Судьба военных поселений на Новгородчине в XIX веке
Свежий номер
РГ-Неделя
Родина
Тематические приложения
Союз
Свежий номер
19.05.2016 16:00
«Родина»
Текст:
Илья Хохлов (кандидат исторических наук)
Родина — Федеральный выпуск: №5(516)
Судьба военных поселений на Новгородчине в XIX веке
Под присмотром Аракчеева
Двести лет назад, в 1816 г., в Новгородской губернии было положено начало проведению важнейшего эксперимента общероссийского уровня — созданию военных поселений. Дав «оседлость» войскам, предполагалось в перспективе добиться практически полного их самообеспечения. Для поселения в Новгородском уезде были назначены полки 1-й гренадерской дивизии. Первым 5 августа 1816 г. в состав Новгородских военных поселений поступил Гренадерский графа Аракчеева полк1, шефу которого и было поручено претворить идею в жизнь. Масштабный замысел сопровождался не менее масштабным строительством.
Учитывая, что почти вся армия тогда размещалась постоем в домах обывателей, возведение в краткие сроки сразу нескольких больших казарменных комплексов было случаем беспрецедентным.
Остатки построенных тогда в Новгородской губернии полковых штабов до сих пор являются зримым свидетельством эпохи военных поселений. И до сих пор в обиходной речи все они именуются «аракчеевскими казармами».
Для каждого полка создавался округ его военного поселения. Роты располагались в ротных поселках, вновь отстраиваемых по специально разработанным для этого проектам. Кроме того, для каждого полка возводился штаб — комплекс монументальных каменных построек, являвшийся центром округа. Постройка штабных комплексов велась под пристальным вниманием графа А.А. Аракчеева, привлекавшего к этим работам выдающихся архитекторов и инженеров того времени. Всего в Новгородской губернии было построено шесть полковых штабов: в Селищах, Муравьях, Кречевицах, Новоселицах, Медведе и Старой Руссе. Дальнейшая их судьба сложилась по-разному.
Первым по времени сооружения и образцовым по замыслу графа А.А. Аракчеева был штаб его же подшефного полка в Селищах. Строительство штабного комплекса для него началось в 1818 г., когда были произведены планировочные и подготовительные работы. «Для приготовительных работ по построению» штаба был «употреблен» только что выпущенный из Института путей сообщения инженер-поручик А.Ф. Львов, прославившийся впоследствии как автор музыки к народному гимну «Боже, царя храни!»2. Строительство комплекса в целом было завершено к 1826 г.3
Планировка большинства возведенных в Новгородской губернии полковых штабов была типовой. В центре каждого штаба размещался обширный плац размером 150 на 215 метров. Вокруг располагались кирпичные строения, самым заметным из которых, бесспорно, был манеж.
Манежи новгородских военных поселений являлись колоссальными сооружениями — их размеры (приблизительно 35 на 150 метров) немногим уступали размерам московского манежа.
В центральной части они имели пристройки для размещения полковых церквей, а с торцов — казарменные флигели. За написанием икон для церквей наблюдал президент Академии художеств А.Н. Оленин4.
Каждый штабной комплекс включал здание гауптвахты с пожарной каланчой, несколько типовых двухэтажных домов для офицерских квартир и полковой «ресторации», «дом для приезжающего начальства», а также различные хозяйственные строения. Создание в поселенных полках «рестораций» было для своего времени явлением прогрессивным — их можно считать предшественниками офицерских собраний, первые из которых возникли в русской армии в 1860е гг., а положение об офицерских собраниях впервые было опубликовано лишь в 1873 г.
В общем ряду «штабов» особняком стоит комплекс в Старой Руссе. В созданных в 1824 г. старорусских военных поселениях такого масштабного строительства, как в новгородских, не велось. Здесь был построен единственный штабной комплекс для Киевского гренадерского полка, обладавший заметными отличиями от своих новгородских «собратьев»: манеж в Старой Руссе был лишен торцевых флигелей, на противоположной от него стороне плаца размещалось двухэтажное казарменное здание с пожарной каланчой, рядом с ним — несколько зданий поменьше.
Старорусские «Красные» казармы стали единственным штабом в Новгородской губернии, построенным в черте города.
Восстание поселян
Крутой поворот в истории штабов и военных поселений в целом произошел в 1831 г. В отсутствие воевавших с восставшими поляками действующих батальонов в поселениях произошло стихийное выступление, связанное с эпидемией холеры. Страхи, подозрения и обиды поселяне вымещали на тех, кого считали своими главными притеснителями, — офицерах. Многие штабы тогда стали свидетелями страшных сцен. Например, в Муравьях на полковом плацу в ночь на 18 июля поселяне публично казнили схваченных и жестоко избитых накануне офицеров и чиновников. По воспоминаниям полкового священника о. Воинова, схваченных офицеров по одному выводили из здания гауптвахты на плац, где поселянин Горшков рубил их саблей, а остальные добивали упавших. Тела несчастных лежали на плацу до утра, а затем были без гробов закопаны на поле, за офицерской «ресторацией»5. Похожие события происходили и в соседних Селищах..jpg)
За могилами убитых там офицеров и чиновников в последующие десятилетия ухаживали квартировавшие в казармах части.
Выступление военных поселян, прекратившееся быстро и практически само собой, стало, тем не менее, одной из причин коренной реорганизации военных поселений. Поселенная часть полков была отделена от действующей. Военные поселяне стали пахотными солдатами, а войска с этого времени размещались в бывших поселенческих округах на общих основаниях — постоем или в бывших полковых штабах, ставших штабами округов пахотных солдат.
«Чарочка» для драгунского полка
Кречевицы, Муравьи и Селищи стали пристанищем для полков гвардейской кавалерии. И если лейб-гвардии Драгунский полк был в 1836 г. переведен в Кречевицкие казармы из соседнего провинциального Новгорода, то лейб-гвардии Уланскому великого князя Михаила Павловича и лейб-гвардии Гродненскому гусарскому полкам на унылые берега Волхова пришлось сменить столичную Варшаву. Уланам достались Муравьи, гусарам — Селищи.
Новые квартиранты были явно не в восторге от своих новых казарм: «Среди весенней распутицы, в дождливую, ненастную погоду пришли уланы наши в так называемые Муравьевские казармы… Здесь, по слухам, полку предстояло поселиться на долгое время, и это обстоятельство, в особенности после варшавского приволья, казалось тем грустнее, что первое впечатление было далеко не в пользу новой стоянки. Сначала никто даже не хотел верить, что она останется постоянною»6.
И хотя со временем гвардейские драгуны, гусары и уланы смирились со своей участью и обжились на новых местах, тоскливые нотки время от времени проскальзывали в их словах о своих квартирах. Расположенные уединенно среди полей, лесов и крестьянских селений, бывшие поселенческие штабы вызывали у многих служивших там офицеров ассоциацию с монастырем. Вот, как в 1868 г. описывал Кречевицы один из них: «Как в монастыре встречаем лишь монахов, так в Кречевицах видны лишь одни военные; даже нищие, приходящие в штаб, скоро наряжались солдатами в прослуженные чакчиры и фуражки.
Ближайшие деревни и те вытянулись в одну шеренгу, как бы ожидая инспекторского смотра своего создателя графа Аракчеева»7. «Гусарским монастырем» называли свои Селищенские казармы и гродненские гусары8. По словам служившего в Кречевицах Виктора Тудеруса «пребывание на берегах Волхова для многих превратилось в настоящую ссылку»9.
Как ссылку воспринимал службу в Селищах и М.Ю. Лермонтов, переведенный в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк 11 октября 1837 г. и реально прослуживший там всего около двух месяцев в 1838 г. Любопытно, что и у других штабов были свои «литературные» страницы истории. В Муравьевских казармах в рядах гвардейских улан в 1853-1856 гг. служил А.А. Фет10. В отличие от многих своих сослуживцев, он отдавал должное штабу: «Массивные каменные здания штаба представляли всевозможные удобства для помещения полка»11. Еще один знаменитый поэт-кавалерист — Н.С. Гумилев — в 1914 г. проходил подготовку в Гвардейском запасном кавалерийском полку в Кречевицах12.
Был «свой» поэт и у казарм в Медведе — в 1855 г. в создававшийся Стрелковый полк императорской фамилии, 1-й батальон которого формировался в Медведских казармах, вступил А.К. Толстой. Он же написал для полка заздравную песню «Чарочка», пришедшуюся очень по душе стрелкам13.
Для гусар и улан волховская ссылка продлилась до 1863 г. — отправившись подавлять очередное польское восстание, они так и остались в Варшаве. Дольше всего на берегах Волхова задержались гвардейские драгуны — лишь в 1902 г. они ушли в Новый Петергоф, уступив место в Кречевицах Гвардейскому запасному кавалерийскому полку. Покинув «волховские» штабы, гвардейские кавалеристы оставили им в наследство свои имена: много лет спустя новгородцы по-прежнему именовали казармы «драгунским», «уланским» и «гусарским» штабами.
Судьба военных городков
После ухода кавалеристов оставленные ими казармы не опустели. Там по-прежнему продолжали квартировать воинские части — пехота, артиллерия, инженеры.
Октябрьская революция 1917 г. не привела к революционным изменениям в судьбе старых аракчеевских штабов. Все они продолжали использоваться по своему назначению — для размещения войск, только теперь уже Красной армии.
Очередным поворотным моментом в истории аракчеевских штабов стала Великая Отечественная война. Лишь казармы в Новоселицах, располагавшиеся пусть и в недалеком, но тылу, практически не пострадали. Для других штабов война обернулась утратами той или иной степени тяжести. В разрушенных Селищах и Муравьях гарнизонная жизнь после войны не возобновилась. На протяжении послевоенных десятилетий руины Муравьевских казарм и часть Селищенских были разобраны на кирпич. И если в Селищах все еще сохраняющиеся развалины привлекают внимание любопытствующих, то о былом существовании Муравьевских казарм ныне можно догадаться лишь по небольшому фрагменту стены гауптвахты, обрамляющим место плаца дренажным канавам и виднеющимся местами фундаментам окружавших его строений. Сильно пострадавшие в годы войны «Красные» казармы в Старой Руссе были перестроены и переоборудованы под завод.
Манежа Старая Русса лишилась еще в 1914 г. — его уничтожил случившийся в ночь на 9 мая пожар14. И лишь в Кречевицах, Медведе и Новоселицах вплоть до недавнего времени продолжали существовать гарнизоны. При этом в первых двух казарменные комплексы не были восстановлены полностью — самыми заметными утратами в обоих случаях стали манежи. В Кречевицах руины этого монументального сооружения были разобраны не ранее 1960-х гг., в Медведе от манежа и пристроенной к нему церкви сохранились лишь стены, существующие и сейчас.
Примечания
1. Именной указ. О введении на постой одного батальона Гренадерского графа Аракчеева полка Новгородского уезда в экономическую Высоцкую вотчину и об отделении сей вотчины из ведения земской полиции. 5 августа 1816 г. // Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1. Т. XXXIII. СПб., 1830. С. 974-975.
2. Записки Алексея Федоровича Львова // Русский архив. Вып. 4. М., 1884. С. 226-227.
3. Военно-статистическое обозрение Российской империи.
Т. III. Ч. 3. Новгородская губерния. СПб., 1849. С. 36.
4. Пилявский В.И. Новгородские военные поселения (историко-архитектурный очерк) // Новгородский исторический сборник. Вып. 9. Новгород, 1959. С. 130, 134.
5. Рассказ священника Гренадерского короля Прусского поселенного полка Воинова // Бунт военных поселян в 1831 году. Рассказы и воспоминания очевидцев. СПб., 1870. С. 141-142; Панаев Н.И. Новгородское возмущение в 1831. Записки очевидца полковника Панаева, временного начальника возмущения. Лейпциг, 1875. С. 15-21.
6. Крестовский В.В. История лейб-гвардии Уланского Его Величества полка. СПб., 1876. С. 233.
7. Кучевский И.М. Лейб-гвардии Драгунский полк (лейб-гвардии Конно-егерский). Т. 1. СПб., 1914. С. 211.
8. Елец Ю. История лейб-гвардии Гродненского гусарского полка. Т.I. СПб., 1898. С. 271.
9. Тудерус В. От берегов Волхова к Балканским горам. Страницы военного дневника. Публ. Г.М. Коваленко, И.В. Хохлова // Чело. 2011. N 1 (49). С. 70.
10. Страхов Н.
Н.А.А. Фет. Биографический очерк // А.А. Фет. Стихотворения, поэмы. Современники о Фете. М., 1988. С. 329-330.
11. Фет А.А. Мои воспоминания. Ч. I. М., 1890. С. 27.
12. Лукницкая В. Николай Гумилев. Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких. Л., 1990. С. 168.
13. Стрелки императорской фамилии. Исторический очерк. СПб., 1881. С. 21.
14. Грандиозный пожар. Гибель полкового манежа // Искорка. 1914. N 412-18. С. 2.
ТелеграмВКонтакте
Темы дня:
Почему экспертам сложно найти на гравюре аллегорическую фигуру России
Почему на средневековых московских монетах изображен петух
Пятнадцать тысяч взрывов для собора Александра Невского
Дом стоит, свет горит. Мастера из Ижевска создают копии домов в виде ночников — по фото, рисункам или просто воспоминаниям
Как летчик-ас Дмитрий Глинка в 1943-м сбил девять немецких самолетов, отомстив за девятерых погибших друзей
Военные поселения
В период с 1810 по 1857 год, в Российской Империи существовали войска особой организованности, которые назывались – военные поселения.
Именно в те времена, когда империей правил Александр 1, начали образовываться поселения такого типа. Главным организатором и затейником этого проекта стал Аракчеев, который в те времена занимал пост министра. В 1817 году император лично назначил его официальным ответственным на все военные поселения Российской Империи.
Основная суть таких поселений для военных была то, что все жившие там люди, должны были проходить военную службу и параллельно заниматься развитием сельского хозяйства. Эти поселения были организованы для того, чтобы сократить государственные расходы и максимально постараться поднять экономку. Благодаря экономии, появлялись дополнительные средства для того, чтобы правительство могла содержать резервные обученные войска.
Военное поселение по своей сути являлось строгим поселением казарменного типа, в котором жили солдаты с семьями, которые находились в браке не менее шести лет. Такие поселения разворачивали на казённых землях. Это вызывало массовые недовольства со стороны местных поселений.
Это часто приводило к различным сопротивлениям.
В военных поселениях по сути проживали солдаты, только крепостные. Они стремительно готовились по всем военным принципам, но помимо этого, каждый день должны были тратить оставшиеся силы на тяжкие сельскохозяйственные работы, чтобы прокормить себя и семью. Сборы урожая проводили часто не по сезон, поэтому количество еды было мягко говоря небольшим. Нормальным явлением тут считались наказания телесного типа, причём их применяли не только к мужчинам, но и к женщинам.
Если в военных поселениях рождались дети, то их записывали в кантонисты по достижению семи лет, а как только им исполнялось восемнадцать лет, их расформировывали по воинским частям. Когда людям из военного поселения исполнялось 45 лет, государство отправляло их в запас. Но они также проживали в этом поселении и не имели право покинуть его пределы. Они работали помощниками хозяйственных мастеров и трудились в госпитале.
Кроме рекрутов, которых призвали для прохождения военной службы, в поселении могли проживать и местные люди, которым уже исполнилось восемнадцать лет.
Им тоже было присвоено звание военных поселенцев. Те люди, которые не смогли пройти отбор для военной подготовки по причинам слабого здоровья, были записаны в резервный запас рекрутов. Они также проживали на территории поселения и помогали во всём рекрутам.
Практически все воинские поселения состояли из 60 одинаковых домов, в которых проживало 226 человек. Каждый дом был рассчитан на четверых хозяев, у которых было одно общее хозяйство. Жизнь в таких поселениях была просто невыносимой, поэтому довольно часто вспыхивали различные восстания среди поселенцев, которые устраивали бунты. Для того, чтобы подавить восстание народа, в зону поселения отправляли специальные войска, члены которых зачастую принимали сторону бунтующего народа. Эти бунты практически всегда старались подавить самыми жёсткими и беспощадными способами. При восстании одного из поселений в 1819 году, лично присутствовал во главе подавляющего батальона сам Аракчеев. Он арестовал больше двух тысяч человек, почти 280 человек было приговорено к наказанию плетью по двенадцать тысяч ударов, 30 человек погибли во время подавления бунта, а остальных отослали в корпус Оренбурга.
Начиная с 1831 года, все военные поселения стали переименовывать в пахотные округа солдат. В 1857 году, это было окончательно упразднено, но русский народ навсегда будет носить в памяти эти ужасные времена для народа.
Добавить комментарий
История Форт-Уэрта. Добро пожаловать в город Форт-Уэрт
«Там, где начинается Запад»
Плодородные, богатые дичью земли, окружающие берега реки Тринити, долгое время были любимыми охотничьими угодьями коренных американцев в этом районе. но вскоре он оказался непреодолимым и для поселенцев.
Зимой 1840 года Джонатон Берд основал поселение в трех милях к востоку от того места, где сегодня находится Бёрдвилль. В 1843 году Сэм Хьюстон приехал в то, что тогда называлось Форт Бёрд или Бёрдс Форт, и пробыл там больше месяца, ожидая вождей разных племен для обсуждения мирных переговоров. Хьюстон уехал, оставив генерала Эдварда Х. Тарранта и Джорджа У. Террелла на встречу с вождями. Когда племена сели за стол переговоров, был заключен договор, по которому коренные американцы должны были оставаться к западу от прочерченной линии, проходящей через будущее место Форт-Уэрта.
Линия с пометкой «Где начинается Запад» дает Форт-Уэрту его знаменитый лозунг.
Основание Форт-Уэрта
В попытке установить контроль над Северным Техасом Республика Техас попыталась создать линию фортов «рейнджеров» (милиций) на границе. Когда станции рейнджеров оказались неадекватными, вмешалась армия США и взяла на себя работу по наблюдению за границей. Он принял стратегию «пикетной линии» с созданием фортов каждые 100 миль или около того, простираясь от Рио-Гранде на юге до Красной реки на севере.
Весной 1849 г.Форт Грэм на реке Бразос представлял собой северный якорь этой оборонительной линии, оставляя 130-мильную брешь вверх по Ред-Ривер, которая была слепым пятном в обороне штата. Чтобы продлить линию дальше на север и закрыть этот разрыв, полковник Уильям С. Харни, исполняющий обязанности командующего Департаментом Техаса после смерти генерал-майора Уильямса Дженкинса Уорта, 7 мая приказал майору Рипли Арнольду подняться к реке Тринити. .
Арнольд взял небольшую группу солдат 2-го драгунского полка и отправился на станцию Джонсона, где встретился с Миддлтоном Тейтом Джонсоном и четырьмя другими гражданскими лицами.
Они поехали на запад к месту слияния рек Клир и Вест-Тринити. Там в конце мая посадили Олд Глори на месте будущего Форт-Уэрта.
Неделю спустя Арнольд вернулся со всей своей командой, 42 солдатами роты F, 2-го драгунского полка. Мужчины приступили к строительству форта и к концу августа были готовы к заселению.
В уютной тени форта выросло небольшое гражданское поселение. В окрестностях проживало не более 100 человек, экономическое благополучие большинства из которых зависело от гарнизона больше, чем безопасность. Дальше от обрывов округ Таррант, созданный законодательным собранием штата в 1849 году, также начал заполняться поселенцами, привлеченными плодородной почвой и безопасностью, обеспечиваемой армией США. В следующие четыре года количество поселенцев выросло примерно до 350 выносливых душ.
17 сентября 1853 года форт был освобожден. Войска были передислоцированы, когда линия, обозначающая западную границу, сделала еще один толчок к Тихому океану.
Форт-Уэрт становится административным центром округа
Бердвилл был крупнейшим городом и административным центром округа Таррант в 1850-х годах.
Однако многие поселенцы уже перебрались в район, окружающий аванпост Форт-Уорт. Когда войска ушли, жители превратили военные здания в школы, магазины и церкви.
Амбициозные жители Форт-Уэрта вскоре созвали выборы в суд, вызвав ожесточенную, но забавную кампанию. По легенде, в Бердвилле была бочка с виски, предназначенная для употребления в день выборов, но об этом узнали жители Форт-Уэрта, откачали ликер, отвезли в свой город и раздали избирателям.
Форт-Уэрт победил на выборах с небольшим отрывом, хотя сторонники Бёрдвилля утверждали, что за Форт-Уэрт голосовали мужчины, которые не жили в округе. Ликующие жители поспешили в Бёрдвилль, погрузили пластинки округа в фургон и с тремя скрипачами, играющими на полную катушку, с триумфом проследовали к новому административному центру округа.
Торговля и бизнес начали процветать в Форт-Уэрте. Капитан Джулиан Фейлд [ sic ], первый почтмейстер Форт-Уэрта, основал первую мельницу для муки и кукурузы. Капитану Эфраиму Даггетту приписывают открытие первого отеля.
Доктор Кэрролл Пик был первым врачом. Джон Питер Смит преподавал в первой школе. Гонщики проводили службы, и были организованы церкви.
В 1873 году, с населением 500 человек, жители решили, что Форт-Уэрт должен быть включен, и доктор В.П. Бертс был избран мэром.
«Половина акра ада»
Огромные стада лонгхорнов гнали из Техаса к железнодорожным станциям в Канзасе; а Форт-Уэрт находился на главном маршруте — Чисхолмской тропе.
Мычащие стада разбили лагерь недалеко от города, и ковбои скакали в Форт-Уэрт, стреляя из пистолетов в воздух и даже въезжая на лошадях в салуны. Возникший район красных фонарей, один из самых печально известных и основа многих видений Дикого Запада, стал известен как «Адские пол-акра».
Несмотря на то, что ковбои Чисхолмской тропы потворствовали своим порокам, из-за которых город имел далеко не ангельскую репутацию, законный бизнес хлынул в этот район, чтобы обслуживать и погонщиков. Форт-Уэрт стал торговым центром для всего северо-западного региона.
Джозеф Х. Браун, уроженец Шотландии, открыл магазин, и за девять лет он стал крупнейшим оптовым продуктовым магазином к югу от Сент-Луиса. Для этого «принца бакалейщиков» было обычным делом иметь в пути 30 вагонов муки и 20 бекона за раз.
Гонка со временем: железная дорога приходит в «Пантервиль»
Техасско-Тихоокеанская железная дорога (T&P) строилась на запад через штат Техас, и в ожидании прибытия железной дороги Форт-Уэрт процветал.
Капитан Б. Б. Паддок, ветеран Гражданской войны, имел непосредственное отношение к этой «стреле». В 1872 году он стал редактором Fort Worth Democrat. Безграничный энтузиазм в отношении будущего Форт-Уэрта, редактор опубликовал карту как часть шапки газеты, показывающую девять железных дорог, ведущих в Форт-Уэрт, — и это в то время, когда ближайшая линия находилась примерно в 30 милях от него.
Редакторы в других городах шутили над «картой тарантула» Пэддока.
Осенью 1872 года в Игл-Форд, в шести милях к западу от Далласа, была построена Т&П.
Затем случилась беда.
Фирма Уолл-Стрит, поддерживающая железную дорогу, Jay Cook & Co., потерпела крах. В результате массового исхода население Форт-Уэрта увеличилось с 4000 до менее 1000 человек.
Однажды утром местный житель указал на какие-то следы на деловой улице и заявил: «Здесь прошлой ночью спала пантера». Никто не видел никакой пантеры, и это место могло быть там, где валялся теленок. Но молодой юрист с чувством юмора, переехавший из Форт-Уэрта в Даллас, написал в газету письмо, в котором сообщал, что Форт-Уэрт настолько почти опустел, что на улице ночевала пантера. Капитан Паддок, однако, воспринял это упоминание и назвал Форт-Уэрт «Пантервиль», дав городу еще одно известное прозвище — Пантер-Сити.
Жители чувствовали, что будущее их города зависит от получения T&P, и вскоре приступили к строительству линии. Была организована строительная компания округа Таррант, основной капитал которой был оформлен деньгами, рабочей силой, материалами, фуражом и припасами.
По словам одного историка, майор К.М.Ван Зандт, вероятно, был более ответственным, чем любой другой человек, за доставку T&P. в Форт-Уэрт. Ван Зандт, молодой юрист, только что отслуживший в армии Конфедерации, утративший здоровье и богатство, отправился со своей семьей на запад, чтобы начать жизнь заново, и прибыл в Форт-Уэрт в августе 1865 года. Ван Зандт, капитан Э. М. Даггетт, Томас Дж. Дженнингс и Х. Г. Хендрикс передал железнодорожной компании 320 акров в южной части города. Ван Зандт был избран президентом гражданской строительной компании, и был заключен контракт на работы, которые начались осенью 1875 г.
Это была гонка за спасение железнодорожной компании от потери государственного гранта на землю. Одно из условий заключалось в том, что железная дорога должна была добраться до Форт-Уэрта до закрытия законодательного собрания. Некоторые представители сочли субсидию слишком либеральной и предприняли несколько попыток закрыть сессию. Майор Дарнелл, представитель Форт-Уэрта, был болен, и, если он отсутствовал на перекличке, кворума не было.
Так день за днем его возили на законодательные заседания на раскладушке. В строительстве железной дороги был достигнут быстрый прогресс, но, наконец, был назначен перерыв в законодательном собрании, оставив два дня на завершение пути. Казалось почти невозможным, чтобы железная дорога могла добраться до Форт-Уэрта в отведенное время. Но в эти последние дни Морган Джонс, подрядчик, не ложился спать, время от времени спал всего несколько минут. И работа не закончилась с темнотой, а продолжалась при свете факелов до полуночи.
Ралли сравнялось с уклоном в Sycamore Creek; поэтому вместо эстакады для поддержки пути через ручей использовались шпалы, а затем рельсы были проложены по земле на две мили. В одном сообщении говорится, что городской совет Форт-Уэрта расширил границы города на четверть мили к востоку, чтобы расстояние можно было сократить.
В любом случае, первый поезд прибыл в Форт-Уэрт 19 июля 1876 года. Гонка была выиграна. Люди приезжали с миль вокруг; верхом на лошадях и в фургонах, чтобы увидеть, как подъезжает поезд.
Многие никогда раньше не видели поезда.
Маленький город растет
Прибытие железной дороги превратило Форт-Уэрт из путевой точки вдоль тропы для крупного рогатого скота в цель подъездных путей. Были построены загоны для крупного рогатого скота, и город стал отправной точкой.
Форт-Уэрт стал Коутауном
Дилижансы перевозили пассажиров и почту в другие пункты. Одна линия работала между Форт-Уэртом и Форт-Кончо (Сан-Анджело). В 1877 году Почтовое отделение заключило контракт на строительство линии между Форт-Уэртом и Форт-Юмой, штат Аризона, самой длинной ежедневной линии дилижансов в мире — примерно 1500 миль. На пробежку ушло тринадцать дней. Ограбления и другие нападения были частыми, поэтому на части маршрута вагоны сопровождали военные.
Но одной железной дороги Форт-Уэрту было мало. Несколько других линий вошли в город, воплотив в жизнь карту мечты капитана Пэддока, похожую на тарантула.
Первая трамвайная линия города была построена в 1876 году.
Она шла от здания суда до станции T&P, а обслуживание осуществлялось гужевым транспортом. Газовый завод был построен в том же году. (Газ, конечно, был искусственный.) К 1878 году был установлен элеватор, и Форт-Уэрт стал зерновым центром. Только в 1882 году началась система бесплатных школ. (В Форт-Уэрте были только частные школы.) Также в 1882 г. М.П. Бегли, сын капитана парохода из Кентукки, основал первую из трех крупных мельниц в Форт-Уэрте. Первоначальная мощность мельницы составляла 50 баррелей в сутки.
Первая выставка жировых запасов была проведена в 1886 году вместе с К.К. Френч и Чарли МакФарланд, последний из Weatherford, в качестве ведущих духов. В первую ночь шоу разразилась буря, и на следующее утро скот был покрыт мокрым снегом, когда они сгорбились под живыми дубами и орехами пекан. Но вышло солнце, и всем присутствующим, в том числе скоту, стало лучше. Наградами были ковбойские шляпы, сапоги, шпоры, уздечки, ветряки и корыта. Хотя местоположение изменилось, чтобы приспособиться к его растущим размерам, фондовая выставка и родео в Форт-Уэрте существуют уже более века и, как первое родео в помещении, послужили образцом для таких мероприятий по всему миру.
До 1876 года, когда была пробурена первая артезианская скважина, питьевая вода в Форт-Уэрте поступала из Ясной развилки Тринити и родника в двух милях к северо-востоку от города. Было пробурено более 100 скважин, и Форт-Уэрт стал известен как «город артезианских скважин». Вода из колодца развозилась по городу на телегах по 12,5 цента за баррель. Во время правления мэра Джона Питера Смита были проложены водопроводы; Мейн-стрит и улица Хьюстона были заасфальтированы от здания суда до станции T&P; мосты были построены; была установлена канализационная система и систематизирована пожарная часть.
Одним из главных факторов развития Форт-Уэрта были сильные и прогрессивные банки. В 1870 году капитан Мартин Б. Лойд открыл «обменный пункт», который превратился в Первый национальный банк, зарегистрированный в 1877 году. Томас А. Тидболл и Джон Уилсон в 1873 году открыли частный банк. Год спустя майор Ван Зандт, Джон Питер Смит и майор Дж.Дж. Джарвис выкупил долю Уилсона, и название было изменено на Tidball, Van Zandt and Company.
В 1884 году Ной Хардинг, полковник Р. Л. Эллисон и доктор Э. Билл приобрели долю в учреждении, и оно стало Национальным банком Форт-Уэрта. Континентальный национальный банк был основан в 1903 с Дж.Г. Уилкинсон в качестве президента. Председателем правления был Морган Джонс, подрядчик, построивший T&P в Форт-Уэрте. Continental National был одним из первых банков в этом районе, который ссудил деньги на разработку нефтяных месторождений, и он уже давно известен как «банк нефтяника».
«Дикие и шерстяные» характеризовали большую часть жизни Форт-Уэрта в 1880-х годах. Самым прославленным представителем шестизарядных пистолетов был длинноволосый Джеймс Кортрайт, который мог одинаково хорошо стрелять любой рукой и был мастером «пограничной смены», когда пистолет доставали, стреляли, подбрасывали в воздух, ловили другой рукой и стрельба возобновилась. Он был городским маршалом. Затем, будучи главой детективного агентства, Кортрайт убедил владельцев салунов и игорных залов в том, что они нуждаются в его защите.
Он убедил всех, кроме Люка Шорта, владельца салуна «Белый слон», прославившегося стрельбой в быстрорастущих городах Аризоны и Канзаса. Как гласит история, Шорт и Кортрайт коротко поговорили, а затем оба взялись за оружие. Пуля из оружия Шорта, выпущенная первой, попала Кортрайт в большой палец правой руки; он подбросил пистолет на «сдвиг», но, пока он был в воздухе, Шорт выстрелил еще три раза. У Кортрайта была самая длинная похоронная процессия, которую когда-либо видел Форт-Уэрт.
Первая телефонная станция начала работать в 1881 году и обслуживала 40 абонентов. Четыре года спустя, в 1885 году, впервые зажглось электрическое освещение.
Политехнический колледж был основан в 1890 году. В 1914 году он стал Техасским женским колледжем, а 20 лет спустя он снова стал совместным обучением как Техасский Уэслианский колледж. Сегодня он известен как Техасский Уэслианский университет.
Техасский Весенний Дворец был открыт в 1889 году, чтобы отпраздновать и продемонстрировать ресурсы штата.
Это было большое двухэтажное сооружение с восемью башнями и куполом. Однажды майской ночью в 189 г.0, концерт группы закончился, и вот-вот должен был начаться грандиозный бал. Тысяча представителей Далласа как раз входила во дворец, когда раздался крик «Пожар!» Крики наполнили воздух, и 7000 человек бросились к дверям. Огонь, начавшийся на втором этаже, распространился с умопомрачительной быстротой среди легко воспламеняющихся украшений.
Времени на борьбу с пламенем не было, но пожарные и другие лица в панике направили к выходу. Хотя несколько пожарных были обожжены, а другие получили ранения от несущихся тысяч, все избежали смерти, кроме Эла Хейна. Хейн был инженером-строителем, который неустанно работал, чтобы спасти тех, кто находился в опасности во время инцидента. Он слишком долго оставался в здании и на следующий день скончался от сильных ожогов.
Жители города собрали деньги на памятник, который был построен и стоит сегодня как напоминание о героизме Хейна и прекрасном Техасском весеннем дворце.
Упаковка мяса: первая крупная промышленность Форт-Уэрта
По мере приближения конца 19 века население города быстро росло. В 1880 г. население составляло 6 663 человека; перепись 1900 г. насчитала 26 668 человек.
Несмотря на внушительный рост, улицы были грязными, а тротуары деревянными. Самое высокое здание города (позже известное как Пшеничное здание) было семиэтажным. Архитектурной гордостью города и округа стало новое здание суда, четыре этажа и подвал, построенное в форме креста из коричневого гранита стоимостью более 400 000 долларов. Большинство жителей объявили его слишком большим и дорогостоящим, и большинство членов суда потерпело поражение на следующих выборах.
При поиске новой отрасли для ускорения роста города было естественно думать о упаковочном цехе, поскольку Форт-Уэрт долгое время был центром перевозки скота.
На самом деле в этом направлении уже было несколько попыток.
Один из них был упаковочным цехом, который занимался только свиньями, но поставки были небольшими, и предприятие вскоре прекратило свое существование.
Другая была холодильной установкой; говядина была отправлена в Ливерпуль, но прибыла не в хорошем состоянии, и это предприятие провалилось. Совет по торговле, первым президентом которого был У. А. Хаффман; отвечал за организацию компании Fort Worth Dressed Meat and Provision Company с уставным капиталом в 500 000 долларов. Были построены склады и упаковочный завод, и бизнес начался.
Упаковочные фирмы Swift & Company, Armor & Company и McNeill & Libby прибыли в Форт-Уэрт в 1902 году. стада, но по своему значению оно могло соперничать с любым предыдущим событием в истории города. Форт-Уэрт стал упаковочным центром юго-запада.
В результате тысячи рабочих мест получили работу, а платежная ведомость упаковочных предприятий с тех пор является важным фактором процветания и прогресса Форт-Уэрта. Полное влияние упаковочных цехов проявилось в XIX в.10 цифр переписи: 76 312, увеличение почти на 300%.
Газ и война приходят в Форт-Уэрт
Газовая компания Форт-Уэрта была организована в 1909 году и начала обслуживать 3840 клиентов посредством трубопровода протяженностью 90 миль из Петролии.
Сочетание войны и нефти дало Форт-Уэрту новый мощный импульс.
В 1914 году разразилась Первая мировая война, и три года спустя канадское правительство создало три аэродрома в окрестностях Форт-Уэрта. Мягкий климат сделал возможным круглогодичное обучение.
Семь тысяч рабочих построили поля: Талиаферро 1, 2 и 3. На кладбище Гринвуд есть участок, на котором похоронены 11 членов Королевского летного корпуса и дочь рядового. Памятник носит имена и дань уважения доблестным погибшим. Земля принадлежит британскому правительству, и из-за того, что здесь отдыхают храбрые люди, это «место, которое навсегда останется Англией».
Когда наша страна вступила в войну, поля были захвачены Соединенными Штатами, а два из них были переименованы в Каррутерс и Бэррон. Кэмп Боуи был построен здесь в 1917 стоимостью более 3 миллионов долларов. Более 5000 рабочих возвели 1500 зданий на 1410 акрах. 36-я дивизия (Техас и Оклахома) тренировалась в лагере Боуи. Общая зарплата военных составляла 1 675 000 долларов в месяц, а в 1917 году банковские депозиты увеличились на 10 миллионов долларов по сравнению с предыдущим годом.
Нефтяной бум
Одно из самых важных событий в истории Форт-Уэрта произошло в 90 милях отсюда.
Рейнджер — небольшой городок на железной дороге T&P. В.К. Гордон, суперинтендант Texas Pacific Coal Company of Thurber, считал, что в Рейнджере есть нефть, и начал испытания. Когда из штаб-квартиры компании в Нью-Йорке пришло сообщение: «Поверьте, вы ошиблись; предложить вам прекратить бурение», — Гордон убедил президента позволить ему углубиться. Октябрьским днём 1917 января на ферме МакКлески хлынул фонтан. Рейнджер превратился в быстрорастущий город с населением 30 000 человек.
Затем в Дездемоне, к югу от Рейнджера, была обнаружена нефть. «Хогтаун», как первоначально назывался небольшой поселок на Хог-Крик, вскоре насчитывал 16 000 жителей. Затем в Брекенридже, в 30 милях к северо-западу от Рейнджера, появились большие скважины. Тем временем недалеко от Беркбернетта, в 135 милях к северо-западу от Форт-Уэрта, проходило испытание. Сенсационный колодец появился на ферме Фаулер, что стало еще одним благом.
Сотни скважин были пробурены в районе Рейнджер-Дездемона-Бреккенридж и еще сотни в Беркбернетте. Две крупные нефтяные лихорадки привлекли внимание всей страны к Техасу.
Форт-Уэрт, стратегически расположенный между двумя районами, тоже пережил нефтяной бум. Вестибюль отеля Westbrook был в центре событий. Все стулья были убраны, чтобы освободить место для толп операторов, промоутеров и спекулянтов. Но и тогда места не хватало, а тротуары были так запружены, что с трудом можно было войти или выйти из отеля.
Еще до ажиотажа в Форт-Уорте было три нефтеперерабатывающих завода. К концу лета 1920 года было построено еще пять, еще четыре строились. Это, наряду с сетью линий, сделало Форт-Уэрт «центром трубопроводов Техаса». Банковские депозиты выросли; из богатств, которые хлынули из-под земли, были возведены большие офисные здания и построены красивые дома.
Жизнь между двумя войнами: Форт-Уэрт становится мегаполисом Западного Техаса
Годы между мировыми войнами продолжали бурный рост бизнеса и были отмечены строительством многих наиболее ценных архитектурных сооружений города.
Были построены новые государственные школы, в то время как территории уже существовавших подверглись обширной программе благоустройства. Были построены исторические офисные здания города, а также отели Texas, Worth и Blackstone. Станция T&P и терминальный склад, здание суда США и почтовое отделение США были сданы в эксплуатацию в южной части центра города.
Только в 1938 году было реализовано проектов на сумму 11 миллионов долларов, включая эстакаду и мост в Западном Ланкастере; Мемориальный Колизей и Аудитория Уилла Роджерса; новая ратуша и публичная библиотека; городско-уездная больница; и Больница Службы общественного здравоохранения США.
Гламурное лето 1936 года навсегда останется в памяти Форт-Уэрта, потому что это был год всемирно известного Форт-Уэрта Casa Mañana, или «Дома завтрашнего дня» — вклада Форт-Уорта в столетие Техаса. Владелец Star-Telegram и известный покровитель Форт-Уэрта Амон Картер создал революционный открытый амфитеатр и ресторан с самой большой в мире вращающейся сценой, окруженной рвом, позволяющим использовать стену воды в качестве занавеса между действиями.
Театр ставил Бродвей, шоу Дикого Запада и мюзиклы в течение нескольких лет, пока высокие затраты и страх перед надвигающейся войной не закрыли его. Вскоре здание разобрали, чтобы остатки пошли на военные нужды.
Casa Mañana возродится в 1958 году благодаря выбору облигаций и поддержке городского совета. Перестроенный, полностью закрытый и кондиционированный театр был намного меньше, но под алюминиевым куполом предлагал уникально интимный театр в кругу. В 2003 году театр снова обновили.
Форт-Уэрт долгое время зависел от искусственных озер в качестве источника воды. Под управлением мэра У. Д. Дэвиса было сдано в эксплуатацию озеро.
Лейк-Уорт, на северо-западе Форт-Уэрта, был завершен в 1916 стоимостью 1 миллион долларов. В течение многих лет его променад с аттракционами (включая Казино) каждое лето представлял собой фантастическую сцену. Но озеро заполнилось илом, уменьшив его водность на 40%. Был одобрен проект облигаций на сумму 6 миллионов долларов на строительство озер Бриджпорт и Игл-Маунтин на западной развилке Тринити.
Позже были построены еще три огромных внутренних озера: Бенбрук, Грейпвайн и Арлингтон.
Во время Второй мировой войны в Форт-Уэрте были построены квартирмейстерский склад, авиабаза морской пехоты и военный аэродром Форт-Уэрта. Создание авиационного завода Consolidated-Vultee на берегу озера Уэрт рядом с аэродромом стало важной вехой для города. Во время войны завод длиной в милю произвел более 3000 бомбардировщиков B-24 Liberator, при максимальной занятости 32000 человек. Завод с годами переходил из рук в руки различным оборонным подрядчикам — Convair, General Dynamics и, в настоящее время, Lockheed Martin — и производил некоторые из самых важных самолетов в мире, в том числе B-36 Peacemaker и F-16 Fighting Falcon.
В 1948 году армейский аэродром был переименован в базу ВВС Карсуэлл, а в 1951 году стал штабом 19-й авиационной дивизии. Стратегического авиационного командования — вскоре тоже назвал Форт-Уэрт своим домом.
Карсуэлл был перепрофилирован в военно-морскую авиабазу Форт-Уэрт и объединенную резервную базу в 1990-х годах, но по-прежнему связывает Форт-Уэрт с его военным наследием во времена диверсификации и роста.
Более 165 лет истории сформировали Каутаун. Входит в число самых быстрорастущих городов страны с населением более 800 000 человек; 13-й по величине город в стране — Форт-Уэрт претерпел экономические изменения и сохранил свое западное наследие, продолжая процветать.
Приведенный выше текст представляет собой адаптацию рассказов, написанных Торговой палатой Форт-Уэрта и доктором Ричардом Селсером, американским военным историком и писателем.
Войска Ост-Индской компании
Индия
Первоначально созданная для торговли в Азии, Ост-Индская компания стала править большими территориями Индийского субконтинента, осуществляя военную мощь через свою грозную частную армию. Эти силы, в основном состоящие из местных солдат, также помогли продвинуть британскую колониальную экспансию дальше, процесс, который продолжился после ее преобразования в индийскую армию.
Гибель полковника Мурхауса, мадрасская артиллерия, при штурме Бангалора, 7 марта 1791 г.
Гибель полковника Мурхауса, мадрасская артиллерия, при штурме Бангалора, 7 марта 1791 г. Американские колонии в Войне за независимость (1775-83), Индия стала центром заморских владений Великобритании. Отчасти это было результатом продолжающегося англо-французского конфликта, а также вмешательства Ост-Индской компании в политическое и коммерческое соперничество раздробленной Империи Великих Моголов.
Основанная в 1600 году Ост-Индская компания торговала азиатскими тканями, специями, фарфором и чаем. По мере роста ему нужно было защищать свои индейские поселения от европейских соперников и враждебно настроенных местных жителей. Он купил землю у индийских правителей и набрал войска для защиты этих «президентств». В конце концов, эти силы превратились в Бенгальскую, Бомбейскую и Мадрасскую армии.
Судоходство по реке Хугли, Калькутта, ок. 1857 г.
Сипай и его жена, 1810 г.
Став имперским администратором, Компания расширила свои владения за счет местных держав, таких как Майсур (1767-99), маратхи (1775-1818) и сикхи (1845-49). Это расширение было вызвано сочетанием личных амбиций, коммерческого интереса, опасений по поводу безопасности и потребности в доходах. К середине 1850-х годов Компания управляла двумя третями субконтинента.
Битва при Ассайе, 23 сентября 1803 г.
Битва при Ферозешахе, 22 декабря 1845 г.
Правило компании
Правило компании в Индии подверглось резкой критике у себя дома. Некоторые из его ведущих деятелей, в том числе два губернатора Бенгалии, сэр Уоррен Гастингс и генерал-майор Роберт Клайв, были осуждены как коррумпированные «набобы», которые использовали свое политическое и военное влияние для накопления личных состояний.
Но пока прибыль росла, британское государство занимало независимый подход к регулированию, по крайней мере, вначале. Когда-то десятая часть доходов британского казначейства поступала от таможенных пошлин на импорт компании.
В конце концов, неправильное управление Компанией и серия финансовых кризисов привели к государственной помощи, большему вмешательству государства в ее дела и упразднению торговых монополий на Востоке.
Генерал-майор лорд Роберт Клайв, 1764 г.
Сэр Уоррен Гастингс, генерал-губернатор Бенгалии, ок. 1773 г.
Войска
Каждое из трех «президентств» Компании — Бенгалия, Бомбей и Мадрас — содержало собственную армию. Сначала это была не более чем горстка фабричных охранников. Но с 1740-х годов, когда англо-французское соперничество распространилось на Индию, они начали расти.
Превосходная европейская подготовка и вооружение войск роты также позволили им победить индийские силы, во много раз превышающие их численность.
Например, под Буксаром (1764 г.) около 7000 ротных солдат разгромили почти 40000 вражеских солдат.
В конце концов Бенгальская армия стала самой крупной и важной из трех сил. Его главнокомандующий был признан старшим военным деятелем роты в Индии.
Подразделения британской армии иногда придавались трем армиям. Корона одалживала их в случае необходимости, а Компания обычно брала на себя расходы по их развертыванию. Первым британским полком, отправленным в Индию, был 39-й.th Foot, прибывший в 1753 году.
Многие офицеры британской армии впервые получили известность, служа вместе с ротой и руководили ею, включая генерала сэра Эйра Кута и генерала сэра Артура Уэлсли (будущего герцога Веллингтона).
Войска Бенгальской армии, 1785
Офицеры Мадрасской легкой пехоты в Трихинополии, 1800
Офицеры и солдаты
К началу 19 века армия Компании насчитывала 250 000 человек, больше, чем у многих стран. Офицеры были британцами, и было несколько полков, состоящих только из европейцев.
Но подавляющее большинство солдат Компании были индийцами.
Компания быстро объединила западное оружие, униформу и военную подготовку с индийскими боевыми традициями. В обществе, где воины пользовались большим уважением, всегда можно было привлечь новобранцев перспективой хорошей оплаты, пенсий, земельных наделов и почетного статуса.
Хотя некоторые офицеры британской армии перешли на ее службу, Компания также использовала систему патронажа в Великобритании, чтобы напрямую назначать офицеров. В 1809 году Компания основала колледж в Аддискомбе в графстве Суррей для обучения своих кадетов военным предметам и индийским языкам.
Сипаи Бенгальской армии, 1857 г.
Курсанты военной семинарии Компании, Аддискомб, 1857 г.
Княжества
Во время многих кампаний армиям Компании помогали силы индийских «княжеств». Это были не британские владения, а полунезависимые территории, находящиеся под разной степенью политического надзора через систему вспомогательных союзов.
Эти штаты содержали собственные армии и часто нанимали офицеров рот для командования своими войсками. В крупных штатах, таких как Хайдарабад и Гвалиор, Компания также содержала небольшие армии, известные как контингенты Хайдарабад/Гвалиор, которые действовали помимо собственных небольших сил штатов.
Солдат армии Низама Хайдарабадского, 1846 г.
Полковник Александр Дьюар, 1-й кавалерийский контингент Гвалиора, c1850 г.
Глобальные кампании
Главными приоритетами солдат Ост-Индской компании были защита и внутренний порядок Индии. Но они также позволили Британии распространить свою власть на более широкое распространение в восточном полушарии.
А также интервенция в государствах, которые соседствовали с Британской Индией, включая Непал (1814-6), Бирму (1824-53), Афганистан (1839-42) и Персии (1856-57), они были отправлены дальше, в такие места, как Египет (1801), Ява (1811) и Китай (1839-42).
Штурм форта Газни в Афганистане, 23 июля 1839 г.
Взятие Чуенпи в Китае, 1841 г.
Мятеж
Индийские солдаты против своих британских командиров. Местные правители и тысячи простых людей присоединились к этой борьбе, которая угрожала разрушить британскую колониальную власть на субконтиненте.
Британцы в конце концов одержали победу в конфликте, но это положило конец правлению Компании. Политический контроль в Индии был передан британской короне. Был назначен государственный секретарь Индии, а вице-король короны стал главой правительства.
Повстанческие сипаи Бенгальской армии, 1857 г.
Повстанческие сипаи Бенгальской армии, 1857 г.
Европейцы переведены
После Мятежа европейские подразделения Компании перешли на службу в британскую армию. Артиллерия была интегрирована в Королевскую артиллерию, а пехота была переименована в пехотные полки (от 100 до 109 полков).в порядке старшинства).
После дальнейших реформ британской армии некоторые из них стали известными ирландскими полками, такими как Королевские Мюнстерские Стрелковые и Королевские Дублинские Стрелковые.
Leave A Comment