ти­ны зна­ния, ее кри­те­рия. Вся­кое зна­ние все­гда есть зна­ние о кон­крет­ном объ­ек­те. В связи с этим воз­ни­ка­ет во­прос о до­ста­точ­но­сти ос­но­ва­ний для осу­ществ­ле­ния пе­ре­хо­да от «смут­но­го» вос­при­я­тия объ­ек­та к ра­ци­о­наль­ным вы­во­дам от­но­си­тель­но объ­ек­та, пе­ре­ход от субъ­ек­тив­но­го к объ­ек­тив­но­му.

 

(И,И, Каль­кой, Ю.А. Сан­ду­лов)

11. Какие два опре­де­ле­ния по­зна­ния дают ав­то­ры?

12. Как ав­то­ры опре­де­ля­ют субъ­ект по­зна­ния? Какие три субъ­ек­та по­зна­ния они на­зы­ва­ют?

13. Какие два ас­пек­та связи субъ­ек­та и зна­ния вы­де­ля­ют ав­то­ры? Про­ил­лю­стри­руй­те при­ме­ром каж­дый из них.

14. В тек­сте го­во­рит­ся о во­про­сах ис­ти­ны зна­ния, ее кри­те­рия как про­бле­мы в от­но­ше­нии между зна­ни­ем и объ­ек­том. С опо­рой на зна­ния курса, на­зо­ви­те любые из­вест­ные вам три кри­те­рия ис­ти­ны.

_____________________________________________________________

Про­чи­тай­те текст и вы­пол­ни­те за­да­ния 15—18.

 

Про­из­вод­ство зна­ний — про­цесс бес­ко­неч­ный. Вряд ли когда-либо на­сту­пят вре­ме­на, когда мы по­лу­чим ключ ко всем тай­нам, раз­ре­ше­ние одних за­га­док будет не­из­мен­но ста­вить перед учёными всё новые и новые. Но су­ще­ству­ет ли «чи­стое зна­ние», сто­я­щее вне добра и зла?

 

На про­тя­же­нии всей ис­то­рии ста­нов­ле­ния и раз­ви­тия науки одни её до­сти­же­ния ис­поль­зу­ют­ся во вред, дру­гие — на поль­зу че­ло­ве­ку. Об­ще­из­вест­на ис­то­рия со­зда­ния и при­ме­не­ния ядер­но­го, хи­ми­че­ско­го, био­ло­ги­че­ско­го ору­жия, став­ше­го при­чи­ной ги­бе­ли мил­ли­о­нов. Таков при­мер амо­раль­но­го ис­поль­зо­ва­ния на­уч­но­го зна­ния. Но дру­гие от­кры­тия учёных по­мо­га­ют спа­сать жизни — так, ис­поль­зо­ва­ние ме­то­дов ген­ной ин­же­не­рии в сель­ском хо­зяй­стве поз­во­ли­ло ча­стич­но ре­шить про­до­воль­ствен­ную про­бле­му, чего не­воз­мож­но было до­стичь обыч­ны­ми пу­тя­ми. Ме­ди­ци­на также пе­ре­хо­дит на прин­ци­пи­аль­но новый уро­вень.

 

Од­на­ко новые от­кры­тия ста­вят и новые про­бле­мы, в том числе и мо­раль­но-эти­че­ско­го свой­ства. На заре атом­ной фи­зи­ки че­ло­ве­ку ка­за­лось, что он может вы­сту­пать в роли на­блю­да­те­ля, ко­то­рый стоит вне ис­сле­ду­е­мой им и под­вер­га­ю­щей­ся его воз­дей­ствию При­ро­ды. Вско­ре, когда стало ясно, что ра­дио­ак­тив­ное из­лу­че­ние смер­тель­но опас­но, при­шло по­ни­ма­ние, что че­ло­век не может отой­ти от при­ро­ды на по­чти­тель­ное рас­сто­я­ние и от­странённо ли­це­зреть про­ис­хо­дя­щее, оста­ва­ясь вне зоны до­ся­га­е­мо­сти. Но, осо­знав в той или иной мере свою не­от­де­ли­мость от при­ро­ды, он всё же ду­ма­ет, что может за­щи­тить­ся от не­же­ла­тель­ных по­след­ствий своих ма­ни­пу­ля­ций. Од­на­ко ген­ная ин­же­не­рия, на­при­мер, т. е. пря­мое и ничем не кон­тро­ли­ру­е­мое вме­ша­тель­ство в эво­лю­цию живой ма­те­рии, такой воз­мож­но­сти, пусть даже кос­вен­ной, че­ло­ве­ку не остав­ля­ет. Се­год­ня никто не может даже при­бли­зи­тель­но оце­нить те по­след­ствия, ко­то­рые по­влечёт за собой раз­мно­же­ние ис­кус­ствен­но со­здан­ной живой ма­те­рии. Таким об­ра­зом, наука при­об­ре­ла ка­че­ствен­но новое, до сих пор не­из­вест­ное мо­раль­ное из­ме­ре­ние.

 

Вме­ша­тель­ство в эво­лю­цию жи­во­го — не един­ствен­ное не­из­вест­ное в слож­ном урав­не­нии бу­ду­ще­го ци­ви­ли­за­ции. Не менее труд­но преду­га­дать раз­ви­тие дру­го­го клю­че­во­го про­цес­са, свя­зан­но­го с гло­ба­ли­за­ци­ей и на гла­зах ме­ня­ю­ще­го кар­ти­ну мира, — речь идёт об ин­фор­ма­ти­за­ции<…>

 

Изоб­ре­те­ние и внед­ре­ние ком­пью­тер­ных тех­но­ло­гий, не­со­мнен­но, от­ра­зи­лось на жизни об­ще­ства, од­на­ко не сле­ду­ет ду­мать, что ин­фор­ма­ци­он­ная ре­во­лю­ция при­ведёт к ско­рой смене ци­ви­ли­за­ци­он­но­го раз­ви­тия… Дело в том, что в бли­жай­шие 50—70 лет ос­нов­ным ис­точ­ни­ком по­лу­че­ния не­об­хо­ди­мой энер­гии по-преж­не­му будут не­воз­об­нов­ля­е­мые есте­ствен­ные ре­сур­сы — нефть, газ и уголь<. ..> Так что раз­ви­тие че­ло­ве­че­ства в XXI в., ско­рее всего, ока­жет­ся не­от­де­ли­мым от борь­бы за сырьё и ре­сур­сы, ко­то­рая будет ве­стись по­сред­ством ин­фор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий. Для осу­ществ­ле­ния же ци­ви­ли­за­ци­он­но­го скач­ка не­об­хо­дим пе­ре­ход на прин­ци­пи­аль­но новый ис­точ­ник энер­гии, топ­ли­во бу­ду­ще­го.

(В. Са­дов­ни­чий)

 

15. По­че­му, по мне­нию ав­то­ра, про­из­вод­ство зна­ний — бес­ко­неч­ный про­цесс? Какую про­бле­му, свя­зан­ную с про­из­вод­ством зна­ний в со­вре­мен­ном мире, по­ста­вил автор?

 

16. Какие два «не­из­вест­ных в слож­ном урав­не­нии бу­ду­ще­го ци­ви­ли­за­ции» вы­де­лил автор? Най­ди­те в тек­сте ха­рак­те­ри­сти­ку каж­до­го «не­из­вест­но­го», объ­яс­ня­ю­щую по­доб­ную оцен­ку.

 

17. Какой про­гноз раз­ви­тия че­ло­ве­че­ства в XXI в. даёт автор? С обостре­ни­ем каких гло­баль­ных про­блем свя­зан этот про­гноз? Ис­поль­зуя со­дер­жа­ние тек­ста, об­ще­ство­вед­че­ские зна­ния и факты об­ще­ствен­ной жизни, на­зо­ви­те две гло­баль­ные про­бле­мы и объ­яс­ни­те их связь с про­гно­зи­ру­е­мы­ми ав­то­ром про­цес­са­ми.

 

18. Пред­по­ло­жи­те, какие прин­ци­пы могут стать ос­но­вой «мо­раль­но­го из­ме­ре­ния науки». Ис­поль­зуя со­дер­жа­ние тек­ста, об­ще­ство­вед­че­ские зна­ния и факты об­ще­ствен­ной жизни, ука­жи­те три прин­ци­па.

_____________________________________________________________

 

19. Какой смысл об­ще­ство­ве­ды вкла­ды­ва­ют в по­ня­тие «по­зна­ние»? При­вле­кая зна­ния об­ще­ство­вед­че­ско­го курса, со­ставь­те два пред­ло­же­ния: одно пред­ло­же­ние, со­дер­жа­щее ин­фор­ма­цию о ме­то­дах эм­пи­ри­че­ско­го по­зна­ния, и одно пред­ло­же­ние, рас­кры­ва­ю­щее сущ­ность ра­ци­о­наль­но­го по­зна­ния.

 

20. На­зо­ви­те любые два от­ли­чия на­уч­но­го по­зна­ния от жи­тей­ско­го (обы­ден­но­го) по­зна­ния и про­ил­лю­стри­руй­те каж­дое из этих от­ли­чий при­ме­ром.

 

21. В ис­кус­стве до­пус­ка­ет­ся ху­до­же­ствен­ный вы­мы­сел, при­вне­се­ние от са­мо­го ху­дож­ни­ка того, чего имен­но в таком виде нет, не было и, воз­мож­но, не будет в дей­стви­тель­но­сти. По­че­му же, не­смот­ря на это, ис­кус­ство счи­та­ют одной из форм (путей) по­зна­ния объ­ек­тив­но­го мира?

Опи­ра­ясь на об­ще­ство­вед­че­ские зна­ния, ука­жи­те две осо­бен­но­сти этой формы по­зна­ния.

 

22. На ос­но­ве об­ще­ство­вед­че­ских зна­ний и зна­ния дру­гих школь­ных дис­ци­плин по­ка­жи­те, в чем про­яв­ля­ет­ся слож­ность по­зна­ния объ­ек­тив­но­го мира. (На­зо­ви­те три про­яв­ле­ния).

 

23. Вам по­ру­че­но под­го­то­вить раз­вер­ну­тый ответ по теме «По­зна­ние – про­цесс ду­хов­но­го осво­е­ния че­ло­ве­ком ма­те­ри­аль­но­го мира».

Со­ставь­те план, в со­от­вет­ствии с ко­то­рым вы бу­де­те осве­щать эту тему. План дол­жен со­дер­жать не менее трех пунк­тов, из ко­то­рых два или более де­та­ли­зи­ро­ва­ны в под­пунк­тах.

Опубликовано в группе «Обществознание — тесты и контрольные на уроках»

Деколонизация производства знаний в Академии | Тапан Парих

Стандартная модель производства знаний в научных кругах по своей сути является экстрактивной. Мы наблюдаем за людьми, сообществами и явлениями, узнаем о них что-то, обобщаем и проверяем полученные теории, а затем делимся результатами с другими учеными, чтобы продвигаться по карьерной лестнице. Даже когда у нас есть «воздействие», оно обычно направлено сверху вниз. Мы создаем компании или пытаемся повлиять на политику с помощью «наших» с трудом заработанных знаний, но мы не часто задумываемся о том, как эти знания были созданы, в том числе о многочисленных источниках их, и о том, какую пользу эти люди или организации могут принести или как участвовать в них. дискуссии об этих идеях или теориях или их последствиях.

Что, если мы резко переориентируем фокус академии на поддержку «обычных» людей в создании и обмене своими знаниями и идеями? Меня познакомил с этой возможностью через сеть Honey Bee один из моих наставников, профессор Анил Гупта из IIM-Ahmedabad. Профессор Гупта начал сомневаться в корыстной природе научных кругов в начале своей карьеры, и в результате этого самоанализа он глубоко переориентировал свою работу на признание и поддержку собственных знаний людей (в данном случае мелких фермеров и сельских ремесленников). . Выявляя «низовых новаторов» и предоставляя этим новаторам возможности документировать, делиться, коммерциализировать и защищать знания на своих условиях, Honeybee Network представляет собой систему знаний, которая по своей сути ориентирована на услуги — экосистему, которая обслуживает источники этих знаний. , а не академическая и профессиональная карьера тех, кто в противном случае мог бы извлечь из этого выгоду.

В сельском хозяйстве, как и в других областях, мы живем во времена «неудачи экспертов». Все наши экспертные знания (какими бы они ни были зачаты) и социальные институты, которые их создают и используют, не спасли нас от целого ряда надвигающихся бедствий — от экологических до экономических, социальных и политических. В то время как академические и другие виды «формального» знания продолжают становиться все более специализированными, публичный дискурс увядает и превращается в интеллектуальную заводь гордыни, предубеждений, слухов и инсинуаций. Создание знаний, возможно, является одним из наиболее личных и определяющих личность действий, которыми может заниматься человек. Если обычные люди и сообщества не участвуют в создании новых знаний, у них нет причин вкладываться в результат, который рассматривается как еще одна форма угнетения и доминирования со стороны мировых элит. Если мы не видим себя в знаниях, мы будем искать другие выходы, которые отражают наши взгляды и идентичность, которые говорят на «нашем языке», какими бы предвзятыми и неточными они ни были, или чьим интересам они служат. Мы видим это явление повсюду вокруг нас, начиная от отрицателей изменения климата и заканчивая плоскоземельцами и противниками прививок, а также фашистами и их апологетами. Результатом является фрагментированная, искаженная и откровенно опасная среда знаний, которую мы видим вокруг себя.

Возможности обычных людей для создания и обмена знаниями или обучения тому, как это делать, крайне ограничены. Во многом это связано с тем, что мы не инвестировали в разработку надежных систем знаний, доступных для людей за пределами академии. Большинство учебных заведений (особенно начального и среднего уровня) по-прежнему предназначены для распространения знаний, а не для вовлечения людей в производство и обмен собственными знаниями. То же самое и с библиотеками — хотя, безусловно, реализуются некоторые интересные инициативы, большинство людей по-прежнему думают о библиотеке как о месте, где можно получить доступ к знаниям, а не создавать их или делиться ими. Большинство наших СМИ также предназначены для распространения знаний от экспертов к людям, а не для того, чтобы люди создавали и делились знаниями на своих условиях. Даже «социальные» СМИ стали еще одним каналом, через который коммерческие или политические круги распространяют свои идеи. Хотя многие организации хотели бы поддерживать производство местных знаний и обмен ими, факт заключается в том, что ресурсов, которые могли бы поддержать их в этом, немного, например, в таких областях, как местные новости.

Системы знаний — это нечто большее, чем средства массовой информации и коммуникации. Как и аспирантам, обычным людям нужна структура и поддержка, чтобы обдумывать и обобщать свой разнообразный опыт, а также использовать его для разработки собственных идей и теорий. Мне вспоминается Пауло Фрейре, чья работа по критической педагогике обеспечивает доступную и вдохновляющую основу для людей (особенно маргинализированных и обездоленных), чтобы они могли осмыслить свою жизнь в контексте более широких социальных, политических и экономических сил. Взгляды Фрейре были радикальными в том смысле, что он теоретизировал, что все люди способны проводить сложный и строгий социальный анализ своих собственных обстоятельств и использовать эти знания для развития более критического сознания в отношении мира и своего положения в нем.

Единственным местом, где до сих пор происходит производство такого рода знаний, является академия. К сожалению, очень немногие академические исследовательские институты высшего уровня осознают доступность идеала Фрейра. Чтобы стать полноправным участником академической иерархии, необходимо преодолеть многочисленные социальные, культурные и экономические препятствия. Если вы не богаты и/или не являетесь гражданином доминирующей страны, трудно стать профессором в чем-либо, кроме STEM. В то время как области STEM предоставляют возможности для иммигрантов и менее обеспеченных людей, они предназначены только для того, чтобы внести свой вклад в их технические (то есть декультурные, деиндивидуализированные) навыки. В других областях (например, в «страновых исследованиях») меньшинства могут стать товаром, символическими представителями определенного и ситуативного набора опыта и знаний, которые впоследствии могут быть «обобщены» на другие контексты, предположительно белым европейским исследователем. Вы можете стать академиком только после строгой подготовки в определенной «дисциплине» — то есть изучения тех исторических идей и голосов (часто принадлежащих привилегированным белым мужчинам), которые считаются «имеющими значение» (опять же, в основном белые европейцы), и усвоения представление о том, что их собственный вклад достоин только в том смысле, что он каким-то образом связан с этими обожествленными перспективами.

Существуют также произвольные и пагубные различия между научно-исследовательскими институтами «R1», гуманитарными колледжами, «учебными» учреждениями, ориентированными на получение степени бакалавра, и «общественными колледжами», куда большинство людей поступает для получения «высшего» образования. Последние учреждения не предназначены и не оборудованы для того, чтобы быть центрами генерации знаний, такими как программы R1, — им не хватает докторской степени. программы, полностью укомплектованные библиотеки с доступом к последним исследовательским журналам, которые также заперты за языковыми стенами и ограниченным институциональным доступом. Проще говоря, большинство людей не считаются достойными участия в башне из слоновой кости научных кругов, даже в качестве случайных наблюдателей за процессом производства знаний. В результате у них нет возможности внести свой вклад в «большие теории» и «метанарративы», которые организуют и формируют человеческие социальные институты или их ценности, цели и показатели. Наши системы знаний согласуются с аналогичными тенденциями в культуре, технологиях, политике и экономике — централизованными и неравными, точками опоры власти и влияния, потребляющими идеи, взгляды и опыт для построения тотализирующих нарративов, которые служат укреплению существующих паттернов власти и влияния.

Как мы можем противостоять этим могущественным силам? Более того, как университеты могут стать силой, разрушающей господствующую политическую экономию знаний, а не укрепляющей ее? Академические исследовательские сообщества специализируются на стимулировании, наращивании потенциала и обсуждении достоверности, актуальности и влияния вклада знаний от ряда участников. Должны ли основной целью этих систем быть производство и распространение «экспертных» знаний? Или мы должны создавать системы и инфраструктуру, которые поддерживают все элементы общества (независимо от того, находятся ли они внутри нас за пределами наших стен) в том, чтобы стать активными производителями знаний? Это вопросы, которые уже давно задают антропологи, географы и другие ученые, работающие с отдаленными и маргинализованными группами населения, включая племенные и коренные общины. Настало время, когда исследователи из других дисциплин начинают задавать эти вопросы, и мы считаем их актуальными не только для этих «особых» групп населения, но и для рядовых членов человечества, которые часто столь же маргинализированы с точки зрения производства знаний. .

Я считаю, что компьютерные и информационные специалисты также должны сыграть важную роль в устранении этих пробелов — учитывая их интерес к информационным инфраструктурам, децентрализованным протоколам, фильтрации и курированию, а также к проектированию, ориентированному на пользователя и участие. За свою карьеру я работал над созданием инфраструктур совместных знаний в различных областях, в том числе в сельском хозяйстве, где мы изучали, как мелкие фермеры могут делиться своими знаниями и опытом друг с другом с помощью обычных мобильных телефонов, а также в сфере образования. — где мы изучали, как совместное картирование может помочь молодым людям поделиться своим опытом и знаниями в дискуссиях о науке, городском планировании и гражданском праве. Однако большая часть этой работы была сосредоточена на разработке, внедрении и оценке новых технологических платформ, а не на поддержке совместного производства знаний как важной конечной цели самой по себе.

Изображение острова Рузвельта с открытки 1940-х годов

Совсем недавно я вместе с моими коллегами Дж. Хадиджей Абдурахман и Нкози Тьюулом работал над Word2RI — социально-технической инфраструктурой для производства знаний и обмена опытом для нашего местного сообщества острова Рузвельта. Развитие этой инфраструктуры потребует создания новых технологий, а также новых структур деятельности и организационных форм, которые могут объединить различные мнения по различным темам. Первоначально мы создаем архив устной истории и поддерживаем инструменты для документирования опыта людей на острове Рузвельта по таким вопросам, как раса, инвалидность, джентрификация, иммиграция и технологии. Мы также проводим мероприятия по конкретным темам, в которых участвуют как традиционные академические голоса, так и аутсайдеры и члены сообщества, и исследуем альтернативные дискурсивные нормы с точки зрения языка, тона и среды. Наконец, мы тесно сотрудничаем с местными партнерами-единомышленниками, такими как публичная библиотека, центр для пожилых людей, садовый клуб и Open Doors, коллектив художников, переживших насилие с применением огнестрельного оружия, и поэтов, живущих в учреждении длительного ухода на острове. Благодаря этим отношениям наша общая цель состоит в том, чтобы создать надежную инфраструктуру для обмена опытом и знаниями на острове Рузвельта, которая охватывает традиционные различия по расе, полу, доходу, способностям и академическим достижениям.

Мысленное производство знаний без университета – Знание, власть и политика (KPP)

Это совместная запись в блоге, ведущая к панели Недисциплинированность: мышление производство знаний без университета на ежегодной конференции The Sociological Review Недисциплинированность: разговоры с краев , Ньюкасл, Гейтсхед, 18-21 июня 2018 года.

Введение

Яна Бачевич

конец капитализма еще легче представить, чем конец университетов. На самом деле, большинство критиков современного капитализма знаний утверждают, что Университет нужно спасать, спасать или защищать перед лицом неолиберального бегемота. Формы воображения, которые надеются положить конец капитализму, слишком легко предполагают, что что бы ни случилось после конца капитализма, университет будет сохранен или, что еще лучше, возрожден в форме, которая часто устрашающе напоминает (миф г) башня из слоновой кости: изолированная, независимая, самодостаточная и, конечно, доступная только для меньшинства. Справедливо определяя важные проблемы, связанные с политической и экономической трансформацией производства знаний, они часто не могут бросить вызов предположениям об институте, прочно укоренившемся в воображении западной современности, — Университете.

«Если легче представить себе конец света, чем конец капитализма, то еще легче представить конец капитализма, чем конец университетов».

Наша панель исходит из предположения, что эффективное сопротивление формам эксплуатации и неравенства, увековеченных, в частности, через институты производства знаний, требует от нас теоретической «разборки» университета как идеального типа и как пространственно- расположенное во времени собрание материальных и нематериальных сил. Другими словами: чтобы понять, как способы и системы производства знаний взаимодействуют с социальными и политическими структурами, мы должны быть в состоянии думать о производстве знаний 9.0019 без университета.

Этот теоретический эксперимент (преднамеренное противоречие) требует исследования таких понятий, как образование, издательское дело или общественная организация, и представления того, как они будут выглядеть на практике в отсутствие университета. Очевидно, это требует от нас демонтировать наши собственные инструменты и концепции, чтобы отменить классифицированные, расовые и гендерные интеллектуальные истории критического мышления, о которых уже сообщает университет. Очевидно, что мы никогда не сможем добиться полного успеха; но мы считаем, что стоит попробовать. Мы приглашаем вас присоединиться к нам в этих усилиях.

Ниже мы опубликуем краткие размышления участников панели о различных аспектах производства знаний, включая обучение, написание/публикацию, организацию и финансирование. Вы можете комментировать, задавать вопросы или предлагать вести собственный блог в ответ — мы будем рады опубликовать его здесь!

Семинар состоится 20 июня 2018 года, с 14 до 15. 30, Конференц-зал на уровне 3 . Обратите внимание, что важно предварительно зарегистрироваться, так как организаторам необходимо знать количество участников — вы можете это сделать здесь . Мы с нетерпением ждем встречи с вами.

Как мы можем решать организационные вопросы, связанные с работой вне/на границах университетов?

Шинейд Д’Сильва

25 мая 2018 г.

Я представлю пример из практики Глобального Юга, надеясь отразить потенциальное улучшение на Глобальном Севере, бросив вызов представлению о том, что университет является единственным пространство, в котором знание может быть произведено и использовано. Однако в этом сообщении в блоге я хочу сосредоточиться на ситуации в Великобритании и начать обсуждение потенциальных проблем, которые могут возникнуть, когда мы начнем думать о работе за пределами университета. В некотором смысле это критика нынешних попыток выйти за институциональные рамки. Я задаю несколько вопросов, которые следует обдумать с точки зрения практической целесообразности.

Первый вопрос, который можно задать: кто является экспертом, когда мы выходим из университета, чтобы производить знания? Этот вопрос, возможно, носит эпистемологический характер, и нам нужно переосмыслить идею «эксперта» и, возможно, его аудитории. С одной стороны, есть «публичные лекции», многие из которых проводятся в пределах институциональных зданий и в основном посещаются студентами университетов и академическим персоналом — я еще не видел поддержки, и другие сотрудники посещают их. С другой стороны, есть такие мероприятия, как Pint of Science, созданные для того, чтобы заинтересовать простых людей, которые, очевидно, тусуются в пабе. В обоих случаях, а также в ряде других случаев, всезнающие университетские люди организуют и предоставляют публике эти возможности для участия в самопровозглашенной блестящей работе, проводимой в университете. Есть также некоторые предположения относительно того, кто на самом деле посещает эти мероприятия, и стереотипное представление о том, как живут (и производят знания) те, кто находится за пределами университета, поддерживая ощущение исключительности университета.

Это приводит ко второму вопросу, касающемуся инклюзивности и способности элитарности процветать на таких мероприятиях. Как КАЖДЫЙ становится частью производства знаний? Во время забастовок USS в начале этого года многие профсоюзы университетов организовали Teach Outs с мероприятиями, начиная от бесед, дискуссий, просмотра фильмов, чтения стихов, прогулок, языковых занятий, занятий по здоровью и фитнесу — вы называете это! Однако я заметил серьезный недостаток, когда раздавал информационные листовки и обучающие материалы на линии пикета. Здесь я назову свои недостатки – эти листовки не дошли до людей, не поступающих в университеты. Кроме того, то, что, казалось, было забыто — и, судя по моей ленте в Твиттере, похоже, имело место в ряде других университетов, — это физически выйти за пределы непосредственной близости от университетских зданий. Это означает, что мы обслуживали тех же людей, которые уже участвуют в таких мероприятиях, если бы они проводились в кампусе. Как было замечено в последние дни и как это было известно ранее, университеты в Великобритании часто изолируют и исключают места для студентов из рабочего класса, а также для сотрудников и студентов BME. Неспособность активно взаимодействовать с исключенными слоями общества только воспроизводит эти проблемы. Можно предложить простое (довольно очевидное) предложение о том, чтобы местные общественные центры активно привлекались к такой деятельности.

Наконец, когда мы столкнулись с этими аспектами и, возможно, кое-что, о чем мы должны были подумать для начала, как можно поддерживать такие инициативы, чтобы обеспечить долговечность? Например, часто бывает так, что в конце исследовательского проекта, основанного на сообществе, упомянутое сообщество надолго забывается. Поэтому важно думать о таких инициативах за пределами гегемонистского, неолиберального университета и его структур при рассмотрении того, как знание может производиться снаружи. Такая инициатива должна обеспечить коллективную ответственность, что не обязательно должно исключать университет. То есть университет все еще может играть роль в производстве знаний за пределами своего существования, например, за счет эксплуатации имеющихся в нем ресурсов (книг, оборудования, помещений и т. д.). Кроме того, это должно поддерживаться на протяжении поколений, что невозможно сделать, если это не станет частью социальной практики сообщества. Сила университетов должна быть разрушена. Однако, пока мы ведем переговоры об этом изменении, возникает неудобный вопрос о финансировании производства знаний за пределами университета, на который у меня нет ответов.

«Власть университетов должна быть разрушена».

С помощью этих вопросов я попытался доказать, что мышление о производстве знаний за пределами университета или за его пределами должно быть осмысленным и негегемонистским, инклюзивным и географически доступным и в некотором смысле межпоколенческим. Они могут в значительной степени дополнить расширение прав и возможностей сообществ, часто сталкивающихся с джентрификацией, поскольку университеты продолжают расти и учатся в связанных с ними географических регионах.

Недисциплинированность

Сезар Гусман-Конча

28 мая 2018

Мы все чувствуем себя некомфортно из-за текущего положения дел в университетской системе, однако большинство из нас пытается приспособиться к такому положению дел. Мы находимся на сайтах academia.edu и researchgate.net, чтобы расширить охват наших публикаций. Мы анонсируем нашу последнюю опубликованную статью в Facebook и Twitter в надежде, что это расширит охват наших публикаций среди наших коллег. Мы настроили наши учетные записи Google для ученых, чтобы мы могли продемонстрировать реальное влияние наших публикаций, а также показать нашим нынешним и будущим работодателям, что мы соблюдаем контрольный показатель производительности. И мы мечтаем выиграть огромный грант ERC или ECRC. Но при этом мы в конечном итоге узакониваем и натурализуем определенный набор политик, парадигму университета, основанного на результатах.

Университеты — единственное место работы, которое большинство из нас готово принять. Благодаря нашему последипломному образованию нас научили искать награды, которые предлагает университет: репутация, статус, положение в среднем классе, гарантированная работа. Это поставило многих ученых в уязвимое положение: мы слишком готовы принять изменения или условия, которые затрудняют наше вхождение и продвижение по академической карьере, потому что мы не хотим сдаваться.

Нас учат, что для продвижения по карьерной лестнице мы должны демонстрировать заслуги или достижения. Культура меритократии лежит в основе современного университета. Но покровительство, кумовство и местничество слишком часто являются коварным присутствием при найме и продвижении по службе. Такие группы, как женщины, мигранты, чернокожие и лица с низким доходом, страдают от маргинализации в академических кругах. Сокращение бюджета, вызванное финансовым кризисом 2008 года, создало идеальный шторм, оправдывающий радикальную коммерциализацию университета. Одним из основных последствий является подрыв инноваций и творчества.

«Университеты — это единственное место работы, которое большинство из нас готово принять».

Поэтому главная проблема — это экосистема, в которую встроены университеты. Если мы хотим представить себе новые сообщества знаний, мы должны создать их в новой экосистеме, не управляемой теми же стимулами, вознаграждениями и наказаниями, что и в университетах, основанных на результатах. Мы должны расширить пространство создания знаний и инноваций за пределы университетов и исследовать новые способы организации.

Как сломать эту логику? Чтобы думать об альтернативах за пределами университета, мы должны найти новые модели финансирования, управления, публикации и распространения исследований и творчества. Только экосистема, которая включает хотя бы эти четыре компонента, может предложить устойчивую неуниверситетскую систему.

Можно подумать, что управление является наименее важным компонентом, так как кажется, что все зависит от адекватного финансирования. Хотя финансирование действительно очень важно, организация действительно совместных, горизонтальных, демократических и некоммерческих пространств для исследований и творчества является предварительным условием для того, чтобы сделать эти альтернативные пространства привлекательными для общественности. Почему потенциальный благодетель должен утруждать себя внесением финансового вклада в такое начинание? Что нового в этих пространствах, что отличает их от фондов и аналитических центров? Я предлагаю, чтобы принятая организационная форма включала в себя вышеупомянутые принципы, как это уже сделано во многих случаях совместной экономики (например, в кооперативах).

Альтернативные источники финансирования, которые можно изучить, включают пожертвования, краудфандинг и патронаж (как в итальянском Возрождении), но избегая выкупа одним спонсором. Центральное место в новых пространствах занимает сотрудничество с другими субъектами третьего сектора, включая фонды и аналитические центры, а также организации общественных движений. Таким образом, формирование сетей создания знаний должно стать центральной целью.

 

Разъединение, расформирование, депрофессионализация

Сара Амслер

13 июня 2018

Я хотел бы начать с того, что не думаю, что все, кто учится и работает в университетах и ​​кто хочет изменить их, страдают от кризиса воображения. Многие люди уже учатся по-другому и с трудом представляют себе, каково обучение с или в университете , чем без него. Людям, которые работают и учатся в университетах в этом зависимом от заработной платы обществе, труднее представить себе построение иных отношений между институциональным и функциональным созданием знаний, с одной стороны, и жизнью и средствами к существованию, с другой. То, что выглядит как кризис воображения, переплетается с кризисом социального воспроизводства, и с ним нельзя справиться, используя только инструменты производства академического знания.

Здесь могут помочь идеи «разучивания» и «недисциплинированности», а также связанные с ними другие, такие как «разрыв связи» и эпистемическое неповиновение. Концепция разъединения была введена перуанским социологом Анибалом Кихано в начале 1990-х годов как радикальный способ критики, объединяющий эпистемологию с институциональным сопротивлением господствующим структурам власти. Необходимо, писал он, «освободить производство знания, рефлексию и коммуникацию от ловушек европейской рациональности/современности», включая инструментализацию знания для поддержания власти, которая «организована как неравенство, дискриминация, эксплуатация и господство». Я не думаю, что нам нужно направлять свои мысли на то, чтобы представить себе конец университета, как нам нужно направить наши сердца на то, чтобы ускорить конец этой ситуации — и мы можем сделать это как внутри, так и за стенами учреждения.

Эпистемическая деятельность по измерению «воздействия» исследования, например, является полем борьбы внутри институтов. Рияд Шахджахан и Энн Вагнер только что написали замечательную статью, в которой показано, как стремление к онтологической безопасности посредством гегемонистских конструкций научного воздействия в университетах порождает колонизирующую субъективность, социально разрушительные разделения, чрезмерно линейное восприятие времени и игнорирование способов познания, открывающих альтернативные пути. способы существования в этом уже очень израненном мире. Затем он называет понятие Śūnyatā , из японской и китайской эпистемологий, чтобы проиллюстрировать, как понимание реальности через другую «онто-эпистемическую грамматику» — в данном случае как бесконечно взаимосвязанную вселенную фундаментально единых существ — требует не только других способов осмысления отношений между знаний и социальных изменений, но денатурализирует само желание «иметь» или демонстрировать «воздействие». Мы можем представить себе конец производства этого аспекта производства знания таким образом и, следовательно, представить предел капиталистической рациональности и ее институциональной архитектуры в этой форме жизни. Эти новые горизонты появляются вместе, потому что они не разделены.

Такое действие дополняется отсоединением от гегемонистской логики, которое происходит, когда мы производим и подтверждаем знание по причинам и с другими, которые не принадлежат, не служат или не нуждаются и не получают разрешения от доминирующих институтов знаний, которые удостоверяют и используют. Здесь мы можем работать над «смещением географии разума». Хотя эта идея сигнализирует о «попытке сместить европоцентристскую монополию на разум… и переместить разум в другое физическое пространство», она также позволяет нам отображать коллективное высшее образование распределенным образом. Великобритания имеет богатую историю самоорганизованного, независимого, основанного на сообществе и активистского образования на всех уровнях от дополнительного школьного образования до образования для взрослых и рабочих, а также во множестве форм, включая обучение хеджированию, анархистское образование, экспериментальные сообщества и бесплатные университеты. . Неформальные практики высшего образования, обучения и исследований существуют сегодня, хотя большинство из них не признаются частью центральной нервной системы высшего образования (за исключением эпистемически подчиненного статуса субъектов «обмена знаниями» или объектов исследования). Однако вместо того, чтобы стремиться к такому включению, я думаю, что одна из сегодняшних задач состоит в том, чтобы разотождествить с корпоративными формами университета, чтобы расширить пространство для появления и видимости «разнородных совокупностей» знаний, которые уже процветают за пределами академии на своих условиях .

Снова ссылаясь на Кихано, если деколониальная альтернатива — это «разрушение колониальности мировой державы», то нам нужны эпистемологические и телесные основания для альтернативной рациональности, которая признает «другие эпистемологии, другие принципы знания и понимания и, следовательно, других экономик», с особым интересом к тем, которым было отказано в признании знаний. Это дает возможность перевоспитать не только стремление к институциональному признанию, но и к эпистемологическим привилегиям, которые достаются образованному эксперту. Это требует, чтобы институционализированные ученые, привыкшие к «непрерывному профессиональному развитию» de профессиональный. Можно представить, что таким образом вы становитесь эпистемически и экономически непослушными и в процессе обучаете радикальным изменениям. Здесь снова перенос университета и восстановление наших отношений с капиталом — две стороны одного переезда.

Отрыв от современного корпоративного университета эпистемически, аффективно и институционально не является системным изменением сам по себе; [но] организованные движения за радикальные изменения будут возможны только тогда, когда коллективное производство знаний и обучение будут отделены от этой гегемонистской формы.

Чтобы получить высшее образование по-разному, требуется «пограничная работа» во множестве различных мест и форм производства знаний. В то время как эпистемический, аффективный и институциональный разрыв с современным корпоративным университетом сам по себе не является системным изменением, организованные движения за радикальные изменения будут возможны только тогда, когда коллективное производство знаний и обучение будут отделены от этой гегемонистской формы. После освобождения мы можем сосредоточиться на видении освобождающих знаний как части гуманизирующей и устойчивой формы жизни, а не беспокоиться о будущем университета и связанных с ним занятий. Я согласен с Ричардом: «Вопрос в том, как найти совместные механизмы для растворения производства знаний, заключенного внутри институтов, в ткань общества, чтобы позволить сообществам расширить свои собственные сферы автономии». этот.

 

Выйти из неолиберализма? За экологию публикации 

Яна Бачевич

16 июня 2018 г.

Какие методы написания и публикации могут поддерживать знания, которые не встроены в неолиберальный университет? Я давно интересовался этим вопросом, отчасти потому, что он действительно сложный. Как ученые — и, конечно, как ученые в области социальных и гуманитарных наук — мы, в конечном счете, занимаемся написанием и публикацией. Конечно, наша работа часто также включает в себя обучение – или, как любят называть это любители изящной терминологии, «передачу знаний», – а также различные формы их передачи или представления, которые мы (иногда перформативно) называем «общественное участие». Однако даже они часто опираются или, по крайней мере, приводят к созданию какого-либо письменного текста: учебников, академических блогов. Это неудивительно: современная западная академическая традиция сильно зависит от письменного слова. Очевидно, что в этом смысле вопросы и проблемы написания/публикации и их связи с практиками знания старше и намного шире, чем современная экономика производства знаний, которую мы склонны называть неолиберальной. Они могут продолжаться и после него, если мы действительно можем представить себе конец неолиберализма. Однако именно по этой причине имеет смысл подумать о том, как мы могли бы реконструировать практики письма и публикации таким образом, чтобы они ослабляли, а не способствовали воспроизведению неолиберальных практик производства знаний.

Даже формы производства знаний, которые явно стремятся разрушить неолиберальные режимы, часто опираются на неявные предположения, которые подпитывают логику оценки и конкуренции.

Трудность мышления вне существующих рамок становится очевидной, когда мы пытаемся представить себе форму, которую могли бы принять эти практики. Хотя существует множество публикаций, не вносящих прямого вклада в издательскую индустрию — на ум приходят блоги, журналы, статьи с открытым доступом, совместные статьи без платного доступа — все они слишком легко встраиваются в одну и ту же динамику. В результате их либо избегают, потому что «они не в счет», либо их заставляют учитывать (становятся исчисляемыми), повторно встраивая в процессы валоризации через опосредованное «воздействие». Как я утверждал в этой статье (написанной с моим бывшим коллегой по проекту UNIKE (Университеты в экономике знаний) экономическим географом Крисом Мюллерлейле), даже формы производства знаний, которые явно стремятся «разрушить» такие способы, такие как открытый Получите доступ или сначала опубликуйте/просмотрите платформы позже, часто полагайтесь — даже если неявно — на предположения, которые могут учитываться в логике оценки и конкуренции. Это не означает, что ограничение доступа к научным публикациям желательно. Однако нам нужно принять, что открывающийся доступ (до определенных обстоятельств, для определенных частей населения) сам по себе не делает многого для «разрушения» более широкой политической и экономической системы, в которой укоренено знание.

Опубликовать или… опубликовать 

Неудивительно, что лицемерие нынешней системы непропорционально сильно влияет на начинающих карьеру и ненадежных ученых. «Успех» в академических кругах — то есть избавление от нестабильности — зависит от публикации в признанных форматах и ​​изданиях: это почти всегда означает рецензируемые журналы по своей дисциплине и книги. Процесс сам по себе дорогостоящий и рискованный. Время оборота может быть смехотворно долгим: глава для отредактированного тома, который я написал в июле 2015 года, наконец была опубликована в прошлом месяце, предположительно потому, что другим — очевидно, более старшим — авторам потребовалось гораздо больше времени. В главе рассматривается случай из 2014 года, что делает трехлетний лаг между его принятой версией и публикацией проблематичным по разным причинам. С другой стороны, даже если процесс рецензирования хорош и относительно своевременен, он может быть душераздирающим для молодых ученых (см. Рецензент № 2). Очевидно, что если бы это всегда приводило к лучшей окончательной версии статьи, мы могли бы утверждать, что это стоило того. Однако, хотя некоторые рецензенты предлагают конструктивные отзывы, которые действительно улучшают процесс публикации, это не всегда так. Поскольку рецензирование требует времени и усилий, его сбрасывают с академической лестницы, поэтому речь идет о том, кто может позволить себе рецензирование — или, что не менее часто (если не чаще), кто не может позволить себе отказаться от рецензирования.

Другими словами, как и другие аспекты производства академических знаний, процесс рецензирования и публикации страдает от резкого неравенства. «Громкие имена» или звездные профессора могут обойтись лишь формальной рецензией, если таковая имеется; серия явных случаев плагиата или самоплагиата, не говоря уже о ряде недавних книг с напыщенными названиями, которые читаются как едва отредактированные стенограммы студенческих семинаров (их много вокруг), являются свидетельством этого. На всякий случай многие из этих «академиков Трампа» ведут свои собственные журналы или серии книг в качестве подработки, где степень знакомства с редакционной коллегией часто является самым легким путем к публикации.

К чему все это приведет? Конечным результатом является распространение академических публикаций всех видов, что некоторые ученые назвали переходом от экономики дефицита к экономике изобилия. Однако дело не в том, что чем больше, тем лучше: хотя трудно (если не совсем бесполезно) говорить о научных публикациях в универсальных терминах, как утверждается в часто (ошибочно) цитируемом исследовании, большинство академических статей читают и цитируют очень многие. мало людей. Академики довольно часто жалуются, что не могут идти в ногу с научными разработками в своей области, даже если они сужены до очень узкой дисциплинарной специализации. Отчасти это, очевидно, связано с меняющейся структурой академического труда, в частности с увеличением административной нагрузки и бесконечными раундами оценки исследований и написания заявок на гранты, которые отнимают время на чтение. Но отчасти это связано с тем простым фактом, что опубликованного материала гораздо больше вокруг: s студентов соревнуются друг с другом в том, кто получит больше «там» и раньше. В результате люди редко тратят время на то, чтобы внимательно прочитать чужую работу, особенно если она выходит за рамки их узкой специализации или дисциплины. Заменив это льстивыми возгласами в Твиттере или рецензиями на книги, которые часто представляют собой тонко завуалированную корыстную похвалу, раскрывающую больше о карьерных планах рецензента, чем о самой рецензируемой публикации.

За экологию производства знаний

Так как же можно со всем этим бороться? Учитывая, что цель этой дискуссии состояла в том, чтобы начать думать о реальных решениях, а не повторять усталые жалобы на природу производства знаний в неолиберальных академических кругах, я собираюсь выдвинуть два конкретных предложения: одно находится на уровне концептуальных, а не сказать «поведенческий» — изменение; другой на уровне институтов или организаций. Во-первых, это обязательство просто публиковать меньше . Как и в случае с загрязнением окружающей среды, где такие решения, как переработка, «натуральные» материалы и свободная и этичная торговля, являются гораздо менее эффективным способом минимизации выбросов CO2, чем просто сокращение потребления (и производства), в письменной форме и публикации мы могли бы двигаться в направлении прогрессивного подхода. отказ от идеи о том, что цель состоит в том, чтобы произвести как можно больше и как можно быстрее выпустить его «там». Чтобы было ясно, это не завуалированный призыв к «медленной» учености. Некоторые дисциплины или темы явно требуют более быстрого оборота — можно вспомнить анализ текущих событий, экологических или политических наук. С другой стороны, некоторые темы или дисциплины требуют времени, особенно когда важно наблюдать за тем, как тенденции развиваются с течением времени. Признание расходящихся временных циклов производства знаний не только поддерживает достоинство академической профессии, но также признает, что производство знаний происходит за пределами академических кругов и не должно — и не обязательно — обязательно зависеть от признания или вознаграждения в них. Пока система вознаграждает выпуск, скорость выпуска будет увеличиваться: в этом смысле конкуренцию можно рассматривать не обязательно как результат, а как побочный продукт нашего желания «населить» мир плодами нашего труда. . Меньше публиковаться в этом смысле — не столько перформативный акт, сколько первый шаг к избавлению от непрекращающегося влечения конкурентной логики, которое пронизывает как научное сообщество, так и мир «вне его».

Один из способов — просто меньше публиковать.

Издатели играют очень важную роль в этой экологии производства знаний. Многое было сделано из так называемых «хищнических» журналов и издателей, явно стремящихся даже к незначительной прибыли: менее часто упоминаемая обратная сторона заключается в том, что почти все публикации в той или иной степени «хищнические» в том смысле, в каком редакторы ищут авторов. чью работу, по их мнению, можно продать, то есть продать за прибыль, которая достается издателю, а иногда и редакторам, в то время как авторы могут в лучшем случае надеяться на случайную каплю от гонораров (если, опять же, они не звездные академики Трампа).