Общественные явления возникновение государства формирование наций: Найдите в приведенном ниже списке общественные явления

Народ, этнос, нация. Статья 2. Общество, политодемотия, нация

В статье анализируются проблемы, имеющие особую актуальность в современную эпоху. подчеркивается, что этнос есть осознающая себя культурно-языковая общность, а не общность вообще. В статье также дается глубокий анализ понятий населения и общества.

Ключевые слова: общество, геосоциальный организм, территория, население, народ, этнос, генетико-культурная общность.

The article analyzes the most urgent issues of the contemporary epoch. The author emphasizes that ethnos is a self-identifying cultural and linguistic community and not a community in general. The article also provides a pro-found analysis of the notions of population and society.

Keywords: society, geosocial organism, territory, population, people, eth-nos, genetic and cultural community.

Политодемотические общности: политодемотии и нации

Как уже указывалось, нередко между понятием «нация» и понятиями «народ», «этнос» ставят знак равенства. В самом деле, французы есть народ, этнос, и они же являются нацией. Отсюда, естественно, напрашивается вывод: этническая общность (народ) и нация суть одно и то же. Как уже говорилось, в нашей литературе к этому обычно добавляли, что нация есть не просто этнос, а высшая его форма, пришедшая на смену народности.

В действительности же этнос и нация – явления, относящиеся к разным социальным сферам. Сущность этнической общности наиболее ярко проявляется в этнических процессах: этнической ассимиляции (втягивания, растворения), этнического слияния (консолидации), этнического включения (инкорпорации) и этнического расщепления (дивергенции). Они происходят стихийно и во многом независимо от сознания и воли людей.

Сущность же нации наиболее отчетливо выражается в национальных движениях, которые представляют собой деятельность масс людей, направленную на достижение определенных целей, причем чаще всего политических. Каждое такое движение имеет определенную программу. Национальные движения в отличие от этнических процессов относятся к сфере политики. Они представляют собой один из видов политических движений. Нация в этих движениях выступает как определенная общественная, прежде всего политическая, сила, с которой надо считаться. Если этнос есть осознавшая свое единство культурно-языковая общность, то нация – один из видов политической общности. Нация – такой вид политической общности, который представляет собой конкретную группировку населения, определенную демографическую, или, точнее, демотическую общность.

Этнические общности как более или менее самостоятельные образования начали возникать с переходом от первобытного общества к классовому. Формирование наций связано с возникновением вначале предпосылок капитализма, а затем и самого капитализма. Вполне оформившиеся нации – порождение Нового времени.

Но они не представляют собой абсолютно уникального явления. Политические общности, являющиеся одновременно и демотическими – политодемотические общности (политодемотии), – существовали в истории классового общества и раньше. Самый наглядный пример – Древняя Греция. Последняя была не единым социоисторическим организмом, а системой, состоявшей из множества совершенно самостоятельных социоров – полисов. Полисами были Афины, Мегара, Фивы, Сиракузы, Милет и т. д. Соответственно греки подразделялись на такое же количество демотических групп: афиняне, мегарцы, фиванцы, сиракузцы, милетцы и т. п. Каждую такую общность составляли не просто жители того или иного полиса, а его полноправные граждане, входившие в состав гражданской полисной общины. Их связывало не просто проживание на территории полиса, а общие экономические и политические интересы. Для них полис был родиной, родной землей, которую они готовы были защищать от всех недругов.

Несколько иными, но тоже политодемотическими общностями были граждане городов-государств Италии эпохи Возрождения: флорентинцы, пизанцы, генуэзцы, венецианцы и др.

Еще один пример: Северная Русь XIV в. Основная масса ее населения принадлежала к одному этносу – русскому. И это русское население подразделялось на несколько групп, которые достаточно четко осознавали свое отличие от других. В основе этого деления лежали не культурные и языковые различия, а вхождение в состав разных геосоциальных организмов – великих княжеств (Московского, Тверского, Смоленского, Нижегородско-Суздальского, Рязанского) и республик (Новгородской, Псковской и Хлыновской). Москвичи, тверичи, рязанцы, новгородцы и др. были особого рода общностями, но не этническими, а политодемотическими (политодемотиями).

Капитализм спонтанно зародился только в одной области земного шара – в Западной Европе. Именно она и дает нам классические примеры зарождения и развития наций.

В эпоху, предшествующую сдвигам, приведшим к капитализму, на каждой из территорий, где в дальнейшем сложился тот или иной капиталистический геосоциальный организм, основная масса населения принадлежала к одной этнической общности или нескольким родственным этническим общностям, которые в нашей исторической и этнологической литературе чаще всего именуются народностями. В свою очередь эти этносы делились на субэтносы, а последние нередко на субсубэтносы, или этнографические группы. Подобного рода этническая картина имела свои корни в структуре общества, для которого была характерна хозяйственная и политическая раздробленность, именуемая обычно феодальной.

Перелом в развитии феодального общества произошел со становлением городов как центров промышленности и торговли. Развитие товарно-денежных отношений постепенно вело к слиянию ранее обособленных областей в единое хозяйственное целое, что необходимо предполагало политическую централизацию. Единый в экономическом отношении социально-исторический организм формировался одновременно и как единое централизованное государство.

Зарождение капиталистических связей, превращение охватывающего всю страну рынка в капиталистический обусловило дальнейшее возрастание экономического и политического единства социоисторического организма. Вместе с появлением такого единого в экономическом отношении социоисторического организма возникли и его объективные интересы, которые не могли не быть интересами основной массы людей, входивших в его состав.

В результате этого единый социоисторический организм, который одновременно был и централизованным государством, выступал в глазах его членов как их общее отечество, а они, вместе взятые, стали общественной силой, отстаивавшей интересы этого отечества, то есть нацией. Нация есть совокупность людей, имеющих одно общее отечество.

Отечеством в том смысле, который это слово приобрело с переходом от Средних веков к Новому времени, является (речь, разумеется, идет об идеальном случае, норме, а не о всегда возможных и даже неизбежных отклонениях от нее) более или менее крупный социоисторический организм, имеющий своим фундаментом первоначально просто рыночные, а затем рыночно-капиталистические связи. В идеальном случае принадлежность к нации совпадает с принадлежностью к такому социоисторическому организму. Именно это и дало основание отождествить нацию с социально-историческим организмом. В результате нации стали приписываться такие признаки («общность территории», «общность экономической жизни»), которые в действительности характеризуют капиталистический геосоциальный организм.

Отождествлению нации и геосоциального организма способ-ствовало то обстоятельство, что с возникновением капиталистического геосоциора появилась потребность в обозначении его объективных интересов. Проще всего, конечно, было бы назвать их государственными, но этому препятствовала многозначность термина «государство». Под интересами государства можно было понимать интересы не только социально-исторического организма, но и государственного аппарата, прежде всего правящей верхушки, которые могли и не совпадать с социорными. В этом отношении термин «национальные интересы» был более предпочтительным. Интересы нации полностью совпадали с интересами социоисто-рического организма.

С этим и связано широкое использование в литературе слова «нация» для обозначения социоисторического организма. Это наблюдается уже в XVIII в. Название вышедшего в 1776 г. основного труда великого экономиста Адама Смита (1723–1790) обычно переводится на русский язык как «Исследование о причинах и природе богатства народов», что неверно, ибо в оригинале используется слово не «народы» (peoples), а «нации» (nations). А под нациями А. Смит понимал вовсе не нации, а социоисторические организмы, основанные на рыночных связях.

Но еще до А. Смита слово «нация» использовали для обозначения социально-исторических организмов, причем любых типов, такие выдающиеся мыслители, как Джамбаттиста Вико (1668–1744) в своем труде «Основания новой науки об общей природе наций» (1725) и Адам Фергюсон (1723–1816) в «Опыте истории гражданского общества» (1767). Эта традиция сохранилась до сих пор. Достаточно вспомнить такие названия, как «Лига наций» и «Организация Объединенных Наций».

Таким образом, слово «нация» тоже многозначно. Нацией очень часто называют не только собственно нацию, но и социо-исторический организм. И во всех случаях, когда нации рассматриваются как субстанты истории, под ними понимаются не собственно нации, а социоисторические организмы. Кроме того, это слово в англоязычной литературе нередко употребляется в тех же смыслах, что и слово «народ», исключая лишь одно его значение: оно никогда не используется для обозначения социальных низов.

Однако как бы ни были тесно связаны между собой нация и геосоциальный организм, они не совпадают друг с другом даже в том идеальном случае, когда все люди, входящие в данный геосоциор, образуют одну нацию, как никогда не совпадают и не могут совпасть страна и ее население. Капиталистический геосоциальный организм есть фундамент, на котором в норме возникает и существует нация, но не сама нация. Французская нация, например, никогда бы не появилась без образования французского социально-исторического организма, то есть без появления самой Франции, однако понятия «Франция» и «французская нация» далеко не совпадают.

Возникновение нации нельзя рассматривать как автоматическое следствие формирования единого геосоциального организма. Для ее образования необходимо, чтобы люди не просто входили в состав единого социоисторического организма, не просто составляли его население, но признавали бы его своим отечеством, а себя рассматривали как соотечественников.

А это невозможно без того, чтобы основная масса населения этого социоисторического организма не осознала его объективные интересы, причем осознала бы их как свои собственные интересы. А такое осознание могло родиться лишь в ходе борьбы за удовлетворение насущных потребностей функционирования и развития этого социоисторического организма. Лишь в процессе такой борьбы могла вызреть идея национального единства, без которой нация не смогла бы оформиться.

Начавшемуся после возникновения городов складыванию широкой экономической общности мешала феодальная политическая раздробленность. Поэтому объективной необходимостью стала ее ликвидация, создание единого централизованного государства. В классовом обществе объективные интересы общественного развития всегда выступают как интересы определенных классов, слоев, группировок. За ликвидацию феодальной раздробленности выступали горожане и крестьяне, страдавшие от феодальных междоусобиц, а также некоторые слои класса феодалов. Опираясь на эти силы, королевская власть повела борьбу за создание централизованного государства. Там, где она успешно осуществляла свою задачу, объединительное, ранненациональное движение масс не получило самостоятельного значения. Слои населения, заинтересованные в объединении страны в политическое целое, выступали не столько самостоятельной политической силой, сколько опорой королевской власти.

Лишь в критические периоды истории таких стран объединительное, ранненациональное движение масс могло в какой-то степени приобрести самостоятельный характер. Примером могут послужить, например, события во время Столетней войны во Франции, связанные с именем Жанны д’Арк. Они свидетельствовали о начале формирования особой политической силы, которая в дальнейшем получила название нации.

В тех регионах, где назревшие объективные экономические потребности в политическом объединении не могли быть удовлетворены на протяжении длительного времени, наблюдался подъем широкого самостоятельного, объединительного, ранненационального движения, которое, втягивая массы крестьянства, приобретало и характер антифеодального. Таковы Реформация и Крестьянская война в Германии. И хотя желаемый результат не был достигнут, эти движения возвестили о начале формирования немецкой нации.

Начавшееся еще в ходе борьбы за создание единого централизованного государства формирование нации могло окончательно завершиться лишь с утверждением капиталистических отношений. На определенном этапе развития единого геосоциального организма объективной потребностью стало его полное преобразование из феодального в капиталистический.

Но были общественные силы, которые стояли на страже отживающего общественного порядка. Именно поэтому объективно необходимым стало, чтобы все слои населения, интересы которых совпадали с интересами развития общества, осознали последние как свои собственные и поднялись за них на борьбу. В результате интересы геосоциального организма были на деле осознаны как интересы отечества, а задача окончательной ликвидации феодальных порядков предстала в виде задачи, которую должна решить нация. Таким образом, общественная сила, выступавшая против феодализма, осознала себя силой патриотической, национальной, то есть нацией.

Антифеодальное политическое движение выступило как национальное, чему, например, в ходе Великой Французской революции способствовали попытки иностранных держав путем интервенции восстановить прежний строй. «Отечество в опасности!» – эти слова поднимали людей на борьбу. Понятия «революционер» и «патриот» в то время совпадали.

Но национальная идея доминировала в ходе этой революции с самого начала. Достаточно вспомнить такие названия, как «Национальное собрание», «национальная гвардия». В ходе буржуазной революции окончательно утвердилась идея отечества, оформилось национальное самосознание и тем самым завершился процесс формирования нации.

Консолидация ранее экономически обособленных областей в единую хозяйственную общность была результатом втягивания их в общий торговый оборот, возникновения единого рынка в масштабах страны. Важнейшим средством общения является язык. Поэтому экономические связи легче всего завязывались между областями, население которых говорило на одном языке или на близкородственных языках, то есть принадлежало к одной этнической общности или же родственным этносам.

В свою очередь установление прочных экономических связей между областями способствовало слиянию родственных этнических общностей в одну, а также стиранию граней между субэтносами и этнографическими группами, на которые они ранее распадались. В идеале все население такого единого геосоциального организма должно было образовать одну этническую общность, одну нацию. Таким образом, те же самые объективные процессы, которые привели к образованию нации, имели своим результатом метаморфозу этноса. Сказалось на этносе и само по себе появление нации.

Этнос есть явление историческое. Возникнув, он не остается неизменным. Можно выделить три стадии его развития. На первой стадии этнос состоит из большего или меньшего числа субэтносов, и каждый из членов этноса обязательно входит в один из субэтносов. Субэтническое самосознание на этой стадии нередко доминирует над этническим. Человек прежде всего осознает себя членом субэтноса и лишь затем – этноса. Язык этноса на этой стадии существует как совокупность множества диалектов. Нередко в качестве общего письменного языка выступает чужой язык (латынь в Западной Европе, старославянский в Древней Руси). Такую этническую общность можно было бы назвать ранним этносом.

Для позднего этноса в отличие от раннего характерно доминирование сознания принадлежности к этносу, этнического самосознания. Субэтническое самосознание если и сохраняется, то отходит на второй план. Однако чаще всего субэтносы превращаются в этнографические группы. Определенная часть людей начинает входить в этнос, минуя субэтносы и этнографические группы. Возникает общий литературный язык этноса, близкий к разговорному. В основе литературного языка обычно один из диалектов языка этноса. Нередко превращение раннего этноса в поздний связано с вызреванием предпосылок капитализма, но это вовсе не обязательно.

Зарождение и развитие капитализма имеет одним из своих следствий превращение позднего этноса в позднейший этнос. Выше уже говорилось о завязывании прочных экономических связей и возникновении рынка в масштабе всей страны. Это ведет к резкому возрастанию подвижности населения и его интенсивному перемешиванию. Повсеместно распространяется грамотность. В результате распада крестьянских общин постепенно исчезает простонародная, прежде всего крестьянская, культура, которая выступала в качестве культуры этноса. Ее замещают элитарная и городская культуры, которые, слившись воедино, постепенно проникают в самые широкие слои населения и становятся общесоциорной национальной культурой. В итоге постепенно исчезают субэтносы и этнографические группы. Поначалу большая часть людей, а затем и все они входят в этнос.

Оформляется общий литературный язык, который одновременно функционирует и в качестве общего разговорного. Язык позднейшего этноса существует не в диалектах, не как их совокупность, а как бы рядом с ними, постепенно поглощая и вытесняя их. Этому в огромной степени способствует возникновение и развитие средств массовой информации (газеты, радио, телевидение). Идеальным позднейшим этносом является такой, в котором совсем нет не только субэтносов, но даже и этнографических групп, и не существует никаких диалектных различий.

Как уже отмечалось выше, в идеальном случае население страны должно одновременно составлять и одну нацию, и один этнос. В подобном случае этническое самосознание должно слиться с национальным, культура этнической общности полностью заместиться национальной культурой, а язык этноса – стать национальным языком. Именно это и дало основание для того, чтобы приписать нации такие признаки («общность языка», «общность культуры»), которые в действительности характеризуют этнос.

Нельзя не заметить, что в знаменитом сталинском четырехэлементном опреде­лении нации, которое и сейчас не утратило полностью своего влияния на умы людей, занимающихся национальными проблемами, из четырех приписываемых нации признаков два («общность языка» и «общность культуры») относятся к этносу, два («общность территории» и «общность экономической жизни») – к геосоциальному организму, и нет ни одного, который относился бы к собственно нации. Иначе говоря, ни сам И. В. Сталин, ни его последователи, а ими были чуть ли не все советские ученые, которые писали по этому вопросу, по существу, не понимали природы нации.

Но даже при самом тесном сближении нации и этноса полного тождества между ними не возникает. В предельном случае национальная общность, включая в себя в качестве компонента этническую общность, никогда к ней не сводится. Но, конечно, наиболее наглядно отличие национальной общности от этнической проявляется тогда, когда в состав нации входят люди, принадлежащие к разным этническим общностям.

Рассматривая процесс формирования нации, я исходил из допущения большей или меньшей этнической однородности состава населения единого геосоциального организма, который одновременно являлся и единым государством. В действительности же границы централизованного государства редко совпадали с этническими даже в Западной Европе.

Например, к 80-м гг. XVIII в. ряд областей с населением, говорившим по-французски, остался вне границ Французского королевства (Валлония, Французская Швейцария). Но зато в пределах Франции оказались районы, население которых и по языку, и по культуре значительно отличалось от французов (кельты Бретани, баски припиренейской Франции, италоязычные жители Корсики, немцы Эльзаса и Лотарингии).

Все эти группы и до сих пор полностью не ассимилировались и не стали частями французской этнической общности. Но это ничуть не помешало ни бретонцам, ни баскам, ни корсиканцам, ни эльзасцам и лотарингцам войти в состав французской нации. В огне битв Великой революции Франция стала для них отечеством, а сами они из подданных превратились в ее патриотов. Почему и как это произошло, прекрасно показал Фридрих Энгельс (1820–1895) на примере Эльзаса и Лотарингии, население которых до революции бесспорно принадлежало к немецкому этносу.

«Но вот, – писал он, – разразилась французская революция. То, что Эльзас и Лотарингия не смели и надеяться получить от Германии, было им подарено Францией… Крепостной, обязанный барщиной крестьянин стал свободным человеком, во многих случаях свободным собственником своей усадьбы и поля… Нигде во Франции народ не присоединился к революции с большим энтузиазмом, чем в провинциях с говорящим по-немецки населением. Когда же Германская империя объявила войну революции, когда обнаружилось, что немцы не только продолжают покорно влачить собственные цепи, но дают еще себя использовать для того, чтобы снова навязать французам старое рабство, а эльзасским крестьянам – только что прогнанных господ феодалов, тогда было покончено с принадлежностью эльзасцев и лотарингцев к немецкой нации, тогда они научились ненавидеть и презирать немцев, тогда в Страсбурге была сочинена, положена на музыку и впервые пропета эльзасцами “Марсельеза”, и тогда немецкие французы, невзирая на язык и прошлое, на полях сотен сражений в борьбе за революцию слились в единый народ с исконными французами»^[1].

Ныне собственно французов, бретонцев, корсиканцев, эльзасцев и лотарингцев объединяет принадлежность к одному геосоциальному организму, который они в одинаковой степени считают своим отечеством. В результате все они, независимо от сохраняющихся между ними этнических различий, составляют одну нацию – французскую – и в этом смысле в одинаковой степени являются французами.

Еще более наглядно качественное отличие национальной общности от этнической предстает на примере Швейцарии. Население этой страны состоит из нескольких групп, одна из них говорит на немецком языке, другая – на французском, третья – на итальянском, четвертая – на ретороманском. Но ни германо-швейцарцы, ни франко-швейцарцы, ни итало-швейцарцы, ни ретороманцы (романши и ладины), являясь этническими общностями, не представляют собой особых наций.

Франко-швейцарцы, например, считают своим отечеством не область, населенную ими, а всю Швейцарию в целом. Это в одинаковой мере относится и к представителям остальных групп. Всех швейцарцев объединяет принадлежность к одному геосоциальному организму, который все они в равной степени считают своим отечеством. Поэтому они образуют единую нацию – швейцарскую.

Таким образом, разнородность этнического состава населения единого социально-исторического организма, сама по себе взятая, совершенно не обязательно ведет к образованию в его пределах нескольких наций, но она создает возможность такого развития. Чтобы эта возможность превратилась в действительность, нужно действие иных факторов, не этнических, а экономических и политических.

Важнейшим из факторов, способствовавших возникновению внутри полиэтничного социоисторического организма нескольких наций, является дискриминация по признаку этнической принадлежности: наличие определенных прав и привилегий у людей, входящих в одну этническую общность, и отсутствие таковых у членов другого или дру­гих этносов, обращение с представителями той или иной этнической общности как с существами низшими, преследование их языка и культуры, навязывание им языка и культуры господствующего этноса. К этому следует добавить отношение к области, компактно населенной тем или иным этносом, как к колонии, то есть выкачивание из нее средств, которые используются в интересах территории, населенной представителями господствующей этнической общности, торможение ее промышленного развития, превращение ее в сырьевой придаток и т. п. Все это, вместе взятое, принято называть национальным, или колониальным,гнетом.

Национальный гнет с неизбежностью порождает у представителей дискриминируемой этнической общности общие интересы, отличные от интересов социоисторического организма, и вынуждает их объединяться для борьбы за свои права. В результате дискриминируемый этнос становится политической силой, преследующей свои собственные цели. Происходит то, что крупнейший отечественный специалист по национальному вопросу Михаил Николаевич Губогло назвал этнической мобилизацией.

Если члены дискриминируемого этноса рассеяны среди людей, принадлежащих к другим этническим общностям, то их цели обычно не идут дальше уравнения в правах с людьми, принадлежащими к господствующему этносу. Иначе дела обстоят тогда, когда дискриминируемая общность сравнительно велика и члены ее более или менее компактно населяют определенную территорию.

Дискриминация, препятствующая представителям угнетенной этнической общности признать весь геосоциальный организм, в котором они живут, своим отечеством, одновременно побуждает их осознать как свое отечество только ту его область, которую они компактно населяют. В результате дискриминируемый этнос становится особой нацией, противопоставляющей себя всему остальному населению геосоциального организма.

Всех его членов теперь объединяет и одновременно отделяет от остальных людей, входящих в состав данного геосоциального организма, наличие своего собственного, особого отечества. Вполне понятно, что в таком случае как особая нация выступает и господствующий этнос, даже тогда, когда его члены считают своим отечеством всю страну в целом.

Когда члены дискриминируемого этноса осознают себя как соотечественников, их борьба против дискриминации приобретает характер борьбы за интересы своего отечества против его врагов и угнетателей. Они теперь чаще всего начинают стремиться не к уравнению в правах с членами господствующего этноса, а к освобождению своего отечества от чужеземного гнета, к созданию собственного независимого государства, а тем самым и самостоятельного геосоциального организма.

Нация в таком случае возникает как политическая сила, стремящаяся к созданию независимого государства. Формируясь, она проявляет себя в особого рода политическом движении: национальном или, точнее, национально-освободительном.

Если в случае с Францией и Швейцарией нация формировалась в основном по признаку принадлежности к населению единого геосоциального организма, то в данном случае она складывается по признаку принадлежности к определенной этнической общности. Все представители данного этноса образуют нацию. Процесс превращения совокупности людей, которая являлась только этносом, одновременно и в нацию можно было бы назвать нациезацией этноса. В последнем случае с особой силой навязывается иллюзия полного тождества нации и этноса.

Таким образом, существуют два основных вида наций: а) формирующиеся по признаку принадлежности составляющих их людей к одному геосоциальному организму; б) формирующиеся по признаку принадлежности составляющих их людей к одному этносу. Первые можно назвать социорными нациями (соционациями), вторые – этническими нациями (этнонациями).

Тенденцией этнонационального движения является стремление к отделению и образованию самостоятельного национального государства. На это в свое время особое внимание обращал Владимир Ильич Ленин (1870–1924) в целом ряде работ, из которых особо выделяется труд «О праве наций на самоопределение» (1914)[2]. Но в реальности до отделения дело доходит не всегда. Участники движения могут ограничиться требованием предоставления области, которую они рассматривают как свое отечество, большей или меньшей степени автономии. И даже тогда, когда в программе движения значится требование отделения, его участники, столкнувшись с мощным сопротивлением центральной власти, могут пойти на компромисс, согласившись с автономным статусом данного региона.

Выше был приведен классический образец формирования нации по признаку этнической принадлежности. Но жизнь, разумеется, сложнее. Не всегда причиной подобного рода движений является национальный гнет.

Иногда у их истоков – властолюбивые и честолюбивые замыслы местных бонапартиков, корыстные интересы элиты на местах, стремящейся освободиться от контроля сверху, с тем чтобы свободно грабить свой собственный народ, столь же эгоистические интересы местного чиновничества, жаждущего закрепить за собой должности, местных предпринимателей, старающихся вытеснить опасных конкурентов, амбиции местной интеллигенции, желающей монополизировать за собой сферу духовной жизни и «хлебные места» в системе образования, науки, культуры и т. п. Все эти группы апеллируют к родным массам, спекулируют на различного рода теневых сторонах жизни и стремятся выдать себя за истинных защитников их интересов. В свое время все это было хорошо показано К. Каутским^[3]. Вряд ли подобного рода движения могут быть названы национальными. Их, скорее всего, можно было бы именовать псевдонациональными, квазинациональными. И таких сейчас много.

Все сказанное о борьбе с реальной, а не мнимой дискриминацией открывает путь к пониманию процессов формирования наций и за пределами Европы. Переселение европейцев, прежде всего англичан, на территорию нынешних США привело к образованию там системы геосоциальных организмов, имевших свои интересы, отличных от интересов Великобритании.

Нежелание господствующих слоев метрополии считаться с жизненными нуждами этих колониальных социально-исторических организмов привело в конце концов к их объединению и образованию новой патриотической силы – американской нации, которая в упорной борьбе добилась независимости своего отечества. Сходными были процессы становления наций в Латинской Америке.

Своеобразно шло складывание наций в Африке южнее Сахары. Народы этого региона к моменту европейского завоевания в большинстве своем находились на стадии перехода от первобытного общества к классовому. Ни о каких нациях там не могло быть и речи. Границы отдельных колониальных владений были проведены новыми хозяевами совершенно произвольно и, как правило, не совпадали с границами между «народами».

Однако, будучи установленными, они приобрели огромное значение. По мере того как капитализм «пересаживался» в колонии, развитие каждого такого отдельного колониального владения шло по линии превращения его в особый геосоциальный организм, подчиненный метрополии и эксплуатируемый ею. В пределах каждого из этих геосоциальных формирований стала складываться особая политическая сила, которая считала его своим отечеством и стремилась к освобождению его от колониального гнета.

Становление этой общности шло по признаку принадлежности не к тому или иному «народу», а ко всему коренному населению данной колонии.

В результате возникли нации, каждая из которых состояла из людей, относившихся к большому числу «народов» и подразделений «народов». Таковы нигерийская, ганская, гвинейская и другие африканские нации. Все они добились независимости. Теперь их будущее зависит от того, насколько прочно будет обеспечено равноправие проживающих на их территории «народов» и формирующихся этносов.

Если в этих государствах возникнет и получит развитие практика дискриминации по признаку принадлежности к той или иной культурно-языковой группе населения, то неизбежной станет тенденция к формированию в их границах нескольких наций, а тем самым и к их разделению на несколько самостоятельных социоров. Достаточно вспомнить движение игбо Нигерии, которое привело к образованию республики Биафры и продолжавшейся два с половиной года (1967–1970) войне, завершившейся гибелью этого государственного образования.

Но, пожалуй, еще большей, чем подобный национализм, для государств Тропической Африки является другая опасность – формирование политических сил на базе многочисленных существующих в них демосоциальных структур – полностью или частично сохранившихся демосоциальных организмов и их систем. Это явление получило в литературе название трибализма, или трайбализма. Трибализм имеет место и в целом ряде независимых азиатских государств, возникших на развалинах СССР.

В настоящее время в нашей науке соперничают две концепции нации. Одну из этих концепций условно можно назвать этнической, а другую – государственной, или гражданской. Согласно первой – нация есть этнос, согласно второй – нация есть совокупность всех граждан государства, все его население без различия этнической принадлежности. Последнюю точку зрения сейчас усиленно отстаивает и пропагандирует известный специалист по национальному вопросу Валерий Александрович Тишков.

Как видно из всего сказанного выше, в каждой из них присутствует доля истины, но отнюдь не вся истина. И та и другая упускают из виду главное, что делает ту или иную совокупность индивидов нацией, – наличие у составляющих ее людей одного общего отечества. Сторонники первой точки зрения не понимают, что люди, составляющие этнос, могут образовывать нацию, а могут и не образовывать ее. А сторонники второй концепции не принимают во внимание, что понятия страны, государства могут совпадать с понятием отечества, а могут и не совпадать. Они не хотят считаться с тем фактом, что для людей, живущих в том или ином государстве, оно может быть их отечеством, а может и не быть им.

Когда этнос совпадает с населением государства, являющегося одновременно социором (речь, разумеется, идет о современных государствах и социорах), то эта совокупность людей почти обязательно является и нацией. Если такого совпадения нет, все обстоит гораздо сложнее.

Когда в пределах государства существует несколько этносов, то люди, входящие в состав каждого из них, могут образовывать только этнос, но не особую нацию, а могут быть и самостоятельной нацией. Все зависит от того, что они считают своим отечеством: всю страну в целом или же только ту ее часть, которую компактно населяют.

Таким образом, население страны, разделенное на несколько этносов, может быть единой нацией, а может не быть ею. Все дело в том, принимают ли все граждане государства его за свое единое отечество или не принимают. Если принимают, то все они образуют одну нацию, если же члены каждого из этносов относятся как к своему отечеству только к той части территории страны, которую населяют, то в стране существует столько наций, сколько в ней этносов.

Могут сказать, что при таком понимании нация выступает как явление чисто субъективное, обусловленное мнением людей, их взглядами, воззрениями. И некоторые исследователи, абсолютизируя эти моменты, приходят к выводу, что нации, как и этноса, вообще в социальной реальности не существует. Эти явления существуют лишь в сознании людей. Крайний взгляд – этносы и нации существуют лишь в головах исследователей, представляют собой лишь их мыслительные конструкции^[4].

Дело, однако же, в том, что национальное самосознание формируется под влиянием определенных объективных факторов, которые уже были рассмотрены выше и среди которых главную роль играют объективные, материальные интересы. Нужно также учитывать, что осознание национальной принадлежности не является чисто умственным продуктом. Оно всегда включает в себя чувство национальной принадлежности, чувство патриотизма – одно из сильнейших общественных чувств.

Конечно, формирование сознания и чувства национальной принадлежности происходит под влиянием национальной идеологии, а тем самым и людей, создающих такую идеологию. Отсюда некоторые исследователи делают вывод, что нация, как и этнос, есть свободное творение группы интеллигентов, по той или иной причине заинтересованных в создании такой общности. Вряд ли можно отрицать огромную роль интеллигенции в формировании национального сознания и чувств, а тем самым и нации. И тем не менее ни нация, ни этнос не могут быть созданы по произволу интеллектуальной или политической элиты.

Как, скажем, ни пытались интеллектуалы и политики Народного фронта Молдавии убедить молдаван, что они на самом деле вовсе не молдаване, а румыны, что их отечеством является не Молдавия, а Великая Румыния, включающая в себя в качестве своей неотъемлемой части нынешнюю Молдавию, что самой важной задачей является немедленное вхождение Молдавии в состав Румынии, у них пока ничего не получилось.

Подавляющее большинство молдаван упорно продолжает считать себя не румынами, а молдаванами, и своим отечеством – одну только Молдавию. Кстати, и тогда, когда Бессарабия входила в состав Румынского государства (1918–1940 гг.), несмотря на то, что молдаване были официально объявлены румынами, несмотря на политику насильственной румынизации, а может быть, именно в силу проведения такой политики, молдаване в массе своей так и не изменили своего этнического и национального самосознания.

В годы франкистского режима все население Испании было объявлено единой испанской нацией. Но, несмотря на все принятые властями меры, таковой оно не стало. Сейчас власти Турции провозглашают все население единой турецкой нацией. Государство пытается силой искоренить все этнические различия. Но именно такая политика является одной из причин все более расширяющейся борьбы курдов Турции за создание своего независимого государства.

Выше уже отмечалась возможность наличия у людей двойного этнического самосознания: сознание принадлежности к субэтносу и этносу. Возможно и двойное национальное самосознание. Человек может одновременно считать своим отечеством и геосоциальный организм в целом, и ту часть его территории, которую компактно населяет его этнос. В таком случае мы сталкиваемся с нацией, состоящей из нескольких наций.

Можно называть первую просто нацией, а последние – субнациями. Можно называть нациями последние, а первую – супернацией. Можно, наконец, говорить об субнациях и супернации. Это, в конце концов, вопрос терминологии. В Великобритании, например, по крайней мере, две из трех существующих в ней этнических общностей, а именно англичане и шотландцы, являются одновременно и нациями. Но эти две нации вместе с валлийцами образуют британскую нацию. Супернации всегда представляют собой соционации, субнации – всегда этнонации.

Выше уже говорилось, что слово «народ» нередко используется для обозначения всего населения того или иного геосоциора, невзирая на этническую принадлежность составляющих его людей. При таком употреблении в одних случаях под народом понимается нация, в других – супернация, а в третьих – такая совокупность людей, которая не представляет собой ни нацию, ни даже супернацию, хотя и способна в дальнейшем развитии стать последней.

Развитие в полиэтничной стране может в зависимости от условий идти в двух противоположных направлениях. Одно из них: группы людей, которые были только этносами, становятся и нациями. Идет процесс нациезации этносов, а тем самым и полинациезации страны. Такое развитие наблюдается, например, в Бельгии. Раньше там существовала лишь одна нация – бельгийская. Валлоны и фламандцы были лишь этносами. Сейчас они стали и нациями (субнациями), а бельгийская нация тем самым превратилась в супернацию. Следующий шаг в этом направлении может заключаться только в превращении этих субнаций в полностью самостоятельные нации и исчезновении объединяющей их супернации. Будет ли он сделан, покажет будущее.

Движение в другом направлении: население страны, состоящее из нескольких этносов, являющихся одновременно нациями, становится супернацией, а бывшие нации превращаются в субнации. Следующий шаг: группы людей, бывшие одновременно и этносами, и субнациями, становятся только этносами, а бывшая супернация становится единственной существующей в стране нацией. Здесь мы наблюдаем процесс денациезации этносов и тем самым мононациезации страны.

В полиэтничной стране движение в сторону мононациезации может сменяться движением в сторону полинациезации и наоборот. А иногда эти движения идут одновременно: одни группы внутри страны развиваются в одном направлении, скажем, денациезируются, а другие, наоборот – нациезируются.

Очень своеобразным было развитие этих процессов в СССР. С одной стороны, в нем долгое время в общем и целом шел процесс мононациезации. Возникла супернация, в которую вошли если не все нации и этносы, то по крайней мере многие. Именно эту супернацию фактически имели в виду, когда говорили о советском народе. Но одновременно с процессом мононациезации страны шли процессы нациезации если не всех, то целого ряда этносов. И начиная с определенного периода процесс нациезации по крайней мере части этносов начал обгонять процесс мононациезации страны, что в огромной степени способствовало распаду СССР на самостоятельные государства, претендующие на то, чтобы быть национальными.

В общем никакая страна с полиэтничным населением не застрахована от движения в сторону полинациезации. Даже во Франции, где со времен Великой революции все население составляло одну нацию, в последние десятилетия наблюдаются тенденции к нациезации некоторых этносов, в частности корсиканцев.

Все это побуждает власти тех или иных полиэтничных государств в целях обеспечения их территориальной целостности проводить политику, во-первых, ассимиляторства, то есть насильственной этнической ассимиляции, во-вторых, переселения на территорию компактного обитания этнических меньшинств представителей этнического большинства. Иногда ассимиляторство приводит к достижению желаемой цели.

Но гораздо чаще результаты бывают прямо противоположными. Примером может послужить политика правящей элиты Грузии в Абхазии и Юго-Осетии еще в эпоху существования СССР. В Абхазии принудительная грузинизация дополнялась массовым переселением грузин в эту область. К чему это привело, можно сейчас наблюдать воочию.

Как в отношении между этносом и обществом, так и в отношении между нацией и обществом ведущим является последнее. Об этом уже достаточно было сказано выше. Остается добавить несколько штрихов, которые позволяют также лучше понять отношение между этносом и нацией.

Когда на территории, населенной одним этносом, возникают несколько геосоциальных организмов, имеющих разные объективные интересы, с неизбежностью начинает реализовываться тенденция к образованию нескольких разных наций. Социорная граница превращается в национальную, а затем и этническую. Так возникли австрийская нация и австрийский этнос.

Сколько раз западногерманские публицисты высмеивали утверждения теоретиков ГДР об образовании двух наций: восточногерманской и западногерманской. Но теперь в объединенной политически Германии многим не до смеха. Различие между «остлерами» («осси») и «вестлерами» («весси») является реальностью, с которой приходится считаться и которая пока никак не исчезает.

Вот констатация современного положения вещей: «До сих пор взаимное отчуждение между “осси” и “весси” считалось “пережитком”, преодолимой фазой сближения. Казалось очевидным, что бедное и больное общество бывшей ГДР должно медленно, но верно ассимилироваться в здоровом и богатом обществе ФРГ. Но расклад вышел иным: пришитые друг к другу части Германии срастаться отказались, а получившееся в результате операции существо, подобно чудовищу Франкенштейну, оказалось несчастным. Отчуждение не уменьшается, а растет: если до объединения немцы по обе стороны границы считали себя одной нацией, то сегодня уже почти все уверены: “осси” и “весси” – это два разных народа»^[5]. Это писалось в 1997 г. С тех пор положение не слишком изменилось. Спустя три года в официальном докладе ведомства федерального президента отмечалось сокращение культурного взаимообмена между восточными и западными землями, рост отчуждения и даже агрессии в отношении между их жителями^[6].

Когда часть какой-либо этнической общности оказывается в составе чужого государства, а затем с течением времени начинает считать его своим отечеством, то между ней и основной частью этноса пролегает национальная, а затем и этническая граница. Если эта часть не была ассимилирована, то она становится самостоятельным этносом. Так произошло с эльзасцами и лотарингцами. Социорная, а затем национальная граница сделали особыми этносами германо-швейцарцев, франко-швейцарцев, итало-швейцарцев.

Длительное пребывание украинцев в составе разных геосоциальных организмов провело между ними границу, если не национальную в точном смысле слова, то очень сходную с ней. Деление их на «схидняков» и «захидняков» достаточно четко проявилось после 1939 и особенно 1944 г. Как известно, некоторые политологи даже предрекали и предрекают распад Украины.

Однако все описанные процессы не происходят автоматически. Не только этническая, но и национальная общность, возникнув на определенной объективной основе, может по инерции долго сохраняться и после исчезновения этой основы. Социорные границы в таких случаях не становятся ни национальными, ни этническими.

Наиболее яркий пример – поляки. В конце XVIII в. польский социоисторический организм исчез, а польская нация и польская этническая общность продолжали сохраняться. Поляки, жившие в привислинских губерниях России, своим отечеством считали не Россию и даже не эту ее область, а Польшу, какой она была до раздела. То же самое можно сказать о поляках, которые жили на землях, отошедших к Пруссии и Австрии. Это их национальное и этническое самосознание нашло свое выражение в созданной вскоре после последнего раздела Польши знаменитой «Мазурке Домбровского», ставшей после возрождения польского государства его гимном: «Еще Польша не пропала, раз мы живы сами!»[7]

Выше говорилось, что нация в идеальном случае возникает на базе определенного геосоциального организма, который его население начинает считать своим отечеством. Был упомянут другой вариант: этнос, компактно населяющий часть территории геосоциального организма, начинает считать ее своим отечеством и тем самым становится особой нацией. Но возможны и иные модели. Бывает, что тот или иной этнос компактно населяет территорию, разделенную между несколькими государствами. Во всех этих странах его члены подвергаются дискриминации, являются объектом национального гнета. В результате эти люди становятся политической силой, которая борется за освобождение и одновременно объединение населенных им частей нескольких геосоциальных организмов в одно независимое государство, в один социально-исторический организм. Данное движение является одновременно национально-освободительным и национально-объединительным.

Члены этого этноса рассматривают как свое отечество всю населенную ими территорию, независимо от ее нынешней государственной принадлежности, и тем самым одновременно образуют и нацию. Здесь нация возникает раньше геосоциального организма. Но процесс ее формирования может завершиться только после образования такого организма. Что-то похожее на это происходит в настоящее время с курдами.

Весь приведенный материал свидетельствует в пользу трактовки нации как особой общественной, прежде всего политической, силы, представляющей собой совокупность людей, объединенных общностью отечества и отстаивающих его интересы, которые одновременно являются и их собственными общими интересами. Нация может иметь и другие характеристики, но именно в этом заключена вся ее суть. В отношении нации еще в большей степени, чем в отношении этноса, может быть сказано, что ее формирует общность исторической судьбы.

Как видно из всего сказанного, в отношении между нацией и отдельным конкретным обществом, социором, так же как в отношении между этносом и социоисторическим организмом, ведущим, определяющим в конечном счете всегда является социально-исторический организм. Именно социально-исторические организмы, а не этносы и нации являются первичными субстантами исторического процесса, из которых складываются другие – более сложные – его субстанты.

^[1] Энгельс Ф. Роль насилия в истории / К. Маркс, Ф. Энгельс // Соч. – 2-е изд. – Т. 21. – С. 460–461.

[2] Ленин В. И. О праве наций на самоопределение / В. И. Ленин // Полн. собр. соч. – Т. 25. – С. 258–259.

^[3] Каутский К. Борьба национальностей и государственное право в Австрии. – СПб., 1906; Он же. Национальные проблемы. – Пг., 1918.

^[4] Критику подобного взгляда см.: Семенов Ю. И. Торопиться с заупокойной молитвой по этносу вряд ли стоит (Об основных идеях книги В. А. Тишкова «Реквием по этносу. Исследования по социально-культурной антропологии». М., 2004) // Философия и общество. – 2006. – № 2. – С. 94–105.

^[5] Буртин А. Берлинская стена восстановлена? (В материале использована информация журнала «Шпигель») // Московские новости. – 1997. – № 3. – С. 27.

^[6] См.: Калашников В. Что не хватает немцам? // Независимая газета. – 2000. – 25 ноября.

[7] Выбицкий Ю. (в пер. С. Кирсанова). Мазурка Домбровского // Польская поэзия XIX–XX вв. – М., 1963. – С. 172.

Декларация принципов терпимости — Декларации — Декларации, конвенции, соглашения и другие правовые материалы

Декларация принципов терпимости

Принята резолюцией 5.61 Генеральной конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 года

Государства — члены Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, собравшиеся в Париже на двадцать восьмую сессию Генеральной конференции 25 октября — 16 ноября 1995 года,

Преамбула

памятуя о том, что Устав Организации Объединенных Наций гласит: «Мы, народы Объединенных Наций, преисполненные решимости избавить грядущие поколения от бедствий войны … вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности … и в этих целях проявлять терпимость и жить вместе, в мире друг с другом, как добрые соседи»,

напоминая, что в Преамбуле Устава ЮНЕСКО, принятого 16 ноября 1945 года, подчеркивается, что «мир должен базироваться на интеллектуальной и нравственной солидарности человечества»,

напоминая также, что во Всеобщей декларации прав человека провозглашается, что «каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии» (статья 18), «на свободу убеждений и на свободное выражение их» (статья 19) и что образование «должно содействовать взаимопониманию, терпимости и дружбе между всеми народами, расовыми и религиозными группами» (статья 26),

принимая во внимание соответствующие международные акты, в том числе:

• Международный пакт о гражданских и политических правах,
• Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах,
• Международную конвенцию о ликвидации всех форм расовой дискриминации,
• Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него,
• Конвенцию о правах ребенка,
• Конвенцию 1951 года о статусе беженцев и Протокол 1967 года, касающийся статуса беженцев, а также региональные правовые акты в этой области,
• Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин,
• Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения и наказания,
• Декларацию о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений,
• Декларацию о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам,
• Декларацию о мерах по ликвидации международного терроризма,
• Венскую декларацию и Программу действий Всемирной конференции по правам человека,
• Декларацию и Программу действий, принятые на Всемирной встрече на высшем уровне в интересах социального развития, состоявшейся в Копенгагене,
• Декларацию ЮНЕСКО о расе и расовых предрассудках,
• Конвенцию и Рекомендацию ЮНЕСКО о борьбе с дискриминацией в области образования,

памятуя о целях третьего Десятилетия действий по борьбе против расизма и расовой дискриминации, Десятилетия образования в области прав человека Организации Объединенных Наций и Международного десятилетия коренных народов мира,

учитывая рекомендации региональных конференций, проведенных в соответствии с резолюцией 27 C/5.14 Генеральной конференции ЮНЕСКО в рамках Года Организации Объединенных Наций, посвященного терпимости, а также выводы и рекомендации других конференций и совещаний, организованных государствами-членами по программе Года Организации Объединенных Наций, посвященного терпимости,

испытывая чувство тревоги в связи с участившимися в последнее время актами нетерпимости, насилия, терроризма, ксенофобии, агрессивного национализма, расизма, антисемитизма, отчуждения, маргинализации и дискриминации по отношению к национальным, этническим, религиозным и языковым меньшинствам, беженцам, рабочим-мигрантам, иммигрантам и социально наименее защищенным группам в обществах, а также актами насилия и запугивания в отношении отдельных лиц, осуществляющих свое право на свободу мнений и выражение убеждений, представляющими угрозу делу укрепления мира и демократии на национальном и международном уровнях и являющимися препятствиями на пути развития,

обращая особое внимание на обязанность государств-членов развивать и поощрять уважение прав человека и основных свобод для всех, без различия по признаку расы, пола, языка, национальной принадлежности, религии или состояния здоровья, и бороться с проявлениями нетерпимости,

принимают и торжественно провозглашают настоящую 
Декларацию принципов терпимости

преисполненные решимости сделать все необходимое для утверждения идеалов терпимости в наших обществах, поскольку терпимость является не только важнейшим принципом, но и необходимым условием мира и социально-экономического развития всех народов,

мы заявляем следующее:

Статья 1 — Понятие терпимости

1.1  Терпимость означает уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Ей способствуют знания, открытость, общение и свобода мысли, совести и убеждений. Терпимость — это гармония в многообразии. Это не только моральный долг, но и политическая и правовая потребность. Терпимость — это добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира.

1.2 Терпимость — это не уступка, снисхождение или потворство. Терпимость — это прежде всего активное отношение, формируемое на основе признания универсальных прав и основных свобод человека. Ни при каких обстоятельствах терпимость не может служить оправданием посягательств на эти основные ценности, терпимость должны проявлять отдельные люди, группы и государства.

1.3 Терпимость — это обязанность способствовать утверждению прав человека, плюрализма (в том числе культурного плюрализма), демократии и правопорядка. Терпимость — это понятие, означающее отказ от догматизма, от абсолютизации истины и утверждающее нормы, установленные в международных правовых актах в области прав человека.

1.4 Проявление терпимости, которое созвучно уважению прав человека, не означает терпимого отношения к социальной несправедливости, отказа от своих или уступки чужим убеждениям. Это означает, что каждый свободен придерживаться своих убеждений и признает такое же право за другими. Это означает признание того, что люди по своей природе различаются по внешнему виду, положению, речи, поведению и ценностям и обладают правом жить в мире и сохранять свою индивидуальность. Это также означает, что взгляды одного человека не могут быть навязаны другим.

Статья 2 — Государственный уровень

2.1 На государственном уровне терпимость требует справедливого и беспристрастного законодательства, соблюдения правопорядка и судебно-процессуальных и административных норм. Терпимость также требует предоставления каждому человеку возможностей для экономического и социального развития без какой-либо дискриминации. Отчуждение и маргинализация могут стать причиной состояния подавленности, враждебности и фанатизма.

2.2 Для того чтобы сделать общество более терпимым, государствам следует ратифицировать существующие международные конвенции о правах человека и, если это необходимо, разработать новое законодательство с целью обеспечения в обществе равноправного подхода и равенства возможностей для всех групп и отдельных людей.

2.3 В интересах международного согласия существенно важно, чтобы отдельные люди, общины и нации признавали и уважали культурный плюрализм человеческого сообщества. Мир невозможен без терпимости, а развитие и демократия невозможны без мира.

2.4 Нетерпимость может принимать форму маргинализации социально наименее защищенных групп, их исключения из общественной и политической жизни, а также насилия и дискриминации по отношению к ним. Как гласит Декларация о расе и расовых предрассудках, «все люди и группы людей имеют право отличаться друг от друга» (статья 1.2).

Статья 3 — Социальные аспекты

3.1 Терпимость как никогда ранее важна в современном мире. Мы живем в век глобализации экономики и все большей мобильности, быстрого развития коммуникации, интеграции и взаимозависимости, в век крупномасштабных миграций и перемещения населения, урбанизации и преобразования социальных структур. Каждый регион многолик, и поэтому эскалация нетерпимости и конфликтов потенциально угрожает всем частям мира. От такой угрозы нельзя отгородиться национальными границами, ибо она носит глобальный характер.

3.2 Терпимость необходима в отношениях как между отдельными людьми, так и на уровне семьи и общины. В школах и университетах, в рамках неформального образования, дома и на работе необходимо укреплять дух терпимости и формировать отношения открытости, внимания друг к другу и солидарности. Средства коммуникации способны играть конструктивную роль в деле содействия свободному и открытому диалогу и обсуждению, распространения ценностей терпимости и разъяснения опасности проявления безразличия по отношению к набирающим силу группам и идеологиям, проповедующим нетерпимость.

3.3 В Декларации ЮНЕСКО о расе и расовых предрассудках провозглашается, что особые меры должны приниматься в целях обеспечения равенства в достоинстве и правах отдельных лиц и групп людей везде, где это необходимо. В этой связи особое внимание следует уделять социально наименее защищенным группам, находящимся в неблагоприятных социальных или экономических условиях, с тем чтобы предоставить им правовую и социальную защиту, в частности в отношении жилья, занятости и охраны здоровья, обеспечить уважение самобытности их культуры и ценностей и содействовать, в особенности посредством образования, их социальному и профессиональному росту и интеграции.

3.4 В интересах решения этой глобальной задачи необходимы проведение соответствующих научных исследований и налаживание контактов с целью координации деятельности международного сообщества, включая анализ в контексте социальных наук коренных причин этого явления, принятие эффективных контрмер, а также осуществление научных исследований и мониторинга, способствующих выработке политических решений и нормативной деятельности государств-членов.

Статья 4 — Воспитание

4.1 Воспитание является наиболее эффективным средством предупреждения нетерпимости. Воспитание в духе терпимости начинается с обучения людей тому, в чем заключаются их общие права и свободы, дабы обеспечить осуществление этих прав, и с поощрения стремления к защите прав других.

4.2 Воспитание в духе терпимости следует рассматривать в качестве безотлагательного императива; в связи с этим необходимо поощрять методы систематического и рационального обучения терпимости, вскрывающие культурные, социальные, экономические, политические и религиозные источники нетерпимости, лежащие в основе насилия и отчуждения. Политика и программы в области образования должны способствовать улучшению взаимопонимания, укреплению солидарности и терпимости в отношениях как между отдельными людьми, так и между этническими, социальными, культурными, религиозными и языковыми группами, а также нациями.

4.3 Воспитание в духе терпимости должно быть направлено на противодействие влиянию, вызывающему чувство страха и отчуждения по отношению к другим. Оно должно способствовать формированию у молодежи навыков независимого мышления, критического осмысления и выработки суждений, основанных на моральных ценностях.

4.4 Мы заявляем о своей готовности поддерживать и претворять в жизнь программы научных исследований в области социальных наук и воспитания в духе терпимости, прав человека и ненасилия. Это означает необходимость уделения особого внимания вопросам повышения уровня педагогической подготовки, учебных планов, содержания учебников и занятий, совершенствования других учебных материалов, включая новые образовательные технологии, с целью воспитания чутких и ответственных граждан, открытых восприятию других культур, способных ценить свободу, уважать человеческое достоинство и индивидуальность, предупреждать конфликты или разрешать их ненасильственными средствами.

Статья 5 — Готовность к действию

 Мы обязуемся поощрять терпимость и ненасилие, используя для этого программы и учреждения в областях образования, науки, культуры и коммуникации.

Статья 6 — Международный день, посвященный терпимости

 В целях мобилизации общественности, привлечения внимания к опасностям, кроющимся в нетерпимости, и укрепления приверженности и активизации действий в поддержку поощрения терпимости и воспитания в ее духе мы торжественно провозглашаем 16 ноября ежегодно отмечаемым Международным днем, посвященным терпимости.

История США в семи периодах • Arzamas

Главные события

1789 год

Принятие Конституции США

Выработанные после провозглашения независимости Статьи Конфедерации и вечного союза оказались неэффективны, и к 1787 году специально созванный Конституционный конвент разрабатывает текст Конституции. К 1789 году документ ратифицируют две трети штатов, что дает возможность провести выборы Конгресса и президента США (остальные штаты ратифицируют Конституцию в течение следующих двух лет, после того как к основному тексту будут приняты 10 поправок, защищающих права и свободы граждан, — Билль о правах)

1801 год

Первая смена президента в результате проигрыша действующего главы государства на выборах

Сторонники действующего президента Джона Адамса считали его оппонента Томаса Джефферсона опасным радикалом и всерьез рассматривали возможность отказаться от передачи власти. Тем не менее Адамс уступает полномочия победителю, создавая прецедент перехода власти в результате демократического волеизъявления

1803 год

Покупка Луизианы

При президенте Томасе Джефферсоне США впервые расширяются за счет покупки: у Франции приобретены земли от границы с Канадой до Мексиканского залива, по размеру примерно равные территории, которую Соединенные Штаты занимали до этого

1812–1815 годы

Война с Великобританией

Начинается по инициативе США с надеждой на присоединение Канады и прекращение насильственной вербовки американских матросов на корабли Королевского военно-морского флота в открытом море. Однако Канада остается британской, а в августе 1814 года английский корпус вступает в Вашингтон. В декабре этого же года в Генте подписывается мирный договор, но до того, как известия о нем достигают США, американская милиция под командованием Эндрю Джексона наносит поражение британским войскам под Новым Орлеаном. Война останется в памяти американцев как «Вторая война за независимость»

1830 год

Закон о переселении индейцев

«Пять цивилизованных племен» — чероки, чикасо, чокто, криков и семинолов — принудительно переселяются на территорию нынешнего штата Оклахома. Переселение по «Дороге слёз» приводит к гибели значительной части индейцев и ухудшению их экономического положения и кладет конец надеждам некоторой части индейских элит на равноправное взаимодействие с американским государством

1846–1848 годы

Война с Мексикой

Начинается после аннексии Соединенными Штатами Техаса, а завершается переходом примерно половины предвоенной территории Мексики к США

1848 год

Конвент в Сенека-Фоллз

Первое собрание женщин в защиту своих прав. На нем, в частности, принимается Декларация чувств, провозглашающая равенство полов и берущая за образец Декларацию независимости США. Ее главный автор — аболиционистка Элизабет Кэди Стэнтон

Программа вступительных испытаний по истории

Первобытнообщинный и рабовладельческий строй

Заселение территории нашей страны. Стоянки древних людей. Родовые общины скотоводов и земледельцев.

Начало обработки металла. Разложение первобытнообщинного строя. Становление классового общества и государственности различных народов нашей страны. Античные города-государства в Северном Причерноморье. Скифы, их общественный строй и культура.

Борьба с готами. Гунны. Славяне и великое переселение народов. Народы нашей страны на рубеже I тыс.н.э.

Племенные союзы восточных славян в VI-IX вв. Территория. Соседи: Волжская Болгария, Хазария. Занятия славян. «Путь из варяг в греки». Общественный строй. Язычество. Князь и дружина. Походы на Византию.

Распад первобытнообщинных отношений. Соседская община. Город. Ремесло и торговля. Внутренние и внешние факторы, подготовившие возникновение государственности у восточных славян.

Государство Русь в IX — начале XII в.

Социально-экономическое развитие. Складывание феодальных отношений.

Раннефеодальная монархия Рюриковичей. «Норманская теория». Организация управления. Внутренняя и внешняя политика первых киевских князей (Олег, Игорь, Ольга, Святослав).

Расцвет Киевской державы при Владимире I и Ярославе Мудром. Завершение объединения восточного славянства вокруг Киева. Оборона границ.

Легенды о распространении христианства на Руси. Принятие христианства как государственной религии. Значение крещения Руси.

«Русская Правда». Утверждение феодальных отношений. Организация господствующего класса. Княжеская и боярская вотчина. Феодально-зависимое население, его категории. Холопство. Крестьянские общины. Город.

Борьба за великокняжескую власть. Тенденции к раздробленности. Любечский съезд князей.

Киевская Русь в системе международных отношений XI — начала XII в. Половецкая опасность. Княжеские усобицы. Владимир Мономах. Окончательный распад Киевской державы в начале XII в.

Культура Киевской Руси.

Характер и особенности культурного развития в средневековье. Культурное наследие восточных славян. Устное народное творчество. Былины. Происхождение славянской письменности. Кирилл и Мефодий. Влияние принятия христианства.Начало летописания. «Повесть временных лет». Литература. Образование в Киевской Руси. Берестяные грамоты. Архитектура. Живопись (фрески, мозаики, иконописание).

Культура Руси как фактор складывания древнерусской народности.

Русские земли и княжества в XII — первой половине XIII в.

Экономические и политические причины феодальной раздробленности Руси.

Феодальное землевладение. Развитие городов. Княжеская власть и боярство. Политический строй в различных русских землях и княжествах.

Крупнейшие политические образования на территории Руси. Ростово-(Владимиро)-Суздальское, Галицко-Волынское, Киевское, Новгородская республика. Социально-экономическое и внутриполитическое развитие княжеств и земель накануне монгольского вторжения.

Международное положение русских земель. Политические и культурные связи между русскими землями. Феодальные усобицы. Борьба с внешней опасностью.

Подъем культуры в русских землях в XII-XIII вв. Складывание местных художественных школ. Местные стилевые особенности в литературе, архитектуре, живописи. Резьба по камню. Идея единства русской земли в произведениях культуры. «Слово о полку Игореве».

Борьба русских земель и княжеств с внешней опасностью в XIII в.

Образование раннефеодального Монгольского государства. Чингисхан и объединение монгольских племен. Связь социально-экономических и политических структур и военной организации монгольского общества. Завоевание монголами земель соседних народов, северо-восточного Китая, Кореи, Средней Азии. Вторжение в Закавказье и южно-русские степи. Битва на реке Калке.

Походы Батыя. Разгром Волжской Болгарии. Покорение народов степи.

Нашествие на Северо-Восточную Русь. Разгром южной и юго-западной Руси. Походы Батыя в Центральную Европу. Борьба Руси за независимость и ее историческое значение.

Агрессия немецких феодалов в Прибалтике. Орден меченосцев, покорение ливов и эстов. Тевтонский орден в Пруссии. Объединение тевтонов с меченосцами. Ливонский орден. Разгром шведских войск на Неве и немецких рыцарей в Ледовом побоище. Александр Невский.

Образование Золотой Орды. Социально-экономический и политический строй. Система управления завоеванными землями. Великое княжество Владимирское и Золотая Орда. Борьба русского народа против Золотой Орды. Последствия монголо-татарского нашествия и золотоордынского ига для дальнейшего развития нашей страны.

Тормозящее воздействие монголо-татарского завоевания на развитие русской культуры. Разгром и уничтожение культурных ценностей. Ослабление традиционных связей с Византией и другими христианскими странами. Упадок ремесел и искусств. Устное народное творчество как отражение борьбы с захватчиками.

Монголо-татарское завоевание Руси и золотоордынское иго в оценках историков.

Русские земли и княжества во второй половине XIII — середине XV в.

Перемещение центра русской политической жизни во Владимир. Великое княжество Литовское и Русское. Литва и южные и юго-западные земли Руси. Дикое поле. Золотая Орда и Русь. Апогей политической раздробленности Руси на рубеже XIII-XIV вв.

Восстановление экономики после нашествия Батыя. Приток населения в междуречье Оки и Волги. Развитие феодального землевладения  Боярская и монастырская вотчины. Поместное землевладение. «Черные земли». Формы феодальной ренты.

Восстановление старых и подъем новых городских центров. Церковь и ее политическая роль в объединении страны. Роль внешнего фактора в объединительном процессе.

Складывание крупных политических центров на Руси и борьба между ними за великое княжение Владимирское. Образование Тверского и Московского княжеств. Иван Калита.

Дмитрий Донской. Строительство белокаменного кремля. Куликовская битва, ее историческое значение. Отношения с Литвой. Новгородская и Псковская боярские республики. Церковь и государство. Митрополит Алексей, Сергий Радонежский. Русская культура конца XIV – начала XV века. Архитектура Москвы. Феофан Грек. Андрей Рублев. Разгром Тимуром Золотой Орды и поход на Русь.

Слияние Великого Владимирского и Московского княжений. Русь и Флорентийская уния. Междоусобная война второй четверти XV в., ее значение для процесса объединения русских земель.

Образование великорусской народности.

Завершение объединения русских земель в конце XV — начале XVI в. Образование Российского государства

Особенности образования Российского государства. Соотношение социально-экономических, внутри- и внешнеполитических факторов и характер объединительного процесса.

Правление Ивана III и Василия III. Присоединение к Москве Нижнего Новгорода, Ярославля, Ростова, Новгорода Великого, Вятской земли. Свержение ордынского ига. Вхождение в состав единого государства Твери, Пскова, Смоленска, Рязани.

Политический строй. Усиление власти московских великих князей. Судебник 1497 г.  Боярское, церковное и поместное землевладение.

Начало складывания органов центральной и местной власти. Сокращение числа уделов. Боярская дума. Местничество. Церковь и великокняжеская власть. Рост международного авторитета Российского государства. Распад Золотой Орды.

Восстановление экономики и подъем русской культуры после Куликовской победы. Москва — центр складывающейся культуры великорусской народности. Отражение в литературе политических тенденций. Летописание. «Сказание о князьях Владимирских». Исторические повести. «Задонщина». «Сказание о Мамаевом побоище». Житийная литература. «Хождение» Афанасия Никитина. Строительство Московского Кремля.

Историческое значение образования Российского централизованного государства. Полиэтнический состав его населения.

Российское государство в XVI в.

Территория и население. Господство феодальной экономики. Развитие поместной системы. Расширение торговых связей. Ремесло. Остатки феодальной раздробленности — тормоз дальнейшего развития страны.

Елена Глинская. Боярское правление. Обострение социальных противоречий. Избранная Рада. Иван Пересветов. Реформы середины XVI в. Создание органов власти сословно-представительной монархии. Судебник 1550 г. Губная реформа. Отмена кормлений. Стоглавый собор. Военная реформа. Создание стрелецкого войска. Дворянское ополчение. Строительство засечной черты и организация станичной службы.

Политические и социальные причины введения опричнины. Усиление личной власти царя. Ликвидация последних уделов. Опричный террор. Иван Грозный. Андрей Курбский. Последствия опричнины для дальнейшего развития страны. Массовое бегство крестьян. Казачество. Заповедные годы. Указы о сыске беглых.

Присоединение к России Казанского и Астраханского ханств. Вхождение башкирских земель в состав Российского государства. Освоение Дикого поля и отношения с Крымским ханством.

Борьба за выход к Балтийскому морю. Разгром Ливонского ордена. Включение в войну Литвы, Польши, Швеции. Опричнина и Ливонская война. Образование Речи Посполитой. Взятие Стефаном Баторием Полоцка и Великих Лук. Оборона Пскова. Ям-Запольский мир. Плюсское перемирие.

Русские землепроходцы и освоение Сибири. Строгановы. Поход Ермака. Прогрессивный характер присоединения Сибири к России.

Культура XVI в. и складывание идеологии централизованного государства. Ереси и религиозные споры. Крупнейшие летописные своды. Хронографы. Публицистика (Филофей, И.Пересветов, Иван Грозный, А.Курбский и др.). «Четьи-Минеи» митрополита Макария. Исторические повести. Житийная литература. Иван Федоров и начало книгопечатания. Архитектура. Строительство шатровых храмов. Оборонное зодчество. Живопись. Дионисий. Быт и нравы. «Домострой». Культура XIV-XVI вв. как один из факторов складывания великорусской народности.

Россия на рубеже XVI-XVII вв.

Связь событий «смутного времени» с эпохой Ивана Грозного. Обострение социальных, династических и международных противоречий на рубеже XVI-XVII вв.

Борьба за власть в период правления Федора Ивановича. Борис Годунов. Внутренняя и внешняя политика. Установление патриаршества.

Крепостническое законодательство и обострение социальных противоречий. Голод 1601-1602 гг. Восстание холопов под предводительством Хлопка.

Международное положение России. Усиление шляхетско-католической экспансии. Строительство крепостей и укреплений на западной и южной границах.

Лжедмитрий I. Мероприятия в области внутренней и внешней политики. Восстание в Москве в мае 1606 г. Боярский царь Василий Шуйский, его социальная и внешняя политика. Восстание И.И. Болотникова: предпосылки, движущие силы, ход, место в истории.

Лжедмитрий II. Тушинский лагерь. Вступление в войну Швеции и Речи Посполитой. Семибоярщина. Договор об избрании Владислава. Борьба с иноземными захватчиками. Патриарх Гермоген. Первое и второе ополчения. Освобождение Москвы. Роль К. Минина и Д. Пожарского.

Ликвидация последствий смуты. Земский собор 1613 г. Воцарение Романовых. Царь Михаил Федорович. Патриарх Филарет. Деулинское соглашение с Речью Посполитой. Столбовский мир с Швецией. Ликвидация казацких отрядов Заруцкого.

Последствия событий «смутного времени» для дальнейшей истории России.

Россия в XVII в.

Территория и население. Вхождение в состав России Левобережной Украины. Освоение Сибири и Дикого поля. Восстановление экономики после «смутного времени». Возрастание роли дворянства и городской верхушки в жизни страны. Юридическое оформление системы крепостного права. «Соборное уложение» 1649 г. Городские восстания середины века и прикрепление к городам посадских людей.

Рост общественного разделения труда и его специализации. Мелкотоварное производство. Возникновение первых мануфактур. Состав рабочей силы на мануфактурах. Складывание крупных капиталов в сфере торговли и ростовщичества. Начало формирования всероссийского рынка. Ярмарки. Новоторговый устав. Деформирующее воздействие крепостничества на зарождающиеся элементы нового в экономике России.

Органы власти, центральное и местное управление. Совершенствование приказной системы. Усиление самодержавной власти царя. Алексей Михайлович. «Дело» патриарха Никона. Податная реформа. Создание полков «нового строя». Становление абсолютизма — определяющая тенденция развития политического строя России во второй половине XVII в.

«Бунташный век». Причины массовых народных выступлений в XVII в. Раскол как проявление социального протеста. Крестьянская война под предводительством Степана Разина (причины, ход, состав участников).

Борьба за ликвидацию последствий Смуты во внешней политике. Смоленская война 1632-1634 гг. Строительство Белгородской засечной черты. Азовское сидение (1637-1642 гг.).

Украина и Белоруссия в составе Речи Посполитой. Усиление социального, религиозного и национального гнета. Роль широких слоев крестьян и горожан в борьбе за воссоединение с Россией.. Запорожское казачество. Освободительная война 1648-1654 гг. под руководством Богдана Хмельницкого. Переяславская рада. Русско-польская война 1654-1667 гг. Андрусовское перемирие и Вечный мир с Польшей. Историческая оценка воссоединения Украины и России.

Русско-шведская война 1656-1661 гг. Кардисский мир. Русско-турецкая война 1677-1681 гг. Бахчисарайский мир. Строительство Изюмской черты.

Русская культура XVII в.

Начало формирования культуры русской нации. Усиление светских и демократических элементов («обмирщение» культуры). Расширение связей с культурой Западной Европы. Начало разрушения средневекового религиозного мировоззрения.

Распространение грамотности и просвещения. Создание школ (Ф.М. Ртищев). Славяно-греко-латинская академия.

Накопление и распространение научных знаний (математика, медицина, астрономия, география, история).

Литература. Последние летописи. Появление вымышленного героя. Сатирические повести. Бытовые повести. Силлабическое стихосложение. Симеон Полоцкий. Переводная литература. Биографические повести. «Житие» протопопа Аввакума.

Архитектура. «Дивное узорочье». Светские здания и посадские храмы Москвы, Ярославля, Ростова Великого. «Московское барокко». Деревянное зодчество (дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском).

Живопись. Симон Ушаков. Парсуна. Строгановская школа. Фрески Москвы, Ярославля, Костромы.

Традиционность и новшества в быту.

Россия в конце XVII — первой четверти XVIII в.

Причины внутренних преобразований и необходимость выхода к морю. Правление Федора Алексеевича. Восстание в Москве 1682 г. Регентство Софьи. Крымские походы В.В.Голицына. Попытки реформ.

Дворцовая борьба. Стрелецкие выступления. Начало единодержавного правления Петра I. Азовские походы. Великое посольство.

Начало Северной войны. Поражение под Нарвой. Строительство заводов. Основание Петербурга. Создание Балтийского флота и регулярной армии. Восстания в Астрахани, на Дону, в Башкирии. Вторжение Карла XII в Россию. Полтавская битва. Прутский поход 1710-1711 гг. Морские победы у мыса Гангут, острова Гренгам. Ништадтский мир. Провозглашение России империей. Каспийский поход.

Создание чиновничье-бюрократического аппарата абсолютизма. Реформа центрального и местного управления. Городская реформа. Отмена патриаршества. Табель о рангах. Указ о единонаследии. Введение подушного обложения. Тариф 1724 г. Политика меркантилизма.

Борьба с оппозицией: дело царевича Алексея. Преобразования в области культуры и быта. Светский характер новой культуры. Академия наук. Школа. Наука и техника. Общественно-политическая мысль (И. Посошков, Ф. Прокопович). Регулярная планировка города. Создание научных, культурных, музейных, библиотечных учреждений. Литература. Живопись. Скульптура. Театр.

Дворянская империя во второй четверти-середине XVIII в.

Причины дворцовых переворотов. Борьба дворянских группировок за власть после смерти Петра Великого. Роль гвардии. Фаворитизм. Екатерина I. Верховный Тайный Совет. Петр II. «Затейка» верховников и воцарение Анны Иоанновны. Бироновщина. Отмена единонаследия. Создание дворянских (шляхетских) корпусов. Указы о прикреплении работников к заводам. Отмена таможенных пошлин. Расширение прав и привилегий дворянства при Елизавете Петровне. Указ о винокурении. Организация дворянского банка. Раздача заводов в частные руки.

Внешняя политика. Войны с Речью Посполитой (1733-1735), Османской империей (1735-1739) и Швецией (1741-1743). Вхождение Малого и Среднего Казахских жузов в состав России. Участие России в Семилетней войне. Правление Петра III. Манифест о вольности дворянства. Дворцовый переворот 1762 г. и воцарение Екатерины II.

Культура России второй четверти – середины XVIII века. Барокко в русской культуре и искусстве. Ф.-Б. Растрелли.

Россия во второй половине XVIII в.

«Золотой век русского дворянства». Просвещенный абсолютизм Екатерины Великой. Законодательство первых лет царствования. Секуляризация церковных имуществ. Запрещение подавать жалобы на помещиков. Уложенная комиссия 1767-1768 гг.

Русско-турецкая война 1768-1774 гг. Первый раздел Польши.

Чумной бунт 1771 г. Самозванчество. Крестьянская война под предводительством Емельяна Пугачева (предпосылки, движущие силы, требования восставших, место в истории).

Укрепление власти дворянства на местах. «Учреждение губерний Российской империи» (областная реформа). Ликвидация остатков украинской автономии. Политика на окраинах: унификация управления.

Манифест о свободе предпринимательства. Жалованные грамоты дворянству и городам.

Присоединение Крыма. Георгиевский трактат и протекторат России над Восточной Грузией. Русско-турецкая война 1787-1791 гг. Русско-шведская война 1788-1790 гг.

Русские открытия на Тихом океане. Российско-американская компания. Второй и третий разделы Польши. Расширение территории России. Декларация о вооруженном нейтралитете. Россия и революционная Франция.

Характер и направленность реформ Екатерины Великой.

Павел I. Отмена петровского указа о престолонаследии. Указ о трехдневной барщине. Раздача крестьян и земель. Административные реформы. Возвращение Н.И. Новикова, А.Н. Радищева, милости Т. Костюшко. Попытки укрепить роль дворянства в государстве.

Покровительство Мальте. Участие России в антифранцузской коалиции. Победы Ф.Ф. Ушакова и А.В. Суворова в Европе. Итальянский и швейцарский походы А.В. Суворова. Поворот во внешней политике России — мир с Францией и разрыв с Англией. Русское военное искусство XVIII в.

Заговор и убийство Павла I.

Русская культура середины — второй половины XVIII в.

«Век просвещения». Сословный характер образования. Шляхетские корпуса. Деятельность Академии наук. Академические экспедиции. М.В. Ломоносов. Основание Московского университета. Открытие Академии художеств, Горного института.. Просветительство. Н.И. Новиков.

Развитие естественных и технических наук. Русские изобретатели: (И.И. Ползунов, К.Д. Фролов, И.П. Кулибин). Комплексные географические экспедиции (Н.И. Лепехин и др.). Вольное экономическое общество. А.Т. Болотов, М.Д. Чулков. Исторические труды В.Н. Татищева, М.В. Ломоносова, М.М. Щербатова, И.Н. Болтина. Начало публикации исторических источников.

Школьная реформа 1780-х гг. Создание системы общеобразовательной школы. Начало женского образования.

Литература и журналистика. В.К. Тредиаковский, М.В. Ломоносов, Д.И. Фонвизин, И.А. Крылов, Г.Р. Державин, А.П. Сумароков, Н.М. Карамзин. Возникновение русского профессионального театра (Ф.Г. Волков). Крепостной театр.

Классицизм в русском искусстве XVIII в. Архитектура ( В.И. Баженов, М.Ф. Казаков, И.Е. Старов). Живопись (А.П. Лосенко, Ф.С. Рокотов, Д.Г. Левицкий, В.Л. Боровиковский, М. Шибанов). Скульптура (Ф.И. Шубин, Э. Фальконе, М.И. Козловский, И.П. Мартос). Музыка (Е.И. Фомин, Д.С. Бортнянский, В.А. Пашкевич).

А.Н.Радищев и становление революционной традиции в русской философии и общественной мысли.

Быт и нравы. Дворянская усадьба. Жизнь горожан и крестьян.

Итоги развития культуры в XVIII в. и ее значение.

Социально-экономическое развитие России в первой половине XIX в.

Административно-территориальное деление России в первой половине XIX в. Социальная структура населения. Развитие производительных сил. Хозяйственная специализация районов страны и развитие внутреннего рынка.

Город в дореформенной России. Его место и роль в социально-экономическом развитии страны.

Развитие сельского хозяйства. Втягивание помещичьего хозяйства в товарно-денежные отношения. Особенности этого процесса в различных регионах страны. Разложение феодально-крепостнической системы.

Развитие промышленности России в первой половине XIX в. Становление капиталистических отношений. Крепостная и капиталистическая мануфактура. Рост вольнонаемного труда. Промышленный переворот: сущность, предпосылки, хронология.

Развитие водных и шоссейных путей сообщения. Начало железнодорожного строительства. Состояние транспорта. Внешняя торговля. Вхождение России в мировой рынок.

Внутренняя политика в первой четверти XIX в.

Обострение социально-политических противоречий в стране. Дворцовый переворот 1801 г. и восшествие на престол Александра I. Эпоха либеральных преобразований. Негласный комитет и «молодые друзья» императора: П.А. Строганов, В.П. Кочубей, Н.Н. Новосильцев, А. Чарторыский. Министерская реформа. Реформа Сената. Крестьянский вопрос. Указ «о вольных хлебопашцах». Меры правительства в области просвещения. Государственная деятельность М.М. Сперанского и его план государственных преобразований. Создание Государственного совета. Отношение к правительственным реформам дворянства и сановной бюрократии. Записка Н.М. Карамзина «О древней и новой России».

Внутреннее положение страны в 1815-1825 гг. Усиление консервативных настроений в русском обществе. А.А. Аракчеев и аракчеевщина. Военные поселения. Правительственная политика в области просвещения и культуры. А.Н. Голицын. Культура России в первой четверти XIX века.

Внешняя политика России в первой четверти XIX в.

Международная обстановка на рубеже XVIII-XIX вв. Англо-французский конфликт как главное противоречие эпохи. Международное положение России.

Первые дипломатические шаги правительства Александра I. Участие России в антифранцузских коалициях. Тильзитский мирный договор. Континентальная блокада и ее последствия для России.

Русско-персидская война 1804-1813 гг. Русско-турецкая война 1806-1812 гг. Русско-шведская война 1808-1809 гг. Присоединение Финляндии.

Отечественная война 1812 г. Международные отношения накануне войны. Причины и начало войны. Соотношение сил и военные планы сторон. М.Б. Барклай-де-Толли. П.И. Багратион. М.И. Кутузов. Первый этап войны. Бородинское сражение и его значение. Оставление и пожар Москвы. Тарутинский маневр. Контрнаступление русской армии. Народная война. Разгром наполеоновских войск. Итоги и значение войны.

Заграничные походы 1813-1814 гг. Роль России в освобождении западноевропейских народов от наполеоновского гнета. «Битва народов». Вступление русской армии в Париж. Венский конгресс и его решения.

Образование Священного союза. Подъем революционного движения в Западной Европе и усиление реакционности Священного союза.

Движение декабристов

Формирование идеологии декабристов. Первые тайные организации — «Союз спасения» и «Союз благоденствия». Их организационно-тактические принципы и деятельность. Северное и Южное общество. Основные программные документы декабристов — «Русская правда» П.И. Пестеля и «Конституция» Н.М. Муравьева. Их сравнительный анализ. Разработка плана вооруженного восстания.

Смерть Александра I. Междуцарствие. Восстание 14 декабря 1825 г. в Петербурге. Восстание Черниговского полка. Причины поражения. Следствие и суд над декабристами. Значение восстания декабристов.

Внутренняя политика самодержавия во второй четверти XIX в.

Начало царствования Николая I. Характеристика правления. Политическая программа Николая I. Укрепление самодержавной власти. Дальнейшая централизация, бюрократизация государственного строя России.

Усиление репрессивных мер. Создание III отделения. А.Х. Бенкендорф. Кодификация. М.М. Сперанский. Крестьянский вопрос во второй четверти XIX в. и политика правительства. Реформа государственных крестьян. П.Д. Киселев. Указ «об обязанных крестьянах». Введение инвентарных правил.

Развитие культуры во второй четверти XIX века. Политика в области просвещения. Комитет по устройству учебных заведений 1826 г. Школьный устав. Университетский устав. Цензурный устав. Эпоха цензурного террора. Польское восстание 1830-1831 гг.

Внешняя политика Российской империи во второй четверти XIX в.

Основные направления внешней политики России во второй четверти XIX в. Министр иностранных дел России К.В. Нессельроде.

Восточный вопрос. Греческое восстание. Роль России в освобождении Греции. Русско-турецкая война 1828-1829 гг. Проблема проливов во внешней политике России 30-40-х годов XIX в. Ункяр-Искелесийский договор 1833 г. Лондонские конвенции 1840-1841 гг.

Русско-персидская война 1826-1828 гг.

Россия и революции 1830 и 1848-49гг. в Европе. Интервенция в Венгрию в 1849 г.

Крымская война. Международные отношения накануне войны. Причины войны. Военные действия на Балканах и в Закавказье. Синопская битва. Вступление в войну Англии и Франции. Позиция Австрии и Пруссии. Сражение на реке Альме. А.С. Меншиков. Оборона Севастополя. В.А. Корнилов. П.С. Нахимов. В.И. Истомин. Э.И. Тотлебен. Сражение под Инкерманом и на Черной речке. Падение Севастополя. Взятие Карса русскими войсками. Поражение России в войне. Парижский мир 1856 г. Международные и внутренние последствия войны.

Присоединение Кавказа к России

Социально-экономическое и политическое развитие народов Северного Кавказа и Закавказья.

Причины продвижения России на Кавказ. Основные этапы присоединения народов Кавказа к России.

Вхождение Закавказья в состав Российской империи.

Складывание государства (имамата) на Северном Кавказе. Мюридизм. Шамиль. Кавказская война. Завершение присоединения Кавказа к России.

Общественная мысль и общественное движение в России второй четверти XIX в.

Идейная жизнь русского общества после подавления восстания декабристов. Формирование правительственной идеологии. Теория официальной народности. С.С. Уваров, М.П. Погодин, С.П. Шевырев.

Попытки продолжить традицию декабристов. Кружки конца 20-х — начала 30-х годов XIX в. Сунгуров. Критский.

Идейные искания в русском обществе. Кружок Н.В.Станкевича и немецкая идеалистическая философия. Кружок А.И. Герцена и утопический социализм. «Философическое письмо» П.Я. Чаадаева. Западники. Умеренные — Т.Н. Грановский, П.В. Анненков, В.П. Боткин, К.Д. Кавелин. Радикальные — А.И. Герцен, Н.П. Огарев, И.Г. Белинский. Славянофилы. И.В. и П.В.Киреевские. К.С. и И.С.Аксаковы. А.С. Хомяков. М.В. Буташевич-Петрашевский и его кружок. Теория «русского социализма» А.И. Герцена.

Русская журналистика 30-40-х годов XIX в. «Северная пчела», «Москвитянин». «Отечественные записки». «Современник».

Эпоха великих реформ

Социально-экономические и политические предпосылки буржуазных реформ 60-70-х годов XIX в.

Крестьянская реформа. Подготовка реформы. Секретный комитет. Рескрипт В.И. Назимову. Губернские комитеты. Главный комитет. Редакционные комиссии. «Положение» 19 февраля 1861 г. С.С. Ланской. Н.А. Милютин. Я.И. Ростовцев. Личное освобождение крестьян. Наделы. Выкуп. Выкупная операция. Повинности крестьян. Временнообязанное состояние. Отмена крепостного права в удельной и государственной деревне.

Земская, судебная, городская реформы. Финансовые реформы. Реформы в области просвещения. Цензурные правила. Военные реформы.

Итоги правительственной политики 60-70-х годов XIX в. Значение буржуазных реформ.

Социально-экономическое развитие России второй половины XIX в.

Административно-территориальное деление России во второй половине XIX в. Социальная структура населения.

Развитие промышленности. Промышленный переворот: сущность, предпосылки, хронология. Основные этапы развития капитализма в промышленности. Создание фабрично-заводской промышленности. Технический прогресс. Крупная промышленность: ее отрасли, размещение. Возникновение новых промышленных районов. Город в пореформенной России. Промышленный подъем 90-х годов XIX в.

Железнодорожная политика правительства и железнодорожное строительство второй половины XIX в.

Развитие капитализма в сельском хозяйстве. Остатки крепостничества и их влияние на становление капиталистических отношений в сельском хозяйстве пореформенной России. Реализация реформы 1861 г. Составление уставных грамот. Заключение выкупных сделок. Эволюция помещичьего и крестьянского хозяйств. Капиталистическая и отработочная системы. Разложение крестьянства. Сельская община в пореформенной России. Развитие производительных сил. Аграрный кризис 80-90-х годов XIX в.

Общественное движение в России 50-60-х годов XIX в.

Внутриполитическое положение России после поражения в Крымской войне. Подъем крестьянского и общественного движения на рубеже 50-60-х годов. Кризис власти. Либеральные течения и их место в идейной жизни страны. А.И. Герцен и Н.П. Огарев. Вольная русская типография в Лондоне. «Полярная звезда», «Колокол». Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов. Журнал «Современник». Их роль в борьбе за ликвидацию крепостного права.

Реформа 1861 г. и отношение к ней русского общества. Крестьянские выступления. Позиции А.И. Герцена и Н.П. Огарева, Н.Г. Чернышевского. «Великорусс». «Эпоха прокламаций»: «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» Н.Г. Чернышевского; «К молодому поколению» Н.В. Шелгунова; «Молодая Россия» П.Г. Заичневского. «Земля и воля» 60-х годов.

Польское восстание 1863 г. и русская общественность.

Либеральное и консервативное движение: адрес тверского дворянства 1862 г.; требование дворянской конституции.

Общественное движение в середине и второй половине 60-х годов. Журнал «Русское слово». Д.И. Писарев и «нигилизм». Полемика «Современника» с «Русским словом». Кружки Н.А. Ишутина. Покушение Д.В. Каракозова на Алекандра II. С.Г. Нечаев и «нечаевщина». Создание русской секции I Интернационала.

Общественное движение в России 70-90-х годов XIX в.

Революционное народническое движение 70-х — начала 80-х годов XIX в. Идеология народничества. М.А. Бакунин. П.Л. Лавров. П.Н. Ткачев. Народнические организации начала 70-х годов: «чайковцы», «долгушинцы». «Хождение в народ». Кружок «москвичей». «Земля и воля» 70-х годов XIX в. «Народная воля» и «Черный передел». Убийство Александра II 1 марта 1881 г. Крах «Народной воли».

Рабочее движение во второй половине XIX в Первые рабочие организации. Возникновение рабочего вопроса. Морозовская стачка и фабричное законодательство. Фабрично-заводская инспекция.

Либеральное народничество 80-90-х годов XIX в. Н.К. Михайловский. Распространение идей марксизма в России. Г.В. Плеханов. Группа «Освобождение труда» (1883-1903). Возникновение российской социал-демократии. Критика Г.В.Плехановым народничества. Марксистские кружки 80-х годов XIX в.

Петербургский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». «Легальный марксизм». П.Б. Струве. «Экономизм». В.И.Ульянов и образование РСДРП. Земское либеральное движение второй половины XIX в.

Политическая реакция 80-90-х годов XIX в. Эпоха контрреформ

Обострение социально-политических противоречий в стране к концу 70-х годов XIX в. Кризис самодержавной власти на рубеже 70-80-х годов.. Создание Верховной распорядительной комиссии по охране государственного порядка и общественного спокойствия во главе с М.Т. Лорис-Меликовым. Смерть Александра II и отставка М.Т. Лорис-Меликова.

Александр III. К.П. Победоносцев. М.Н. Катков. Манифест о «незыблемости» самодержавия (1881). Назначение министром внутренних дел Д.А. Толстого. Политика контрреформ. Цензура и просвещение. «Временные правила» о печати. Указ о средней школе. Указ о «кухаркиных детях». Университетский устав  И.Д. Делянов. Аграрно-крестьянский вопрос о политике Александра III . Учреждение Крестьянского поземельного банка. Закон об общине. «Положение о земских участковых начальниках». Земская  и городская  контрреформы. Итоги и значение контрреформ.

Внешняя политика России во второй половине XIX в.

Международное положение России после Крымской войны. Изменение внешнеполитической программы страны. А.М.Горчаков. Основные направления и этапы внешней политики России второй половины XIX в.

Борьба России за отмену ограничительных условий Парижского договора 1856 г. Отношения с Францией, Пруссией и Австрией на рубеже 50-60-х годов. Политика России и западноевропейских держав в годы польского восстания. Позиция России в войнах Пруссии за объединение Германии. Лондонская конвенция 1871 г. и отмена нейтрализации Черного моря.

Россия в системе международных отношений после франко-прусской войны. Союз трех императоров.

Россия и восточный кризис 70-х годов XIX в. Цели политики России в восточном вопросе. Положение славянских народов в составе Османской империи и национально-освободительное движение на Балканах. Политика России и других великих держав в 1875-1877 гг. Русско-турецкая война 1877-1878 гг.: причины, планы и силы сторон, ход военных действий на Балканском и Кавказском театрах военных действий. И.В. Гурко. М.Д. Скобелев. Сан-Стефанский мирный договор. Берлинский конгресс и его решения. Роль России в освобождении балканских народов от османского ига.

Внешняя политика России в 80-90-е годы XIX в. Складывание новой расстановки сил на международной арене. Возобновление Союза трех императоров (1881). Образование Тройственного союза (1882). Ухудшение отношений России с Германией и Австро-Венгрией. Заключение русско-французского союза (1891-1894).

Присоединение Средней Азии к России

Социально-экономический и политический строй среднеазиатских ханств в XIX в. Русско-английское соперничество в Средней Азии.

Мотивы продвижения России в Среднюю Азию.  Русско-бухарские отношения и образование Туркестанского генерал-губернаторства. Утверждение России в районе Красноводска. Присоединение Хивы. Включение Кокандского ханства в состав Туркестанского края. Подчинение туркменских племен.  Организация военно-административного управления Средней Азией. Значение присоединения Средней Азии к России.

Социально-экономическое развитие России в начале XX в.

Административно-территориальное деление России в начале XX в. Население страны. Рост и движение населения. Социальная структура. Рабочий класс. Крестьянство. Дворянство. Российские предприниматели

Общая характеристика российской промышленности в начале XX в. Российский монополистический капитализм и его особенности. Экономический кризис и депрессия 1900-1908 гг. Промышленный подъем 1908-1913 гг.

Сельское хозяйство. Общие условия его развития в начале XX в. Помещичье хозяйство. Крестьянское хозяйство.

Россия в начале XX в.

Обострение экономических, социальных и политических противоречий в стране на рубеже XIX-XX вв. Назревание революционной ситуации. Сущность и особенности революционной ситуации в России.

Выступления российского пролетариата. Первомайская демонстрация в Харькове (1900). Обуховская оборона (1901). Стачка в Ростове-на-Дону. Всеобщая стачка на Юге России (1903). Декабрьская всеобщая стачка в Баку.

Крестьянские волнения в начале XX в. Движение демократической интеллигенции и студенчества. Образование партии эсеров. Либерально-буржуазное движение. «Союз освобождения».

II съезд РСДРП. Возникновение меньшевизма и большевизма как идейных течений российской социал-демократии.

Внутренняя политика при Николае II.. «Полицейский социализм». Политика правительства в крестьянском вопросе.

Внешняя политика России в конце XIX — начале XX в.

Внешняя политика России в Европе, на Ближнем и Среднем Востоке на рубеже XIX-XX вв.

Обострение противоречий между империалистическими державами на Дальнем Востоке. Дальневосточная политика России. Строительство КВЖД. Аренда Порт-Артура. Оккупация Маньчжурии. Борьба в правящих кругах России по вопросам внешней политики. Дипломатическая изоляция России.

Русско-японская война 1904-1905 гг. Планы и силы сторон. Ход военных действий на суше и на море. А.Н.Куропаткин. С.О.Макаров. Сражения под Ляояном и на реке Шахэ. Оборона Порт-Артура. Мукденское сражение. Цусима. Портсмутский мир. Причины поражения России в войне.

Революция 1905-1907 гг.

Характер, движущие силы и особенности русской революции 1905-1907 гг.

Начало революции. Кровавое воскресенье 9 января 1905 г.

Развитие революции весной и летом 1905 г. Первомайские стачки. Иваново-Вознесенская стачка. Подъем крестьянского движения. Восстание на броненосце «Потемкин». Либеральное движение. Булыгинская дума.

Всероссийская октябрьская политическая стачка. Начало и ход стачки. Советы рабочих депутатов.

Манифест 17 октября. Кабинет С.Ю. Витте. Черносотенные организации: «Союз русского народа», «Союз Михаила Архангела». Образование либеральных политических партий.

Крестьянское движение в октябре-декабре 1905 г. Революционные выступления в армии и на флоте.

Декабрьское вооруженное восстание в Москве. Причины его поражения, историческое значение и уроки.

Отступление революции. Забастовочная борьба пролетариата. Крестьянское движение. Выступления в армии и на флоте.

Выборы в Государственную думу. I Государственная дума. Аграрный вопрос в Думе. Разгон Думы. Министерство П.А.Столыпина. II Государственная дума. Государственный переворот 3 июня 1907 г.

Причины поражения и значение революции.

Россия в 1907-1914 гг.

Третьеиюньская политическая система. Избирательный закон 3 июня 1907 г. III Государственная дума. Расстановка политических сил в Думе. Столыпинский бонапартизм. Деятельность Думы. Правительственный террор. Спад рабочего движения в 1907-1910 гг. «Вехи».

Столыпинская аграрная реформа. Указ 9 ноября 1906 г. Рассмотрение аграрного законодательства в Думе. Осуществление аграрной реформы. Разрушение общины. Хутора и отруба. Крестьянский поземельный банк. Переселенческая политика. Отношение крестьян к реформе. Характер, итоги и значение реформы.

Оживление общественного движения в 1910 г. Рост численности и изменение состава рабочего класса. Подъем рабочего движения. Ленские события. Рост стачечной борьбы в 1912-1914 гг. Легальные рабочие организации. Крестьянское движение. Революционные выступления в армии и на флоте. Национально-освободительное движение.

IV Государственная дума. Партийный состав и думские фракции. Деятельность Думы. Образование партии прогрессистов.

Политический кризис в России накануне войны.

Внешняя политика России в 1907-1917 гг.

Международное положение в начале XX в. Англо-русское соглашение 1907 г. Образование Антанты.

Подготовка России к войне. Реорганизация армии. Военные переговоры с Англией и Францией. Консолидация Антанты.

Начало Первой мировой войны. Сараевское убийство. Происхождение и характер войны. Вступление России в войну. Отношение к войне партий и классов.

Ход военных действий в 1914 г. Стратегические силы и планы сторон. Восточно-Прусская и Галицийская операции. Итоги кампании.

Ход военных действий в 1915 г. Планы сторон. Летнее отступление русских войск. Итоги кампании.

Ход военных действий в 1916 г. Брусиловский прорыв. Итоги кампании.

Роль Восточного фронта в первой мировой войне.

Экономика России в годы первой мировой войны. Милитаризация экономики. Экономические трудности.

Рабочее и крестьянское движение в 1915-1916 гг. Революционное движение в армии и на флоте. Рост антивоенных настроений. Формирование легальной оппозиции. Прогрессивный блок. Кризис верхов.

Культура России в XIX — начале XX в.

Общие условия развития культуры.

Просвещение. Начальная, средняя и высшая школа. Педагогическая мысль.

Книгоиздательская деятельность, книгоиздатели и книжная торговля. Периодическая печать: газеты и журналы. Альманахи. Библиотечное дело. Развитие науки и техники. Достижения в области математики, физики, химии, астрономии, геологии, физиологии, медицины, биологии, электротехники и т.д. Научно-технические общества. Научные школы.

Географические исследования и открытия. Путешествия и путешественники. Русское географическое общество и его деятельность.

Развитие гуманитарных знаний: философия, социология, филология, история.

Художественная культура. Литература. Поэзия. Смена литературных направлений. Классицизм. Сентиментализм. Романтизм. Реализм. Натуральная школа. Модернизм. Декадентство. Символизм. Футуризм. Акмеизм. Имажинизм. Авангардизм. Литературная критика.

Театр. Драматургия. Музыка. Вокальные школы. Балет. Изобразительное искусство. Архитектура. Скульптура. Стили, жанры, направления. Творческие объединения. Музеи и музейное дело. Коллекционеры и меценаты.

Февральская революция 1917 г.

Обострение социально-политических противоречий в стране в январе-феврале 1917 г. Начало, предпосылки и характер революции. Восстание в Петрограде. Образование Петроградского Совета. Временный комитет Государственной думы. Приказ N I. Образование Временного правительства. Отречение Николая II. Причины возникновения двоевластия и его сущность.

Причины победы и перспективы развития февральской революции. Ее историческое значение.

От Февраля к Октябрю

Политика Временного правительства в отношении войны и мира, по аграрному, национальному, рабочему вопросам. Отношения между Временным правительством и Советами. Приезд В.И.Ленина в Петроград.

Политические партии (кадеты, эсеры, меньшевики, большевики): политические программы, влияние в массах.

Кризисы Временного правительства (апрель, июнь, июль). Выступление генерала Л.Г.Корнилова. Рост революционных настроений в массах. Большевизация столичных Советов.

Углубление общенационального кризиса. Попытки стабилизации положения в столице и в стране. Причины их неудач.

Победа Октябрьской революции и первые шаги Советского государства

Подготовка и проведение вооруженного восстания в Петрограде.

II Всероссийский съезд Советов. Решения о власти, мире, земле. Формирование органов государственной власти и управления. Состав первого Советского правительства.

Победа вооруженного восстания в Москве. Разгром вооруженных частей Керенского-Краснова под Петроградом. Ультиматум Викжеля. Переход на сторону советской власти армии, «Декларация прав народов России». Борьба за власть Советов в национальных районах. Победа советской власти на Украине, в Белоруссии, Прибалтике. Признание независимости Финляндии и Польши.

Слом старого и создание нового государственного аппарата. Правительственное соглашение с левыми эсерами. Выборы в Учредительное собрание, его созыв и разгон.

III Всероссийский съезд Советов. Слияние Советов. «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа». Провозглашение Советской России федерацией.

Первые социально-экономические преобразования в области промышленности, сельского хозяйства, финансов, рабочего и женского вопросов. Церковь и государство.

Выход из мировой войны. Переговоры со странами германского блока. Разногласия в советском руководстве и в партии большевиков по вопросу о мире. Брестский мирный договор, его условия и значение.

Хозяйственные задачи советской власти весной 1918 г. Обострение продовольственного вопроса. Введение продовольственной диктатуры. Рабочие продотряды. Комбеды.

Мятеж левых эсеров. V Всероссийский съезд Советов. Первая Советская Конституция.

Советская Россия в период гражданской войны и интервенции. 1918-1920 гг.

Причины интервенции и гражданской войны. Начало интервенции. Мятеж белочехов. События на Восточном и Южном фронтах летом — осенью 1918 г. Советская Россия в кольце фронтов. Превращение страны в военный лагерь. Военно-политическая организация антисоветских сил.

Аннулирование Брестского мирного договора.

Образование новых советских республик в 1918-1919 гг. Их связи с РСФСР. Падение советской власти в Прибалтике.

Военные действия в 1919-1920 гг. Военный союз советских республик. Борьба с вооруженными силами Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля  Советско-польская война. Рижский мирный договор.

Установление советской власти в Закавказье и образование новых советских республик в 1920-1921 гг. Победа советской власти на Дальнем Востоке. Хозяйственный союз республик.

Внутренняя политика советского руководства в годы войны. «Военный коммунизм». План ГОЭЛРО. Создание автономных республик в составе РСФСР.

Человеческие и материальные потери периода гражданской войны и военной интервенции.

Политика Советской власти в сфере культуры (1917-1920 гг.)

Создание органов управления культурой. Наркомпрос. Пролеткульт. Начало ликвидации неграмотности и создание советской системы народного образования. Политика большевиков по отношению к интеллигенции. Отношение интеллигенции к революции и Советской власти.

Советское государство в период НЭПа (1921 — конец 1920-х годов)

Внешняя политика. Договоры с пограничными странами. Дипломатический союз советских республик. Участие России в Генуэзской, Гаагской и Лозаннской конференциях. Дипломатическое признание СССР.

Внутренняя политика. Социально-экономический и политический кризис начала 20-х годов. Голод 1921-1922 гг. Переход к новой экономической политике. Суть нэпа. Нэп в области сельского хозяйства, торговли, промышленности. Финансовая реформа. Восстановление экономики. Кризисы в период нэпа и пути их преодоления. Судьба нэпа.

Проекты создания Союза ССР. I съезд Советов СССР. Его решения. Первое правительство и Конституция СССР.

Национально-государственное строительство в 20-е годы.

Дискуссии о путях развития СССР. Последние работы В.И.Ленина о внутренней и внешней политике Советского государства. Внутрипартийная борьба. Начало формирования режима личной власти Сталина.

Культура России  в 1920-е годы.

СССР в годы первых пятилеток (конец 20-х годов — 30-е годы)

Индустриализация и коллективизация. Курс на индустриализацию. Источники накопления. Обострение продовольственного вопроса. Проблема хлебозаготовок. «Чрезвычайщина» и свертывание нэпа. Формирование и укрепление государственной системы управления экономикой. Свертывание рыночной экономики.

Курс на сплошную коллективизацию. Рабочий класс и строительство колхозов. Раскулачивание. Ликвидация класса крестьян-единоличников. Формирование класса колхозного крестьянства. Второй съезд колхозников. Закрепление колхозного строя.

Разработка и осуществление первых пятилетних планов.

Социалистическое соревнование — цель, формы, лидеры.

Новые города, предприятия и отрасли.

Рост численности рабочего класса, технической интеллигенции.

Падение сельскохозяйственного производства. Голод 1932-1933 гг.

Промышленное и сельскохозяйственное производство в середине и второй половине 30-х годов, достижения и просчеты. Цена социально-экономической «революции сверху».

Политическое, национально-государственное развитие в 30-е годы. Внутрипартийная борьба. Политические репрессии. Формирование номенклатуры как слоя управленцев. Сталинский режим и Конституция СССР 1936 г.

Советская культура в 20-30-е гг. Преобразования в сфере культуры. Пропаганда и насаждение коммунистической идеологии.

Ликвидация массовой неграмотности. Строительство советской общеобразовательной школы. Школьная реформа 30-х годов. Переход ко всеобщему обязательному образованию.

Строительство советской высшей школы. Рабфаки. Изменение социального состава студенчества. Новые вузы. Формирование советской интеллигенции.

Развитие науки. Коммунистическая академия. Реформа РАН. АН СССР. ВАСХНИЛ. Научные достижения и открытия. Научные дискуссии. Политизация науки.

Литература и искусство. Творческие организации и союзы 20-х годов. Литературные дискуссии 20-х годов.

Творческие союзы 30-х годов. Их место в системе государственного социализма. Борьба с формализмом. Утверждение принципа социалистического реализма. Деятели, достижения и потери литературы и искусства 20-30-х годов.

Внешняя политика второй половины 20-х -середины 30-х гг.

Обострение международного положения СССР во второй половине 20-х годов. Разрыв дипломатических отношений с Великобританией и Китаем. Конфликт на КВЖД. Внешнеторговые трудности СССР в начале 30-х годов.

Упрочение международного положения СССР в первой половине 30-х годов. Отношения с США. Вступление в Лигу Наций. Договоры с Францией, Чехословакией. Переговоры о создании системы коллективной безопасности в Европе и Азии. Помощь республиканской Испании и Китаю. Военные конфликты с Японией.

СССР накануне войны (1938-июнь 1941 г.)

Внутренняя политика. Строительство предприятий-дублеров. Рост военного производства. Чрезвычайные меры в области трудового законодательства. Меры по решению зерновой проблемы. Вооруженные силы. Рост численности Красной Армии. Военная реформа. Репрессии против командных кадров РККА и РККФ.

Внешняя политика. Англо-франко-советские переговоры 1939 г. Пакт о ненападении и договор о дружбе и границах между СССР и Германией. Пакт о нейтралитете между СССР и Японией. Вхождение Западной Украины и Западной Белоруссии в СССР. Советско-финская война. Включение республик Прибалтики и других территорий в состав СССР. Укрепление дальневосточных границ.

Советское государство в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)

Периодизация Великой Отечественной войны. Начальный этап войны. Превращение страны в военный лагерь. Военные поражения 1941-1942 гг. и их причины. Московская битва. Коренной перелом в ходе войны. Сталинградская и Курская битвы. Битва за Днепр. Освобождение страны от немецко-фашистских захватчиков. Военные операции вооруженных сил СССР в Восточной и Центральной Европе. Битва за Берлин. Капитуляция фашистской Германии. Участие СССР в войне с Японией.

Советский тыл в годы войны. Перестройка экономики на военный лад. Эвакуация производительных сил на Восток. Рост военного производства. Вклад науки в военную экономику. Трудности сельскохозяйственного производства. Депортация народов. Борьба в тылу врага. Трудности начального этапа партизанского и подпольного движения. Герои-партизаны, партизанские отряды, зоны, рейды. Рост партизанского движения. «Рельсовая» война.

Человеческие и материальные потери в ходе войны.

Создание антигитлеровской коалиции. Декларация объединенных наций. Проблема второго фронта. Конференции «Большой тройки». Проблемы послевоенного мирного урегулирования и всестороннего сотрудничества. СССР и ООН.

Вклад деятелей культуры и искусства  в победу в Великой Отечественной войне.

Значение победы советского народа в Великой Отечественной войне.

СССР в середине 40-х — начале 50-х годов

Внешняя политика: СССР и новая расстановка сил на международной арене. Начало «холодной войны». Советская позиция по германскому вопросу. Вклад СССР в создание «социалистического лагеря». Образование СЭВ.

Внутренняя политика. Восстановление народного хозяйства. Засуха 1946 г. Трудности сельского хозяйства. Отмена карточной системы. Денежная реформа.

Общественно-политическая жизнь. Перевыборы Советов. Политика в области науки и культуры. Продолжение репрессий. «Ленинградское дело». Кампания против космополитизма. «Дело врачей». Смерть И.В. Сталина.

Советское общество в середине 50-х — первой половине 60-х годов

Социально-экономическое развитие: зерновая проблема и меры по ее решению. Облегчение положения колхозного крестьянства. Обострение продовольственных трудностей в СССР.

Курс на ускорение научно-технического прогресса и химизацию народного хозяйства. Реформа управления промышленностью и строительством. Жилищное строительство.

Общественно-политическое развитие: XX съезд КПСС и осуждение культа личности Сталина. Реабилитация жертв репрессий и депортаций. Расширение прав союзных республик. Внутрипартийная борьба во второй половине 50-х годов. Курс на строительство коммунизма, XXII съезд КПСС. Развитие литературы и искусства. Школьная реформа.

Внешняя политика: создание ОВД. Ввод советских войск в Венгрию. Обострение советско-китайских отношений. Советско-американские отношения и Карибский кризис. СССР и страны «третьего мира». Сокращение численности вооруженных сил СССР. Московский договор об ограничении ядерных испытаний.

СССР в середине 60-х — первой половине 80-х годов

Социально-экономическое развитие: экономическая реформа 1965 г. Ее содержание и причины неудачи. Превращение экономического пространства СССР в единый народнохозяйственный комплекс. Промышленность, сельское хозяйство. Программа развития Нечерноземья. Продовольственная программа на 80-е годы и причины ее провала.

Нарастание трудностей экономического развития. Падение темпов социально-экономического роста.

Конституция СССР 1977 г. Концепция «развитого социализма». Общественно-политическая жизнь СССР в 1970-е — начале 1980 гг.

Внешняя политика: договор о нераспространении ядерного оружия. Закрепление послевоенных границ в Европе. Московский договор с ФРГ. Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ). Советско-американские договоры 70-х годов. Советско-китайские отношения. Ввод советских войск в Чехословакию и Афганистан. Обострение международной напряженности и СССР. Усиление советско-американского противостояния в начале 80-х годов. Советская культура и искусство в 1960 – первой половины 1980-х гг.

СССР в 1985-1991 гг.

Внутренняя политика: попытка ускорения социально-экономического развития страны. Кризисные явления в экономике. Курс на перестройку политической и экономической систем. Реформирование политической системы советского общества. Съезды народных депутатов. Избрание Президента СССР. Многопартийность. Обострение политического кризиса. Концепции перехода к рынку.

Обострение национального вопроса. Попытки реформирования национально-государственного устройства СССР. Республиканский сепаратизм. Декларация о государственном суверенитете РСФСР. Избрание президента РСФСР. «Новоогаревский процесс». ГКЧП и становление новой системы власти в России. Развитие культуры и искусства в годы «перестройки».

Распад СССР. Создание СНГ.

Внешняя политика: советско-американские отношения и проблема разоружения. Договоры с ведущими мировыми державами. Вывод советских войск из Афганистана. Изменение отношений со странами социалистического содружества. Распад Совета Экономической Взаимопомощи и Организации Варшавского договора.

Вывод советских войск из Европы и Азии. Нормализация отношений с КНР.

Российская Федерация в 1992-2000 гг.

Внутренняя политика: «Шоковая терапия» в экономике: либерализация цен, этапы приватизации предприятий. Падение производства. Усиление социальной напряженности. Динамика инфляции. Деноминация рубля. Обострение борьбы между исполнительной и законодательной властью. Роспуск Верховного Совета и съезда народных депутатов. Октябрьские события 1993 г. Упразднение местных органов Советской власти. Выборы в Федеральное собрание. Конституция РФ 1993 г. Формирование президентской республики. Конфликты на Северном Кавказе.

Парламентские выборы 1995 г. Президентские выборы 1996 г. Власть и оппозиция.

Финансовый кризис августа 1998 г. Стабилизация и начало роста экономики. «Вторая чеченская война». Парламентские выборы 1999 г. и досрочные президентские выборы 2000 г. Культура постсоветской России на рубеже XX – XXI вв..

Внешняя политика: Россия в СНГ. Союз России и Белоруссии. Отношения России со странами дальнего зарубежья. Вывод российских войск из Европы и стран ближнего зарубежья. Российско-американские договоренности. Россия и НАТО. Россия и Совет Европы. Югославские кризисы и позиция России. Участие РФ в борьбе с международным терроризмом.

Россия в 2000–2008 гг.

Президентские выборы 2000 г. Федеральная реформа: курс на укрепление государственности. Борьба с терроризмом и проблема урегулирования на Северном Кавказе. Основные направления социально-экономической политики. Парламентские выборы 2003 г. Президентские выборы 2004 г. Внутриполитические преобразования в 2005 – 2006 гг. Парламентские и президентские выборы 2007 – 2008 гг.

Россия в мировой политике в начале XXI в.: отношения со странами «ближнего» и «дальнего» зарубежья, участие РФ в борьбе мирового сообщества с международным терроризмом. Россия и НАТО: проблемы взаимодействия.

Знакомство с национальными государствами | Западная цивилизация

Ключевые моменты

• Понятие национального государства, как известно, трудно определить. Рабочее и неточное определение
  : тип государства, который объединяет политическую единицу государства с культурной единицей нации, из которой он стремится получить свою политическую легитимность для правления и, возможно, свой статус суверенного государства.
• Происхождение и ранняя история национальных государств оспариваются.Обсуждались два основных теоретических вопроса. Во-первых, «Что было раньше, нация или национальное государство?» Во-вторых, «национальное государство — это современная или древняя идея?» Ученые продолжают обсуждать ряд возможных гипотез.
• Чаще всего идея национального государства была и связана с возникновением современной системы государств, часто называемой «Вестфальской системой» в связи с Вестфальским договором (1648 г.).
• Национальные государства имеют свои собственные характеристики, которые сегодня могут считаться само собой разумеющимися факторами, формирующими современное государство, но все они развивались в отличие от донациональных государств.
• Наиболее очевидное влияние национального государства — это создание единой национальной культуры посредством государственной политики. Наиболее показательные примеры — национальные системы обязательного начального образования, которые обычно популяризируют общий язык и исторические нарративы.

Условия

декларативная теория государственности

Теория, которая определяет государство как личность в международном праве, если оно соответствует следующим критериям: 1) определенная территория; 2) постоянное население; 3) правительство; и 4) способность вступать в отношения с другими государствами.Согласно ему, государственность субъекта не зависит от его признания другими государствами.

конститутивная теория государственности

Теория, которая определяет государство как личность в международном праве, если и только если оно признано суверенным другими государствами. Эта теория признания была разработана в 19 веке. Согласно ему, государство считалось суверенным, если другое суверенное государство признавало его таковым.

Вестфальская система

Глобальная система, основанная на принципе международного права, согласно которому каждое государство обладает суверенитетом над своей территорией и внутренними делами, исключая все внешние силы, на принципе невмешательства во внутренние дела другой страны, и что каждое государство (нет независимо от того, насколько они велики или малы) в международном праве равны.Доктрина названа в честь Вестфальского мира, подписанного в 1648 году, положившего конец Тридцатилетней войне.

Понятие национального государства, как известно, трудно определить. Энтони Смит, один из самых влиятельных исследователей национальных государств и национализма, утверждал, что государство является национальным государством только в том случае, если и когда отдельное этническое и культурное население населяет границы государства, а границы этого государства сосуществуют. с границами этого этнокультурного населения.Это очень узкое определение, предполагающее существование модели «одна нация, одно государство». Следовательно, его критериям соответствуют менее 10% государств мира. Наиболее очевидным отклонением от этой в значительной степени идеальной модели является присутствие меньшинств, особенно этнических меньшинств, которые этнические и культурные националисты исключают из состава большинства нации. Наиболее яркими историческими примерами групп, которые были специально выделены как аутсайдеры, являются рома и евреи в Европе. С юридической точки зрения многие национальные государства сегодня признают определенные меньшинства как часть нации, что обычно подразумевает, что члены меньшинств являются гражданами данного национального государства и пользуются теми же правами и свободами, что и члены нации большинства.Однако националисты и, следовательно, символические рассказы о происхождении и истории национальных государств часто продолжают исключать меньшинства из национального государства и нации.

Согласно более широкому рабочему определению, национальное государство — это тип государства, которое объединяет политическое образование государства с культурным образованием нации, из которого оно стремится получить свою политическую легитимность для правления и, возможно, свой статус в качестве государства. суверенное государство, если принять декларативную теорию государственности в отличие от конститутивной теории.Государство — это политическая и геополитическая единица, а нация — культурная и этническая. Термин «национальное государство» подразумевает, что они совпадают в том смысле, что государство решило принять и поддержать определенную культурную группу как связанную с ним. Концепцию национального государства можно сравнить и противопоставить концепции многонационального государства, города-государства, империи, конфедерации и других государственных образований, с которыми она может пересекаться. Ключевым отличием является отождествление народа с политикой в ​​национальном государстве.

Происхождение и ранняя история национальных государств оспариваются. Обсуждались два основных теоретических вопроса. Во-первых, «Что было раньше, нация или национальное государство?» Во-вторых, «национальное государство — это современная или древняя идея?» Некоторые ученые выдвинули гипотезу о том, что национальное государство было непреднамеренным побочным продуктом интеллектуальных открытий 15 века в области политической экономии, капитализма, меркантилизма, политической географии и географии в сочетании с картографией и достижениями в картографических технологиях.Для других сначала существовала нация, затем возникли националистические движения за суверенитет, и национальное государство было создано для удовлетворения этого требования. Некоторые «модернизационные теории» национализма рассматривают его как продукт государственной политики по унификации и модернизации уже существующего государства. Большинство теорий рассматривают национальное государство как современный европейский феномен, которому способствуют такие разработки, как образование под мандатом государства, массовая грамотность и средства массовой информации (включая печать). Однако другие ищут корни национальных государств в древности.

Чаще всего идея национального государства была и связана с возникновением современной системы государств, часто называемой «Вестфальской системой» в связи с Вестфальским договором (1648 г.). Баланс сил, характерный для этой системы, зависел от ее эффективности на четко определенных, централизованно контролируемых, независимых образованиях, будь то империи или национальные государства, которые признавали суверенитет и территорию друг друга. Вестфальская система не создала национального государства, но национальное государство отвечает критериям составляющих его государств.

Европейские границы, установленные Венским конгрессом в 1815 году. Эта карта Европы с очертаниями границ 1815 года демонстрирует, что еще в начале XIX века Европа была разделена в основном на империи, королевства и конфедерации. Вряд ли какие-либо объекты на карте соответствовали бы критериям национального государства.

Национальные государства имеют свои собственные характеристики, которые сегодня могут считаться само собой разумеющимися факторами, формирующими современное государство, но все они развивались в отличие от донациональных государств.Их территория считается полусакральной и непередаваемой. Национальные государства используют государство как инструмент национального единства в экономической, социальной и культурной жизни. Национальные государства обычно имеют более централизованное и единообразное государственное управление, чем их имперские предшественники, потому что они меньше и менее разнообразны. После триумфа национального государства в Европе в XIX веке региональная идентичность обычно подчинялась национальной идентичности. Во многих случаях региональная администрация также подчинялась центральному (национальному) правительству.Этот процесс был частично обращен вспять с 1970-х годов, когда были введены различные формы региональной автономии в ранее централизованных государствах (например, во Франции).

Наиболее очевидное влияние национального государства по сравнению с его вненациональными предшественниками — это создание единой национальной культуры посредством государственной политики. Модель национального государства подразумевает, что его население представляет собой нацию, объединенную общим происхождением, общим языком и многими формами общей культуры.Когда подразумеваемое единство отсутствовало, национальное государство часто пыталось создать его. Создание национальных систем обязательного начального образования обычно связано с популяризацией националистических нарративов. Даже сегодня в начальных и средних школах по всему миру часто преподают мифологизированную версию национальной истории.

Стандартная карта Европы Бэкона, 1923 год. В то время как некоторые европейские национальные государства возникли в течение 19 века, окончание Первой мировой войны означало конец империй на континенте.Все они распались на несколько более мелких штатов. Однако только после трагедии Второй мировой войны и послевоенного сдвига границ и переселения населения многие европейские государства стали более этнически и культурно однородными и, таким образом, ближе к идеальному национальному государству.

Государство

— Энциклопедия Нового Света

Карта стран Европы, где зародился идеал «национального государства».

В общем случае национальное государство по-разному называется «страной», «нацией» или «государством».»Но технически это особая форма суверенного государства (политическая единица на территории), которой руководит нация (культурная единица), и которая получает свою легитимность благодаря успешному обслуживанию всех своих граждан. Соглашение Compact OED определяет «национальное государство»: суверенное государство, большинство граждан или подданных которого объединены также факторами, определяющими нацию, такими как язык или общее происхождение. Национальное государство подразумевает, что государство и нация совпадают.

Современное государство является относительно новым для истории человечества, возникшим после эпохи Возрождения и Реформации.Этому способствовало свержение королей (например, в Нидерландах и Соединенных Штатах) и появление эффективных государственных бюрократий, которые могли управлять большими группами людей безлично. Фридрих Великий (Фридрих II Прусский 1740–1786) часто упоминается как один из основоположников современной государственной бюрократии. Он основан на идее, что государство может одинаково относиться к большому количеству людей путем эффективного применения закона через бюрократический аппарат государства.

Некоторые современные национальные государства, например, в Европе или Северной Америке, процветали в девятнадцатом и двадцатом веках и считались образцовой формой правления. Лига Наций (1919 г.) и Организация Объединенных Наций основаны на концепции сообщества национальных государств. Однако концепция современного национального государства — это скорее идеал, чем реальность. Большинство людей в мире считают, что правящая элита своего государства не продвигает свои собственные национальные интересы, а только интересы правящей партии.В результате большая часть населения мира не чувствует, что их нация (культурная самобытность) представлена ​​в Организации Объединенных Наций.

Существует очень мало географических территорий, на которых проживает одна этническая, религиозная или другая культурно однородная группа. Это становится все более актуальным в результате глобализации и рассеивания людей бесчисленных национальных культур по всему миру, перемещенных в качестве беженцев из национальных конфликтов внутри государств. Попытка навязать культурную однородность всем группам меньшинств внутри страны была одним из величайших бедствий для человеческого общества, но она приобрела особенно обременительный характер во все более плюралистическом мире.Геноцид, гражданские войны, этнические чистки и религиозные преследования уходят корнями в концепцию создания единого национального государства с помощью силы — государства, в котором определенный набор культурных норм навязывается либо правящей элитой, либо большинством.

Угнетенные народы последовательно выступают в защиту свободы религии, слова и культурного самовыражения. Кровавые революции, тяжелые невзгоды гражданского неповиновения, давление на политические реформы со стороны средств массовой информации, внешние кампании правозащитных организаций и дипломатические усилия на высоком уровне были ответами на жестокое обращение с меньшинствами в современном государстве.Система сдержек и противовесов во власти, представительство всех, равные возможности и равная защита — все это идеалы современного демократического и плюралистического государства, которое имеет эти общие ценности как свою «национальную» культуру, в то время как многие субнациональные группы меньшинств остаются свободными для существования. Например, американец мексиканского происхождения, гражданин Соединенных Штатов, выражает свою верность Конституции Соединенных Штатов, подчиняется законам штата, в котором он проживает, и при этом может свободно придерживаться своих унаследованных мексиканских традиций, если они не соблюдаются. нарушать основные права других.Хотя этот баланс общей национальной культуры или гражданской религии и множественности унаследованных национальных культур является требованием для социального мира, поддерживать его нелегко. Сегодня это фундаментальный вопрос для мира во всем мире.

История национального государства

Идея национального государства связана с возникновением современной системы государств, обычно датируемой Вестфальским договором (1648 г.). Баланс сил, который характеризует эту систему, зависит от ее эффективности от четко определенных, централизованно контролируемых, независимых держав, будь то империи или национальные государства.«Самый важный урок, который Гуго Гроций извлек из Тридцатилетней войны (1618-1648), в разгар которой он написал Закон войны и мира, , заключался в том, что ни одна сверхдержава не может и не должна править миром». Объясняя классическую работу Гроциуса, ученый-правовед Л. Али Хан в своей книге The Extinction of Nation-States (1996) прослеживает происхождение национальных государств в общем и универсальном человеческом стремлении «жить в интимных сообществах бесплатно. всех форм иностранного господства.»Соответственно, некоторые религиозные и светские империи были демонтированы, чтобы освободить место для возникновения национального государства. ^[1] Национализм требует веры в государство и верности ему. Национальное государство получило философскую основу из эпохи романтизма, сначала как «естественное» выражение романтического национализма отдельных народов. ^[2] Он стал абсолютной ценностью в философии Георга Вильгельма Фридриха Гегеля. Для него государство было завершающей стадией марша абсолюта в истории, ^[3] приняв почти божественное качество.

Распространению национальной идеи способствовало развитие массового общества, такое как массовая грамотность и средства массовой информации. Многие считают, что изобретение печатного станка сделало это возможным, как это было с широко распространенной апелляцией протестантской реформации, основанной на печати Библии Гутенберга. Бенедикт Андерсон утверждал, что нации образуют «воображаемые сообщества» и что главными причинами национализма и создания воображаемого сообщества являются сокращение привилегированного доступа к определенным языкам сценария (например.грамм. Латынь), движение за отмену идей божественного правления и монархии, а также появление печатного станка в системе капитализма (или, как его называет Андерсон, «печатного капитализма»). Эрик Хобсбаум утверждал, что во Франции, однако, государство предшествовало формированию нации. Он сказал, что национализм возник в конце девятнадцатого века, примерно в период «дела Дрейфуса». Во время Французской революции 1789 года только половина французов говорила по-французски, а от 12 до 13 процентов говорили на нем «справедливо».«В Италии количество людей, говорящих на итальянском языке, было еще меньше.

Усиление акцента на этническом и расовом происхождении нации в девятнадцатом веке привело к переопределению национального государства в этнических и расовых терминах. Расизм, который в теориях Буленвилье по своей сути был антипатриотическим и антинационалистическим, присоединился к колониалистскому империализму и «континентальному империализму», в первую очередь в пангерманистическом и панславистском движениях ^[4] .Эта связь между расизмом и национализмом достигла своего апогея в фашистском и нацистском движениях двадцатого века. Сочетание «нация» («народ») и «государство», выраженное в таких терминах, как Völkische Staat и реализованное в таких законах, как Нюрнбергские законы 1935 года, сделало фашистские государства, такие как ранняя нацистская Германия, качественно отличными от нефашистских наций -состояния. Это коснулось всех меньшинств, а не только евреев. Ханна Арендт указывает на то, что у нацистов был законопроект, который определял немецкую национальность как исключение из любого иностранного господства, а не только еврейского господства.Согласно законам Нюрнберга, те, кто не является частью Volk, , не играют никакой подлинной или законной роли в таком государстве.

Концепция «идеального национального государства»

Знаете ли вы?

Национальное государство — это политическое образование (суверенное государство), которое управляет культурным образованием (нацией), успешно обслуживая всех своих граждан

В «идеальном национальном государстве» все население территории присягает на верность национальной культуре. Таким образом, население может считаться однородным на государственном уровне, даже если существует разнообразие на более низких уровнях социальной и политической организации.Государство не только является домом для нации, но и защищает ее и ее национальную идентичность. Каждый член нации является постоянным жителем национального государства, и ни один член нации постоянно не проживает за его пределами. Нет чистых национальных государств, но примеры, которые могут быть близки, могут включать Японию и Исландию. Этот идеал , , выросший из феодальных государств, повлиял почти на все существующие современные государства, и их нельзя понять без ссылки на эту модель. Таким образом, термин национальное государство традиционно использовался неточно для государства, которое пытается продвигать единую национальную идентичность, часто начинающуюся с единого национального языка, правительства и экономической системы.

Современное национальное государство больше и густонаселеннее, чем «города-государства» Древней Греции или Средневековой Европы. Эти «государства» управлялись через личные отношения людей, которые часто жили в городских стенах. Национальное государство также отличается от империи, которая обычно представляет собой обширную территорию, состоящую из множества государств и многих национальностей, объединенную политической и военной мощью и общей валютой. Язык империи часто не является родным языком большинства ее жителей.

Становление национального государства

Национальное государство стало стандартным идеалом во Франции во время Французской революции, и быстро националистическая идея распространилась по Европе, а затем и по всему миру. Однако островные государства, такие как англичане (а позже и британцы) или японцы, имели тенденцию приобретать национальное государство раньше, чем это, не намеренно (в соответствии с французской революционной моделью), а случайно, потому что островная ситуация делала четкие естественные границы государства. и нация совпадают.

Есть два направления формирования национального государства. Первый — и более мирный — заключается в том, чтобы ответственные люди, живущие на территории, организовали общее правительство для национального государства, которое они создадут. Второй, более жестокий и деспотический метод заключается в том, что правитель или армия захватывают территорию и навязывают свою волю людям, которыми они правят. К сожалению, в истории чаще встречается второй метод формирования национального государства.

От наций к национальным государствам

В первом случае у народов географической территории развивается общая национальная идентичность, и они создают государство на основе своей общей идентичности.Два примера — образование Голландской республики и Соединенных Штатов Америки.

Голландская Республика

Одним из первых примеров образования такого национального государства была Голландская республика (1581 и 1795 гг.). Восьмидесятилетняя война, начавшаяся в 1568 году, запустила процесс того, что мы теперь можем назвать «построением нации». В этом процессе произошла следующая цепочка событий:

Жители Амстердама празднуют Мюнстерский мир, картина 1648 года Бартоломеуса ван дер Хелста

1. Голландцы восстали против Габсбургской Испании, самой большой и могущественной империи того времени.Это создало менталитет «единства вместе», который послужил исходной основой национальной идентичности (общего врага).
2. Вильгельм I Оранский, человек из народа и человек благородного происхождения, служил харизматичным и символическим лидером голландского народа на протяжении Восьмидесятилетней войны, хотя он умер в середине войны и не нашел буквально нация. Тем не менее, он считается отцом нации в Нидерландах.
3. Протестантизм был доминирующей голландской религией в то время, и они боролись против католической империи под властью Филиппа II.Это породило еще одного общего врага, общее протестантское мировоззрение и уважение к свободе вероисповедания.
4. У голландцев был свой язык, который считается одной из важнейших частей национального государства.
5. Война была очень жестокой по сравнению с другими войнами той эпохи, особенно с испанскими религиозными преследованиями и нападениями на мирных жителей в качестве мести за постоянные партизанские атаки голландцев. Это было источником всеобщей ненависти к врагу и стимулировало здравый смысл судьбы, который укреплял «национальные» чувства.

Когда война, наконец, закончилась полной победой голландцев, голландцы не смогли найти короля для своей страны, столь важного для Европы шестнадцатого века. Спросив (и практически умоляя) большое количество королевских семей, было решено, что голландская нация должна управлять собой в форме республики. За это время Голландская республика стала мировой сверхдержавой, положив начало золотому веку, в котором голландцы сделали множество открытий и изобретений и завоевали обширные территории земного шара.Это заставило голландцев почувствовать себя особенным народом — еще одной чертой национализма девятнадцатого века.

Соединенные Штаты Америки

Еще один распространенный пример правительства «народа, народа и для народа» — это Соединенные Штаты. Форма «национального строительства» также имела место в британских колониях в Северной Америке.

Сцена при подписании Конституции США

1. Хотя тринадцать колоний состояли из такого же количества «национальных» культур, торговля и миграция между колониями и внутри них создавали ощущение американской культуры.Например, Бенджамин Франклин издавал и распространял газету по колониям, а дороги и почтовая система помогли увеличить обмен продуктами, людьми и идеями между колониями.
2. В начале века колонисты считали себя британскими гражданами. В 1754 году Бенджамин Франклин посетил Конгресс Олбани и защищал план политического союза колоний. ^{[5] [6]}
3. В течение последней половины восемнадцатого века британская корона все чаще облагала колонии налогами, и британские компании, такие как Британская Ост-Индская компания, осуществляли финансовые монополии на такие товары, как чай, что создавало экономические трудности для торговцев и предпринимателей в колониях.Протестантские религиозные лидеры, многие из которых пытались построить свою версию «Царства Божьего» в Америке, все чаще проповедовали верность ни одному королю, кроме Бога или «Царя Иисуса». Закон о гербовых марках, Бостонское чаепитие и бостонская «резня» привели в движение революцию против Британской империи, самой могущественной империи того времени.
4. В конце концов, почти все американцы присоединились к делу независимости и с помощью Франции (которой угрожала растущая мощь Англии) сумели свергнуть британский гнет.
5. Лидерство, харизма и самоотверженность революционных лидеров, таких как Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Джон Адамс и Бенджамин Франклин, преобладали в создании Конституции для новой нации, несмотря на ссоры и эгоизм, свойственные почти анархическому и обанкротившемуся правительству при его правлениях. Статьи Конфедерации. Генеральное правительство, созданное основателями, гарантировало разделение церкви и государства, свободу прессы, право на ношение оружия и защиту частной собственности.Это было достаточно общее соглашение, чтобы все субнациональные образования (кроме рабов) внутри новой нации могли чувствовать, что они могут добиваться жизни, свободы и счастья по-своему.

Как и Голландская республика, Соединенные Штаты стали мировой сверхдержавой, положив начало золотому веку, когда люди сделали множество открытий и изобретений и повлияли на обширные районы земного шара. Это заставило американский народ почувствовать себя особенным народом, характерным для национализма.

Из штата в национальный штат

Разделение Австро-Венгерской империи на национальные государства в 1918 году

Граница Австро-Венгрии в 1914 году

██ Австрийская империя в 1914 году ██ Королевство Венгрия в 1914 году ██ Босния и Герцеговина в 1914 г.

В большинстве случаев государства существуют на территории, которая была завоевана и контролировалась монархами, обладающими великими армиями.В Европе восемнадцатого века классическими ненациональными государствами были полиэтнические империи (Австро-Венгрия, Россия, Османская империя и т. Д.) И субнациональные микрогосударства, например, города-государства или государства. Герцогство.

Многие лидеры современных государств или империй признали важность национальной идентичности для легитимности и лояльности граждан. В результате они пытались сфабриковать национальность или навязать ее сверху вниз. Например, Сталин якобы сказал: «Если мы назовем это Союзом Советских Социалистических Республик, люди в конце концов поверят в это.Историки Бенедикт Андерсон и писатель-коммунист Эрик Хобсбаум указали, что существование государства часто предшествует национализму. Например, французский национализм возник в девятнадцатом веке, после того, как французское национальное государство уже было создано путем объединения различных диалектов и диалектов. языков на французский язык, а также посредством призыва и законов Третьей республики 1880-х годов о государственном обучении.

Фридрих Великий (1712–1786) расширил Пруссию из безвестности среди других наций, чтобы стать передовой военной державой в Европе.Он также заложил основу для возможного союза немецких княжеств, который позволил бы Германии стать крупной мировой державой в начале двадцатого века. Бюрократические реформы Фридриха сделали прусскую государственную службу более эффективной, методичной и трудолюбивой, а также осознающей свой общественный долг. Он также ввел систему начального образования и кодифицировал законы. Это станет основой будущего немецкого государства, а прусская идентичность, которая ценила военную доблесть, во многом была обязана военным успехам Фридриха.Позже это стало связано с немецким чувством национального превосходства и имперской судьбы, которое внесло значительный вклад в причины двух мировых войн.

Другой пример попытки создания национального государства сверху — это колониальные государства, в которых оккупационные власти установили границы на территориях, населенных различными племенными и этническими группами, и установили власть над этим государством. Самый недавний пример того, как оккупация Ирака Соединенными Штатами, которая вытеснила империю Саддама Хусейна (империю, потому что это была многонациональная территория, удерживаемая силой), пыталась создать демократическое национальное государство, в котором не было значительной национальной культуры. существовали среди проживающих на территории субнациональных групп.

В некоторых штатах с течением времени сформировалась подлинная национальная идентичность благодаря общему опыту граждан и реформам, которые обеспечили представительство всех граждан.

Сохранение национального государства

Поддержание мирного национального государства требует постоянной легитимации как национальных идей и норм, так и государственного режима в глазах граждан. Это означает, что и национальные идеи, и правительство должны иметь возможность меняться и адаптироваться к новым обстоятельствам, таким как новые достижения в науке и технологиях, экономические условия, новые идеи и демографические изменения, такие как иммиграция.Исторически сложилось так, что во всех штатах были религиозные, расовые и этнические группы большинства и меньшинства — и чем крупнее государство, тем больше вероятность существования разнообразия.

Религия и национальное государство

Религия является основным компонентом большинства культур, и многие однородные народы пытались создать национальные государства с государственной религией. На Западе эта идея восходит к римскому императору Константину I, который сделал христианство официальной религией империи в попытке обеспечить социальную стабильность.В 392– гг. г. н.э. все другие «языческие» культы были запрещены указом императора Феодосия I. ^[7] Ислам следовал той же схеме с концепцией Дар-эль-Хаарб, , которая не является мусульманской. территория и Дар-эль-Ислам, , который является мусульманской территорией.

Концепция официальной государственной религии аналогична концепции национального государства, поскольку закон закрепляет моральные нормы и традиции народа. Это сработало достаточно хорошо в некоторых штатах, где есть относительно однородное население, которое считает официальную религию истинной и законной.Однако, как и любой общественный институт, регулируемый законом, государственные религии, как правило, не способны хорошо измениться или адаптироваться к новым идеям или обстоятельствам. Их догмы часто устаревают, и попытки заставить людей поверить в устаревшие догмы деспотичны. Этот образец официальной государственной религии привел к истории подавления мысли, препятствованию научному прогрессу и погромам (крупным жестоким нападениям на религиозную или культурную группу). На Западе этот период был назван Средневековьем.Еретиков сжигали на кострах, сжигали книги и разрушали целые города в попытке сохранить чистоту религии. Церкви потребовалось триста лет, чтобы принять представление Николая Коперника о том, что мир круглый. Подобное явление наблюдается в исламских странах, особенно в тех, в которых священнослужители (имамы) обладают наибольшей властью. Самым ярким недавним примером является движение «Талибан» в Афганистане, где женщинам отказывали в обучении в школах.

В Европе Реформация продолжила эту схему, когда правители государства принимали единую официальную государственную религию.Например, Англия стала англиканской, некоторые германские государства стали реформатскими, а большая часть Скандинавии стала лютеранской. Некоторые из этих меньших по размеру религиозно однородных протестантских государств продолжали казнить еретиков и ведьм (например, суд над салемскими ведьмами).

Нидерланды и США отошли от этой модели, реализовав свободу вероисповедания на государственном уровне. Это было необходимостью, когда люди строили нацию снизу вверх. Одним из неожиданных последствий религиозной свободы было то, что для добровольного принятия религии требовались доктрины, которые люди считали законными.Конкуренция за последователей породила религиозный пыл и творчество, намного превосходящие таковые в государственных церквях. Итак, в двадцатом веке посещаемость церкви резко выросла в Соединенных Штатах и ​​резко снизилась в Скандинавии. В современном плюралистическом мире свобода религии является необходимостью, если меньшинства хотят иметь равные права в национальном государстве.

Национальные меньшинства и ирредентизм

Существующие национальные государства отличаются от идеала, определенного выше, по двум основным причинам: население включает меньшинства, а граница не включает всю национальную группу или ее территорию.И то, и другое привело к ответным действиям со стороны национальных государств и националистических движений. Националистическое определение нации всегда эксклюзивно: ни одна нация не имеет открытого членства. В большинстве случаев есть четкое представление о том, что окружающие народы разные. Существуют также исторические примеры группировок на территории национального государства, которые специально выделяются как аутсайдера.

Негативные ответы меньшинствам, проживающим в пределах национального государства, варьировались от ассимиляции, изгнания до истребления.Обычно на эти реакции влияет государственная политика, хотя негосударственное насилие в форме массового насилия, такого как линчевание, имело место. Многие национальные государства принимают определенные меньшинства как часть нации, и термин национальное меньшинство часто используется в этом смысле. Однако обычно к ним не относятся как к равноправным гражданам.

Ответ на невключение территории и населения может принять форму ирредентизма, требований аннексировать невыкупленную территорию и включить ее в развивающееся национальное государство как часть национальной родины.Утверждения ирредентистов обычно основываются на том факте, что идентифицируемая часть национальной группы проживает за границей, в другом национальном государстве. Однако они могут включать притязания на территорию, на которой в настоящее время не проживает ни один представитель этой нации, либо потому, что они жили там в прошлом, либо потому, что в этом регионе говорят на национальном языке, либо потому, что на него повлияла национальная культура, либо из-за географическое единство с существующей территорией или по целому ряду других причин. Обычно речь идет о прошлых обидах (см. Реваншизм).Иногда трудно отличить ирредентизм от паннационализма, поскольку оба утверждают, что все представители этнической и культурной нации принадлежат к одному конкретному государству. Паннационализм вряд ли определяет этническую принадлежность нации. Например, варианты пангерманизма имеют разные представления о том, что составляло Великую Германию, в том числе сбивающий с толку термин Grossdeutschland , который фактически подразумевал включение огромных славянских меньшинств из Австро-Венгерской империи.

Обычно ирредентистские требования сначала предъявляются членами негосударственных националистических движений. Когда они принимаются государством, они приводят к напряженности, а фактические попытки аннексии всегда рассматриваются как casus belli, а — как повод для войны. Во многих случаях такие претензии приводят к длительным враждебным отношениям между соседними государствами. Ирредентистские движения обычно распространяют карты заявленной национальной территории, большего национального государства. Эта территория, которая часто намного больше, чем существующее государство, играет центральную роль в их пропаганде.

Ирредентизм не следует путать с притязаниями на заморские колонии, которые обычно не считаются частью национальной родины. Некоторые французские заморские колонии были бы исключением: французское правление в Алжире действительно рассматривало колонию как департамент Франции , но безуспешно. США были более успешными на Гавайях.

Конфликтующие национальные претензии на территории

Почти каждая нация может оглянуться назад в «золотой век» в прошлом, когда территория была больше, чем она занимает сегодня.Некоторые национальные группы, такие как курды, в настоящее время не имеют суверенной территории, но логически могут претендовать на землю, которая находится под юрисдикцией нынешних Ирака, Турции и Ирана. В большинстве национальных государств на всю территорию или ее часть претендуют от имени более чем одной нации более чем одно националистическое движение. Интенсивность претензий варьируется: одни являются не более чем предложением, другие поддерживаются вооруженными сепаратистскими группировками. Бельгия является классическим примером спорного национального государства.Государство было образовано в результате отделения Нидерландов от Соединенного Королевства в 1830 году, и фламандское население на севере говорит по-голландски. Фламандская идентичность также является этнической и культурной, и здесь существует сильное сепаратистское движение. Валлонская идентичность является лингвистической (франкоязычной) и региональной. Существует также унитарный бельгийский национализм, несколько версий идеала Великих Нидерландов и немецкоязычный регион, аннексированный у Пруссии в 1920 году и повторно аннексированный Германией в 1940-1944 годах.

Если большие слои населения отвергают национальную идентичность государства, легитимность государства подрывается, а эффективность правительства снижается.Это, безусловно, относится к Бельгии, где межобщинная напряженность доминирует в политике.

Большинство штатов по-прежнему объявляют себя «национальными государствами», то есть государствами, которые пытаются определить и насаждать поддерживаемую государством национальную идентичность. В случае очень больших государств существует множество конкурирующих претензий и часто много сепаратистских движений. Эти движения обычно спорят о том, что более крупное государство является реальным национальным государством , и называют его империей, а то, что называется построением нации, на самом деле является строительством империи.Нет объективного стандарта для оценки того, какое утверждение является правильным, это конкурирующие политические претензии. Крупные национальные государства должны определять нацию в широком смысле. Китай, например, использует понятие «Чжунхуа миньцзу», китайский народ, хотя он также официально признает большинство этнической группы хань и не менее 55 национальных меньшинств.

Будущее национального государства

В последние годы претензии национального государства на абсолютный суверенитет в пределах своих границ подвергались все большей критике, особенно там, где меньшинства не считают, что правящая элита представляет их интересы.Гражданская война и геноцид между национальными группами внутри государств привели к многочисленным требованиям, чтобы Организация Объединенных Наций отказалась от своего устава, священного для государственного суверенитета, и направила войска по поддержанию мира для разрешения внутренних конфликтов. Эти требования обострились после того, как распад Советского Союза положил конец биполярному мировому порядку, начавшемуся в 1990-х годах.

Глобальная политическая система, основанная на международных соглашениях и наднациональных блоках, характеризовала послевоенную эпоху.Многие считают, что негосударственные субъекты, такие как международные корпорации и транснациональные неправительственные организации, подрывают экономическую и политическую мощь национальных государств. Некоторые думают, что эта эрозия приведет к исчезновению национального государства. ^[8]

Корпорация и национальное государство

«Идеальное национальное государство» не учитывает рост современной корпорации, которая является более недавним явлением, чем само национальное государство. Свобода экономического развития, предоставленная во многих национальных государствах, экономика которых больше не контролировалась королевской семьей, способствовала возникновению современных корпораций.

Власть в современном мире зависит не от контроля над территорией, как в прежние времена, а от контроля над экономическим богатством, которое в двадцать первом веке может свободно перемещаться по земному шару. Размер многих экономических корпораций превосходит многие национальные государства. ^[9] Все чаще корпорации могут покупать армии и политиков, пытаясь сделать государство своим слугой. Многие обеспокоены тем, что «корпоратократия» или олигархия заменяет или скоро вытеснит демократию.

Например, в США на момент основания не существовало крупных корпораций.Экономика была основана на натуральном хозяйстве и семейном бизнесе. Крупные промышленные корпорации начали развиваться только после появления железных дорог и гражданской войны в середине девятнадцатого века. Первоначально нация финансировалась за счет импортных пошлин, которые давали американским корпорациям защиту от конкуренции за счет продукции из других стран. Однако, поскольку до начала двадцатого века корпорации начали производить больше, чем внутреннее потребление, они стремились отменить тарифы и заменить тарифы подоходным налогом.Соединенные Штаты построили военно-морской флот, чтобы помочь продукции США выйти на мировые рынки. Совсем недавно многие крупные корпорации покинули Соединенные Штаты и переехали в страны, где они могут производить товары дешевле или платить более низкие налоги, фактически отказавшись от матери, которая их воспитывала. Тот же процесс имел место во многих странах, таких как Южная Корея и Япония.

Сегодня общество разделено на три основных сектора; правительство, торговля и культура. Нация составляет лишь треть уравнения.Государствам нужно будет научиться правильно балансировать эти три сектора.

Состояние отказа

Все чаще используется термин «состояние отказа». Первоначально этот термин использовался больше по отношению к государствам-банкротам, которые не могли выплачивать международные займы от Всемирного банка или Международного валютного фонда. Это было обычным явлением для государств Латинской Америки и Африки в 1980-х и 1990-х годах.

Однако термин «состояние сбоя» также чаще используется для обозначения состояний, в которых не поддерживается общий порядок.Это может быть такое государство, как Руанда, которое распадается на гражданскую войну и геноцид, потому что большая национальная группа (в данном случае хуту) считает, что контролирующая национальная группа (тутси) незаконна, потому что она несправедливо относится к другим группам.

С наступлением глобализации в двадцать первом веке страны, которые не могут контролировать потоки международного оружия и обеспечивать убежище для террористов, планирующих атаки в другом месте, считаются несостоятельными государствами, потому что они не могут контролировать людей в пределах своих границ.Ракетные атаки изнутри государства на соседнее государство считаются актами войны со стороны потерпевшего государства, даже если официальное правительство атакующего государства осуждает эти действия. В этом случае соседнее государство считает режим нелегитимным, поскольку оно не может контролировать людей, живущих в его границах.

Во многом неспособность поддерживать порядок в современных государствах основана на том факте, что многие национальные группы конкурируют за контроль над одним и тем же государством. Те меньшинства, которые не считают, что у них есть достаточный голос в правительстве, или считают, что с ними не обращаются одинаково, не считают правительство легитимным и могут стать дестабилизирующей силой, ведущей к краху государства.

Конец национального государства?

Все больше ученых начинают предсказывать конец национального государства как идеал. От идеи суверенного государства уже отказались все, кроме самых могущественных стран. Государства все чаще соглашаются принять правительство регионального уровня, такое как Европейский Союз, для выполнения многих государственных функций, таких как производство денег и регулирование торговли и торговли. Региональные арбитражные суды все чаще принимаются традиционными государствами, которые отказываются от определенной степени суверенитета в пользу равного обращения и участия в мировом сообществе.

Национальные и культурные группы не исчезнут, поскольку люди являются культурными и литературными существами; однако естественное место для таких групп — это не контроль над государственными ресурсами с целью достижения власти и богатства за счет других групп. Поскольку люди, принадлежащие к различным меньшинствам, продолжают переезжать и жить в штатах, которые не являются их прародиной, необходимо будет поддерживать плюрализм во имя мира.

Плюралистические государства, такие как Соединенные Штаты и Европейский Союз, могут договориться о нескольких общих принципах, таких как убийство, кража и изнасилование являются неправильными и должны быть наказаны, избегая при этом занимать позиции по спорным вопросам, существующим в религиозной или идеологической догмы.Государство не должно отдавать предпочтение какой-либо расовой, этнической или религиозной группе за счет других, функция которой не связана естественно с национальной культурой, но более естественно связана с управлением территориальными функциями, такими как военная защита, внутренняя безопасность, физическая инфраструктура и т.д. -государственное водораспределение и денежное регулирование. По этим причинам государства не исчезнут, даже если они могут стать оторванными от идеала национального государства.

См. Также

Банкноты

1. ↑ Л.Али Хан, «Исчезновение национальных государств — мир без границ» Доклады по международному праву, 22. (Лейден: Брилл, 1996, ISBN

01985).

↑ См. Концепцию Иоганна Готлиба Фихте о Volk, , против которой позже выступит Эрнест Ренан.

↑ Георг Вильгельм Фридрих Гегель, Философия истории (Нью-Йорк: Dover Publications, 1956), 412-457.

↑ См. Ханна Арендт. Истоки тоталитаризма (1951).

↑ Бернард Фэй, Революция и масонство, 1680-1800 (Бостон, Массачусетс: Литтл, Браун и Ко, 1935).

↑ Мэдисон С. Питерс, Масоны как создатели Америки (Бруклин, Нью-Йорк: Патриотическая лига, 1917).

↑ Гордон Л. Андерсон, Философия Соединенных Штатов: свобода жизни и стремление к счастью. (Сент-Пол, Миннесота: Paragon House, 2004, ISBN 1557788448), 37 и сл.

↑ Дэйв Картер, Обзор The Extinction of Nation-States Л.Али Хан. EJIL.org . Проверено 28 апреля 2008 года.

↑ Фред Мейдмент, «Who’s Big: The Top 100». Международный журнал о мире во всем мире 19 (1) (март 2002 г.): 67-74.

Список литературы

• Андерсон, Бенедикт. Воображаемые сообщества: размышления о происхождении и распространении национализма. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Verso Books, 2006. ISBN 1844670864
• Андерсон, Гордон Л. Философия Соединенных Штатов: свобода жизни и стремление к счастью. Сент-Пол, Миннесота: Paragon House, 2004. ISBN 1557788448
• Арендт, Ханна. Истоки тоталитаризма. Нью-Йорк: Шокен, 2004. ISBN 0805242252
• Фэй, Бернар. Революция и масонство, 1680-1800 гг. Бостон, Массачусетс: Литтл, Браун и Ко, 1935.
• Фихте, Иоганн Готлиб. Адреса немецкой нации. Вестпорт, Коннектикут: Greenwood Press, 1979. ISBN 0313212074
• Геллнер, Эрнест. Нации и национализм. Итака, Нью-Йорк: Издательство Корнельского университета, 1983.ISBN 0801492637
• Гегель, Георг Вильгельм Фридрих. Философия истории. Mineola, NY: Dover Publications, 1956.
• Хобсбаум, Э. Дж. Нации и национализм с 1780 года: программа, миф, реальность. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1992.
• Хан, Л. Али. Вымирание национальных государств: мир без границ. Лейден: Brill, 1996. ISBN01985
• Питерс, Мэдисон К. Масоны как создатели Америки .Бруклин, Нью-Йорк: Патриотическая лига, 1917 г.
• Ренан, Эрнест. Wikisource: Qu’est-ce qu’une nation? 1882. (на французском языке)
• Сассен, Саския. Global Cities. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2001. ISBN 06

  636

Кредиты

Энциклопедия Нового Света писателей и редакторов переписали и завершили статью Википедия в соответствии со стандартами New World Encyclopedia .Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с указанием авторства. Кредит предоставляется в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на участников Энциклопедии Нового Света, , так и на самоотверженных добровольцев Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних публикаций википедистов доступна исследователям здесь:

История этой статьи с момента ее импорта в Энциклопедия Нового Света :

Примечание. Некоторые ограничения могут применяться к использованию отдельных изображений, на которые распространяется отдельная лицензия.

Национализм (Стэнфордская энциклопедия философии)

1. Что такое нация?

1.1 Основная концепция национализма

Хотя термин «национализм» имеет множество значений, в нем центрально заключены два явления: (1) отношение к тому, что члены нации имеют, когда они заботятся о своей идентичности как членов этой нации и (2) действия, которые члены нация стремится к достижению (или поддержанию) какой-либо формы политического суверенитет (см., например, Nielsen 1998–9: 9).Каждый из них аспекты требует проработки.

1. вызывает вопросы о концепции нации или нации идентичности, о том, что значит принадлежать к нации, и о том, насколько нужно заботиться о своей нации. Наций и национальных идентичность может быть определена с точки зрения общего происхождения, этнической принадлежности или культурные связи, а членство человека в нацию часто считают недобровольной, иногда ее считают добровольно. Степень заботы о своей нации, которую националисты require часто, но не всегда, считается очень высоким: согласно такие взгляды, претензии нации имеют приоритет над соперники претенденты на власть и верность. ^[1]
2. вызывает вопросы о том, требует ли суверенитет обретение полной государственности с полной властью над внутренними и международные дела, или что-то меньшее, чем государственность достаточно. Хотя суверенитет часто понимается как полная государственность (Геллнер 1983: гл. 1), ^[2] возможные исключения были признаны (Miller 1992: 87; Miller 2000). Некоторые авторы даже защищают анархистскую версию патриотизм — умеренный национализм, предвосхищенный Бакуниным (см. Воробей 2007).

Существует терминологический и концептуальный вопрос о различении национализм от патриотизма. Популярным предложением является контраст между привязанностью к своей стране как определяющим патриотизмом и привязанность к своему народу и его традициям как определяющая национализм (Kleinig 2014: 228 и Primoratz 2017: Section 1.2). Один Проблема с этим предложением в том, что любовь к стране на самом деле не просто любовь к участку земли, но обычно подразумевает привязанность к сообщество его жителей, и это вводит слово «нация» в концепцию патриотизма.Другой контраст — это контраст между сильная и несколько агрессивная привязанность (национализм) и умеренная один (патриотизм), восходящий по крайней мере к Джорджу Оруэллу (см. его 1945 г. сочинение). ^[3]

Несмотря на эти опасения по поводу определений, существует изрядное количество согласие о классической, исторически парадигматической форме национализм. Обычно он демонстрирует превосходство нации претензии по другим претензиям на индивидуальную лояльность и полный суверенитет как неизменная цель его политической программы.Территориальный суверенитет традиционно рассматривался как определяющий элемент государственного власть и необходимая для государственности. Его превозносили в классическом модерне. произведения Гоббса, Локка и Руссо и возвращаются в центр внимания в дебатах, хотя сейчас философы настроены более скептически (см. ниже). Вопросы, связанные с контролем за движением денег и людей (в конкретной иммиграции) и права на ресурсы, подразумеваемые территориальными суверенитет делает эту тему политически центральной в эпоху глобализации и философски интересны националистам и как антинационалисты.

В последнее время философский фокус больше сместился в направление «либерального национализма», точка зрения, что смягчает классические претензии и пытается объединить пронациональное отношение и уважение к традиционным либеральным ценностям. Например, территориальное государство как политическая единица рассматривается классические националисты как центрально «принадлежащие» одному этнокультурная группа и так же активно обвиняется в защите и пропаганда своих традиций. Либеральное разнообразие позволяет «Деление» территориального государства с недоминантными этнические группы.Последствия разнообразны и весьма интересны (подробнее см. ниже, особенно раздел 2.1).

1.2 Концепция нации

В общем виде проблема национализма касается картографирования. между этнокультурной областью (с участием этнокультурных групп или «Нации») и сфера политической организации. В разбирая проблему, мы отметили важность отношение, которое имеют члены нации, когда они заботятся о своих национальная идентичность. В связи с этим возникают вопросы двух типов.Первый, описательные:

(1а)

Что такое нация и что такое национальная идентичность?

(1б)

Что значит принадлежать нации?

(1c)

Какова природа пронационального отношения?

(1д)

Является ли членство в стране добровольным или недобровольным?

Во-вторых, нормативные:

(1e)

Всегда ли забота о национальной идентичности? подходящее?

(1ж)

Насколько нужно заботиться?

В этом разделе обсуждаются описательные вопросы, начиная с (1а) и (1b); нормативные вопросы рассматриваются в Раздел 3 о моральных дебатах.Если кто-то хочет побудить людей бороться за свои национальные интересы, нужно иметь представление о том, что такое нация есть и что значит принадлежать к нации. Итак, чтобы сформулировать и обосновывать свои оценки, претензии и указания к действию, Пронационалистические мыслители излагали теории этнической принадлежности, культура, нация и государство. Их противники, в свою очередь, бросили вызов эти разработки. Теперь несколько предположений об этнических группах и нации важны для националистов, в то время как другие теоретические разработки, призванные поддержать основные.В определение и статус социальной группы, которая извлекает выгоду из националистическая программа, по-разному именуемая «нацией», «Этно-нация» или «этническая группа» — это существенный. Поскольку национализм особенно заметен в группах у которых еще нет государства, определения нации и национализма чисто с точки зрения принадлежности к государству не стартер.

Действительно, чисто «гражданская» лояльность часто классифицируется отдельно под названием «патриотизм», который мы уже упомянутые, или «конституционные патриотизм». ^[4] Это оставляет два крайних варианта и ряд промежуточных. В первый крайний вариант был выдвинут небольшой, но выдающейся группа теоретики. ^[5] Согласно их чисто волюнтаристскому определению, нация — это любое группа людей, стремящихся к общему политическому государственному организация. Если такой группе людей удастся сформировать государство, лояльность членов группы становится «гражданской» (как в отличие от «этнического») по своему характеру. С другой стороны, и чаще всего националистические претензии сосредоточены на недобровольном сообщество общего происхождения, языка, традиций и культуры: классический этно-нация — это общность происхождения и культуры, в том числе заметно язык и обычаи.Это различие связано (хотя и не идентичный) тому, что привлекали более старые школы социальных и политология между «гражданским» и «этническим» национализм, первый якобы западноевропейский, а последние более центрально-восточноевропейские, происходящие Германия. ^[6] Философские дискуссии о национализме, как правило, касаются Только этнокультурные варианты, и здесь будут следовать этой привычке. А группа, стремящаяся к государственности на этой основе, будет называться «Этно-нация», чтобы подчеркнуть ее этнокультурный скорее чем чисто гражданская подоплека.Для этно- (культурного) националиста этническая и культурная принадлежность человека определяет членство в сообществе. Невозможно выбрать быть член; вместо этого членство зависит от несчастного случая происхождения и ранняя социализация. Однако общность происхождения стала мифический для большинства современных групп кандидатов: этнические группы смешивались тысячелетиями.

Поэтому искушенные либеральные пронационалисты склонны подчеркивать только культурное членство и говорить о «национальности», опуская «этно-» часть (Miller 1992, 2000; Tamir 1993,2013; Ганс 2003).Предложение Мишеля Сеймура о «Социокультурное определение» добавляет политический аспект к чисто культурный: нация — это культурная группа, возможно, но не обязательно объединены общим происхождением, наделены гражданскими связями (Сеймур, 2000). Это то определение, которое будет принято большинством участников сегодняшних дебатов. Таким образом, нация — это несколько смешанная категория, как этнокультурная, так и гражданская, но все же ближе к чисто этнокультурному, чем к чисто гражданскому крайний.

Обратимся теперь к вопросу о происхождении и «Аутентичность» этнокультурных групп или этно-наций.В социальных и политических науках обычно различают два вида просмотров, но есть третья группа, объединяющая элементы из обоих. В во-первых, это модернистские взгляды, которые рассматривают национализм как рожденный в современном раз, вместе с национальные государства. ^[7] В наше время пионером этой точки зрения был Эрнст Геллнер (см. Его 1983). ^[8] Другие модернисты выбирают аналогичные отправные точки с столетием или двумя из них. вариация. ^[9] Противоположную точку зрения можно назвать, следуя Эдварду Шилсу (1957), «примордиалистом».Согласно ему, актуальные этнокультурные нации либо существовали. «С незапамятных времен».

Третий, вполне правдоподобный вид, отличный от обоих примордиализм-этносимволизм и модернизм, был инициирован У. Коннор (1994). ^[10] Нация — это политизированная и мобилизованная этническая группа, а не государственный. Итак, истоки национализма предшествуют современному государству, и его эмоциональное наполнение сохранилось до наших дней (Conversi 2002: 270), но на самом деле государственническая организация действительно современна.Тем не мение, национальное государство — это националистическая мечта и вымысел, никогда не реализованы из-за неизбежного множественности социальных групп. Так много для трех доминирующих точек зрения на происхождение национализм.

Действительно, более старые авторы — великие мыслители, такие как Гердер и Отто Бауэр пропагандистам, которые следили за их шаги — приложили большие усилия, чтобы обосновать нормативные требования к фирме онтологический реализм о нациях: нации реальны, bona fide юридических лиц. Однако современные моральные дебаты пытались чтобы уменьшить важность воображаемого / реального разделения.Видный современные философы утверждали, что нормативно-оценочные националистические претензии совместимы с «воображаемыми» природа нация. ^[11] Они указывают на то, что общие представления могут связывать людей вместе, и что реальное взаимодействие в результате единения может породить важные моральные обязательства.

Давайте теперь перейдем к вопросу (1c) о природе пронациональных настроений. Пояснительный вопрос который заинтересовал политические и обществоведческие проблемы этнонационалистические настроения, парадигмальный случай пронационального отношение.Это так же иррационально, романтично и безразлично к своекорыстие, каким может показаться на первый взгляд? Проблема разделилась авторы, которые считают национализм в основе своей иррациональным, и те, кто пытается чтобы объяснить это как в некотором смысле рациональное. Авторы, которые видят в этом иррационально предлагать различные объяснения того, почему люди соглашаются иррациональные взгляды. Некоторые критически утверждают, что национализм основан на «Ложное сознание». Но причем тут такое фальшивое сознание пришло? Самый упрощенный взгляд состоит в том, что это результат прямого манипулирования «массами» со стороны «Элиты».Напротив, известный критик национализм Эли Кедури (1960) считает эту иррациональность спонтанный. Полтора десятилетия назад Лиа Гринфельд зашел так далеко, что связывает национализм с психическим заболеванием в своей провокационной статье 2005 года. (см. также ее книгу 2006 г.). На противоположной стороне у Майкла Уолцера есть в 2002 году сочувственно отозвался о националистических страстях. Авторы, опирающиеся на марксистскую традицию, предлагают различные более глубокие объяснения. Упомяну об одном, французском структуралисте Этьене. Балибар рассматривает это как результат «производства» идеология осуществляется с помощью механизмов, которые не имеют ничего общего с спонтанная доверчивость индивидов, но безличная, структурная социальные факторы (Balibar & Wallerstein 1988 [1991]). ^[12]

Некоторые авторы утверждают, что для людей часто бывает рационально стать националисты (Hardin 1985). Можно ли рационально объяснить крайности этнонациональный конфликт? Такие авторы, как Рассел Хардин, предлагают сделать это. с точки зрения общего представления о том, когда враждебное поведение рационально: большинство как правило, если у человека нет причин доверять кому-либо, это разумно для этого человека принимать меры предосторожности по отношению к другому. Однако, если обе стороны примут меры предосторожности, каждая будет склонна видеть другие как более враждебные.Тогда становится рациональным начать относиться к другому как к врагу. Таким образом, простое подозрение может привести к небольшому, индивидуально рациональные шаги к конфликтной ситуации. (Такой негативный развитие часто представляется как вариант заключенного Дилемма; см. запись на Дилемма заключенного). Относительно легко определить обстоятельства, в которых этот генерал образец применяется к национальным солидарностям и конфликтам (см. также Виммер 2013).

Наконец, что касается вопроса (1г), нация обычно рассматривается как по существу недобровольный сообщество, к которому человек принадлежит по рождению и раннему вскармливанию и т. что принадлежность усиливается и становится более полной благодаря дополнительная сознательная поддержка.Не все согласны: либерал националисты принимают идею выбора своей национальной принадлежность и возможность иммигрантов стать гражданами выбор и преднамеренная аккультурация.

2. Разновидности национализма

2.1 Концепции национализма: классические и либеральные

Мы указали в самом начале статьи, что национализм фокусируется на (1) отношении членов нации, когда они заботятся о своей национальной идентичности и (2) действиях, которые члены нации принимают, когда стремятся достичь (или поддержать) некоторые форма политического суверенитета.Политически центральный момент (2): действия, предписанные националистом. К ним мы теперь обратимся, начиная с суверенитета и территории, обычные фокусы национального борьба за независимость. Они поднимают важный вопрос:

(2а)

Требует ли политический суверенитет внутри или над территорией государственность или что-то послабее?

Классический ответ — необходимо состояние. Более либеральный Ответ заключается в том, что достаточно некоторой формы политической автономии.Как только это обсуждались, можно обратиться к соответствующим нормативным вопросам:

(2б)

Какие действия морально разрешены для достижения суверенитета и поддерживать это?

(2c)

При каких условиях морально разрешено совершать действия этот вид?

Рассмотрим сначала классический националистический ответ на (2а). Политический суверенитет требует, чтобы государство «на праве собственности» этнонацией (Oldenquist 1997). Разработки этой линейки мысли часто содержат или подразумевают конкретные ответы на (2b), и (2c), я.е., что в борьбе за национальную независимость применение силы против угрожающей центральной власти почти всегда законный средства для достижения суверенитета. Однако классический национализм занимается не только созданием государства, но и его поддержание и укрепление.

Классический национализм — политическая программа, которая видит создание и поддержание полностью суверенного государства, принадлежащего данному этнонациональная группа («народ» или «нация») как основная обязанность каждого члена группы.Начиная с предположение, что соответствующая (или «естественная») единица культура — этно-нация, она утверждает, что первейшая обязанность каждого член должен придерживаться своей узнаваемой этнонациональной культуры во всех культурных делах.

Классические националисты обычно бдительны в отношении культуры они защищают и продвигают, и о том, какое отношение люди должны их национальное государство. Это бдительное отношение несет в себе некоторый потенциал опасности: многие элементы данной культуры универсальны или просто не признается национальным, может стать жертвой такого националистического энтузиазм.Классический национализм в повседневной жизни ставит различные дополнительные требования к физическим лицам, от покупки более дорогих товары отечественного производства предпочтительнее более дешевых импортных создание как можно большего количества будущих членов нации (см. Yuval-Davies 1997 и Yack 2012).

Помимо классического национализма (и его более радикального экстремистского кузены), различные умеренные взгляды теперь также классифицируются как националист. Действительно, философская дискуссия переместилась на эти умеренные или даже ультра-умеренные формы, и большинство философов, которые называют себя националистами, предлагают очень умеренных националистов. программы.

Национализм в этом широком смысле — это любой комплекс отношений, претензии и директивы к действию, приписывающие фундаментальные политические, моральная и культурная ценность для нации и национальности и обязательства (для отдельных членов нации и для любых вовлеченные третьи стороны, индивидуальные или коллективные) из этого приписанного ценить. Главный представитель этой группы взглядов — либералов. национализм , предложенный такими авторами, как Миллер, Тамир и Ганс (Смотри ниже).

Национализмы в этом более широком смысле могут несколько различаться по своему концепции нации (которые часто остаются неявными в их дискурса), основанием и степенью его ценности, а также объем установленных ими обязательств. Умеренный национализм меньше требовательнее, чем классический национализм, и иногда его называют «патриотизма». (Другое использование, опять же, резервирует «Патриотизм» за то, чтобы ценить гражданское сообщество и лояльность к государство, в отличие от национализма, ориентировано на этнокультурный сообщества).

Обратимся теперь к либеральному национализму, наиболее обсуждаемому виду умеренный национализм.

Либеральные националисты видят либерально-демократические принципы и пронациональные отношения как принадлежащие друг другу. Один из основных сторонники этой точки зрения, Яэль Тамир, начали дебаты в ее 1993 г. в книге, а в своей недавней книге о национальном государстве говорится как о « идеальное место встречи между двумя »(2019: 6). Конечно, некоторые вещи должны быть принесены в жертву: мы должны признать, что либо значимость сообщества или его открытость должны быть принесены в жертву в некоторой степени, поскольку у нас не может быть их обоих.(2019: 57). Сколько каждого уступить место остается открытым, и, конечно же, различные либеральные националисты по-разному думают о том, какой именно правильный ответ является.

Версия либерального национализма Тамира — это своего рода социальный либерализм, сходный в этом отношении со взглядами Дэвида Миллера, который говорит о «солидарных сообществах» в своей книге 1999 г. Принципы социальной справедливости , а также занимает позицию в его Книги 1995 и 2008 годов. Они оба видят в чувстве национальной идентичности чувство, которое способствует солидарности, и солидарность как средство для повышение социальной справедливости (Тамир 2019, в частности гл.20; сравнивать Walzer 1983, Kymlicka 1995a, 2001 и Gans 2003, 2008).

Либеральные националисты расходятся во мнениях о ценности мультикультурализма. Кимлика считает это основой своей картины либерализма, в то время как Тамир без лишних слов отвергает это: мультикультурные, многоэтнические демократии имеет очень плохую репутацию, утверждает она (2019: 62). Тамир диагноз нынешнего политического кризиса, с политиками, как Трамп и Ле Пен выходят на первый план, это тот «либеральный демократов парализовала их предполагаемая победа », тогда как «Националисты чувствовали себя побежденными и устаревшими» (2019: 7).

Тамир перечисляет два типа причин, гарантирующих особые политические статус наций. Первый вид, что никакое другое политическое образование «Более способна, чем государство, продвигать идеи в обществе. сфера »(2019: 52), и второй вид, который нужен нации постоянные творческие усилия, направленные на то, чтобы сделать его функциональным и привлекательным.

Историческое развитие либерализма превратило его в универсалистский, антикоммунитарный принцип; это было фатальным ошибка, которую может и должен исправить либерал-националист. синтез.Можем ли мы возродить объединяющие нарративы нашей национальности? не жертвуя либеральным наследованием свободы и прав? Либеральный национализм отвечает утвердительно. С его точки зрения, национальный партикуляризм имеет приоритет: «Любовь к человечеству — это благородный идеал, но настоящая любовь всегда особенная… »(2019: 68).

Интересно, что Тамир сочетает это высокое уважение к нации с крайний конструктивистский взгляд на его природу: нации ментальны структуры, существующие в сознании их членов (2019: 58).

Реализуется ли либеральный национализм где-нибудь в современном мире, или это скорее идеальная теория, вероятно, конечного состояния, которая предлагает картина желаемого общества? Судя по трудам либеральных националистов, это последнее, хотя и представлено как относительно легко достижимый идеал, сочетающий в себе две традиции, которые уже хорошо реализовано в политической реальности.

Наиболее актуальными для философии разновидностями национализма являются следующие: которые влияют на моральное состояние претензий и рекомендуемых националистические практики.Выдвинутые тщательно продуманные философские взгляды в пользу национализма будем называть «теоретическим национализм », прилагательное, служащее для различения таких взглядов из менее изощренного и более практичного националистического дискурса. В центральные теоретические националистические оценочные утверждения могут быть построены на карта возможных позиций в рамках политической теории в следующих полезный, но несколько упрощенный и схематичный способ.

Националистические заявления, в которых нация играет центральную роль в политических действиях должен ответить на два важных общих вопроса.Во-первых, есть ли один вид большая социальная группа, имеющая особое моральное значение? В националистический ответ состоит в том, что один, безусловно, есть, а именно нация. Более того, когда необходимо сделать окончательный выбор, скажем, между связями семья, или дружба, и нация, последнее имеет приоритет. Либеральные националисты предпочитают более умеренную позицию, которая приписывает ценность национальной принадлежности, но не делайте ее центральной в этом путь. Во-вторых, каковы основания для обязательства перед морально центральной группой? Они основаны на добровольных или недобровольное членство в группе? Типичный современный мыслитель-националист выбирает последнее, признавая при этом, что добровольное признание своей национальной идентичности морально важное достижение.На философской карте пронационалистический нормативные вкусы хорошо сочетаются с общепринятой позицией в целом: большинство пронационалистических философов — коммунисты, которые выбирают нации как предпочтительное сообщество (в отличие от их товарищи-коммунитаристы, которые предпочитают более обширные сообщества, такие как те, которые определены глобальными религиозными традиции). ^[13]

Прежде чем перейти к моральным претензиям, кратко обрисуем проблемы. и точки зрения, связанные с территорией и территориальными правами, которые необходим для националистической политической программы. ^[14] Почему территория важны для этнонациональных групп, и каковы масштабы и основания территориальных прав? Его первостепенное значение находится в суверенитет и все связанные с ним возможности внутреннего контроля и внешнее исключение. Добавьте к этому взгляд Руссо, что политические привязанности по сути ограничены, и эта любовь — или мягко говоря, республиканская гражданская дружба — за одна группа требует исключения какого-то «другого», и важность становится совершенно очевидной.А как насчет оснований для спрос на территориальные права? Националистические и пронационалистические взгляды в основном полагаются на привязанность членов нации к национальной территории и формирующей ценности территории для нации, чтобы оправдать территориальные претензии (см. Miller 2000 и Meisels 2009 г.). В некоторых отношениях это похоже на обоснование, данное сторонники прав коренных народов (Талли 2004, но см. также Hendrix 2008) и в других отношениях с Kolers ’2009 этногеографическая ненационалистическая теория, но отличается этнонациональные группы как единственные носители права.Эти взгляды на привязанность резко контрастируют с более прагматичными взглядами на территориальные права как средство разрешения конфликтов (например, Levy 2000). Еще одна довольно популярная альтернатива — семья индивидуалистов. взгляды на обоснование территориальных прав в правах и интересах частные лица. ^[15] На крайнем конце антинационалистических взглядов стоит идея Погге), что нет конкретных территориальных проблемы политической философии — «растворение подход », как называет это Колерс.

2.2 Моральные претензии, Classical Vs. Либерал: центральность нации

Теперь перейдем к нормативному измерению национализма. Мы сначала описать самую суть националистической программы, т. е. зарисовать и классифицировать типичные нормативные и оценочные националистические утверждения. Эти утверждения можно рассматривать как ответы на нормативное подмножество наших начальные вопросы о (1) пронациональном отношении и (2) действия.

Мы увидим, что эти утверждения рекомендуют различные варианты действий: централизованно, те, которые предназначены для защиты и поддержки политической организации для данной этнокультурной национальной общности (тем самым делая больше конкретные ответы на наши нормативные вопросы (1e), (1f), (2b), и (2в)).Кроме того, они предписывают членам общины обнародовать узнаваемое этнокультурное содержание как центральные черты культурная жизнь в таком государстве. Наконец, мы обсудим различные линии пронационалистической мысли, которые были выдвинуты в защиту этих требований. Для начала вернемся к претензиям, касающимся развитие национального государства и культуры. Они предлагаются националист как норма поведения. Наиболее философски важные изменения касаются трех аспектов такого нормативного претензий:

1. Нормативный характер и сила претензии: способствует ли она просто право (скажем, иметь и поддерживать форму политического самоуправление, желательно и обычно государственное, или иметь культурные жизни, основанной на узнаваемой этнонациональной культуре) или моральном обязательство (получить и поддерживать его) или моральное, юридическое и политическое обязательство? Самое сильное утверждение типично для классического национализма; его типичные нормы являются как моральными, так и, если национальное государство находится в размещать юридически обеспеченные обязательства для всех заинтересованных сторон, в том числе и для отдельных представителей этнонации.Слабее, но все еще довольно требовательная версия говорит только о моральном долге («Священный долг»).
2. Сила националистических претензий в отношении различных внешние интересы и права: чтобы привести реальный пример, это использование отечественный язык настолько важен, что даже на международных конференциях должны удерживаться в нем, ценой потери самого интересного участники из-за границы? Сила националистических претензий здесь сравниваются с силой других требований, в том числе индивидуальные или групповые интересы или права.Варианты сравнительного сила националистических претензий имеет место в континууме между двумя крайности. С одной довольно неприятной крайностью, национально-ориентированными заявлениями имеют приоритет над любыми другими претензиями, в том числе над правами человека. Дальше к центру — классический национализм, который дает национально-центрированные претензии на приоритет над личными интересами и многие потребности, но не обязательно над общими правами человека (см. например, MacIntyre 1994, Oldenquist 1997). На противоположном конце, который мягкий, гуманный и либеральный, центральные классические националистические утверждения имеют статус только prima facie (см. Tamir 1993, Gans 2003 г. и Миллер 2013 г .; и для приложений в Центральной Европе Стефан Ауэр 2004).
3. К каким группам относятся националистические претензии, классические или либеральный, значит быть действительным? Каков их объем? Один подход утверждает что они действительны для каждой этно-нации и, следовательно, универсальны. An примером может служить утверждение «у каждой этно-нации должна быть своя собственное государство ». Выражаясь более официально

   Универсальный национализм — политическая программа, которая утверждает, что на каждую этно-нацию должно быть положено должен по праву владеть и интересы которого он должен продвигать.

   В качестве альтернативы, претензия может быть частичной, например, претензия «Группа X должна иметь состояние», где это ничего не говорит о любой другой группе:

   Партикуляристский национализм — политическая программа, требующая что какая-то этно-нация должна иметь свое государство, без распространяя претензии на все этно-нации. Таким образом, он утверждает, что либо

   1. по пропуску (нерефлективный партикуляристский национализм), или
   2. , явно указав, кто исключается: «Группа X должно иметь состояние, но группа Y не должна » (гнусный национализм).

   Самый сложный и поистине шовинистический частичный случай партикуляризма, т.е. (B), был назван «оскорбительным», поскольку он явно отрицает привилегию иметь государство для некоторых народов. Серьезный теоретические националисты обычно защищают только универсалистскую разновидность, тогда как националист с улицы чаще всего защищает эгоистическую неопределенный.

Националистическая картина морали традиционно была довольно близкой к господствующей точке зрения в теории международных отношений, называемой «реализм».Короче говоря, мнение таково, что мораль заканчивается на границы национального государства; за пределами нет ничего, кроме анархия. ^[16] Это прекрасно дополняет основное классическое националистическое утверждение о национальное государство, т.е. что каждая этно-нация или народ должны иметь государство само по себе, и подсказывает, что произойдет дальше: национальные государства входят в в соревнование от имени составляющих их народов.

3. Моральный спор

3.1 Классический и либеральный национализм

Вспомните исходный нормативный вопрос, связанный с (1) установками и (2) действия.Оправдана ли национальная пристрастность и насколько? Какие действия необходимы для установления суверенитета? В в частности, являются этнонациональными государствами и институционально защищенными товары (этно) национальных культур, независимые от индивидуальной воли их членов, и как далеко можно зайти в их защите? В философские дебаты за и против национализма — это дебаты о моральная обоснованность его центральных требований. В частности, окончательный моральный вопрос заключается в следующем: является ли любая форма национализма морально допустимы или оправданы, и, если нет, насколько плохи конкретные формы Это? ^[17] Почему националистические претензии требуют защиты? В некоторых ситуациях они кажутся правдоподобными: например, бедственное положение некоторых лиц без гражданства группы — история евреев и армян, историческая и современные несчастья курдов — подтверждает идею что наличие собственного государства решило бы самые худшие проблемы.Тем не менее, есть веские причины для более тщательного изучения националистических заявлений. осторожно. Самая общая причина заключается в том, что сначала его нужно показать что политическая форма национального государства имеет некоторую ценность как таковая, что национальное сообщество имеет определенные или даже центральные моральные и политическое значение, и что утверждения в его пользу имеют нормативную силу. Как только это будет установлено, потребуется дополнительная защита. Некоторые классические националистические претензии, похоже, конфликтуют — по крайней мере, при нормальных обстоятельства современной жизни — с различными ценностями, которые люди склонны принимать.Некоторые из этих ценностей считаются важными либерально-демократическим обществам, в то время как другие важны специально для процветания творчества и культуры. Главный ценности в первом наборе — индивидуальная автономия и доброжелательность беспристрастность (особенно по отношению к членам групп в культурном отличается от собственного). Предполагаемые особые обязанности по отношению к этнонациональная культура может и часто мешает право человека на автономию.

Либеральные националисты осознают трудности классического подход, и смягчить классические претензии, дав им лишь prima facie статус.Обычно они говорят о «различных наслоения, которые создали дурную славу национализму », и они стремясь «отделить саму идею национальности от этих эксцессы »(Миллер, 1992, 2000). Такой вдумчивый пронационалист писатели участвовали в продолжающемся философском диалоге между сторонники и противники требовать. ^[18] Чтобы помочь читателю найти их в этой сложной дискуссии, мы кратко резюмируем соображения, которые открыты для этнонационалисты, защищающие свою позицию (сравните полезный обзор в Лихтенберг 1997).Дальнейшие направления мысли, основанные на этих соображения могут быть использованы для защиты самых разных разновидностей национализм, от радикального до очень умеренного.

Для краткости каждая линия мысли будет сведена к короткому аргументу; настоящие дебаты более сложны, чем можно представить в наброске. Некоторые видные линии критики, выдвинутые в дебаты будут указаны в скобках (см. Miscevic 2001). Главный Аргументы в пользу национализма разделим на два набора.В первый набор аргументов защищает утверждение о том, что национальные сообщества имеют высокую ценность, иногда рассматриваются как исходящие из интересов их отдельный член (например, Кимлика, Миллер и Раз), а иногда как неинструментальные и не зависящие от желаний и выбора их отдельных членов, и утверждает, что поэтому они должны быть защищены посредством государственной и официальной государственной политики. Второй набор менее глубоко «всеобъемлющий» и включает аргументы от требований справедливости, независимо от существенных предположения о культуре и культурных ценностях.

Первый набор будет представлен более подробно, поскольку он сформировал суть дискуссии. Он изображает сообщество как источник ценности или как передающее устройство, соединяющее его элементы с некоторыми важными значения. Для классического националиста аргументы из этого набора коммунитарные в особенно «глубоком» смысле, поскольку они основаны на основных характеристиках состояния человека.

Общая форма аргументов глубокой коммунитарной системы такова. Первый, коммунитарное помещение: есть некоторые бесспорные хорошо (е.г., а личность человека), и какое-то сообщество необходимо для приобретение и сохранение его. Затем следует утверждение, что этнокультурная нация — это сообщество, идеально подходящее для этого задача. Далее следует государственный вывод: для того, чтобы такое сообщества, чтобы сохранить свою идентичность и поддержать идентичность своего членов, он должен (всегда или, по крайней мере, обычно) принимать на себя политические форма государства. Вывод такого рода аргументов состоит в том, что этнонациональное сообщество имеет право на этнонациональное государство и граждане государства имеют право и обязаны поддерживать свои собственная этническая культура по отношению к любой другой.

Хотя более глубокие философские посылки в аргументах из общинной традиции ослабленные формы также были предложены более либеральными философами. Первоначальный коммунитарный взгляды в пользу национализма предполагают, что есть некоторые ценность в сохранении этнонациональных культурных традиций, в чувствах принадлежность к общей нации и солидарность между члены нации. Либеральный националист может утверждать, что эти не являются центральными ценностями политической жизни, но являются ценностями тем не менее.Более того, диаметрально противоположные взгляды, чистые индивидуализм и космополитизм кажутся сухими, абстрактными и немотивировано сравнением. Под космополитизмом мы понимаем мораль и политические доктрины, утверждающие, что

1. основные моральные обязанности человека направлены на всех человеческих существа (независимо от географического или культурного расстояния) и
2. политических договоренностей должны точно отражать эту универсальную моральное обязательство (в форме надгосударственных договоренностей, которые принимают приоритет над национальными государствами).

Столкнувшись с противоборствующими силами национализма и космополитизма, многие философы выбирают смесь либерализма-космополитизма и патриотизм-национализм. В своих трудах Б. Барбер прославляет « замечательная смесь космополитизма и местничества », что в его точка зрения характеризует американскую национальную идентичность (Barber 1996: 31). Чарльз Тейлор утверждает, что «у нас нет выбора, кроме как быть космополиты и патриоты »(Taylor 1996: 121). Хилари Патнэм предлагает верность лучшему в многочисленных традициях, в которых каждый из нас участвует, по-видимому, срединный путь между узколобый патриотизм и излишне абстрактный космополитизм (Putnam 1996: 114).Компромисс предвидел Берлин (1979) и Тейлор (1989, 1993), ^[19] и в последние два десятилетия он занимал центральное место в споры и даже спровоцировали перечитывание исторического национализма в его свет. ^[20] Большинство авторов-либералов-националистов принимают различные ослабленные версии аргументы, которые мы перечисляем ниже, принимая их в поддержку умеренных или ультра-умеренные националистические претензии.

Вот основные недостатки классического этнонационализма, которые предлагают либеральные, ограниченно-либеральные и космополитические националисты.Во-первых, этнонациональные притязания имеют только оснований на первый взгляд человек. и не может превзойти личные права. Во-вторых, законный этнонациональный претензии сами по себе не являются автоматически правом на государство, а скорее право на определенный уровень культурного автономия. Основными моделями автономии являются территориальные или территориальные. нетерриториальный: первый включает территориальную децентрализацию; в во-вторых, культурная автономия, предоставляемая людям независимо от их домициль в государственный. ^[21] В-третьих, этнонационализм подчинен гражданскому патриотизму, который имеет мало или не имеет ничего общего с этническими критериями.В-четвертых, этнонациональные мифологии и подобные «важные ложь »допускаются только в безобидных и безобидных случаях, в этом случае они морально допустимы, несмотря на их ложность. Наконец, любая легитимность, которую могут иметь этнонациональные притязания, должна быть вытекает из выбора, который могут сделать заинтересованные лица.

3.2 Аргументы в пользу национализма, классического против либерального: глубокая потребность в сообществе

Теперь рассмотрим конкретные пронационалистические аргументы из первых набор.Первый аргумент зависит от предположений, которые также появляются в последующие, но в дальнейшем приписывает сообществу внутреннюю ценить. Более поздние аргументы больше указывают на инструментальную ценность нации, производной от ценности индивидуального процветания, морального понимание, твердая идентичность и тому подобное.

1. Аргумент внутренней стоимости . Каждый этнонациональный сообщество ценно само по себе, поскольку находится только в пределах естественный, охватывающий рамки различных культурных традиций, которые важные значения и ценности производятся и передаются.В члены таких сообществ разделяют особую культурную близость к каждому Другой. Говоря на одном языке и разделяя обычаи и традиции, члены этих сообществ обычно ближе к друг друга по-разному, чем для посторонних.
2. Аргумент от процветания . Этнонациональный Сообщество необходимо для процветания каждого из его членов. В в частности, только внутри такого сообщества человек может приобретать концепции и ценности, важные для понимания культурная жизнь сообщества в целом и собственная жизнь в частности.Было много споров по поводу пронационалистическая сторона о том, важно ли расхождение ценностей за обособленность национальных групп.

Канадские либеральные националисты Сеймур (1999), Тейлор и Кимлика указали, что «расхождения ценностей между разными регионами Канады », которые стремятся к разделению нации, являются «Минимальный». Тейлор (1993: 155) пришел к выводу, что это не так. обособленность ценностей имеет значение.

3. Аргумент от личности .Коммунитарные философы подчеркивают заботу о природе как главную силу, определяющую нашу идентичность как люди — мы становимся такими, какие мы есть, благодаря социальные условия и контексты, в которых мы созреваем. Это утверждение, безусловно имеет некоторую правдоподобность. Сама личность каждого человека зависит от его / ее участие в общественной жизни (см. MacIntyre 1994, Nielsen, 1998 и Lagerspetz 2000). Учитывая, что мораль человека зависит от их зрелой и стабильной личности, общинные условия, способствующие развитию личности необходимо сохранять и поощрять.Следовательно, коммунальная жизнь должна быть организованы вокруг определенных национальных культур.
4. Аргумент морального понимания . Особенно Важной разновидностью ценностей является моральная ценность. Некоторые ценности универсальны, например, свобода и равенство, но они слишком абстрактны и «тонкий». Богатые, «толстые» моральные ценности различимы только в пределах определенных традиций; как выразился Чарльз Тейлор это, «язык, который мы привыкли принимать, формулирует проблемы добра для нас »(1989: 35).Нация предлагает естественный рамки моральных традиций и, следовательно, морального понимания; это начальная школа нравственности.
5. Аргумент от разнообразия . Каждая национальная культура вносит уникальный вклад в разнообразие человеческих культур. Большинство известный сторонник идеи двадцатого века Исайя Берлин (интерпретируя Гердера), пишет:

   «Физиономия» культур уникальна: каждая представляет чудесное отшелушивание человеческих возможностей в свое время и место и окружающая среда.Нам запрещено судить о сравнительная ценность, ибо это измерение несоизмеримого. (1976: 206)

Если предположить, что (этно) нация является естественной единицей культуры, то сохранение культурного разнообразия институционально защита чистоты (этно) национальной культуры. Множественность культурные стили можно сохранить и улучшить, связав их с этнонациональные «формы жизни».

Дэвид Миллер разработал интересный и сложный либерально-пронациональная позиция на протяжении десятилетий его работы в 1990 году до последней работы в 2013 году.Он принимает мультикультурный разнообразие в обществе, но подчеркивает всеобъемлющую национальную идентичность, взяв в качестве главного примера британскую национальную идентичность, которая включает в себя английскую, шотландскую и другие этнические идентичности. Он требует «инклюзивной идентичности, доступной для всех культурные группы »(2013: 91). Миллер утверждает, что такая личность необходим для базовой социальной солидарности, и это выходит далеко за рамки простого конституционный патриотизм. Скептик мог отметить следующее. В Проблема мультикультурного общества в том, что национальная идентичность исторически был вопросом этнонациональных связей и требовал сходство по весовому большинству культурных черт (общий язык, общая «история в памяти», обычаи, религия и т. д. на).Однако многокультурные государства обычно объединяют группы. с очень разными историями, языками, религиями и даже совсем другими контрастная внешность. Теперь, как всеобъемлющий «национальный идентичность », которая должна быть достигнута, начиная с очень тонкой идентичности общая принадлежность к государству? Кажется, возникает дилемма. Заземление социальная солидарность в национальной идентичности требует, чтобы последняя была довольно тонкий и, вероятно, в конечном итоге станет полноценным, унитарным культурным личность. Плотный конституционный патриотизм может быть интересным возможное отношение, которое может обосновать такую ​​солидарность при сохранении самобытное культурное разнообразие.

3.3 Аргументы в пользу национализма: вопросы правосудия

Аргументы во втором наборе касаются политической справедливости и не полагаться на метафизические утверждения об идентичности, процветании и культурном значения. Они апеллируют к (фактическим или предполагаемым) обстоятельствам, которые могут сделать националистическую политику разумной (или допустимой, или даже обязательный), такие как (а) тот факт, что большая часть мира организованы в национальные государства (так что каждая новая группа, стремящаяся к создать национальное государство по установленной схеме), или (б) обстоятельства групповой самообороны или исправления прошлой несправедливости что могло бы оправдать националистическую политику (в частном случае).Немного аргументов также представляет государственность как способствующую важным политические блага, такие как равенство.

1. Аргумент от права на коллектив Самоопределение . Группа людей достаточного размера имеет prima facie право управлять собой и решать свое будущее членство, если члены группы того пожелают. Это принципиально демократическая воля самих членов, которая обосновывает право этнонациональному государству и этноцентрическим культурным учреждениям и практики.Этот аргумент представляет собой оправдание (этно) национальные притязания как проистекающие из воли членов нация. Поэтому он очень подходит для либерального национализма. но не апеллируя к глубокому коммунитариату, который видит требования нация как независимая от выбора конкретных частные лица. ^[22]
2. Аргумент от права на самооборону и возмещение вреда Несправедливость в прошлом . Угнетение и несправедливость дают жертвам группа правое дело и право на отделение.Если группа меньшинства подавляется большинством до такой степени, что почти каждое меньшинство член находится в худшем положении, чем большинство членов большинства просто в силу своей добродетели принадлежности к меньшинству, то националистические претензии от имени меньшинства морально правдоподобны и потенциально убедительны. В аргумент устанавливает типичное право на исправление, приемлемое из либеральная точка зрения (см. обсуждение в Kukathas and Poole 2000, также Buchanan 1991; о прошлых несправедливостях см. Waldron 1992).
3. Аргумент равенства .Члены группы меньшинства часто оказываются в невыгодном положении по сравнению с доминирующей культурой, потому что они должны полагаться на людей с тем же языком и культурой, чтобы вести дела повседневной жизни. Следовательно, либеральный нейтралитет требует, чтобы большинство предоставляло определенные основные культурные товары, то есть предоставление дифференциальных прав (см. Kymlicka 1995b, 2001, и 2003b). Институциональная защита и право меньшинства собственная институциональная структура группы — это средства, восстанавливающие равенство и превратить образовавшееся национальное государство в более умеренное мультикультурный.
4. Аргумент успеха . Национальное государство в прошлое преуспело в продвижении равенства и демократии. Этнонациональный солидарность — мощный мотив для более эгалитарного распределения товары (Миллер 1995; Канован 1996, 2000). Национальное государство тоже кажется иметь важное значение для защиты нравственной жизни сообществ в будущее, поскольку это единственная форма политического института, способная защита сообществ от угроз глобализации и ассимиляционизм (подробное критическое обсуждение этого аргумента см. Mason 1999).

Андреас Виммер (2018) представляет интересное обсуждение исторический успех национального государства (обсуждается в Knott, Tolz, Green, И Wimmer 2019).

Эти политические аргументы можно сочетать с глубокой коммунитарной единицы. Однако, взятые по отдельности, их взгляды предлагают «Либеральный культурализм», который больше подходит для этнокультурно плюралистические общества. Более далекий от классики национализма, чем либеральный из Тамира и Нильсена, он избегает любого коммунитарно-философский подкрепление. ^[23] Идея умеренного национального строительства указывает на открытое мультикультурализм, при котором каждая группа получает свою долю лечебных прав, но вместо того, чтобы отгородиться от других, участвует в общая, пересекающаяся гражданская культура в открытом общении с другими подсообщества. Учитывая разнообразие плюралистических обществ и интенсивность транснационального взаимодействия, такая открытость многим кажется быть единственной гарантией стабильной общественной и политической жизни (см. дебаты в Шапиро и Кимлика 1997).

В целом либерально-националистическая позиция мягкая и гражданская, и в его пользу можно много сказать. Он пытается примирить наши интуиции в пользу какой-то политической защиты культурного сообщества с либеральной политической моралью. Конечно, это вызывает вопросы совместимости либеральных универсальных принципов и особая привязанность к своей этнокультурной нации. Очень либеральные националисты, такие как тамир, разводят этнокультурную нацию от государственности.Кроме того, они предлагают такую ​​любовь к стране. сдерживается всевозможными универсалистскими соображениями, которые в последняя инстанция козыряет национальные интересы (Tamir 1993: 115; 2019: passim, см. также Moore 2001 и Gans 2003). Между философские националисты о том, насколько ослабление и компромисс все еще совместим с националистической позицией в все. ^[24] В работе также присутствует космополитический интерес. некоторых либеральных националистов (Nielsen 1998–99). ^[25]

В последние два десятилетия проблемы национализма были все больше интегрируется в дебаты о международном порядке (см. записи на глобализация и космополитизм). Основным концептуальным звеном является утверждение, что национальные государства естественны, стабильные и подходящие единицы международного порядка. Связанный дебаты касаются роли меньшинств в процессах глобализация (см. Kaldor 2004). Более того, два подхода могут в конечном итоге сходятся: мультикультуралистский либеральный национализм и умеренный космополитизм, уважающий различия, общий. ^[26]

3.4 Популизм и новое лицо национализма

«Популизм» — это общий термин, охватывающий как правых и левые разновидности. В этом разделе уделим внимание правым популистские движения, очень близкие к их традиционным националистическим предшественники. Это соответствует ситуации в большей части Европа и США, где выдвигаются националистические темы. правыми народник. ^[27]

Однако стало совершенно ясно, что национализм — это лишь одна из политические «измы», привлекающие правых популистов.В миграционный кризис выдвинул на первый план популистские самоидентификация с лингвокультурными сообществами («мы, Франкоговорящие люди «для бывшего», «мы Христиане »для позднего), что выходит за рамки национализма.

Ян-Вернер Мюллер (2016) и Кас Мудде (2007) отмечают, что форма общий для всевозможного популизма довольно прост и охарактеризовать его как «тонкий». Мудде поясняет: «Популизм понимается как тонкоцентричная идеология, которая считает общество в конечном итоге разделены на две однородные и антагонистические группы, » чистые люди против «коррумпированной элиты», и которая утверждает, что политика должна быть выражением волонтерства générale (общая воля) народа »(2007: 23).Популизм в таком определении имеет две противоположности: элитарность и плюрализм. Во-первых, элита против народа («аутсайдер»). контраст. Во-вторых, можно выделить два способа характеризуя «народ»: либо с точки зрения социальных статус (класс, уровень дохода и т. д.) или с точки зрения этнической принадлежности и / или культурная принадлежность (см. также de Cleen 2017).

		Elite
		↓
Социальный (класс)	←	Люди	→	этнические, культурные

Второе, горизонтальное измерение отличает преимущественно левый из преимущественно правого популизма и оставляет место для центристского популистского варианта.Возьмите классический сильный этно национализм. Связь между правым популизмом и подобным национализм очень тугой. Это привело к тому, что некоторые теоретики (Тагиев 2015) представить «националистический популизм» как единственный вид популизма. Этот термин точно отражает синтез популизма и сильный этнический национализм или нативизм. От популизма требуется общая схема антиэлитизма: лидер обращается непосредственно к людей и якобы следит за интересами людей. Из национализм, он принимает характеристику народа: это этническая общность, в большинстве случаев государственная этническая общность, или этно-нация.В своей работе Мадде документирует утверждение, что чисто правые популисты утверждают, что представляют настоящих людей, которые формируют истинная нация, чистота которой омрачается новичками. в США, можно говорить о популистских и реакционных движениях, как Чайная партия, которые возникли благодаря недавнему опыту иммиграция, террористические атаки и растущая экономическая поляризация. Мы пришлось отложить здесь, из соображений экономии места, главного популистского альтернатива (или квази-альтернатива) национальному популизму.В некоторых страны, такие как Германия, некоторые популистские группы-партии (например, немецкие AfD party (Альтернатива для Германии)), обращаем внимание на недвижимость гораздо шире в их досягаемости, чем этнонациональная принадлежность, как правило, к религиозным принадлежности. Другие сочетают этот призыв с этнонациональностью. один. Это дает то, что Рива Касторяно (2006) называет «транснациональным национализм».

Интересно, что либеральный национализм не слишком привлекателен для народники. С теоретической точки зрения можно отметить, что Тамир (2019) видит ее либеральный национализм как хороший рецепт против угрозы демагоги, такие как Трамп и Борис Джонсон (она избегает использования ярлык «популист», эл.г., 2019: 31).

Рост популизма меняет политическое поле, в котором нужно работать с. Толерантные (либерально-националистические или антинационалистические) взгляды столкновение с новыми проблемами в эпоху популизма, отмеченную миграцией кризис и др. Опасности, традиционно связанные с военными присутствие ушли; национал-народники должны изобретать и строить предполагаемая опасность, которая приходит в страну вместе с иностранными семьи, в том числе с детьми. Короче, если эти гипотезы, политики и теоретики сталкиваются с изменять.Традиционная проблема контраста между патриотизм / национализм и космополитизм изменили свой профиль: текущий резкий контраст — между отвращением популистов к иностранцы-мигранты и более щедрое отношение к принятию и Самаритянин на помощь. Наконец, популистское понимание «нашего люди »(« мы-сообщество ») охватывает не только националистические варианты, но и выходят далеко за рамки. Важный элемент это беспорядочный характер популистского выбора. Вероятно что будущие исследования национализма будут в основном сосредоточены на этом новое и сложное игровое поле, призванное устранить новый контраст и выявить виды национализма по отношению к Это. ^[28]

3.5 Национальное государство в глобальном контексте

Миграционный кризис сделал национальное государство в глобальном контексте центральная политическая тема, касающаяся национальности. Прежде чем перейти к текущие события, состояние дел до кризиса должно быть резюмировано. Во-первых, рассмотрим дебаты о территории и нации и вопросы глобальной справедливости.

Либеральные националисты пытаются сохранить традиционную националистическую связь между этнической «принадлежностью» государства и суверенитетом и территориальный контроль, но в гораздо более гибкой и сложной параметр.Таким образом, Тамар Майзельс выступает за «принятие существующих национальные поселения в качестве центрального фактора при разграничении территориальные границы », поскольку эта линия« имеет как либеральные основы »(то есть в работе Джона Локка) и либерально-национальный призыв (2009: 159), основанный на его близости с либеральная доктрина национального самоопределения. Она сочетает это с Интерпретация Хаима Ганса (2003: гл. 4) «исторического право »претензии как« право на формирующее территории ». Таким образом, она объединяет «исторические аргументы, понимается как притязания на образовательные территории », с ней аргумент от урегулирования и настаивает на их взаимодействии и взаимном подкрепление, представляя их как «наиболее тесно связанных к либеральным националистическим предположениям и лежащим в их основе идеи »(Meisels 2009: 160).Тем не менее она подчеркивает, что больше чем одна этническая группа может иметь формирующие связи с данной территорией, и что могут быть конкурирующие претензии, основанные на урегулирование. ^[29] Но, учитывая этнонациональные конфликты ХХ века, один можно смело предположить, что культурно множественные государства разделены на изолированные и закрытые подсообщества, склеенные вместе просто договоренностями modus vivendi по своей природе нестабильны. Стабильность может поэтому требуют, чтобы плюралистическое общество, представленное либеральными культурологи продвигают достаточно интенсивное внутригосударственное взаимодействие между культурных групп, чтобы предотвратить недоверие, уменьшить предрассудки и создают прочную основу для совместного проживания.

Но где остановиться? Возникает вопрос, так как есть много географически открытые, взаимодействующие территории разного размера. Рассмотрим сначала географическую открытость больших континентальных плоскостей, затем добавьте современную простоту взаимодействия («Ни один остров не остров больше », можно сказать), и, наконец, драматично, существенная экологическая взаимосвязь земли и климата. Здесь, жесткая националистическая линия больше не предлагается всерьез в этические дебаты, так что самые дальние пронациональные крайности на самом деле относительно умеренная позиция, примером которой является Миллер в перечисленных работах.Вот его типичное предложение относительно глобальной справедливости, основанное на национальных государств: создание кроме определенного процента ВВП на цели развития цели — возможно, для проектов в одной конкретной стране или группе стран (2013: 182).

Это подводит нас к теме миграции и горячим спорам о настоящее место действия. ^[30] В Европе иммиграция, наверное, главная тема сегодняшнего дня. популистский шум, а в США он является одним из главных темы.Итак, иммиграция плюс националистически-популистские реакции на нее. являются в текущем десятилетии главным испытательным полигоном для националистических и космополитические взгляды.

Давайте посмотрим на пронациональную сторону дебатов. Либеральный националисты, в частности Миллер, выдвинули некоторые вдумчивые пронационалистическое предложение относительно иммиграции. Миллера предложение позволяет беженцам временно искать убежище до ситуация в стране их происхождения улучшается; это также ограничивает экономические миграция. Миллер возражает против оправданности глобального стандарт равенства, возможностей, благосостояния и т. д., потому что меры просто равенство ограничено контекстом. Люди имеют право на минимум уровень жизни, но право на миграцию активируется только в качестве последнего прибегать после всех других мер в рамках кандидата-мигранта страна происхождения была опробована. Однако он также (особенно в его книга «Чужие среди нас», 2016), утверждает, что национальная ответственность за прием беженцев-иммигрантов уравновешивается соображения интересов потенциальных иммигрантов и интересы национальных сообществ в сохранении контроля над собственный состав и характер.

Если мы согласны с положительными сторонами либеральных националистов, мы можем спросите о динамике помощи, необходимой иммигрантам. Различают не менее трех стадий, во-первых, неотложную чрезвычайную ситуацию. (голодание, заморозки, неотложные медицинские проблемы) и обеспечение их питания, во-вторых, поселение и обучение (на принимающей стороне и иммигранте со стороны новичка), и в-третьих, стадия (своего рода) гражданства, относительно стабильная жизнь в стране пребывания.

На первом этапе в первую очередь приходит немедленная помощь, как нормативно и причинно: просто принять потенциальных беженцев (действительно, потенциальных следует помочь беженцам покинуть свои страны и отправиться в страна пребывания).В долгосрочной перспективе пребывание должно включать в себя возможность для работы и обучения.

Но это еще не все. Обязанность самаритянина может и должна действовать как подготовка к более широкому глобальному Мероприятия. ^[31] Итак, у нас есть два теоретических шага: во-первых, принятие самаританизма и во-вторых, соглашаясь с более глубокой транснациональной мерой блокировки отдаленные причины, такие как бедность и войны в Третьем мире. Позвоните нам это «модель самаритянина для более глубоких мер». Модель приспособлен к резко изменившейся игровой площадке, в которой национализм проблемы разыгрываются в контексте популизма и кризиса беженцев, поднимая вопросы, которых не было два десятилетия назад.

4. Заключение

Представляя утверждения, которые защищают пронационалисты, мы имеем от более радикальных к более либерально-националистическим альтернативы. Изучая аргументы в пользу этих утверждений, мы имеем представил метафизически требовательные коммунитарные аргументы, отдыхая на глубоких общинных допущениях о культуре, таких как предпосылка что этнокультурная нация — важнейшее сообщество для всех частные лица. Это интересное и респектабельное заявление, но его правдоподобие не установлено.Моральный спор о национализм привел к различному ослаблению основанных на культуре аргументы, обычно предлагаемые либеральными националистами, которые аргументы менее амбициозны, но гораздо более правдоподобны. Отказавшись старый националистический идеал государства, принадлежащего единственной доминирующей этнокультурная группа, либеральные националисты стали восприимчивы к идея, что идентификация с множеством культур и сообщества важны для социальной идентичности человека. Они стали одинаково чувствительны к транснациональным проблемам и многому другому. готов принять отчасти космополитическую точку зрения.Либеральный национализм также выдвинул на первый план более скромные, менее философски или метафизически заряженные аргументы, основанные на заботы о справедливости. Это подчеркивает практическую важность этнокультурная принадлежность, право этнокультурных групп на устранение несправедливости, демократические права на политические ассоциации и роль, которую этнокультурные связи и ассоциации могут играть в продвижение справедливых социальных договоренностей.

События текущего десятилетия, кризис беженцев и рост правого популизма, кардинально изменили актуальную практическую и теоретическая площадка.Традиционный национализм по-прежнему актуален, но популистский национализм привлекает гораздо больше внимания: новые теории производятся и обсуждаются, занимая центральное место сцена. С другой стороны, миграционный кризис заменил типичный космополитический вопрос солидарности с дальними незнакомцами с горением вопросы помощи беженцам, находящимся у наших дверей. Конечно, причины кризиса все те же, что космополиты были беспокоит гораздо раньше: войны и драматическое неравенство в мире распространение товаров и угроз, таких как болезни и климат бедствия.Задача теории теперь состоит в том, чтобы связать эти более глубокие вопросы с новыми проблемами занимают центральное место в новых детская площадка; теперь эта задача сформулирована в несколько ином словарный запас и в рамках иных политических концептуальных рамок, чем перед.

Национальное строительство — Международные отношения — Oxford Bibliographies

Концепция строительства нации не может быть понята без помощи определенных ключевых понятий, таких как нация, национальная идентичность, национальное государство и национализм.Термин «нация» был определен многими философами, учеными и практиками. Эти определения варьируются от эссенциалистских, которые олицетворяют определенные характеристики как чисто национальные (Herder 2004, Fichte 2008), до более конструктивистских, подчеркивающих коллективное приписывание как ключевой элемент существования нации (Renan 1995, Anderson 1983). Существует напряженность между учеными, которые рассматривают появление современных наций как естественный результат многовекового развития, и теми, кто понимает национальную идентичность как современную социальную конструкцию.Естественно, что большинство националистов сами придерживаются примордиалистского понимания государственности, но выдающиеся ученые также подчеркивают этническое происхождение современных наций (Smith 1986). Исследователи модернизации (Gellner 2006, Anderson 1983), а позднее и различные группы конструктивистов (Laitin 2007, Brubaker 1996) указали на ограниченность примордиалистской точки зрения. Представление о нациях, являющихся естественным следствием досовременных этносов , часто предполагает фенотипические общности, не соответствующие реалиям на местах.Более того, конструктивисты повторяют критику Ренана о том, что общие этнические атрибуты не обязательно означают общую национальную идентичность или подразумевают что-либо о лояльности нации. Наконец, примордиалистский взгляд на атрибуты не может помочь нам объяснить изменение идентичности (Laitin 2007) или время «национального пробуждения». Независимо от определения нации и дебатов о происхождении национализма, большинство ученых соглашаются с тем, что национализм — «политический принцип, согласно которому политическая и национальная единицы должны быть согласованы» (Gellner 2006, см.1) — одна из самых мощных идеологий современности. Фактически, то, что отличает этническую группу от национальной группы без гражданства, заключается в том, что первая не мотивируется националистической идеологией, а именно верой в то, что мир разделен на национальные единицы («национальные государства»), что основная лояльность должно относиться к нации, а не к семье, родственной группе или какой-либо другой местной или наднациональной единице, сопровождаемой притязаниями на суверенитет над территориально ограниченной родиной. Национализм принимает разные формы в зависимости от положения, которое группа, претендующая на суверенитет, в настоящее время занимает по отношению к другим группам (Hechter 2000).

Андерсон, Бенедикт. Воображаемые сообщества: размышления о происхождении и распространении национализма . Лондон: Verso, 1983.

Андерсон вводит влиятельное определение национализма, которое фокусируется на искусственной природе наций, называя их «воображаемыми сообществами». Он определяет нацию как воображаемое безличное сообщество, определяемое его общей историей и воспринимаемой самобытностью, которое, как считается, осуществляет коллективное право на суверенный контроль над данной территорией.

Брубейкер, Роджерс. Сдержанный национализм: нация и национальный вопрос в Новой Европе . Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 1996.

DOI: 10.1017 / CBO9780511558764

Тема Брубейкера — национализация политической сферы. Он подчеркивает динамическое взаимодействие в триадической взаимосвязи, включающей национальные меньшинства, национализирующие государства и внешние национальные хоумленды. По словам Брубейкера, эти три сущности далеки от закрепления, который предлагает нам перестать рассматривать «нацию» как единое целое и подходить к ней как «институциональной форме».”

Фихте, Иоганн Готлиб. Адреса немецкой нации . Отредактировано и переведено Грегори Муром. Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 2008.

Фихте (1808) определил нацию по объективным критериям, таким как общие атрибуты. Для Фихте язык — естественное явление. Действительно, владение общим языком определяет естественные границы народа или нации. Сочинения Фихте возникли как реакция на оккупацию немецких территорий войсками Наполеона.

Геллнер, Эрнест. Нации и национализм . 2-е изд. Oxford: Blackwell, 2006.

Эта новаторская книга была первоначально опубликована в 1983 году. Геллнер определил национализм как «в первую очередь политический принцип, согласно которому политическая и национальная единица должны быть согласованы» (стр. 1). Он подчеркнул роль индустриализации в возникновении и распространении национализма через введение массового обучения и ассимиляции в высокую культуру.

Хехтер, Майкл. Национализм . Oxford: Oxford University Press, 2000.

Гехтер определяет нации как «территориально сконцентрированные этнические группы» (стр. 14). Он сосредотачивается на переходе от косвенного правления к прямому и определяет различные типы национализма: национализм государственного строительства, периферийный национализм, ирредентистский национализм, национализм объединения и патриотизм. Гехтер, вторя Геллнеру, определяет национализм как «коллективное действие, направленное на приведение границ нации в соответствие с границами ее единицы управления» (стр.15).

Гердер, Иоганн Готфрид. Другая философия истории и избранных политических сочинений . Отредактировано и переведено Иоаннисом Эвригенисом и Даниэлем Пеллерином. Индианаполис, IN: Hackett, 2004.

Это надежный английский перевод сочинений Гердера второй половины 18 века. Гердер утверждал, что «Природа создает семьи; поэтому наиболее естественным государством является также человек на человек с одним национальным характером. На протяжении тысячелетий этот национальный характер сохраняется внутри народа и может развиваться наиболее естественно, если того пожелает его коренной принц, потому что народ — это такое же растение природы, как и семья, только с большим количеством ветвей »(стр.128). Его считают одним из отцов романтического национализма.

Лайтин Давид. Народы, государства и насилие . Oxford: Oxford University Press, 2007.

Лайтин определяет нацию как население со скоординированным набором убеждений о своей культурной самобытности, представители которого заявляют, что они владеют государством посредством этой координации либо через разделение, объединение или возвращение. Преимущества координации объясняют устойчивость этих национальных идентичностей.

Ренан, Эрнест. «Что такое нация?» В Читатель национализма . Под редакцией Омара Дабура и Мишлин Р. Ишай, 143–155. Атлантик Хайлендс, Нью-Джерси: Humanities Press, 1995.

Это английский перевод лекции, которую Ренан прочитал в 1882 году в Университете Сорбонны. В нем представлена ​​одна из первых последовательной и тщательной критики романтического националистического взгляда. Ренан рассматривает наиболее распространенные маркеры, используемые для определения наций в Европе, такие как раса, династия, язык, религия и география, и обсуждает их ограничения.Для Ренана «существование нации — это ежедневный плебисцит» (стр. 154).

Смит, Энтони Д. Этническое происхождение народов . Oxford: Blackwell, 1986.

Смит использовал известное утверждение Геллнера о том, что «подойдет любой старый клочок и заплатка» для построения нации. Смит, напротив, подчеркивает важность этнических корней в формировании наций. Он не согласен с акцентом на исключительно современное качество наций и утверждает, что большинство наций имеют досовременное происхождение в виде давних культурных символов, которые являются строительными блоками для современного национального строительства.

Уменьшает ли глобализация значение национализма?

Глобализация, национализм и отношения между ними были предметом споров среди ученых, занимающихся вопросами международных отношений. Обе концепции занимают важное место в нашем современном мире. Их важность заключается в создании современных обществ и национальных государств, а также в их роли в мире, в котором взаимозависимость возросла. На самом деле, национализму было очень трудно выжить в этом мире, и некоторые утверждают, что он стал менее важным.Однако другие сказали бы, что национализм получает выгоду от глобализации и становится более важным, чем когда-либо. Таким образом, чтобы изучить влияние глобализации на национализм и рассмотреть их взаимосвязь, в этом эссе будут рассмотрены концепции глобализации и национализма, как обе концепции взаимодействуют друг с другом и каковы ключевые аспекты этого взаимодействия.

Глобализация определяется как устранение барьеров для торговли, общения и культурного обмена.Сегодняшний мир сильно отличается от того, что было раньше, из-за глобализации. С развитием технологий и коммуникаций мир становится детерриториальным (Robertson, 1996), ограничения географии сужаются, а мир становится более единым и единым (Waters, 2011). Говоря о положительном или отрицательном эффекте глобализации, некоторые видят в ней силу, разрушающую наследие и культуру различных этнических групп по всему миру. Для них глобализация — это кошмар, который происходит в настоящее время и будет продолжаться из поколения в поколение.Некоторые эффекты глобализации можно увидеть, например, в ношении одежды Adidas, прослушивании iPod, просмотре западных телесериалов, питании McDonalds, питье Starbucks или Coca Cola и даже в разговоре на языке, который включает американизированный английский сленг (Godfrey, 2008). Это иллюстрирует культурное доминирование Запада над остальным миром. Культурный империализм — одно из доминирующих лиц Запада. По мере того, как технологии и наука развивались на западе, другие регионы мира начали заимствовать эту технологию, и, таким образом, идеи и ценности, зародившиеся на западе, стали стандартами всего мира.По словам Питера Эванса, «продукты и идеи, разработанные в богатых странах, формируют ценности и идеи граждан бедных стран» (Evans, 1971, 638).

Это доминирование заставило некоторые национальные группы сопротивляться глобализации и злу, которое, по их мнению, она вносит (Годфри, 2008). Под глобализацией понимается «сжатие мира и усиление сознания мира в целом … как конкретная глобальная взаимозависимость, так и сознание глобального целого в 20-м веке» (Робертсон, 1992.Стр.8). Эта цитата показывает, как мир стал единым местом, которое так или иначе связано. По словам Гидденса, «глобализация определяется как интенсификация мировых социальных отношений, которые связывают отдаленные местности таким образом, что локальные события формируются событиями, происходящими за много миль, и наоборот». (Гидденс, 1990). Поэтому все связано друг с другом таким образом, что трудно не быть частью этого.

Хотя глобализация — явление не новое, недавняя глобализация привела к некоторым реальным изменениям с точки зрения масштаба, скорости и познания.С точки зрения масштаба, количество экономических, политических и социальных связей между обществами больше. С точки зрения скорости глобализация предполагает сжатие времени и пространства. С точки зрения познания, существует повышенное восприятие земного шара как меньшего по размеру места (Kinnvall: 2002, цит. По Kinnvall: 2004). Таким образом, изменения в мире преобразовали социальные, экономические и политические отношения в более быстрые и интенсивные процессы, которые порождают трансконтинентальные или межрегиональные потоки и сети деятельности (Held and McGrew, 2003: 16).

Термин «национализм» относится к чувству привязанности друг к другу, которое испытывают члены нации, и к чувству гордости, которое нация испытывает сама по себе (Kacowicz, 1998). Национализм сам по себе является международной идеологией, которую можно использовать для продвижения и защиты определенной культуры и образа жизни (Годфри, 2008). Пример национализма — это когда человек уезжает из своей родной страны, но по-прежнему болеет за спортивные команды своей родной страны и продолжает оставаться в курсе местных новостей.Национализм — основа современного общества и социальной солидарности; он также используется политиками для пропаганды национального единства и патриотизма. Вестфальский мирный договор 1648 года учредил национальное государство, членство в котором стало идентичностью, лежащей в основе современного общества. Национализм провозглашается целью государств, которые стремятся продвигать свои интересы в условиях мира или войны, чтобы побудить общественное мнение поддержать свои цели.

По словам Риггса, «люди становятся способными к суверенитету только тогда, когда они испытывают чувство солидарности, основанное на общих ценностях и обычаях.Эта солидарность воплощается в концепции нации ». (Риггс, 2002). Национализм внес свой вклад в крупные войны 21 ^и века, например, из-за пограничных споров, возникающих из-за разделения этнических групп по территориальным границам. Таким образом, национализм имеет долгую историю, даже до глобализации, и всегда был тем, за что борются люди.

Один из вариантов национализма, экономический национализм, во многом вредит государствам, которые его практикуют. Одним из основных проявлений экономического национализма является протекционизм, который дорого обходится мировой экономике в целом (Campe, 2008).По мере того, как мир становится взаимозависимым, судьба одного государства связана и привязана к судьбе другого государства. Это во многом основная черта глобализации; поэтому государство, которое хочет разорвать любые связи с другими государствами, будет отставать.

Когда дело доходит до взаимосвязи между глобализацией и национализмом, можно сказать, что есть три основных аргумента в пользу этой взаимосвязи. Первый аргумент гласит, что глобализация уменьшила национализм за счет усиления взаимозависимости и ослабления национальных барьеров между странами.Кроме того, сжатие времени и пространства позволяет людям взаимодействовать быстрее, поэтому национальные различия исчезли или, по крайней мере, стали менее важными и заметными. Второй аргумент утверждает, что глобализация и национализм имеют смешанные отношения, в которых одно ведет к другому, а одно способствует другому. Этот аргумент подчеркивает, что система национальных государств была создана до глобализации, и каждое государство внесло свой вклад в появление глобальной системы. Однако в условиях глобализации национальное государство все еще функционирует и продвигает глобальную систему.Третий аргумент гласит, что глобализация усилила националистические настроения. Это эссе исследует все эти три аргумента и, основываясь на доказательствах, завершится четким ответом на вопрос в названии в пользу одного из аргументов, упомянутых выше.

В первом аргументе, в котором глобализация, кажется, уменьшает национализм, Джон Кусуми утверждает, что «Глобализация — это антитезис национализма, поскольку он предполагает, что нет границ только на одном земном шаре» (Годфри, 2008).Важность национализма уменьшается, поскольку «мы живем в мире, который одновременно сжимается и расширяется, становится все ближе и дальше друг от друга, национальные границы становятся все более неактуальными». (Attale: 1991, цитируется по Lerche: 1998). Таким образом, с глобализацией национализм потерял способность удерживать людей одной нации вместе и проводить красную линию между разными национальностями.

Кроме того, Хобсбаум утверждает, что пик национализма миновал, и что его сила, мощь и актуальность уже не такие, как в 19 веке.В прошлом у людей одной нации были четкие национальные границы, сильное традиционное и национальное чувство и меньше способов связаться с другими. Но в нашем нынешнем мире все стало быстрым и интегрированным до такой степени, что вы не можете идентифицировать людей и их национальность. Увеличение контактов между людьми из-за интеграции мировых обществ часто ассоциируется с усилением стереотипов и ненавистью к другим, а также с усилением конфликтов (Butt, 2012). По мере того, как все больше людей разных национальностей объединяются и взаимодействуют, будет возникать больше споров.Например, в программах мультикультурного образования идет постоянная борьба за представление требований идентичности. Согласно Гидденсу 1991, «живем с расчетливым отношением к открытым возможностям действия, положительного и отрицательного, с которыми, как индивиды, так и в глобальном масштабе, мы постоянно сталкиваемся в нашем современном социальном существовании» (Робертсон, 1996). Такое взаимодействие можно рассматривать как воздействие глобализации на национализм, при котором нельзя жить с другими.

На культурном уровне мир переместился от национальных культур к смешанным культурам по всему миру, что привело к формированию гомогенизированной глобальной культуры, а не национализма.ТНК, действующие в глобальном масштабе, играют роль в создании глобального рынка, который ставит судьбу одного государства в зависимость от экономической судьбы других государств. Развитие глобального сообщества посредством взаимозависимости, новых технологий и даже средств массовой информации бросает вызов националистическому мышлению. Таким образом, глобализация «несет в себе множество угроз национализму, начиная от участия в международных организациях, потери части государственного суверенитета и заканчивая передовыми технологиями и легкой мобильностью людей по всему миру.(Campe, 2008)

Еще одна проблема заключается в том, что иммиграция имеет явное лицо, в котором одно лицо поддерживает аргумент об уменьшении национализма, а другое лицо поддерживает растущее чувство национальности. Первое лицо состоит в том, что из-за растущей иммиграции глобализация привносит риски и вызовы безопасности для национализма (Натали, 2010). С культурной и традиционной точки зрения, когда больше людей иммигрируют в другую страну, они повлияют на социальную структуру и, таким образом, они изменят демографию этой страны, что приведет к снижению чувства национальности.Второе лицо описывает Годфри: «Миграция людей из 3 ^{-го 9 973 мира в западные страны является результатом глобализации, которая привела к расовой и культурной напряженности во многих частях Европы и Америки (Годфри, 2008). Таким образом, такие изменения и проблемы коснулись}

Защитные рамки небольшого сообщества и традиции, заменяющие их множеством более крупных безличных организаций. Индивид чувствует себя обделенным и одиноким в мире, в котором ему или ей не хватает психологической поддержки и чувства безопасности, обеспечиваемых более традиционными условиями »(Гидденс: 1991, цит. По Kinnvall: 2004).

Второй аргумент состоит в том, что глобализация и национализм имеют смешанные отношения, в которых одно ведет к другому, а одно способствует другому. Некоторые видят глобализацию как результат национализма, потому что каждая нация участвовала и что-то дает миру в успешных коллективных действиях (unknown, Nationalism and Globalization, 2009). Это говорит о том, что каждая независимая нация тем или иным образом участвовала в создании нынешнего земного шара. Это могло произойти благодаря взаимодействию торговли в старые времена.Таким образом, без национализма глобализации не было бы.

Более того, глобализация способствовала развитию национализма, как в случае западной социальной науки, где она становится культурным ресурсом в различных регионах мира. Например, работа Дюркгейма на тему гражданской религии оказала влияние на создание новой Турецкой республики в 1920 году (Robertson, 1996). Это показывает, что то, что произошло или было создано в конкретном регионе или стране, положительно повлияло на другие регионы или страны.что углубило чувство национализма. Не будем забывать тот факт, что национализм впервые был утвержден в Европе в соответствии с Вестфальским договором 1648 года (Vensatd, 2012). Следовательно, и глобализация, и национализм могут сосуществовать в гармонии и получать друг от друга выгоду. По словам Натали, «их сосуществование — это не битва, в которой только одному суждено стать победителем, а другому — проигравшим; это скорее взаимовыгодное сосуществование двух совместимых тенденций »(Натали, 2010).Некоторые примеры таких отношений можно обнаружить в Грузии, где националистические силы стремились к большей глобализации через интеграцию в евроатлантическую структуру и привлечение прямых иностранных инвестиций. Кроме того, элиты восточноевропейских стран также строили свои кампании по вступлению в евроатлантическую структуру с точки зрения выполнения национальных чаяний, включая получение признания, признания и гарантий безопасности. Это означает, что национализм действует как «доктрина, устанавливающая основные правила игры для любого движения, стремящегося получить или удержать политическую власть» (Benner, 2001).В этом отношении культурная политика служит политике силы, и поэтому национализм и глобализация могут сосуществовать и сосуществуют вместе. (Натали, 2010)

Третий аргумент гласит, что глобализация усилила чувство национализма таким образом, что возник национальный экстремизм. По словам Дугласа Келлнера,

Действительно, с конца 1980-х годов по настоящее время наряду с тенденциями к растущей глобализации наблюдается возрождение национализма, традиционализма и религиозного фундаментализма.Взрыв региональных, культурных и религиозных различий в бывшем Советском Союзе и Югославии, а также взрывоопасные межплеменные конфликты в Африке и других местах позволяют предположить, что глобализация и гомогенизация не были такими глубокими, как надеялся ее сторонник и опасался критики. Таким образом, культура стала новым источником конфликтов и важным аспектом борьбы между глобальным и локальным. (Годфри, 2008)

Из цитаты мы видим, что национализм в эпоху глобализации — это ответ на экономические и политические проблемы.Поскольку глобализация — это внешняя сила, которая давит на населенные пункты, что ведет к ослаблению национального чувства, местные жители очень сильно отреагировали на это давление, приняв более сильное национальное чувство. По словам Гидденса, «возрождение местного национализма и акцент на местной идентичности напрямую связаны с глобализирующими влияниями, которым они противостоят» (Гидденс: 1994, цит. По Натали: 2010).

Больше общения и взаимодействия ведет к большему осознанию вашей идентичности и культурных различий, что ведет к усилению проецирования этнических, культурных и национальных различий, что ведет к еще большему конфликту.Например, некоторые национальные банды и группы создаются студентами некоторых европейских университетов (Bloom: 1993, цит. По Butt: 2012). Печатный станок также имеет огромное влияние, поскольку он позволяет людям выражать свою культуру и национальность другим, что позволяет другим видеть далеко за пределами своих сообществ и границ. Более того, рост миграции привел к росту числа правых партий, как в Европе, так и в Великобритании (Butt, 2012). Все это свидетельствует об одном важном факте — росте национализма в ответ на глобализацию.Обычно радикальный правый национализм движется партийной организацией, а не массовыми движениями, и включает в себя нечто большее, чем расизм и неофашистскую идеологию: это политическая идеология и культурный авторитаризм (Delanty and O’Mahony, 2002, P.148).

В нашем глобальном мире гордиться своим наследием, культурой и национальностью во многих отношениях уже стало табу (Годфри, 2008). Глобализация увеличивает осознание социальной неоднородности, потому что демократия позволяет людям участвовать и гарантируется свобода слова, поэтому группы, идентичность которых основана на расе, этнической принадлежности, религии, языке, становятся все более громкими и используют глобальные СМИ, чтобы заявить о своем недовольстве.После холодной войны, когда государство было ослаблено глобализацией, меньшинства смогли более эффективно отстаивать свою идентичность в ответ на господствующие культурные силы. На это большинство ученых полагают, что национализм будет только усиливаться по мере того, как государство сталкивается с растущим вызовом глобализации. Это означает, что когда государство слабо, национальное чувство становится сильнее (Hobsbawm, 1992).

Факты показывают, что в республиках бывшего Советского Союза новый национализм родился из незащищенности и стремления к этнической чистоте.Из-за глобализации меньшинства во многих странах мобилизуются, чтобы требовать справедливости и уважения, и устоявшиеся сообщества часто сопротивляются этим требованиям (Riggs, 2012). СССР распался, и многие национальности и меньшинства находились под защитой или репрессиями СССР; эти меньшинства дышат свободой после краха и, таким образом, требуют своего права на самоуправление на основе своей идентичности и национальности. По словам Деланти и О’Махони, «националистическая идентичность является основой для мобилизации.Национальная мобилизация процветает за счет незащищенности и неопределенности, поскольку категории групповой принадлежности обостряются в пылу борьбы ». (Деланти и О’Махони, 2002, стр.144) Это привело к еще большему конфликту, поскольку родились новые национальности: «Национальные культуры породили конфронтацию между сербами, мусульманами и хорватами, армянами и азербайджанцами». (Годфри, 2008). Таким образом, в ответ на слабость государства, которое больше не является покровителем и защитником внутренних интересов, а скорее сотрудничает с внешними силами, меньшинства повысили свой национальный голос (Scholte: 1997, цит. По Lerche: 1998).

В условиях глобализации сильные страны — это те, кто может оказать огромное влияние на остальную часть земного шара. Следовательно, «Усилия Запада по продвижению своих ценностей демократии и либерализма в качестве универсальных ценностей для сохранения своего военного превосходства и продвижения своих экономических интересов вызовут лишь противодействие со стороны других цивилизаций» (Huntington: 1993, цит. По Lerche: 1998). Опять же, здесь мы видим реакцию других национальностей и других цивилизаций, которые чувствуют себя неполноценными или менее могущественными в эпоху глобализации из-за социального, экономического и политического статуса по отношению к Западу.

Согласно Фуллеру (1995),

Системы международного маркетинга и коммуникаций создают автомагистрали для массового импорта иностранных культурных материалов, продуктов питания, лекарств, одежды, музыки, фильмов, книг, телепрограмм с одновременной потерей контроля над обществами. Такие культурные опасения являются желанным топливом для более радикальных политических групп, которые призывают к культурной аутентичности, сохранению традиционных и религиозных ценностей и отрицанию чужеродных культурных антигенов (Fuller: 1995, цит. По Lerche: 1998).

Автор здесь ясно указывает, как глобальная система устроена таким образом, чтобы другие могли реагировать. Таким образом, вместо расширения западного культурного доминирования «мы наблюдаем оспариваемую и решительную встречу между глобальными культурными потоками и унаследованными местными идентичностями» (Waters: 1995, цит. По Lerche: 1998). С другой стороны, Гидденс также заявил, что «Процесс глобализации оказывает трансформирующее и неравномерное воздействие на все части глобальной системы.Это говорит о том, что глобализация — это не просто односторонний процесс, передающий западную цивилизацию остальному миру. Действительно, опыт показал обратное ». (Giddens, 1992) Таким образом, вместо того, чтобы разрушать местные культуры, глобализация имеет тенденцию поощрять ответные меры через рост количества местностей и националистических движений по всему миру.

В свете этого аргумента кто-то вроде Смита 1998 будет утверждать, что национализм сильнее глобализации, и поэтому его нельзя приуменьшить или сделать менее важным.Он заявил, что «нации имеют глубокие корни и основаны на дополитической, культурной и этнической идентичности, а их социальная и моральная значимость поддерживает их власть и объясняет их сопротивление». (Смит: 1991, цит. По Натали: 2010). Он добавил, что глобализация не означает конец национализма. Космополитическая культура, которая существует сегодня, не способна управлять людьми, как национализм; однако в мире наблюдается рост крайнего национализма (Smith, A. 1998)

С этой точки зрения национализм возникает как культурная доктрина, которая стремится сохранить и продвигать самобытность, культуру и автономию нации.Смит (1991) поддерживает эту точку зрения, а также Тамер (1993), когда она говорит, что «национальные движения мотивированы желанием обеспечить существование и процветание определенного сообщества для сохранения его культуры, традиций, языка». (Натали, 2010, стр.170) Дело в том, что национализм как ответ на глобализацию превратился в культурного защитника, который хочет вернуть общества к их традициям и ценностям. По словам Бейера,

В ответ на современные события религиозные и националистические лидеры могут говорить о моральном или этическом упадке, указывая на отсутствие морали в современном обществе, утрату этических ценностей и рост коррупции.Следовательно, решение состоит в том, чтобы вернуться к традиционным ценностям и религиозным нормам (Beyer: 1994, цит. По Kinnvall: 2004).

Теперь, после рассмотрения последнего аргумента, который утверждает, что рост национализма является ответом на глобализацию, в этом аргументе заключается рост фундаментализма. Фундаментализм как концепция относится к тем группам, которые сопротивляются не только глобализации, но и структуре земного шара в целом. Согласно Робертсону, «Сопротивление современной глобализации, например радикальная сторона общего исламского движения, будет рассматриваться как противостояние не только гомогенизированной системе, но и концепции мира как ряда культурно равных.”(Робертсон, 1996). Таким образом, фундаментализм противостоит идее однородности культур и национальностей и провоцирует крайний национализм.

Согласно Барберу 1996 г., он описывает фундаменталистское движение как «узкое, а не космополитическое, злое, а не любящее, рьяное, а не рационалистическое, этноцентрическое, а не универсализирующее, капризное и распыляющее, никогда не интегрирующееся» (Барбер, 1996). Таким образом, эта цитата предполагает, что глобализация, похоже, вытаскивает все группы идентичностей на планете из их различных степеней изоляции, подталкивая их к течению глобальной структуры и тем самым вынуждая их пересмотреть темы с учетом глобальных тенденций (Lerche, 1998). ).Здесь мы видим, как глобализация была прямой причиной роста фундаментализма, заставляя различные национальности и культуры объединяться вместе и адаптироваться к новой структуре. Вследствие этого фундаментализм восстал против силы глобализации.

Более того, взаимосвязь между глобализацией и ростом фундаментализма определяется необходимостью для обществ, регионов, цивилизаций и субнациональных образований декларировать свою идентичность как для внутренних, так и для внешних целей из-за сжатия пространства-времени.Следовательно, фундаментализм — это реакция на глобализацию (Робертсон, 1996). Как я объяснил в начале этого эссе, что национализм глубоко укоренен в доисторических и дополитических процессах, фундаментализм как концепция может быть одинаково неверно истолкован разными сторонами. Некоторые видят в этом деструктивное движение для наций и мира в целом, в то время как другие видят в этом просто способ мышления и практики, который стал глобально институционализированным, в котором ощущаются нормы национального и культурного самоопределения.В конце концов фундаментализм заставляет глобализацию работать. (Робертсон, 1996)

Болгарский национальный альянс заявляет, что они выступают за создание единого националистического фронта против глобализации, НАТО и ЕС в его нынешней форме, а также коррумпированной болгарской политики (Годфри, 2008). Это пример крайнего национализма, который решительно поддерживает аргумент в пользу подъема национализма в условиях глобализации. Другой пример — активисты «Новых правых» и национал-анархисты, которые выбрали фразу «глобализация — это геноцид» на своем знамени во время акции протеста АТЭС в сентябре 2007 года.Это еще раз показывает, как эти группы относятся к глобальной системе, а также показывает, насколько сильными становятся эти движения. Таким образом, националистические группы, которые хотят сохранить свою идентичность, сопротивляются разрушительной программе глобализации. В конце концов, глобализация, поскольку она стремится к глобальному сообществу без национальных барьеров, фактически подпитывает растущее национальное чувство (Годфри, 2008).

В заключение, в этой статье утверждается, что глобализация — это палка о двух концах, и что в условиях глобализации наблюдается заметный рост национализма.По мере роста глобализации и изменений, которые она принесла в мир, меньшинства, национальности и населенные пункты проснулись и стали лучше осознавать угрозу глобализации. Эта угроза заключается в гомогенизирующем характере глобализации, которая заставляет людей и национальности сливаться в одно целое. Это привело к усилению национального чувства как реакции на силу глобализации с целью защиты культур, традиций и национальностей от таяния или принятия новой структуры мира, вызванной глобализацией.Однако национализм породил ксенофобию, при которой люди опасаются, что их национальность и традиции исчезнут перед лицом глобализации. Поэтому они создают или изобретают традиции или восстанавливают старые традиции, в которых они сохраняют свою идентичность. Как заявил Дойч, «ксенофобия заложена в самом сердце национализма» (Деланти и О’Махони, 2002, стр. 167). Таким образом, боязнь силы глобализации привела к усилению чувства национализма и появлению более защитных средств защиты или даже изобретения традиций только для того, чтобы противостоять глобализации.

С другой стороны, глобализацию можно рассматривать как вызов национализму, поскольку она увеличивает иммиграцию и перемещение людей, что может создать новые источники напряженности и создать новые трудности для управления культурным и этническим разнообразием (Натали, 2010). Некоторые другие угрозы включают участие в международных организациях и потерю части суверенитета государства над своей собственной территорией, а также региональную интеграцию, подрывающую националистическую идеологию.Этот аргумент может показаться убедительным и хорошо аргументированным, но данные свидетельствуют об обратном. Например, ЕС — международная организация, и в то же время она укрепляет Европу.

В глобализованном мире, похоже, возродились многие черты национализма. Увеличение миграционных потоков порождает ксенофобию среди людей. Смешивание культур и вновь возникающих гибридных культур мешает людям обрести свою идентичность и позволяет им обратиться к своей собственной культуре (Campe, 2008). Это означает, что сила глобализации подтолкнула национализм к возрождению и стал более важным, чем когда-либо, поскольку люди понимают, что они потеряны без своей идентичности и национальности.В современном небезопасном мире очень важно найти личность по соображениям безопасности. Тенденция к сильному чувству национальной принадлежности подпитывается «опасениями по поводу сокращения экономических ресурсов для социально незащищенных слоев населения». (Деланти и О’Махони, 2002, стр.156)

Это правда, что глобализация может сдерживать агрессивный национализм, который процветает на основе изоляции и отсутствия безопасности. Это также создает стимулы для разрешения и предотвращения конфликтов из-за интеграции.Однако в то же время он порождает националистические реакции в форме правого радикализма или религиозного фундаментализма, который реагирует на определенные аспекты глобализации, такие как иммиграция и реструктуризация традиционных экономик (Sassen, 1998).

Ссылки

Барбер Р. (1992). «Джихад В. МакВорлд». The Atlantic Monthly.

Беннер, Э. (2001). Есть ли основная национальная доктрина? Нации и национализм . P.157

Прик.А. (2012). Что означает глобализация для национализма?

Campe, Ch. (2008). Глобализация и ее влияние на национализм.

Деланти, Г. и О’Махони, П. (2002). Национализм и социальная теория: современность и непокорность нации. Лондон, Sage Publications.

Эванс, Питер (1971). «Национальная автономия и экономическое развитие: критические перспективы транснациональных корпораций в бедных странах», Международная организация 25 (3): 675-692.

Гидденс А. (1990). Последствия современности . Кембридж: Polity Press.

Гидденс А. (1992). Преобразование близости . Кембридж: Polity Press.

Годфри, К. (2008). Борьба между национализмом и глобализацией Доступно по адресу: http://www.newrightausnz.com/2008/08/27/the-struggle-between-nationalism-globalization-part-1-by-colin-godfrey/ Доступ (05 / 05/13).

Хелд Д. и МакГрю А. (2003). Читатель Глобальной трансформации: Введение в дебаты о глобализации. Кембридж, Великобритания: политическая пресса.

Хобсбаум, Э. (1992). Нации и национализм с 1780 г. Кембридж: Издательство Кембриджского университета

Kacowicz, A. (1998). РЕГИОНАЛИЗАЦИЯ, глобализация и национализм: сходящиеся, расходящиеся или перекрывающиеся? Институт Келлогга, рабочий документ № 262

Киннвалл, К. (2004). Глобализация и религиозный национализм: самоидентификация и поиск онтологической безопасности.Лундский университет

Lerche, Ch. (1988). Конфликты глобализации. Международный журнал исследований мира, Vol. 3 № 1

Натали, С. (2010). Глава 6. Глобализация и национализм: пересмотр отношений в: Глобализация и национализм: примеры Грузии и Страны Басков [онлайн]. Будапешт: Central European University Press

Риггс, Ф. (2002). Глобализация, этническое разнообразие и национализм: вызов демократии. Летопись Американской академии политических и социальных наук.Мудрец.

Робертсон Р. (1992). Глобализация: социальная теория и глобальная культура. Лондон: Мудрец.

Робертсон Р. (1996). Глобализация: социальная теория и глобальная культура. Лондон. Мудрец.

Sassen, S. (1998). Глобализация и ее недовольство. Нью-Йорк: Нью-Пресс.

Смит, А. (1998). Национализм и модернизм. Лондон, Рутледж.

Неизвестно, 2009. Национализм и глобализация .. Интернет. Доступно по адресу: http://www.mrglobalization.com/go Governance-globalisation/167-nationalism-and-globalization Доступно (05.06.13).

Venstad, T. (2012) The Westphalian Imaginary Доступно по адресу: http://scinternationalreview.org/2012/10/the-westphalian-imaginary-5/ (дата обращения 17.05.13).

Уотерс, М. (2001). Глобализация , второе издание: Routledge

—
Написано: Таммам О. Абдулсаттар
Написано: Ближневосточный технический университет
Написано для: Лучано Баракко
Дата написания: июнь 2013

Дополнительная литература по электронным международным отношениям

Какова роль национального государства в глобализации?

Роль национального государства в глобализации является сложной, отчасти из-за меняющихся определений и меняющихся концепций глобализации.Несмотря на то, что ее определяют по-разному, глобализация обычно признается как исчезновение или полное исчезновение экономических, социальных и культурных границ между национальными государствами. Некоторые ученые предположили, что национальные государства, которые по своей природе разделены физическими и экономическими границами, будут менее актуальны в глобализованном мире.

Хотя все более сокращающиеся барьеры в отношении международной торговли и коммуникации иногда рассматриваются как потенциальная угроза для национальных государств, эти тенденции существовали на протяжении всей истории.Воздушные и морские перевозки, которые сделали возможным однодневное путешествие на другие континенты и значительно расширили торговлю между странами, не отменяли суверенитет отдельных стран. Напротив, глобализация — это сила, которая изменила отношения национальных государств друг с другом, особенно в области международной торговли.

Глобализация способствует вестернизации

Одним из общепризнанных последствий глобализации является то, что она способствует вестернизации, а это означает, что другие национальные государства находятся в невыгодном положении, имея дело с Америкой и Европой.Это особенно верно в отношении сельскохозяйственной отрасли, в которой страны второго и третьего мира сталкиваются с конкуренцией со стороны западных компаний. Другой потенциальный эффект заключается в том, что национальные государства вынуждены пересматривать свою экономическую политику в свете множества проблем и возможностей, которые представляют транснациональные корпорации и другие субъекты международной торговли.

В частности, транснациональные корпорации бросают вызов национальным государствам, чтобы они столкнулись с уникальной проблемой прямых иностранных инвестиций, вынуждая национальные государства определять, какое международное влияние они допускают в своей экономике.Глобализация также создает ощущение взаимозависимости между странами, что может создать дисбаланс сил между странами с разной экономической мощью.

Роль национального государства в глобальном мире в значительной степени регулируется как главный фактор глобальной взаимозависимости. В то время как внутренняя роль национального государства остается в основном неизменной, государства, которые ранее были изолированы, теперь вынуждены взаимодействовать друг с другом для определения политики международной торговли. Из-за различных экономических дисбалансов эти взаимодействия могут привести к уменьшению роли одних государств и возвышению роли других.

Понимание общества: методологический национализм

Есть ли в глобальном целом социальные взаимодействия и системы логические подразделения, которые позволяют нам сосредоточиться на ограниченной, ограниченной социальной реальности? Существует ли стабильный уровень социальной агрегации, который мог бы дать ответ на вопрос о «единицах анализа» в социальных науках? Это вопрос, который неоднократно повторялся в предыдущих публикациях — по регионам (ссылка), по уровням анализа (ссылка) и по мировым системам (ссылка).Здесь я сосредоточусь на национальном государстве как на одной из таких демаркационных систем.

Мы можем начать с очень убедительной недавней критики текущих определений социальных наук. Андреас Виммер и Нина Глик Шиллер предлагают интригующий анализ концептуальных схем социальных наук в книге «Методологический национализм и не только: построение национального государства, миграция и социальные науки» (ссылка). («Националистическое исключение и этнический конфликт: тени современности» Уиммера также представляет большой интерес.) Основная идея состоит в том, что социальные науки имеют тенденцию концептуализировать социальные явления вокруг границ национального государства.И, как утверждают эти авторы, это предположение создает ряд препятствий для социальных наук, которые затрудняют улавливание некоторых критически важных форм социального взаимодействия и структуры.

Виммер и Шиллер характеризуют идею методологического национализма в трех формах:

Эпистемические структуры и программы основных социальных наук были тесно связаны с опытом формирования современного национального государства и формировались под ним … социальные науки были захвачены очевидной естественностью и данностью мира, разделенного на общества по образцу национальных государств…. Поскольку они были построены в соответствии с принципами национального государства, они стали настолько привычными и «банальными», что вообще исчезли из поля зрения. (303-4)

Второй вариант, типичный для более эмпирически ориентированных практик социальных наук, предполагает принятие национальных дискурсов, программ, лояльности и истории как должное, не проблематизируя их или не делая их самостоятельным объектом анализа. Вместо этого общенационально ограниченные общества рассматриваются как естественно данные объекты для изучения.(304)

Давайте теперь обратимся к третьему и последнему варианту методологического национализма: территориализации воображаемого социальных наук и сужению аналитического фокуса до границ национального государства. (307)

Три варианта методологического национализма … таким образом, это незнание, натурализация и территориальные ограничения. (308)

У них сложная точка зрения. Они думают, что социальные науки оказались в ловушке своего рода концептуальной слепоты, согласно которой концепции нации и государства структурируют наше восприятие социальной реальности, но исчезают как объекты критического исследования.Во-вторых, они утверждают, что существовали реальные процессы строительства нации и государства, которые создали эту слепоту — от строительства нации в девятнадцатом веке до колониализма двадцатого века. И, в-третьих, они предполагают, что сама структура MN способствовала конкретному формированию истории строительства нации и государства. Итак, это трехсторонняя связь между знанием и социальным миром.

«Национализм» имеет несколько различных коннотаций. Во-первых, это подразумевает, что народы распадаются на «нации» и что «нации» в некоторой степени неизбежны и компактны в социальных реальностях.Франция — это нация. Но более пристальное рассмотрение показывает, что Франция — это социально-исторический конструкт, а не единое или естественное социальное целое. (Здесь обсуждается версия этого аргумента Эммануэля Тодда; ссылка). Эльзасцы, бретонцы и баски являются частью французской нации; и все же они — сообщества с разными идентичностями, историей и сходством. Таким образом, создание Франции как нации было политическим усилием, и это незаконченный проект.

Во-вторых, национализм относится к движениям, основанным на мобилизации политической идентичности.Индуистские националисты стремились к власти в Индии через БДП на основе сконструированной, мобилизованной (и во многих отношениях вымышленной) индуистской идентичности. Борьба за мечеть Бабри и политическое использование этого символа в мобилизации БДП иллюстрируют этот момент. Но «националистическая политика» также обладает социальной реальностью; Совершенно очевидно, что даже фиктивная «национальная идентичность» может быть мощным источником политической мотивации. Итак, националистическая политика в двадцатом веке была ключевой частью многих исторических процессов.(«Темная сторона демократии: объяснение этнической чистки» Майкла Манна иллюстрирует этот момент.) И, конечно же, в данном регионе может существовать несколько национальных идентичностей; Итак, «нация» состоит из множества «националистических» групп. В книге Бена Андерсона «Воображаемые сообщества: размышления о происхождении и распространении национализма» подробно раскрывается политический и сконструированный характер этнической и национальной идентичности.

А как насчет другого полюса соединения «нация-государство» — государства? Здесь идея состоит в том, что государство является резиденцией суверенной власти; происхождение и применение правовых институтов; и обладатель монополии на принудительную власть в регионе.Государство не обязательно соответствует нации; поэтому, когда мы переносим это соединение через дефис, мы делаем еще одно существенное предположение — что нации превращаются в государства, и что государства культивируют национальную идентичность.

Фундаментальная критика, которую выражают Виммер и Шиллер — фундаментальный недостаток методологического национализма — заключается в том, что он ограничивает способность социологов и историков воспринимать процессы, которые находятся выше или ниже уровня национального государства. Транснациональные процессы (они предлагают в качестве примера миграцию) и субнациональные процессы (мы могли бы сослаться на виды насильственной мобилизации, изученные Манном в книге Темная сторона демократии ) либо невидимы, либо не важны с точки зрения методологического национализма.Таким образом, методология скрывает социальные явления, которые на самом деле имеют большое значение для понимания современного мира. Вот как они предлагают выйти за рамки методологического национализма в области исследований миграции:

Таким образом, выход за рамки методологического национализма в изучении текущей миграции может потребовать большего, чем сосредоточение внимания на транснациональных сообществах, а не на нации и ее иммигрантах. Чтобы избежать магнетизма устоявшихся методологий, способов определения объекта анализа и алгоритмов для генерации вопросов, нам, возможно, придется разработать (или заново открыть?) Аналитические инструменты и концепции, не окрашенные самоочевидностью мира, упорядоченного в нации. -состояния.Это то, что мы воспринимаем вместе со многими другими нынешними наблюдателями социальных наук как главную задачу, стоящую перед нами. Мы, конечно, не можем предложить здесь такой набор аналитических инструментов. (323-24)

Виммер и Шиллер, кажется, указывают направление, которое мы также находим в работе Саскии Сассен: идея о том, что общественным наукам необходимо изобрести новый словарь, который лучше отражает идею взаимосвязь социальной активности и социальных систем (например, в «Социологии глобализации»; ссылка).