Глава 15. Детство — Детство (Толстой Л. Н., 1852) — читать онлайн
Глава XV
Детство
Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений.
Набегавшись досыта, сидишь, бывало, за чайным столом, на своем высоком креслице; уже поздно, давно выпил свою чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с места, сидишь и слушаешь. И как не слушать? Maman говорит с кем-нибудь, и звуки голоса ее так сладки, так приветливы. Одни звуки эти так много говорят моему сердцу! Отуманенными дремотой глазами я пристально смотрю на ее лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая — лицо ее не больше пуговки; но оно мне все так же ясно видно: вижу, как она взглянула на меня и как улыбнулась. Мне нравится видеть ее такой крошечной. Я прищуриваю глаза еще больше, и она делается не больше тех мальчиков, которые бывают в зрачках; но я пошевелился — и очарование разрушилось; я суживаю глаза, поворачиваюсь, всячески стараюсь возобновить его, но напрасно.
Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.
— Ты опять заснешь, Николенька, — говорит мне ma-man, — ты бы лучше шел наверх.
— Я не хочу спать, мамаша, — ответишь ей, и неясные, но сладкие грезы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят. Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаешь ее и еще во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмешь ее к губам.
Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что она сама разбудит меня; это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос:
— Вставай, моя душечка: пора идти спать.
Ничьи равнодушные взоры не стесняют ее: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. Я не шевелюсь, но еще крепче целую ее руку.
— Вставай же, мой ангел.
Она другой рукой берет меня за шею, и пальчики ее быстро шевелятся и щекотят меня. В комнате тихо, полутемно; нервы мои возбуждены щекоткой и пробуждением; мамаша сидит подле самого меня; она трогает меня; я слышу ее запах и голос. Все это заставляет меня вскочить, обвить руками ее шею, прижать голову к ее груди и, задыхаясь, сказать:
— Ах, милая, милая мамаша, как я тебя люблю!
Она улыбается своей грустной, очаровательной улыбкой, берет обеими руками мою голову, целует меня в лоб и кладет к себе на колени.
— Так ты меня очень любишь? — Она молчит с минуту, потом говорит: — Смотри, всегда люби меня, никогда не забывай. Если не будет твоей мамаши, ты не забудешь ее? не забудешь, Николенька?
Она еще нежнее целует меня.
— Полно! и не говори этого, голубчик мой, душечка моя! — вскрикиваю я, целуя ее колени, и слезы ручьями льются из моих глаз — слезы любви и восторга.
После этого, как, бывало, придешь на верх и станешь перед иконами, в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Спаси, господи, папеньку и маменьку». Повторяя молитвы, которые в первый раз лепетали детские уста мои за любимой матерью, любовь к ней и любовь к богу как-то странно сливались в одно чувство.
После молитвы завернешься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, — но о чем они? Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие. Вспомнишь, бывало, о Карле Иваныче и его горькой участи — единственном человеке, которого я знал несчастливым, — и так жалко станет, так полюбишь его, что слезы потекут из глаз, и думаешь: «Дай бог ему счастия, дай мне возможность помочь ему, облегчить его горе; я всем готов для него пожертвовать». Потом любимую фарфоровую игрушку — зайчика или собачку — уткнешь в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. Еще помолишься о том, чтобы дал бог счастия всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернешься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, смешаются, и уснешь тихо, спокойно, еще с мокрым от слез лицом.
Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели — невинная веселость и беспредельная потребность любви — были единственными побуждениями в жизни?
Где те горячие молитвы? где лучший дар — те чистые слезы умиления? Прилетал ангел-утешитель, с улыбкой утирал слезы эти и навевал сладкие грезы неиспорченному детскому воображению.
Неужели жизнь оставила такие тяжелые следы в моем сердце, что навеки отошли от меня слезы и восторги эти? Неужели остались одни воспоминания?
«Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие.(30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?(По Л.Н. Толстому*)* Лев Николаевич Толстой (1828–1910) – русский писатель, мыслитель,просветитель, почётный академик Петербургской академии наук.
(1)Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! (2)Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? (3)Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений…(4)Набегавшись досыта, сидишь, бывало, за чайным столом, на своём высоком креслице. (5)Уже поздно, давно выпил свою вечернюю чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с места, сидишь и слушаешь. (6)Maman говорит с кем-нибудь, и звуки голоса её так сладки, так приветливы. (7)Одни звуки эти так много говорят моему сердцу!(8)Отуманенными дремотой глазами я пристально смотрю на её лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая – лицо её не больше пуговки.(9)Но оно мне всё так же ясно видно: вижу, как она улыбнулась мне. (10)Мне нравится видеть её такой крошечной. (11)Я прищуриваю глаза ещё больше, и она делается ещё меньше. (12)Но я пошевелился – и очарование разрушилось. (13)Я суживаю глаза, поворачиваюсь, всячески стараюсь возобновить его, но напрасно. (14)Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.– (15)Ты опять заснёшь, Николенька, – говорит мне maman, – ты бы лучше шёл наверх.– (16)Я не хочу спать, maman, – ответишь ей, и неясные, но сладкие грёзы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят.(17)Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаёшь её и ещё во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмёшь её к губам.(18)Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что сама разбудит меня. (19)Это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос: «Вставай, моя душечка: пора идти спать».(20)Ничьи равнодушные взоры не стесняют её: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. (21)Я не шевелюсь, но ещё крепче целую её руку.– (22)Вставай же, мой ангел.(23)Она другой рукой берёт меня за шею, и пальчики её быстро шевелятся и щекочут меня. (24)В комнате тихо, полутемно; мамаша сидит подле самого меня; я слышу её голос. (25)Всё это заставляет меня вскочить, обвить руками её шею, прижать голову к её груди.(26)Она ещё нежнее целует меня.(27)После этого, как, бывало, придёшь наверх и начнёшь укладываться в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие.(30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?(По Л.Н. Толстому*)* Лев Николаевич Толстой (1828–1910) – русский писатель, мыслитель,просветитель, почётный академик Петербургской академии наук.Сочинение по тексту досрочного ЕГЭ от ФИПИ
(1)Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! (2)Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? (3)Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений…
Ещё один текст →
Сочинение
Детство – это один из периодов жизни человека, который, так или иначе, отзывается в душе у каждого воспоминаниями, привычками и впечатлениями. Различие лишь в том, какой окрас они могут иметь и какие чувства могут навеивать своему хозяину. В предложенном для анализа тексте Л. Н. Толстого автор затрагивает проблему восприятия детства и предлагает читателю порассуждать над ней.
Вопрос о том, какую роль играют воспоминания о детских годах в жизни каждого из нас и каким образом они могут влиять на человека в будущем, не может оставить равнодушным никого — ведь все мы родом из детства. Именно поэтому поднятая писателем проблема сохраняет свою актуальность и на сегодняшний день. Рассуждая над ней, рассказчик погружает читателя в мир собственных свежих и сладких воспоминаний, где он – невинный и полный любви ко всему окружающему мальчишка, а мир вокруг – беззаботная сказка. Писатель акцентирует наше внимание на том, что в восприятии главного героя детство – это теплая пелерина сладких воспоминаний, милых и знакомых звуков, нежных прикосновений и поцелуев мамы, уюта и сладких грез на креслице. Автор обращает наше внимание на то, что мысли о маме и об ушедшей поре согревают, возвышают и успокаивают душу уже повзрослевшего героя.
Позиция автора заключается в том, что детство – это важнейшая пора в жизни человека, потому как восприятие этих лет в дальнейшем играет важную роль в жизни повзрослевшей личности. Каким было детство – такими будут и дальнейшие воспоминания о нем. И если эти годы по своей сути состояли из «невинной веселости» и «беспредельной потребности в любви» — то воспоминания о них будут освежать, возвышать, согревать душу еще долгие годы и служить источником «лучших наслаждений».
Мне близка позиция Л.Н. Толстого тем, что я тоже считаю, что детство — это дом, это семья и родители, именно они в большинстве случаев создают атмосферу нежности и любви. В зрелости эти года стоит воспринимать как пору беззаботности и веселости, а также одновременно пору незаменимого опыта. Так происходит и в том случае, если детство, к примеру, выпало на сложную пору и имело негативный окрас – в восприятии повзрослевшего человека оно все же останется мелкими отрывками нежных воспоминаний, которые дают нам близкие люди, приятными мелочами, перекрывающими все плохое и гадостное, что только могло происходить.
К примеру, в повести А.А. Лиханова «Благие намерения» писатель знакомит нас с восприятием детства детьми, у которых в большинстве своем не было семьи и дома. Главные герои повести являются сиротами, в жизни которых было огромное количество негативных ситуаций и совсем немного любви и добра. Однако маленькая Аня Невзорова все же безмерно любит свою мать, лишенную родительских прав, и вопреки всем страшным обстоятельствам сохраняет эту любовь внутри себя. С большой вероятностью эта девочка пронесет это чувство через юность к зрелости в виде теплых воспоминаний, которые позже и станут её восприятием детства. А в воспоминаниях остальных героев повести, я уверена, будет храниться образ Надежды Георгиевны – самоотверженной учительницы, которая старалась наполнить своими чувствами каждого ребенка. «Меня душила любовь, нежность, к этим детям», — говорит она, и, мне кажется, именно эти чувства и останутся у героев повести основными в их восприятии детства.
В «традиционном» виде отражается детство в воспоминаниях главного героя романа И.А. Гончарова «Обломов». Илья Ильич видит в своем сне родные, теплые сердцу пейзажи, вспоминает заботу родителей и долгие, вкусные завтраки, обеды и ужины, а также сладкий послеобеденный сон и обилие ласки, нежности и любви, которыми был осыпан каждый его день. Именно таким образом главный герой романа вспоминает дивную, ушедшую пору, и воспоминания эти, сформировав восприятие Обломова, становились отдушиной Ильи Ильича в самые сложные периоды его жизни.
Ознакомившись с текстом Л.Н. Толстого, я поняла, что эмоции, чувства, воспоминания, которые дает нам пора детства, являются бесценным даром, способным скрасить нашу жизнь в любые невзгоды.
«Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие. (30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?
(1)Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! (2)Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? (3)Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений…(4)Набегавшись досыта, сидишь, бывало, за чайным столом, на своём высоком креслице. (5)Уже поздно, давно выпил свою вечернюю чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с места, сидишь и слушаешь. (6)Maman говорит с кем-нибудь, и звуки голоса её так сладки, так приветливы. (7)Одни звуки эти так много говорят моему сердцу!(8)Отуманенными дремотой глазами я пристально смотрю на её лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая – лицо её не больше пуговки. (9)Но оно мне всё так же ясно видно: вижу, как она улыбнулась мне. (10)Мне нравится видеть её такой крошечной. (11)Я прищуриваю глаза ещё больше, и она делается ещё меньше. (12)Но я пошевелился – и очарование разрушилось. (13)Я суживаю глаза, поворачиваюсь, всячески стараюсь возобновить его, но напрасно. (14)Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.– (15)Ты опять заснёшь, Николенька, – говорит мне maman, – ты бы лучше шёл наверх.– (16)Я не хочу спать, maman, – ответишь ей, и неясные, но сладкие грёзы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят.(17)Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаёшь её и ещё во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмёшь её к губам.(18)Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что сама разбудит меня. (19)Это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос: «Вставай, моя душечка: пора идти спать».(20)Ничьи равнодушные взоры не стесняют её: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. (21)Я не шевелюсь, но ещё крепче целую её руку.– (22)Вставай же, мой ангел.(23)Она другой рукой берёт меня за шею, и пальчики её быстро шевелятся и щекочут меня. (24)В комнате тихо, полутемно; мамаша сидит подле самого меня; я слышу её голос. (25)Всё это заставляет меня вскочить, обвить руками её шею, прижать голову к её груди.(26)Она ещё нежнее целует меня.(27)После этого, как, бывало, придёшь наверх и начнёшь укладываться в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие. (30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?«Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие. (30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо,тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?
(1)Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! (2)Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? (3)Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучшихнаслаждений…(4)Набегавшись досыта, сидишь, бывало, за чайным столом, на своём высоком креслице. (5)Уже поздно, давно выпил свою вечернюю чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с места, сидишь и слушаешь. (6)Maman говорит с кем-нибудь, и звуки голоса её так сладки, так приветливы. (7)Одни звуки эти так много говорят моему сердцу!(8)Отуманенными дремотой глазами я пристально смотрю на её лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая – лицо её не больше пуговки.(9)Но оно мне всё так же ясно видно: вижу, как она улыбнулась мне. (10)Мне нравится видеть её такой крошечной. (11)Я прищуриваю глаза ещё больше, и она делается ещё меньше. (12)Но я пошевелился – и очарование разрушилось. (13)Я суживаю глаза, поворачиваюсь, всячески стараюсь возобновить его, но напрасно. (14)Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.– (15)Ты опять заснёшь, Николенька, – говорит мне maman, – ты бы лучше шёл наверх.– (16)Я не хочу спать, maman, – ответишь ей, и неясные, но сладкие грёзы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят.(17)Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаёшь её и ещё во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмёшь её к губам.(18)Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что сама разбудит меня. (19)Это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос: «Вставай, моя душечка: пора идти спать».(20)Ничьи равнодушные взоры не стесняют её: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. (21)Я не шевелюсь, но ещё крепче целую её руку.– (22)Вставай же, мой ангел.(23)Она другой рукой берёт меня за шею, и пальчики её быстро шевелятся и щекочут меня. (24)В комнате тихо, полутемно; мамаша сидит подле самого меня; я слышу её голос. (25)Всё это заставляет меня вскочить, обвить руками её шею, прижать голову к её груди. (26)Она ещё нежнее целует меня. (27)После этого, как, бывало, придёшь наверх и начнёшь укладываться в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие. (30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо,тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?«Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие.(30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?(По Л.Н. Толстому*)* Лев Николаевич Толстой (1828–1910) – русский писатель, мыслитель,просветитель, почётный академик Петербургской академии наук.
(1)Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! (2)Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? (3)Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений…(4)Набегавшись досыта, сидишь, бывало, за чайным столом, на своём высоком креслице. (5)Уже поздно, давно выпил свою вечернюю чашку молока с сахаром, сон смыкает глаза, но не трогаешься с места, сидишь и слушаешь. (6)Maman говорит с кем-нибудь, и звуки голоса её так сладки, так приветливы. (7)Одни звуки эти так много говорят моему сердцу!(8)Отуманенными дремотой глазами я пристально смотрю на её лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая – лицо её не больше пуговки.(9)Но оно мне всё так же ясно видно: вижу, как она улыбнулась мне. (10)Мне нравится видеть её такой крошечной. (11)Я прищуриваю глаза ещё больше, и она делается ещё меньше. (12)Но я пошевелился – и очарование разрушилось. (13)Я суживаю глаза, поворачиваюсь, всячески стараюсь возобновить его, но напрасно. (14)Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.– (15)Ты опять заснёшь, Николенька, – говорит мне maman, – ты бы лучше шёл наверх.– (16)Я не хочу спать, maman, – ответишь ей, и неясные, но сладкие грёзы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят.(17)Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаёшь её и ещё во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмёшь её к губам.(18)Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что сама разбудит меня. (19)Это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос: «Вставай, моя душечка: пора идти спать».(20)Ничьи равнодушные взоры не стесняют её: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. (21)Я не шевелюсь, но ещё крепче целую её руку.– (22)Вставай же, мой ангел.(23)Она другой рукой берёт меня за шею, и пальчики её быстро шевелятся и щекочут меня. (24)В комнате тихо, полутемно; мамаша сидит подле самого меня; я слышу её голос. (25)Всё это заставляет меня вскочить, обвить руками её шею, прижать голову к её груди.(26)Она ещё нежнее целует меня.(27)После этого, как, бывало, придёшь наверх и начнёшь укладываться в своем ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Люблю папеньку и маменьку».(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие.(30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?(По Л.Н. Толстому*)* Лев Николаевич Толстой (1828–1910) – русский писатель, мыслитель,просветитель, почётный академик Петербургской академии наук.Сочинение: Счастливая, невозвратимая пора детства (Л.Н. Толстой)
Очень важно отметить, что мысли о давно прошедшей поре продолжают согревать героя уже во взрослой жизни. Не трудно проследить позицию автора, который так ярко передает переживания и восхищения юного героя. Воспоминания из детства успокаивают его и навевают легкую тоску, они для него– «источник наслаждения». Николай вспоминает, каким сказочно красивым казался мир вокруг, как его переполняла любовь и искренность ко всему происходящему. Думаю, многие согласятся, что детство — это наиболее беззаботная и яркая пора в жизни, способная сохранять доброту и любовь к мелочам в каждом из нас. Очень часто можно услышать, что во взрослой жизни счастливыми остаются те люди, которые способны, несмотря на все печали и невзгоды, сохранять в своей душе частичку беззаботности и радости своего внутреннего ребенка. Во взрослой жизни человек сталкивается с огромным количеством проблем и совершенно забывает о том, что на них можно смотреть под другим углом.
Позиция, которую транслирует автор с помощью своих героев, мне близка. Я полностью разделяю его мнение, потому что считаю детство одним из важнейших этапов человеческой жизни и его становления. Все проблемы человека и комплексы идут из детства, но и радость, которую он копит в себе, тоже идет из этой поры. Воспоминания, которые греют душу, родные звуки, знакомые запахи заставляют людей на миг вернуться в прошлое и почувствовать себя счастливыми детьми, окутанными безграничной любовью и светом. Такие воспоминания способны растопить сердце даже тех, кто давно уже окунулся во взрослую жизнь и полностью погрузился в свои дела.
Таким образом, детство играет важнейшую роль в нашей жизни. Именно в детстве мы способны искренне наслаждаться ею и всеми мелочами, которые нас окружают. Очень важно не растерять в себе эту способность безгранично любить и придавать значение даже самым незначительным радостям в жизни. Всегда оставаться благодарными и в меру беззаботными — такими, как в детстве. Более того, нужно помнить, что мы являемся частью детства и детских воспоминаний окружающих нас ребятишек. Поэтому мы должны делать все, что зависит от нас, чтобы обеспечить им счастливое детство.
Автор: Майя Лаошвили
Почему счастливое детство может сделать вас несчастным взрослым
Почему счастливое детство может сделать вас несчастным взрослым
Рэйчел Рэгг
Обновлено:
Рэйчел говорит о своем детстве был свободен от смерти, развода и финансовых трудностей
Вы были счастливы в детстве? Не многие могут так сказать, но я один из тех редких людей, у которых было идеальное детство.
У меня было двое молодых, веселых, счастливых в браке родителей, прекрасная младшая сестра и большая семья, которая жила рядом.
Мы жили в красивом доме в зеленом пригороде, где мы могли кататься на велосипедах и играть на улице. Хотя мы ходили в хорошую частную школу, нас не баловали материальными благами или необычными праздниками; единственной нашей внеклассной деятельностью были брауни.
И все же наша жизнь была полна солнечного света, домашних животных и счастья. Это было лучшее начало жизни. Или это было?
Кирсти Янг недавно отметила, что счастье — не главное для ее детей.«Я не хочу, чтобы мои дети были« счастливы », — сказала она в интервью Radio Times. «Им будет чертовски повезло, если они будут видеть это время от времени. Я хочу, чтобы они были довольны и ценили себя ».
Слова Кирсти вызвали переполох. Мать, которая не хочет, чтобы ее дети были счастливы? Но я думаю, что она права: счастливое детство — не всегда лучшая подготовка к успешной и приятной взрослой жизни.
Мое детство не было затронуто смертью, разводом или финансовыми трудностями.Может быть, у моих родителей были переживания — если да, то они скрывали их от нас. Я никогда не знал другого.
Разводы были редкостью в семидесятые и неслыханными для моей семьи, а домашние условия моих одноклассников были очень похожи на мои: трудолюбивый, хорошо оплачиваемый отец и домработница. Реальная жизнь, как я ее знал, была легкой, солнечной и беспроблемной.
Но когда я стал подростком, я начал понимать, что есть другая сторона жизни — и это меня напугало. Пока другим девочкам исполнилось 16 и они начали ходить в клубы, я дома занималась головоломками.В школе сплетничали о мальчиках и незаконном употреблении алкоголя, а я играл со своими Барби и писал рассказы.
Рэйчел трех лет со своей лошадкой (слева) и одиннадцати лет (справа)
Счастливые воспоминания: дом, в котором прошло детство Рэйчел недалеко от Шеффилда
Я обнаружил, что жизнь за пределами безопасности дома пугает и угнетает. Я не хотела быть похожей на других девушек, и я хотела, чтобы они вернулись к тому, как они были раньше. Жизнь продолжалась снова, когда я начал учиться в Ливерпульском университете, всего в 70 милях от дома, но с таким же успехом это могло быть и на Луне.
День, когда отец оставил меня в общежитии, был худшим днем, который я когда-либо знал. Прошло несколько недель, прежде чем я перестал плакать, пока не уснул. Другие студенты наслаждались обретенной независимостью, а я мысленно перебирал то, чего мне не хватало дома.
Тоска по дому была первой проблемой, с которой я когда-либо столкнулся, и сила ее потрясла меня. На публике я сделал смелое лицо, но внутри я выл. Постепенно я подружился со студентами, чей опыт формирования был совершенно противоположным моему.
Пока другим девочкам исполнилось 16 и они начали ходить в клубы, я дома занималась головоломками.
Развод, бедность, биполярное расстройство, усыновление, брошение, попытки самоубийства: они испытали все это. Большинство из них учились в общеобразовательных школах, и я была первой девушкой из частной школы, которую они когда-либо встретили. Они были так же удивлены моей очаровательной жизнью, как и я их невзгодами.
Но когда наступил выпускной, я запаниковал. К тому времени я понял, что университет все еще был чем-то вроде детства.Каникулы я проводила дома, всегда возвращаясь к своей «детской» роли.
Но теперь я официально стал взрослым. В ужасе от такой перспективы я решил учиться на докторскую степень. В то же время я завела отношения с более старшим мужчиной, на котором вышла замуж восемь лет спустя. Настоящих отношений с настоящими парнями у меня никогда не было. Я росла с сестрой и ходила в школу для девочек: единственным мужчиной, с которым я когда-либо разговаривала, был мой отец.
У меня были хорошие друзья-мужчины в университете, но я никогда не думал о них как о потенциальных романтических партнерах: они были милыми, но, по сути, глупыми мальчиками.У меня был один парень на последнем курсе университета, но большую часть времени я проводила вместе, хандуя о том, что скучаю по семье. Неудивительно, что это длилось недолго.
Рэйчел, 21 год, у нее была собака Гораций, незадолго до того, как она встретила мужа Энтони.
В свои 52 года Энтони был на 30 лет старше меня, и я был в восторге. Умный и успешный человек, он предлагал мне надежность и безопасность. Предложил ли он мне еще раз воссоздать мою детскую идиллию? Я задала этот вопрос детскому клиническому психологу доктору Ангараду Рудкину.
«Интересно, чувствовали ли вы, что только пожилой мужчина действительно сможет позаботиться о вас и понять все ваши потребности так, как это делала ваша мать?» — предлагает она. «Зрелость может быть более утешительной, чем зачастую довольно эгоистичный и наивный подход молодых людей».
Через несколько месяцев я переехал в квартиру Энтони на набережной в Лондоне, где мы жили в семейном счастье. Наша разница в возрасте удивила других, но это сработало для нас — и продолжает действовать 18 лет и двое детей спустя.
Это также решило сложную проблему работы: если я был плохо подготовлен для отношений, я был еще менее подготовлен к работе. Моими единственными карьерными «амбициями» были смутные фантазии, главным из которых было то, что я каким-то волшебным образом стану писателем-бестселлером.
Я передал это Ангараду. По ее словам, отсутствие амбиций — не редкость для людей с блаженно счастливым детством. «Если ребенку посчастливилось получить безупречное воспитание, у него не будет чрезвычайно сильного желания быть чем-то или чего-то достигнуть, потому что он доволен тем, кто он есть», — говорит она.
Жизнь за пределами безопасности дома меня пугала и подавляла. Я не хотела быть похожей на других девушек …
Когда я наконец получила работу преподавателя в университете, мне было 29 лет. Энтони чувствовал, что для меня важно сделать карьеру и заявить о себе. Я знал, что он прав, но меня это не могло меньше заинтересовать. Неудивительно, что это была катастрофа. Я оказался в окружении людей, которые были очень амбициозны, боролись за статус и награды, не ложились на работу до трех часов ночи и ожидали, что я поступлю так же.
Это было не похоже ни на что, что я когда-либо испытывал. Как человека, которого всегда лелеяли просто за то, что я был собой, я почувствовал отвращение, обнаружив, что мои человеческие ценности связаны с «презентизмом» и производительностью.
После слишком многих фантазий о том, что моя машина врезалась в автобус, я уволился в возрасте 31 года.
Конечно, это не значит, что каждый, чье детство было сверхсчастливым, не сможет добиться успеха во взрослом возрасте. жизнь. У комедиантки Дженни Эклер было то, что она описывает как «Энид Блайтон-эск» детство, а телеведущий и писатель Эндрю Коллинз противился тренду мемуаров о несчастьях и превратил свое суперсчастливое детство в бестселлер «Где все прошло правильно?»
Однако мой собственный опыт показывает, что ожидание успеха без какого-либо стремления к успеху — это рецепт разочарования.Со мной всегда случалось хорошее — так что слава и удача приземлялись мне на колени. К 30 годам я стану миллионером. Все, что мне нужно было сделать, это сказать слово.
Даже сейчас меня шокирует, что этого никогда не было. Когда я прохожу мимо красивых домов в городе, я знаю, что они мои по праву, но в них живет кто-то другой.
В свой последний день рождения я испытал некоторый ужас, что мне исполнилось 40 лет, и в моем резюме и в банке так мало информации. В то же время у меня нет никакого желания что-либо с этим делать.Вместо этого я все еще жду бесконечных богатств, которые со временем сойдут на меня, просто потому, что я чудесен.
Теперь у нас с Энтони есть собственные дети — Уильяму девять, Матильде семь — я думаю, больше, чем когда-либо, о счастливом детстве. Наконец, я чувствую себя побужденным: побуждением дать им самое лучшее детство, которое я могу. Но хочу ли я, чтобы он был таким же счастливым, как мой? С одной стороны, да. Я хочу, чтобы они росли, греясь в лучах безмятежного детского блаженства, пока могут.
Но с другой стороны, это навредило бы им. Этот мир отличается от того, когда я был ребенком. Энтони был женат и раньше, поэтому нашим детям приходится хорошо разбираться в хитросплетениях сводных братьев и сестер и сводных семей.
Они также знают, что им придется много работать, если они хотят добиться успеха, потому что у нас нет средств, чтобы предоставить им перину, на которую можно было бы опереться. Все, что мы можем сделать, это безоговорочно любить их и, как Кирсти Янг, надеяться, что они вырастут довольными и с чувством собственного достоинства.В долгосрочной перспективе эти качества могут оказаться для них более полезными, чем память о потерянном детском рае.
.Как подарить детям счастливое детство
Большинство родителей, я думаю, можно с уверенностью сказать, желают своим детям счастливого детства. Наши каналы в социальных сетях и бесконечные изображения, которые бомбардируют нас со всех сторон, могут заставить нас поверить в то, что вещи или возможности, которые мы даем нашим детям, являются ключом к их счастью.
Напротив, я считаю, что это намного проще.
Так что отбросьте FOMO (страх упустить что-то), это чувство неудачи и желание покупать вещи, которые не имеют значения.А теперь рассмотрим следующий список основных строительных блоков по-настоящему счастливого детства.
Любовь и безопасность
Любящий дом, где дети чувствуют себя в безопасности, чтобы быть самими собой — делать ошибки, учиться, творить, задавать вопросы, терять бдительность и быть свободными — это, пожалуй, величайшая роскошь, на которую может надеяться ребенок. Надежный и надежный фундамент, на котором можно прожить детство, — это то, чего нельзя купить за деньги. Это поистине бесценно.
Порядок и дисциплина
Твердый распорядок дня и эффективная дисциплина — это действительно продолжение любви; они дают детям чувство безопасности и заботы.
Утренний распорядок дня, распорядок отхода ко сну, распорядок купания, распорядок уборки, распорядок питания и многое другое могут сформировать положительные привычки и чувство того, чего следует ожидать (безопасность). Как правило, соблюдение правил домашнего хозяйства является глубоким выражением любви к нашим детям.
Напротив, семейная жизнь без ритма или рутины может казаться хаотичной и напряженной. Ребенок, которого никогда не дисциплинируют, понимает, что родителям все равно.
Бесплатная игра
Открытое пространство в наших календарях всегда кажется роскошью, но для детей всех возрастов это очень важно.Время просто играть, бегать, читать, думать, стоять на месте и просто быть — вот что нужно каждому ребенку. В этом пространстве происходит так много обучения, понимания и творческого развития. Прежде чем записывать своих детей, не забудьте вовремя рисовать карандашом, чтобы освободиться.
(BlueOrange Studio / Shutterstock)Уважение и открытое общение
Дети (и люди в целом) хотят, чтобы их уважали за то, кто они есть на самом деле, и чтобы их слышали. Родители, которые действительно слушают своих детей, делают им отличный подарок.
Вместо того, чтобы говорить с ними свысока или недооценивать их — или, что еще хуже, игнорировать их перед лицом внешних отвлекающих факторов, — мы должны попытаться услышать то, что говорят нам наши дети. Уважайте их как людей и позвольте проявиться тому, на что они способны. Всегда держите линии связи открытыми.
Обычный семейный отдых
Это может показаться роскошью, но, конечно, не должно быть так. В современную эпоху необходимо уделять больше времени повседневной рутине и полностью сосредоточиться на времени, проводимом вместе в семье.
Семейный отдых не обязательно должен быть роскошным или дорогим. Это, конечно, может быть так, но это также могут быть простые выходные или даже более простой «отдых», когда работа, учеба и другие внешние обязанности откладываются во имя полного сосредоточения внимания на семейном времени.
Независимо от стоимости, это будут воспоминания, которые наши дети носят с собой на всю жизнь. Это также будет опыт, который будет лежать в основе здоровой перезагрузки семьи, централизации и укрепления наших общих узы.
Качественное образование
Наши основные обязанности как родителей — любить и учить своих детей. Знайте, чему ваши дети учатся в школе и (что, возможно, более важно), чему они не учатся, и при необходимости дополняйте их.
Ищите возможности обучения в повседневной жизни. Читайте книги, смотрите документальные фильмы, посещайте музеи, познавайте театр и отправляйтесь в приключения. Мы лучшие учителя для наших детей.
В центре внимания — персонаж
Конечно, самые важные уроки, которые нужно преподать нашим детям, — это нравственные принципы, которым мы хотим поделиться.Будь то религиозная или духовная практика, философия или просто наше собственное поведение, мы должны учить наших детей, как быть хорошими людьми.
Хотя в жизни всегда будут обстоятельства, которые мы не сможем контролировать, если мы будем стремиться к простым элементам, а не к легкомысленным или материальным вещам, у нас есть хорошие шансы подарить нашим детям счастливое детство.
,
Leave A Comment